… Любить друг друга…
– Любить… Черт возьми, наш сын же не увидит…
– Мне нравится слышать, что ты называешь его «наш сын», но не чертыхайся при нем. Не учи его плохим привычкам, – его голос стал хриплым и соблазнительным. – И он не будет смотреть, но он будет знать, что его родители занимаются любовью. Могу поспорить, ты будешь кричать. Я прав? – он покачал головой. – Не отвечай, я сам проверю.
Зейн отпустил ее и отвернулся, хватая ее за запястье и потянув ее из комнаты. Он потянул ее через коридор, тихо шагая босиком к главной спальне. Было недолго пройтись от детской по коридору, но это показалось сотней миль. И еще раз он практически прочитал ее мысли. В тот момент, когда они вошли в комнату, они отпустил ее руку, он указал на одну прикроватную тумбочку.
– Я купил лучший монитор для наблюдения за ребенком. Ты можешь слышать его, но тут еще есть камера, так что можешь прекрасно видеть его. Если он издаст звук или смешной вздох, ты узнаешь об этом.
И она обнаружила, что все больше любит его.
Изображение на мониторе напомнило ей о том, что он сказал:
– Родители? Ты сказал «родители занимаются любовью»…
Он согласно кивнул:
– Конечно. Чем еще мы можем заниматься? Я уже говорил тебе, ты меня не покинешь. Даже не думай…
– Нет, – она покачала головой. – Не стану… Я не думала… Мы родители. Мы едва знаем друг друга, а мы родители.
– Именно. А сейчас мы должны подарить Джеку братика или сестричку, – он медленно подтолкнул ее к кровати королевского размера. – Есть возражения?
Да, у нее есть заботы и опасения, все еще терзающие ее мозг, но не может быть ничего плохого быть отмеченной своей парой.
– Нет, вообще никаких.
***
Зейн почти набросился на нее в тот момент, когда слова были произнесены. Вместо этого он сдержался и в тот момент, когда она была достаточно близко, он обнял ее своими руками и повалил на кровать. Звонкий смех вырвался из нее, и он обнаружил, что улыбается в ответ. Несмотря на недавние события, он был в восторге, что они могли доставить немного радости друг другу. Без сомнений это им необходимо.
Он перекатился вместе с ней, прижав ее своим телом и держа ее в плену. Он схватил ее за запястья одной рукой и запрокинул их над ее головой. Твердо, но нежно он удерживал их на месте.
– Держи их там.
Эдди застонала и звук был направлен прямо в его паху, что заставило его дернуться и запульсировать в его джинсах. Он был готов для нее с того момента, как ее запах наполнил его, и он желал ее с того момента. Теперь она его.
– Эдди? Ты слушаешь? – когда она выпустила низкий стон и кивнула, он двинулся дальше.
Ощущать ее, чувствовать эти локоны волос напротив себя; было так много фантазий, порхающих в его голове. Он хотел, чтобы у них было время на спаривание и исследование каждой из его идей. Но у них нет этого, они должны были позаботиться о Джеке. Из-за чего каждое проведенное вместе мгновение ценилось больше. У него времени хватит на одну идею, а не на тридцать семь.
После ее кивка он отпустил ее запястья и приступил к исследованию тайн своей пары.
Он захватил ее рот в страстном поцелуе, скользнув между ее губ своим языком и исследуя ее одним движением. Ее аромат расцвел на его вкусовых рецепторах, возбуждая его еще больше, когда аромат сладости и тепло наполнило его. Она дразнила его, нежно посасывая его язык, из-за чего он почти кончил в одиночку. Он осторожно освободил свой рот и укусил ее за нижнюю губу.
– Ведьма, – он прошептал в ее рот. Она просто простонала и пошевелилась под ним, заставляя вырваться из его горла стон. – Ты убиваешь меня.
Потом он сосредоточился на том, чтобы заставить ее кричать, мучая ее с удовольствием, как она поступала с ним сейчас.
Когда он обратился за помощью к своему льву, зверь быстро отреагировал, изменяя ногти Зейна на заостренные когти, чтобы разрезать ее одежду. Аппетитная плоть обнажилась, мурашки покрыли ее теперь открытую кожу, а его рот наполнился слюной от потребности испробовать ее.
Он не был бы собой, если бы не позволил себе это, так что он скользнул по ее телу, облизывая каждый дюйм ее обнаженной кожи. Он упивался ее ключицей, покусывал ее соски, а когда он добрался до стыка ее бедер, то припал к ее слегка влажным завиткам. Соленый мускус ее возбуждения заполнил его нос и, несмотря на то, что она слегка сжала свои бедра в попытке скрыть это от него, он не позволил ей этого. Даже когда маленькие кулачки терзали его голову, он оставался на месте. Однако он встретил ее взгляд и сузил глаза.
– Где твои руки должны быть?
– Зейн…
Он выпустил теплый воздух над ее нуждающейся плотью:
– Что, любовь моя?
– Это… Я не красивая… там…
Нет, она не красива, она великолепна. Пухлые розовые губы нуждались в его внимании… Великолепно. Не могу забыть эту часть.
– Шшш… Ты больше, чем красива, и прямо здесь… это великолепно, – он сохранял свое внимание на ней, когда опустил голову и прижался в мягком поцелуе к ее половым губам. – Я попробую тебя, заставлю кричать мое имя и тогда я отмечу тебя. – С каждым его словом ее дыхание учащалось, пока у нее не перехватило дыхание и она не стала извиваться. – Какие-то возражения? – когда Эдди покачала головой, он широко улыбнулся. – Прекрасно.
Затем он сделал именно это. Он припал к ней своим ртом, языком собирая доказательство того, что она нуждается в нем. Ароматы переполняли его своей силой и интенсивностью, взывая к его внутреннему зверю и требуя, чтобы лев вышел вперед. Он хотел погрузиться в ее запах, пока не был бы покрыт им с головы до пят.
Он сосал ее клитор, наибольший источник удовольствия, и двигался с ней, когда она тряслась под ним. Она стонала, прося о большем. Когда он проследил линию ее щели одним пальцем, она всхлипнула, но когда он скользнул двумя пальцами в нее, она наконец закричала. Она реагировала на его вторжение, двигая бедрами, когда он входил и выходил, и в то же время он продолжал дразнить комок нервов своим языком.
Ее лицо покраснело, а глаза остекленели. Он сделал это, он овладел свой парой, пока она не превратилась в дрожащую массу необходимости, и да, он был горд этим фактом.
Зейн знал, что она близка, смешанность ее аромата говорила ему, что она вышла за предел, желая его. И он счастлив был удовлетворить ее. Когда она начала ритмично сжимать бедра, он знал, что она на грани и не займет много времени, чтобы отправить ее в бездну удовольствия.
Он не прекратил двигать рукой, но убрал свой рот от нее, широко улыбаясь, когда она рыдала и обвиняющее смотрела на него.
– Хочешь кончить сейчас или со мной внутри? – Зейн хотел, чтобы она выбрала последний вариант. Он хотел погрузиться в нее по самое основание и чувствовать, как она кончает. Он свободно вошел в нее пальцами, а затем осторожно засунул еще один.
– Эдди?
Зейн хочет, чтобы она подумала? Сказала? Должно быть, он шутит. Поскольку он больше не подталкивал ее к краю наслаждения и вместо того, чтобы она парила рядом на краю, она думает, он это серьезно. Ублюдок.
Он глубоко вошел еще раз, поглаживая ее пальцами так, что она выкрикнула свой решение к потолку:
– Внутри меня!
Эти четыре слога привели его в действие. Ему потребовалось считанные секунды, чтобы разрезать и снять одежду с ее тела, а затем еще меньше времени, чтобы разобраться с собственной. Он едва убрал свои пальцы из нее, когда вернулся снова, его влажная плоть твердо упиралась в нее, контакт кожа к коже заставлял ее внутреннюю львицу мурчать, изнывая от желания обнажить свой животик для своей пары.
Он переместился между ее бедер, но вместо того, чтобы его рот блуждал по ее средоточию, его твердость прижималась к ней. Он осторожно качнул бедрами, посылая искры удовольствия по ее спине, и она вздрогнула, не в силах подавить реакцию на его прикосновение.
– Тебе нравится? – она снова качнулся бедрами и она улыбнулась, когда ее плечи содрогнулись вместе с его.
– Думаю, нам обоим нравится, – она широко улыбнулась. Зейн зарычал, оскалив зубы в ложном гневе, и она быстро среагировала. – Не сверкай ими, пока не используешь их.
Это заставило его снова зарычать, а она улыбнулась еще шире. Ее поддразнивание попало в цель, и теперь он был серьезен. Его руки были повсюду, гладя и лаская ее, губы скользили по ее коже, посасывая ее. Все это время его твердый член лежал между ее бедер, пока она не была готова закричать о необходимости в нем.
– Проклятье, Зейн…
Он заурчал, и у нее было четкое ощущение, что это на самом деле смех. Ее подозрения подтвердились, когда он поднял голову от ее груди и встретился с ней взглядом.
– Да, малышка?
– Хватит дразниться. Ты предоставил мне выбор и я сказала тебе, что хочу кончить с тобой внутри. Это не произойдет, если ты не, ну ты знаешь, не войдешь в меня.
Она была прекрасно уверена, что эта часть очевидна.
Еще один смешок, когда он осторожно поднял бедра, чтобы направить головку своего члена в ее влажный вход. Он осторожно дразнил ее, скользя внутрь лишь на дюйм, прежде чем выйти.
– Этого ты хочешь?
Она всхлипнула и кивнула.
– Неа, скажи словами.
– Сволочь, – она вздрогнула и проглотила стон, сорвавшийся с ее губ. – Да, этого я хочу. Я хочу тебя внутри.
– Тогда ты это получишь.
И черт подери его, он сдержит свое обещание. Его член осторожно вошел в нее, растягивая так, как этого не делали его пальцы, и она застонала от нового удовольствия, окрашенного болью, постигшее ее. Он глубже и глубже входил в нее, скользя в нее своей длиной, и она дрожала от потрясающего ощущения, что он внутри.
Он установил яростный ритм, смешивая осторожный выход из нее и встречный мягкий толчок, которые не делали ничего больше, как сводили ее с ума от необходимости в нем. Они ничего не говорили, их тела и дыхание производили более чем достаточно звуков. Их бедра встретились, каждый толчок подталкивал ее ближе к конечному наслаждению, взывая ее тело к освобождению.
Она парила на краю, прям у самого обрыва, и она затаила дыхание, ожидая, что он даст ей то, что ей нужно.
Как любая хорошая пара, он следовал ее потребностям. Он сверкнул белыми удлиненными клыками, очевидно, что его лев готов отметить ее, и Эдди обнаружила, что ее львица ожидает этого.
– Ты моя, – слова доставили ей удовольствие, пробегая по ее венам и отбрасывая любой намек на контроль, что остался.
Она была не более, чем комок потрясающих ощущений и глубокой потребности.
– Ты мой, – она обнажила клыки, давая ему понять, чего ожидать.
Полагаясь на вспышку золота в его глазах, она знала, что ему очень понравилась эта идея. Они стали массой извивающихся тел, охотящихся за окончательным освобождением. Их рык и крик становились все громче с каждой секундой. Пока наконец…
Наконец это произошло. Оргазм накрыл ее удивительной волной ослепительного экстаза. Ее тело больше ей не принадлежало, оно стало лишь скользящей волной удовольствия. Она вздрогнула и дернулась, пальцы сжались, а конечности отказывались признавать ее команды, но была одна вещь, которую она могла сделать.
Эдди могла отметить его. Потому что, когда он опустил свою голову, рот приоткрылся и приготовился впиться в его плоть, что она и сделала. Она была поражена, когда он укусил ее, впиваясь в нее глубже, и она упивалась этой медовой сладостью, наполнившей ее рот. Блаженство, все больше и больше блаженства наполняло ее, когда она впивалась в рану, которую сама и сделала. Ее атаковала боль, которая говорила, что теперь она принадлежит ему.
Они продолжали укреплять свою связь, сама ее суть тянулась к нему, сверкая бесплотными завитками и соединяя их вместе. Они навсегда связаны друг с другом, разум к разуму, теперь их мысли уже не свои собственные. У них не будет секретов от своей пары. Его плоть выросла еще больше, связывая их тела, когда его освобождение наполнило ее. Они связаны друг с другом душой и телом, их реакция только свидетельствует, что они истинная пара, и она гордилась этой чередой событий.
Она принадлежит ему, а он – ей. Они разделили бы эти слова, но теперь они связаны навсегда и ничто не сможет когда-либо разлучить их. И теперь его брачная метка будет гарантировать, что они остаются близки и через несколько минут после того, как они удовлетворили друг друга. Это было время не для спешки или тянуть резину, но время для единения пары.
Кроме… тихий плач младенца на мониторе разрушил покой Зейна в мгновенье. Словно природа запрограммировала тело родителя, чтобы…
Но они не были родителями. Не по-настоящему. Но в ее сердце, очевидно и в сердце Зейна, они были. Если только…
Глава 5
Эдди не была уверена в том, чего ей ожидать. Они просто ответили на звонок, в котором Колтон сообщил, что Маркус просит их прибыть на земли прайда, расположенные в часе езды от города. Зейн не хотел брать ее с собой, беспокоясь за их безопасность, и что лучше было бы Эдди и Джеку остаться в его квартире, пока инфорсеры не будут на их стороне.
Она не могла винить свою пару за излишнюю осторожность. Напряженность еще висела в воздухе города. Коллети – люди и верльвы – по-прежнему большая угроза, хотя их лидер и за решеткой. По всей видимости, криминальная жизнь не оканчивается за решеткой. Просто это значит, что у мужчины креативный подход к делу.
Но что-то все-таки изменилось, раз Зейн был готов принять их с распростертыми объятьями и отчаянно защищать прайд.
Их внедорожник осторожно подпрыгнул на неровной дороге, каждый подъем и падение сопровождалось смехом и хихиканьем Джека. Он так подрос за месяц, что они находятся у Зейна, как будто любовь и забота были всем, что ему необходимо, чтобы расцвести здоровым и счастливым малышом.
Деревья, окружающие их последние минут двадцать, наконец, начали редеть, а затем полностью исчезли, обнажив большую площадь ровной чистой земли. Многочисленные автомобили были припаркованы с одной стороны, многие из которых были ей знакомы. Она узнала Маркуса и Брета, но еще несколько инфорсеров были ей знакомы. Леннокс, Грант, Остин…
– Должны ли мы присутствовать на сборе прайда? – она нахмурила лоб.
– Сам не знаю, – Казалось, Зейн сам запутался.
Джек продолжал хихикать и веселиться, когда они осторожно подъехали к машине альфы. Ее пара во второй раз обогнула парк, ребенок начал суетиться и кричать, чтобы освободиться. Он не против был быть в машине, но только тогда, когда она едет.
– Знаю, знаю, я иду… – Эдди быстро выскочила из внедорожника и направилась к заднему сиденью, только чтобы Зейн прервал ее.
Она покачала головой и улыбнулась. Большой плохой инфорсер осматривался в поисках ребенка.
– Иди к папочке, большой человек.
Оставив это своей паре, она сделала шаг назад и осмотрелась. Она заметила небольшую группу вблизи линии деревьев, некоторые мужчины в обличии львов, когда другие оставались стоять на двух ногах. Она узнала Дженнифер и Пенелопу и отметила с трудом подавляющее волнение окружающих женщин. Она не была уверена в причине волнения львиц, потому что еще не разговаривала с ними. Они крутились рядом в городе, одаривая малыша новыми пинетками.
Большая рука Зейна легла на ее спину, и она взглянула на него, увидев, что он прижимал Джека к своей груди свободной рукой. Как семья они приближались к группе людей, и с каждым шагом ее беспокойство возрастало. Да, казалось, две женщины ожидают чего-то, но мужские взгляды насупились, что усугубляло ее неловкость.
– Зейн?
Она наклонился и поцеловал ее в висок.
– Мы в порядке.
В порядке. Верно. Конечно.
Вскоре они стояли в нескольких шагах от группы людей, и вкусный запах свежего мяса дразнил ее нос. Она так же поняла, что несколько мужчин-львов деловито очищали себя, облизываясь при этом. Недавнее убийство. Они не сообщили бы плохие новости, если пригласили на праздничную трапезу, верно? Если это не трапеза в качестве извинения, потому что Марк, наконец, принял решение о Джеке.