Бук схватил пиджак.
– Нет, – сказал он.
Преодолев запутанную череду коридоров, они оказались в фолькетинге и нашли Аггер недалеко от ее кабинета. Увидев Бука, она не обрадовалась.
– Я собиралась позвонить вам, Бук, – заговорила она, вдруг засуетившись.
– Но так и не позвонили.
Она была тщательно одета, броско накрашена и выглядела молодой, властной, готовой предстать перед телекамерами.
– Что происходит, Биргитта?
– Мы выходим из альянса. Боюсь, вам придется договариваться с Краббе.
– Но…
– Мы долго обсуждали это. У нас больше нет к вам доверия.
– Я всего один день на этом посту, и вы уже объявляете меня некомпетентным?
– Вы обманули меня.
Бук уставился на нее в полном недоумении:
– Что вы сказали?
– Я знаю о письме.
– О каком письме?
– О письме службы безопасности в адрес Монберга, где его предупреждают, что первое убийство связано с терроризмом. Что это не бытовое преступление.
Карина, стоящая рядом, замотала головой:
– Я не видела никакого письма! А ведь я была личным секретарем Монберга!
– Да бросьте, – язвительно сказала Аггер. – У меня есть копия. С датой, печатью и подписью. Вам не удастся отсидеться за нашими спинами, Бук…
– Сколько раз вам повторять? Я ничего не слышал об этом письме.
Аггер смотрела на него с насмешкой:
– В таком случае все даже хуже! Прошу извинить, меня ждут журналисты. – Она на мгновение притронулась к его руке. – Не волнуйтесь, о последней подробности я им не расскажу. Оставим ее для внутреннего расследования, а оно будет, не сомневайтесь. Я вам обещаю.
Вновь оказавшись в гарнизоне Рювангена, среди военных, Лунд уже не чувствовала себя такой чужой, как в первый раз. Пропускной пункт они со Странге миновали без особых проблем и нашли Саида Биляля в гараже, где тот занимался ремонтом бронированного автомобиля.
– У вас найдется несколько минут? – спросил Странге.
– Полковник уехал на встречу, – сказал Биляль, не отрываясь от работы.
– Нам нужны вы, а не полковник.
При этих словах лейтенант Биляль замер, потом отложил в сторону гаечный ключ и выбрался из-под машины, стоящей на подъемнике. Привычно вытянувшись будто по стойке смирно, он смотрел на Странге, не на Лунд.
– Вы знакомы с Абделем Хуссейном Кодмани? – спросил Странге.
Биляль думал только миг, прежде чем произнес:
– Нет.
Странге вытащил из кармана свернутые трубкой листки.
– Тогда как получилось, что вы купили у него столько книг? Тринадцать штук только за последний месяц? Напомнить названия? «Аль-Джихад», «Радикальный ислам». Могу поспорить, что это не комиксы.
Биляль огляделся вокруг, убеждаясь, что их никто не слышит.
– Все эти книги я купил через Интернет. Понятия не имею, кто продавец. – (Странге молча наблюдал за ним.) – И никаких законов я не нарушил.
– Зачем вам такие книги? – спросила Лунд.
– Какое это имеет значение?
– Отвечайте на вопросы, – потребовал Странге. – Вы служите в армии. К чему вам эта мутная писанина?
Биляль метнул в него сердитый взгляд.
– Я хочу лучше узнать врага. И моим солдатам это тоже полезно.
Он двинулся к выходу из гаража. Полицейские пошли за ним.
– Вы же сами мусульманин, – сказал Странге.
– Ну и что? – Биляль и бровью не повел. – Мне приказали купить эти книги. Спросите полковника Ярнвига. За казенный счет.
Он остановился возле группы солдат у подъемных ворот. На полу лежали груды оружия, по большей части разобранного: тяжелые минометы, приборы ночного видения и многое другое, о назначении чего Лунд могла только догадываться. Биляль нагнулся, проверяя работу своих людей.
– У вас больше нет вопросов? Я занят.
Лунд приблизилась к нему, указала на его колено под камуфляжной формой. Там растекалось мокрое пятно. Красное.
– У вас кровь идет, – сказала она. – Где вы были вчера вечером?
– Здесь, ясно?
– Пока не очень, – ответила Лунд. – А вот если кто-нибудь подтвердит ваши слова, тогда все будет ясно и понятно.
– Мы улетаем на следующей неделе! – выпалил он. – А вы приходите и тратите наше время!
– Нам понадобится образец вашей крови для анализа, – сказала Лунд. – Вы согласитесь добровольно? Или мы пойдем длинным путем?
Впервые за всю беседу он проявил беспокойство.
– Только с разрешения полковника. И до его возвращения я не скажу больше ни слова.
Странге встал прямо перед ним, посмотрел в темные глаза.
– К полковнику Ярнвигу это не имеет никакого отношения. Речь идет только о вас.
Ей позвонили из Херстедвестера – мужу разрешили встречу с ней и адвокатом.
Они сидели в той же маленькой комнате с узким диваном под смятым покрывалом и слушали, как юрист зачитывал им то, что они и так уже знали: ничего нельзя сделать, пока не пройдет шесть месяцев.
– Делайте то, что вам говорят, – повторял адвокат. – Принимайте лекарства, соблюдайте все предписания.
– Он все так и делал, – сказала Луиза со вздохом.
– Если вчерашний инцидент повторится, то речь будет идти уже о годе или больше.
– Этого не повторится. – Йенс сжал ее ладонь, посмотрел на адвоката. – Обещаю. Я хочу домой. Я сделаю все, что от меня потребуется.
Ей казалось, что адвокату их дело давно наскучило: слишком много хлопот и слишком мало денег.
– Вы не оставите нас на минутку? Нам хотелось бы побыть вдвоем.
Когда он вышел, она повернулась к Йенсу, посмотрела в его ясные, умные глаза:
– Мне так жаль Мюга. Но ты нужен мне сейчас. И Йонасу. Давай не будем забывать…
– Как он?
– Все хорошо. Он снова хотел повидаться с тобой.
Рабен заулыбался. Он почти всегда выглядел как обычный, нормальный человек.
– Мы должны сосредоточиться, Йенс. Для нас самое важное – вытащить тебя отсюда. У нас шесть месяцев, нужно использовать их с толком. Может, поискать другого адвоката?
Он ее уже не слушал, и по его отсутствующему взгляду она поняла, что его мысли где-то далеко.
– Йенс? Мы будем подавать жалобу на Управление тюрем? Что еще можно сделать?
Он пожал плечами:
– Мы можем только ждать, больше ничего. Тофт сказала, мне пора на осмотр.
– Но…
Он смотрел на нее так, будто ему надоел их разговор.
– Луиза, не нам решать, когда я выйду отсюда.
Она с трудом сдерживала подступающее раздражение.
– Ты должен убедить их, что здоров!
– Я стараюсь…
– Недостаточно!
Эти слова причинили ему боль, но ей было почти все равно.
– Я ждала два года! А теперь… столько проблем… В какую школу отдать Йонаса? Где нам жить? Как я буду платить за все? Я не могу…
Он протянул руку, провел пальцами по ее темным волосам. «Даже не заметил, что я сделала прическу», – подумала она.
– Я знаю, что очень вас подвел, – проговорил он. – Я все исправлю. И для тебя, и для Йонаса. Обещаю.
Потом он поцеловал ее, приобняв за шею.
– Меня ждет Тофт с врачами. Надо идти.
– О чем ты? Йенс? Йенс!
Рабен встал, в два шага достиг двери и вышел, не оглядываясь на жену.
До процедурного кабинета в конце тюремного коридора было всего несколько десятков метров. Там находились охранник в синей форме и медбрат. Медбрат нашел фамилию Рабена в списке, поставил галочку, достал из банки две красные капсулы.
Рабен не колебался. Взял и таблетки, и предложенный пластиковый стаканчик с водой. Бросил капсулы в рот, выпил воду.
Охранник повел его обратно в камеру. Скоро надо было идти в лечебный корпус на встречу с Тофт и психиатрами. Но до назначенного часа еще оставалось немного времени.
– Можно принять душ? – спросил он.
– Для снежной королевы стараешься? Напрасно, эта штучка не про тебя – слишком шикарная.
Рабен вздохнул.
– Две минуты, – сказал охранник.
Рабен отсалютовал ему, вошел в камеру, достал сумку с умывальными принадлежностями, отправился в общий душ.
Там было пусто. Он закрыл дверь, подошел к раковине и выплюнул две капсулы, которые держал под языком, тщательно прополоскал рот водой из-под крана.
В двери не было замка. Поэтому он взял из угла швабру, подпер ею ручку, потом включил в ближайшей кабинке воду, чтобы создать какой-то правдоподобный шум, и заодно сунул голову под теплую струю.
Много месяцев назад он спрятал эти инструменты под крышкой сливного отверстия в полу, не зная еще, пригодятся ли они ему когда-нибудь и зачем. Разводной ключ и тяжелый гаечный ключ, унесенные тайком из мастерской. А еще карманный фонарик, который он взял, пока охранник смотрел в другую сторону. Все завернуто в промасленную тряпку, чтобы уберечь от сырости. Рабен опустился на колени и поднял склизкую металлическую крышку. Все было на месте и в хорошем состоянии.
Охранник постучал в дверь, крикнул:
– Рабен?
– Вы сказали – две минуты.
– Заканчивай.
Он метнулся к двери, выдернул швабру. Вовремя – охранник как раз нажимал на ручку с другой стороны. Когда дверь открылась, на пороге стоял Рабен с мокрыми волосами и сумкой с вещами – и инструментами – под мышкой. Охранник буркнул ему, чтобы он надевал куртку, а сам передал по рации, что заключенный Рабен покидает тюремный блок и направляется в психиатрию.
От одного здания до другого было недалеко, особенно если идти напрямую по газону. От одной запертой двери до другой, в тени высоких стен, вдоль электрифицированного ограждения Херстедвестера, под неусыпным взором видеокамер.
Они были так уверены в себе, в своих мерах безопасности, что обычным заключенным – и Рабен считался одним из них – разрешали совершать эту прогулку без сопровождения. Куда им бежать? Как?
– Спасибо, – сказал Рабен охраннику, выпустившему его из тюремного блока.
Дождь был холодным и колючим. Ночь – черной.
«Обычный». В Афгане его так никто не называл. Там он был командиром, человеком, прошедшим спецназовскую подготовку. Он умел быть и охотником, и одиноким волком, когда хотел.
Инструменты теперь лежали у него под курткой. Он вышел в ночь.
Будь она в любом другом месте, Лунд затолкала бы Саида Биляля в машину и отвезла в управление. Но тут не ее территория. Она находилась в расположении воинской части и не очень понимала, где заканчивались ее права. Странге тоже не был уверен в этом.
Иерархия!
Они так и не добились ничего от угрюмого, молчаливого лейтенанта, пока тот не смог доложить о ситуации вышестоящему офицеру. И поэтому через двадцать минут после беседы в гараже Лунд и Странге оказались перед лицом разъяренного майора Согарда.
– Биляль никак не связан с убийством, – заявил майор, пока молодой офицер стоял навытяжку в углу кабинета Ярнвига. – Я уверяю вас…
– Нам не нужна его личная характеристика, – перебил его Странге. – Если он не начнет говорить, мы вынуждены будем допросить его в управлении.
– Мы теряем время… – поддержала его Лунд.
В этот момент в кабинет ворвался Ярнвиг, и был он еще более разъярен, чем Согард.
– Я же говорил вам, – сразу же набросился полковник на полицейских, – что все ваши действия должны быть согласованы со мной или с майором Согардом. Как вы смеете…
– Что вам не нравится? – спросила Лунд. – Два человека убиты. Один из них – ваш солдат. Биляль закупал фундаменталистскую литературу через веб-сайт, который связан с этими убийствами. На его одежде кровь…
– Этому есть объяснение… – начал Ярнвиг.
– Так давайте выслушаем его. Он вроде умеет говорить.
Ярнвиг бросил на нее яростный взгляд. В его мире женщины не часто ему возражали.
– Итак, – продолжала она, – как я поняла, у вас тут свои правила. Он… – она кивком указала на Биляля, – не может отвечать на вопросы без вашего разрешения. Так разрешите, и мы все послушаем.
Он надолго задумался, глядя на подчиненного, замершего в углу по стойке смирно, потом кивнул. Направив взгляд прямо перед собой и не глядя ни на что и ни на кого, Биляль заговорил равнодушной монотонной скороговоркой:
– Капрал Мюг Поульсен находился под моим командованием. Меня беспокоило его состояние, и я отправился в клуб ветеранов, чтобы обсудить с ним его проблемы. – Он глянул на Лунд и Странге. – Там я понял, что кто-то приходил до меня – дверь была раскрыта. Поэтому я вошел без стука. Там было пусто. Потом я увидел его. Он висел головой вниз, и везде была кровь.
– И вы убежали? – спросила Лунд.
– Я услышал, что пришел кто-то еще – это были вы, но я этого не знал.
– А вам не приходило в голову, что нужно позвонить в полицию?
Он посмотрел на Ярнвига.
– Моя первая обязанность – воинская часть и мои люди.
Странге усмехнулся:
– Вот так объяснение.
– Почему вы забеспокоились о Мюге Поульсене? – спросила Лунд. – О его состоянии, как вы сказали?
Биляль опять ответил не сразу, посмотрел на полковника, тот кивнул. Лунд ругнулась вполголоса, не слишком тихо, впрочем.
– У нас имело место серьезное нарушение системы безопасности, – сказал Биляль. – Возможно… – Он запнулся.
– Не вынуждайте меня тащить вас в управление, – пригрозила Лунд.
– Наша служба безопасности обнаружила, что в нашу компьютерную сеть кто-то проник. Выяснилось, что Мюг Поульсен сумел зайти на сервер и скачать секретные данные…
Лунд обернулась к Ярнвигу:
– О чем?
– Он скачал один документ.
– Какой? – крикнула она, не сдержавшись.
– Список солдат нашего контингента в Афганистане. А именно группы, в составе которой он в последний раз ездил в Афганистан. Два года назад.
Лунд сложила руки на груди и посмотрела на Странге, ожидая от него следующего вопроса. Этот человек начинал ей нравиться, но здесь от него толку было пока немного.
– Вероятно, этот список понадобился Поульсену для его клуба, – предположил Биляль.
– А просто попросить он не мог? – вслух удивилась Лунд.
Он уставился в пол.
– Нам потребуется образец вашего ДНК, – сказал Странге. – Если бы эту сказку вы рассказали вчера, мы бы еще могли поверить.
Лунд снова ругнулась и подошла к стене, увешанной фотографиями. Афганистан, догадалась она. Сухая, голая земля и вооруженные мужчины рядом с военными грузовиками.
– Я говорю правду, – сказал Биляль у нее за спиной.
– И я могу поручиться за это, – добавил Ярнвиг.
– Какая неожиданность, – пробормотала Лунд.
Она любила разглядывать фотографии, они, в отличие от людей, не молчат, а рассказывают целые истории, порой сложные и запутанные. На этой стене снимков были десятки, приколотых кнопками, перекрывающих друг друга.
– Вчера, после вашего ухода, Биляль пришел ко мне и обо всем доложил, – отчеканил Ярнвиг. – Я, в свою очередь, связался со службой госбезопасности и ввел их в курс дела. Мои объяснения их полностью удовлетворили. Так что вы не имеете никакого права врываться сюда и угрожать моим людям. Я не…
Лунд отказывалась верить собственным ушам. Она медленно повернулась и посмотрела на трех мужчин – полковника, майора, лейтенанта, на эту классическую триаду власти, у которой не было ни малейшего желания говорить с презренными копами вроде нее и Странге.
– Служба безопасности, – произнесла она медленно, – занимается вопросами безопасности. Мы расследуем убийства. Этот человек…
Странге уже говорил по телефону. Ярнвиг подошел к Лунд:
– Если бы вы выполнили наше требование и обратились ко мне или Согарду, вы бы уже знали об этом. Так что вините себя, а не нас. – Он растянул губы в неприятной улыбке. – Полагаю, вскоре вам это разъяснят. До свидания. Вас проводят.
Трое военных вышли из помещения в строгом иерархическом порядке.
– Что сказал Брикс? – спросила Лунд, как только Странге отнял телефон от уха.
– Особый отдел арестовал трех человек, связанных с Кодмани. Он требует, чтобы мы возвращались. И вообще не понимает, почему мы поехали сюда в первую очередь.
– Вот как?
Ульрик Странге пожал плечами и пошел к двери. Лунд двинулась за ним, но только после того, как сняла со стены заинтересовавший ее снимок и передвинула на его место другой, чтобы закрыть пустоту.