Когда во мне проснулась магия,и я смогла воочию увидеть все мамины скрытые страхи и комплексы, несколько раз делала попытки немного подрихтовать ее энергополотно, однако из этой затеи так ничего и не вышло – Тарья категорически отказывалась носить сшитые мной вещи, а перебирать ее нити напрямую я попросту опасалась.
Виделись мы с матерью не часто – один-два раза в месяц. Причем, встречи проходили быстро и обычно укладывались в один час. Нас обеих это вполне устраивало, потому как общаться более продолжительное время ни у нее, ни у меня желания не наблюдалось.
Моя помощь матери также была не нужна – в свои шестьдесят семь лет она все ещё оставалась энергичной и относительно здоровой, а потому прекрасно справлялась с домашними делами и вела активный образ жизни – подрабатывала массажисткой в одном из расположенных неподалеку салонов красоты, выращивала комнатные цветы и даже пела в хоре таких же активных дедушек и бабушек, как и она сама.
Недостатка в общении у Тарьи не было, а потому мы с Ланой могли себе позволить навещать нашу общую родственницу только тогда, когда в этом была необходимость.
Мамин же день рождения являлся одним из пунктов этой самой необходимости. Как и вафельный торт,и большой букет белых лилий.
Впрочем, в одном моя саркастичная дочка была права – завтрашний день не сулил ничего интересного, потому как праздники у Тарьи всегда проходили по одному и тому же сценарию: широкий стол, куча приятельниц и бесконечные разговоры о погоде, здоровье и нравах современной молодежи.
Собственно,тем удивительнее было на следующий вечер обнаружить, что в этот раз мать решила внести в свою жизнь некоторое разнообразие.
Когда мы с Эланой, тортом, цветами и мешком фруктов переступили порог бабушкиной квартиры, оказалось, что кроме самой Тарьи дома никого больше нет.
- Мы что, пришли самыми первыми? – удивилась Элана.
- И первыми, и последними, – ответила именинница. - Я решила никого сегодня не приглашать. Хочется, знаете ли, тишины.
Праздник действительно получился спокойным и размерянным. Мы мирно выпили немного вина, съели по куску домашней буженины с тушеными овощами. Когда же пришел черед пробовать вафельный торт, мама решила, что спокойствия на сегодня достаточно.
- Лана, ты уже думала о замужестве? – спросила она у внучки, разливая по чашкам чай.
- Думала, – кинула моя дочь.
- И что?
- И ничего. Я ещё учусь. Какое может быть замужество?
- Молодец, – похвалила бабушка. – Правильно рассуждаешь. Сначала надо получить диплом, а потом уже играть свадьбу. Ты - умничка, не то что твоя мать, которая не успев окончить курс, и замуж выскочила, и ребенка родила.
Я мысленно закатила глаза.
- Обрати внимание, образование я тем не менее получила, - заметила ей.
- А толку? – хмыкнула Тарья. – Все равно не в офисе сидишь, а горбатишься за швейной машиной.
- Ты считаешь, виной этому стал именно мой брак?
- Что ты. Виной этому стали твои мозги.
- Можно подумать, мы голодаем, – фыркнула Элана.
- Разве я это сказала? Вы, конечно, живете очень сытно и хорошо. А имела я в виду то, что дети должны учиться на примере своих родителей. Алира учиться не стала, поэтому теперь живет, как и я, одинокой клушей. Но ты-то у нас девочка умная,и свою удачу не упустишь.
Отвечать на это заявление мы с Эланой не стали,только молча переглянулись и пожали плечами.
…Праздник закончился через два часа – именно столько времени понадобилось Тарье, что бы пересказать нам свежие сплетни о своих соседях и наших общих знакомых, выслушать эмоциональный отчет внучки о том, с каким душераздирающим скрипом движется написание ее диплома и обсудить со мной новую подкормку для комнатных примул. Когда же темы для обсуждения были исчерпаны, и мама начала украдкой поглядывать на настенные часы, мы засобирались домой.
Ланка ускакала первой, я же вызвалась перемыть грязную посуду, а потому немного задержалась.
- Знаешь, а ведь я не шутила, когда говорила, что на ошибках родителей нужно учиться, – заметила Тарья, когда я, поставив в сушку чашки, приступила к мытью тарелок. – Долго ты собираешься жить одна?
- Я не одна, – пожала в ответ плечами. - У меня есть ребенок.
- Это ненадолго, - усмехнулась мать. - Глазом моргнуть не успеешь, как твоя дочь соберет чемодан, помашет рукой и уйдет в самостоятельную жизнь. Я знаю о чем говорю, сама через это прошла.
Что-то тема моей незамужней жизни стала в последнее время подниматься слишком часто. И это откровенно меня напрягает.
- Советовать и учить все горазды. Отчего же ты, мама, сама замуж во второй раз не вышла?
- От того, что дура, - спокойно и очень серьезно ответила она. – Да ещё с огромными тараканами в голове. То принципы у меня были,то обиды, то еще какая-нибудь ерунда. Я ведь к замужеству и не стремилась, думала, что прекрасно проживу одна.
- Разве ты ошиблась?
- Да. Ошиблась.
Я снова пожала плечами. Продолжать это разговор не было никакого желания.
- Расскажи лучше, как себя чувствуют твои руки, – сказала матери. – Помнится, недавно ты говорила, что у тебя начались судороги.
- Да, – отмахнулась Тарья. – Ладони иногда сводит, но это ерунда. У меня на этот случай есть отличная мазь.
- Я могла бы связать тебе перчатки, – осторожно предложила я. - Из очень хорошей мягкой пряжи. Или, скажем, митенки, чтобы ты могла свободно заниматься в них домашними делами.
- Не надо.
- Почему?
- Не хочу.
- Мам, что за глупости? Можешь хотя бы раз внятно объяснить, почему так категорично отказываешься носить мою одежду?! Я же не халтуру какую-нибудь предлагаю, а хорошие, качественные вещи!
- Если бы только вещи, - усмехнулась мать. - Ты ведь наверняка захочешь еще и покопаться в моей голове. Эмоции какие-нибудь подправить, или чувства. А мне этого не нужно.
Губка выскользнула из моих рук и мягко плюхнулась в пену.
О том, что родовая магия отца у меня все-таки проснулась, на протяжении всех этих лет я матери не говорила ни разу.
- И давно ты знаешь? - спросила я после секундной паузы.
- Давно, - ответила Тарья. – Лет уж двадцать.
Хм…
- А как ты догадалась?..
- У тебя изменился взгляд. Порой он такой, как и всегда, а порой вдруг становится другим. Я не могу этого объяснить. У твоего папы глаза становились точно такими же, когда он переходил на магическое зрение.
Вот это да!
Я молча домыла тарелки, вытерла руки и села на стул рядом с матерью.
- Почему ты не говорила мне, что все знаешь?
- А почему ты не сказала, что стала магичкой?
Из принципа. Глупого дурацкого принципа. Много лет назад, когда я ещё страстно желала заслужить мамину благосклонность, магия была моей самой горячей мечтой. Мне казалось, что, если она проснется, Тарья меня полюбит и наши отношения изменятся в лучшую сторону. Когда же энергетические нити мне все-таки открылись, я уже сама была матерью и нежные чувства собственной родительницы мне были не нужны. Поэтому рассказывать ей я ничего не стала.
- Я всегда была против того, чтобы ты шила одежду, – тихо произнесла Тарья. — Но не потому что я вредная старуха, которая хочет отвадить дочь от любимого дела. А потому что ты делаешь вещи особенными. Верно?
- Да.
- Это очень плохо, Лира. По ним тебя могут обнаружить родственники отца. Сама знаешь, разговор у них короткий – посадят под замок и будешь до конца жизни плести свои волшебные нити под их надзором.
- Мама, это ерунда. Я плету свои нити уже больше двадцати лет, причем, без каких-либо последствий. К тому же, если ты действительно за меня волнуешься, почему сказала об этом только сейчас?
- Потому что раньше от тебя не пахло колдовством.
- Что ты имеешь в виду?
Несколько секунд мать молчала, словно размышляя, как лучше ответить на вопрос.
- От сильных колдунов всегда разит чем–то странным, необычным. Чем–то, что сразу дает понять – перед тобой находится не простой человек. Это, конечно, не запах, а нечто иное, то, что ощущается интуитивно.
- Люди не могут чувствовать чародеев, мама. Кроме того случая, когда сами являются магами.
- Или если провели десять лет своей жизни в окружении могущественных волшебников, – усмехнулась мать. – Поверь, Алира, когда вокруг тебя куча колдунов, научиться отличать их от простых людей очень просто.
- Так значит, я теперь «пахну».
- Да. Не очень сильно, однако уже вполне ощутимо. Раз я обратила на это внимание, другие тоже обратят.
На самом деле, собратья по магическому искусству разгадают во мне волшебницу без особенного труда. Правда, из-за некоторых особенностей ворожбы, остальные колдуны видят меня, как очень слабую, почти ни на что не годную магичку.
- Не подумай, я вовсе не прошу тебя бросить «Милагро», – продолжила Тарья. - Но, если перестанешь плести свои петли, есть надежда, что никто лишний тебя так и не побеспокоит.
Я покачала головой.
- Это невозможно.
- Почему?
- Потому что это моя сущность. Если я вижу проблемное полотно, у меня возникает физическая необходимость привести его в порядок.
Мать подняла на меня грустный взгляд.
- Тогда просто будь осторожнее.
***
Когда я, наконец, покинула квартиру Тарьи, на город уже опустились сумерки.
Добираться до дома пешком не хотелось: во-первых,идти было далеко, во-вторых, лед и сугробы растаять ещё не успели, а скакать по ним в свете уличных фонарей удовольствие очень сомнительное.
Несмотря на наступающую темноту, время было не такое уж позднее, а потому я решила не вызывать такси, а немного сэкономить и отправиться домой на автобусе, благо остановка муниципального транспорта находилась в нескольких метрах от дома моей родительницы.
Улица была тихой безлюдной. Я встала чуть в стороне от остановочного купола, что бы с дороги меня было хорошо видно,и стала ждать.
Что ж, сегодняшний разговор с матерью меня немало удивил. И позабавил. А ещё заставил в очередной раз подумать о том, какие странные у нас с ней отношения и как глупы бывают некоторые детские надежды.
Мать хотела, что бы я оказалась магичкой. В двадцать два года я ею стала. И что? Изменилось ко мне ее отношение? Нет. Более того, если вспомнить наши с ней встречи, относиться ко мне она стала с раздражением и настороженностью.
Впрочем, здесь все понятно – после развода с отцом моя магия была ей абсолютно не нужна.
Как же это все-таки грустно.
Помнится, когда выяснилось, что я могу видеть энергополотна и управлять их нитями, меня буквально распирало от желания кому-нибудь об этом рассказать. К счастью, на тот момент я была уже достаточно взрослой, чтобы понимать – такую информацию афишировать нельзя. А единственный человек, который мог бы поддержать меня в непростой период становления новых способностей, упорно делал вид, что ничего особенного не происходит.
Впрочем, для Тарьи это было самое обычное дело, ибо мои дела и проблемы никогда не казались ей чем-то имеющим хоть какое-то значение.
Я грустно улыбнулась.
Так и живем.
Хорошо, что у меня с моей дочерью совсем другие отношения.
Налетевший ветер заставил меня зябко поежиться.
Где же автобус? Может, все-таки стоит вызвать такси?
Только подумала, как в нескольких метрах от меня остановился один из проезжавших мимо автомобилей – большой, черный, явно очень дорогой. Краем глаза я заметила, как открылась его водительская дверь, и из нее вышел высокий мужчина в темном пальто.
- Алира!
Я обернулась и увидела господина Крега.
- Добрый вечер, Лутор.
- Здравствуйте. Ждете автобус?
- Да, жду уже почти двадцать минут. Какими вы здесь судьбами?
- Просто проезжал мимо. Если хотите, могу подвезти вас до дома.
- Нам по пути? - удивилась я.
- В некотором роде, - кивнул он и сделал приглашающий жест в сторону своей машины. – Прошу вас, Алира.
Открыл передо мной дверцу, помог забраться в теплый просторный салон.
- Вы были на работе?
- Нет, я навещала свою мать.
Автомобиль мягко тронулся с места, и я с наслаждением откинулась на спинку пассажирского кресла.
- Скажите, Алира, вы ведь занимаетесь пошивом одежды? – вдруг спросил у меня Крег-старший.
- Да.
- А вязать умеете? Или, скажем, вышивать?
- Конечно, - хитро улыбнулась я. – Желаете что-то заказать?
- Может быть, – задумчиво ответил Лутор. – Дело в том, госпожа Ланифи, что несколько дней назад я заходил в гости к своему сыну Дэннеру и совершенно случайно обратил внимание на один из его носовых платков. Обычно я не интересуюсь чужими средствами личной гигиены, но конкретно этот кусок ткани показался мне очень любопытным. И знаете почему?
- Нет.
- От него исходил едва различимый магический флер. Такой тонкий, что я, быть может,и не заострил бы на нем свое внимание. Но наложенные на него чары оказались мне незнакомы. За свою жизнь я повидал много разных видов колдовства, а потому могу достаточно легко определить любой вид ворожбы. А тут вдруг не смог. Попросил сына показать мне этот чудо-платок,и выяснил, что чары исходят от крошечной вышивки, сделанной кем-то в одном из его уголков. Я долго вглядывался в магическое плетение, но так и не смог определить, что это за магия и каково ее предназначение.
Да…
Неловкая получилась ситуация.
Раньше мои «рукоделки» не замечал никто. Впрочем, чародеев такого высокого уровня в моем окружении тоже не наблюдалось. И, надеюсь, наблюдаться больше не будет.
- Я, конечно же, спросил у сына, что это за вещица и где он ее взял. Дэн ответил - это амулет, который приносит ему удачу, а получил он его благодаря одной хорошей, очень доброй женщине. Знаете, Алира, я сразу решил, что речь идет о вас.
- Почему же?
- По нескольким причинам, – улыбнулся Лутор. - Во-первых, Дэннеру вы совершенно определенно нравитесь и находитесь у него в авторитете, а, во-вторых, Алира, еще в первую нашу встречу я обратил внимание на то, что у вас имеются некоторые магические способности. Совсем небольшие, почти как у моего младшего сына. Я прав?
- Да, – кивнула я, чувствуя некоторое облегчение.
Господин Крег, конечно, сильный маг, однако не настолько, что бы определить уровень моего дара. Впрочем, оценить масштаб этой разновидности силы в принципе могут только родственники и друзья моего отца.
- Госпожа Ланифи, - снова улыбнулся Лутор, – вы, что же, промышляете незаконным изготовлением магических амулетов?
- Если бы! - улыбнулась ему в ответ. - Я – скромная законопослушная портниха. Вышивка на платке действительно моя, однако, она является не амулетом, а простеньким обережком. Этот узор придумали мои прабабушки, и наша семья хранит его уже много лет. Считается, что он дарит своему хозяину спокойствие и ясные мысли. Не удивительно, что вы не смогли разобраться в его плетении, Лутор.
И попробуй доказать обратное, господин чародей.
- Тогда понятно, – кивнул Крег, бросив на меня заинтересованный взгляд. – Знаете, Алира, я ничего против вашего платка не имею. Дэн свято верит, что он приносит ему удачу. Я проверил - в вышивке нет ничего вредного, поэтому пусть верит дальше, на здоровье.
Да-да, на здоровье.
А тему разговора лучше все-таки сменить.
- Значит, вы ходили к Дэну в гости. И как вам его квартира?
Лутор пожал плечами.
- Квартира как квартира. Стены, пол и потолок. Для того, что бы жить вполне годится.
- Вы с сыном наверняка немного пообщались, – осторожно сказала я.
- Пообщались, - криво усмехнулся мужчина. – Знаете, Алира, если ещё раз решите вышить Дэннеру какой-нибудь магический рисунок, выбирайте, пожалуйста, тот, который отвечает за развитие мозгов.