Проводив её взглядом, Инна отправилась к лестнице на первый этаж. Разумеется, ей тоже предстояло подумать над тем, как лучше одеться вечером, но всё же вопрос одежды не стоял для неё на первом месте. Гораздо важнее было подготовиться к серьёзному разговору, обещанному отцом, а у неё пока не было никаких конкретных догадок о том, чего этот разговор коснётся. Может быть, её будущего? Специализации, рода занятий после окончания университета? Но ведь ей пока было всего девятнадцать. Ещё целых два года до того дня рождения, после которого она начнёт считаться настоящей ведьмой, а за это время может произойти всё, что угодно.
Опять же, Инна имела крайне мало сведений о том, чем жил её отец. Ей было известно о его немалом состоянии, высокой репутации в магическом мире, да и обычным бизнесом он занимался весьма успешно. Но всё же иногда Инне казалось, будто отец скрывает что-то от неё, а с матерью он и вовсе практически не общался. Оставалось лишь надеяться, что, когда он сочтёт её достаточно взрослой, то расскажет ей гораздо больше. Возможно, даже сегодня.
Инна перевела взгляд на портрет, висящий на стене. Она ещё в детстве не раз спрашивала у отца, кто эта женщина на картине, но он только отмахивался. Ещё одна тайна. Незнакомка не была похожа на его любовниц. Брюнетка, нежная полуулыбка на губах, в тёмных глазах – загадка и лёгкая отрешённость. Несомненно, ведьма. Вот только на портрете не было ни одной подписи, которая могла бы рассказать хоть что-то о модели либо художнике.
Подошва домашней туфельки скользнула по гладкой поверхности лестничной ступеньки, заставив потерять равновесие. На какое-то мгновение Инне показалось, что она вот-вот полетит вниз головой по лестнице. В последнем усилии она ухватилась за перила и удержалась. Подняла голову и посмотрела вверх. Там стояла Велимира, глядя на неё с усмешкой.
15 глава
Вероника
Княжевич ушёл и будто под землю провалился. Я некоторое время посидела на кухне, глядя в окно и чувствуя себя каким-то домашним питомцем, которого оставили одного в квартире в то время, пока хозяева ходят по своим делам. Затем спрыгнула с табуретки и прошлась по квартире, словно по музею, рассматривая мебель, стены и ни к чему не притрагиваясь. Впрочем, нужно признать, что соблазн дотронуться ощущался. Но было жутковато – мало ли какими магическими охранными штучками мог оградить свою собственность Дарий.
Подозрительным мне казался тот факт, что почти ничего в этой комфортабельной квартире не говорило о личности хозяина. Нет, разумеется, можно было сделать вывод, что здесь живёт мужчина, отличающийся любовью к удобству, роскоши и порядку, но о его прошлом ничего в квартире не напоминало. Не было ни семейных фотографий, ни каких-либо знаковых мелочей, ничего, что могло быть рассказать историю проживающего здесь человека.
Я так практически ничего и не узнала о прошлом Княжевича, о его родственниках, о том, как он попал на работу в Магический Надзор. Мне было известно только то, что он тоже учился когда-то в Университете Магии и жил в общежитии, как я сама. Но из этих данных сложно было сделать какой-нибудь вывод. Похоже, собственное прошлое Дарий охранял похлеще, чем свои рабочие секреты. Увы, мне к нему хода не было, несмотря на терзавшее любопытство касательно того, как складывалась жизнь Княжевича до начала работы в МН, есть ли у него родные, вырос ли он в магической семье или в обычной.
Как бы то ни было, я чувствовала себя в заточении. Пока подруги по университету развлекались на каникулах, приёмные родители отдыхали в отпуске, а сам Княжевич занимался своей жутко серьёзной и важной работой, я должна была сидеть в его квартире, не имея возможности даже сходить в библиотеку или прогуляться по городу. Всё это действовало на нервы и заставляло ходить по квартире туда-сюда, не находя себе места.
Более того, у меня при себе даже не было достаточного количества сменной одежды. Я ведь не подумала, что Дарий сразу же привезёт меня сюда, не дав даже заглянуть в родительскую квартиру или в общежитие, откуда я, разумеется, забрала далеко не все свои вещи. Мы могли бы заехать туда вместе, но он не дал мне и слова вымолвить – оставил здесь и тут же умчался на свою работу вслед за Фоглем.
В очередной раз проходя мимо входной двери, я обнаружила, что не так уж и наглухо заперта здесь, как мне казалось. Замок открывался не только с наружной, но и с внутренней стороны. Я повернула его и с замиранием сердца выглянула на пустую лестничную площадку.
А, в самом деле, начал нашёптывать мне внутренний голос, что со мной могло случиться при свете дня? Едва ли мне будет грозить какая-либо опасность, если я ненадолго выйду из квартиры. Ведь я бы всё равно не смогла безвылазно просидеть здесь до самого начала занятий в университете. Лучше уж тогда, в самом деле, воспользоваться приглашением и поехать к Инне. К тому же, любопытно было посмотреть, как живёт девушка из семьи магов, мать которой я видела лишь раза два за то время, что мы с Инной жили в одной комнате, а отца, кажется, всего один.
Приоткрытая дверь выглядела так заманчиво, что мне захотелось, не раздумывая, выйти из квартиры, а позже позвонить Княжевичу. Наверное, он начал бы сердиться, но можно же и меня понять. Чем дольше я бы просидела без возможности даже нос на улицу высунуть, тем больше начали бы преследовать меня страхи и мысли о том, что мне угрожает опасность. К тому же, Дарий, как ни крути, был прав. Постоянно он не мог бы находиться рядом со мной, и рано или поздно я всё равно должна была перешагнуть порог Университета Магии, где не была с того самого вечера.
Я ещё некоторое время простояла на месте, будто гипнотизируя взглядом дверь и размышляя, куда могла бы пойти. В квартиру родителей? Но Княжевич оставил на ней охранное заклинание, и неизвестно было, как оно могло бы на меня подействовать. Тогда куда идти – в общежитие? Взять кое-что из вещей, узнать новости, проверить, всё ли в порядке.
Ещё некоторое время поколебавшись, я перекинула через плечо сумку, в которой лежали кошелёк, телефон, кое-какие нужные мелочи, а также тот самый ключ, с которым я была просто не в силах расстаться. Решительно открыла дверь и вышла, захлопнув её за собой. Ключей от квартиры у меня не было, но я надеялась, что Княжевич, уверенный в моём согласии пожить у него некоторое время, вернётся не очень поздно.
На улице было не слишком жарко. Я покинула тихий двор, в котором обитал Дарий, и оказалась на широкой улице, где тут же смешалась с размеренным потоком прохожих и стала такой же, как все остальные, кто куда-то спешил или просто прогуливался этим летним днём. Никто бы и не подумал, что я ведьма, убегающая от неизвестной опасности, спасшаяся от нескольких магических ловушек и сбежавшая из-под присмотра одного из самых сильных городских магов.
Насколько я знала, к настоящему времени сосуществование обычного мира с магическим было спокойным и даже почти гармоничным. Они вполне взаимовыгодно дополняли друг друга в медицине, искусстве и ещё нескольких сферах человеческой деятельности. Иметь в знакомых магов и ведьм считалось даже престижно, этим гордились, и только я почему-то упорно не желала заявлять всем вокруг о том, что я не совсем обыкновенная девушка. Разумеется, из курса истории магии, а также рассказов Елены Никифоровны, я знала о том, что далеко не всегда всё складывалось настолько мирно. Взять хотя бы методы Инквизиции, которые в прошлом не отличались гуманностью, а в настоящее время…
В настоящее время мне оставалось только надеяться на то, что я не проверю этого на собственной шкуре. Как та ведьма, которая когда-то носила браслет с рубинами. Как Виолетта. Я снова вспомнила её медленные шаги, обречённый взгляд, а также человека, который выводил девушку из общежития. К тому времени, как я вошла в трамвай, мне стало холодно, руки дрожали, и я не сразу смогла отыскать в сумке проездную студенческую карточку.
Чуть позже, рассматривая привычные городские пейзажи за окном и слушая мерный перестук колёс, я почти успокоилась. К общежитию подошла вполне невозмутимо, как обычно. Правда, не удержалась от того, чтобы несколько раз осмотреться по сторонам, но совершенно ничего подозрительного не заметила.
Моя комната выглядела такой же, как и всегда, если не считать того, что по причине замкнутых окон воздух в ней был спёртым. Но мне показалось, будто всё же что-то изменилось. В комнате явно успели побывать за то время, что меня не было в городе.
Разумеется, мне тут же расхотелось здесь задерживаться. Торопливо открыв шкаф, я нашла там пакет и небрежно покидала в него вещи, которые могли пригодиться. Затем вылетела за дверь и как следует заперла её, хотя и понимала, что это бесполезно.
Оказавшись на улице, я решила немного пройтись, но, стоило мне повернуть в противоположную дороге в университет сторону, за спиной меня окликнул знакомый голос.
- Вероника!
- Регина? – удивлённо проговорила я, обернувшись.
Моя однокурсница Регина не жила в общежитии, поэтому мне было непривычно видеть её здесь. Она выглядела такой же, какой я видела её в университете, – аккуратно причёсанная, сосредоточенная и деловитая. Разве что по случаю каникул была одета не в чёрную юбку с белой блузкой, как обычно, а в легкомысленное летнее платье – белое в синий горошек.
- А я тебя ищу, - произнесла она. – Вчера тоже приходила. Ты куда-то уезжала?
- Я сейчас живу… у родителей, - ответила я. – За вещами только зашла.
- Вот как? А мне вдруг захотелось увидеться, но вспомнила, что твоего телефона у меня нет. Погуляем?
Я в нерешительности замялась. Княжевич ещё не успел обнаружить моё отсутствие – иначе бы уже позвонил. Я кивнула.
- Только недолго.
- Договорились, - отозвалась Регина, и мы пошли вдоль аллеи, ведущей к пересечению с соседней улицей. – Как ты, не скучаешь по учёбе?
- Не слишком, - призналась я. – А ты разве никуда не уехала на каникулы?
- Я уже вернулась. Маленький курортный городок, ничего интересного. Только и делала, что ела фрукты, - пожав плечами, произнесла она. – Кстати, не хочешь зайти в кафе? Я бы выпила чего-нибудь холодненького.
Жарко мне не было, но я согласилась. В ближайшем кафе, куда студенты иногда ходили в свободное от занятий время, мы просидели, болтая о разных мелочах и не глядя на часы. Регина не говорила о смерти декана, что было для меня большим облегчением, поскольку я всё ещё сомневалась в своей способности обсуждать эту тему без опаски как-то себя выдать.
Когда за окном начало темнеть, Регина, никуда не торопясь, заказывала себе очередной молочный коктейль, на этот раз ежевичный. Бросив взгляд на экран мобильного телефона, я с ужасом обнаружила, что он успел разрядиться, но за разговором и звучавшей в кафе музыкой не было слышно предупреждающего об этом сигнала. Возможно, Княжевич мне уже звонил.
- Что-то случилось? – поинтересовалась Регина.
- Телефон разрядился, а мне уже пора на трамвай, - пробормотала я.
- Мы же на каникулах! Когда ещё гулять допоздна, как не сейчас?
- Меня ждут, - отозвалась я.
- Ладно, но мне на трамвай не надо, я и пешком дойду, - подзывая официанта, заметила Регина. – Проводить тебя? Или, может, хочешь пойти ко мне в гости?
- В другой раз, - решительно отказалась я, успев подумать, что получаю уже второе предложение погостить у своих однокурсниц за сегодняшний день.
Расплатившись за свой холодный чай и мороженое, я попрощалась с Региной и вышла из кафе. Летние сумерки были тёплыми и обволакивающими, в воздухе чувствовались запахи каких-то цветов, нагретого солнцем асфальта, уличной пыли. Мне оставалось пройти всего несколько метров до остановки, когда чья-то рука ухватила меня чуть выше локтя и, резко дёрнув, затащила в окружающие аллею кусты.
Я не успела закричать, поскольку мне бесцеремонно зажали рот и развернули, увлекая ещё дальше от дороги.
- Вероника, это я, - проговорил негромко знакомый голос, и Княжевич убрал от моих губ ладонь, продолжая удерживать меня второй рукой. – Теперь видишь, как легко тебя поймать в таком безлюдном месте? Даже без магии.
Я подняла на него глаза и поёжилась. Раньше мне казалось, что слова вроде «пылающий яростью взгляд» – всего лишь метафора, но теперь я в этом сомневалась. По коже пробежала дрожь, я попыталась вырваться, но Дарий не торопился меня отпускать.
- Итак, что ты можешь сказать в своё оправдание? – не сдерживая гнева, процедил он. – У тебя были какие-нибудь уважительные причины на то, чтобы уйти из квартиры?
Это прозвучало так, как будто я снова стала ученицей, а он – моим учителем. В последний раз про уважительные причины я слышала в школе. Обычно я находила, что ответить на подобные вопросы, но сейчас только понуро молчала.
- Так как? – повторил Княжевич.
- Я… Мне… - пробормотала я, делая ещё одну попытку освободиться из крепкой хватки, но его пальцы сжимали мою руку, словно стальные кольца.
- Может быть, тебе позвонили и попросили куда-то прийти?
- Н… нет.
- Кстати, что с твоим чёртовым телефоном? – почти прорычал он.
- Он разрядился. Я только сейчас заметила, - сообщила я.
- Значит, никаких серьёзных причин не было? Ты всего лишь решила прогуляться, - издевательски протянул он. – И наплевала на собственную безопасность!
С этими словами Дарий встряхнул меня так, что я едва удержалась на ногах. Это неожиданно меня рассердило. Я разом перестала мямлить и заикаться, а затем даже ногой притопнула.
- А тебе-то какое дело до моей безопасности?! – выпалила я. – Кто я для тебя вообще? Домашняя зверюшка, которую можно оставить в квартире и уйти по своим делам? Между прочим, у меня тоже могут быть дела, я должна была забрать вещи! И я имею право повидаться с однокурсницами, мне с ними ещё учиться!
Я видела, как исказилось от злости его лицо. На какое-то мгновение показалось, что сейчас он меня ударит. Я зажмурилась и попыталась сделать шаг назад, но Дарий тут же дёрнул меня за руку, притянул к себе, не позволяя отодвинуться, а затем перехватил мои плечи и второй рукой. В следующую секунду к моему рту прижались его жёсткие горячие губы, целующие настойчиво, грубо, нетерпеливо. Мне не хватало воздуха, на стиснутой жёсткими пальцами руке уже, должно быть, появились синяки, но, несмотря на это, я остро чувствовала запах его волос, тепло кожи, внезапную слабость в ногах, и всё эти доселе незнакомые ощущения заставили меня покачнуться и ухватиться за него обеими руками.
16 глава
Вероника
Прошло несколько секунд, а, может быть, даже минут прежде, чем Дарий меня отпустил. Ноги казались ватными, руки дрожали, и я не сразу обнаружила, что всё ещё держусь за его одежду. На языке ощущался солёный вкус – похоже, во время поцелуя он укусил меня за губу. Княжевич снова схватил меня за руку и вытащил из кустов. Подняв с асфальта упавший пакет с вещами, я засеменила следом за ним.
Когда мы подошли к машине, Дарий открыл дверцу и, не церемонясь, усадил меня на переднее сиденье. Автомобиль влился в поток двигающегося по вечерней улице транспорта, а я отвернулась к окну, не говоря ни слова. Княжевич тоже молчал и, казалось, вообще не обращал на меня внимания, полностью сосредоточившись на управлении машиной.
Я уже готова была пожалеть о собственном необдуманном поступке, но природное упрямство пока не позволяло как-то объясниться с ним или принести извинения. Возможно, на его месте я бы разозлилась не меньше. Но, если я ещё могла как-то оправдать его неожиданное возникновение на той аллее и все те слова, которые он мне высказал, то дальше мои мысли путались и теряли всякую логику. Что значил этот поцелуй? Разумеется, опыта в таких делах у меня не было, но я всегда считала, что люди целуют друг друга как минимум из взаимной симпатии.
А меня поцеловали… от злости.
Что же касается самого Княжевича, то он, похоже, не собирался мне ничего объяснять – ни того, как ему удалось меня отыскать, ни причины своего странного поведения. Он остановил машину, открыл дверцу, чтобы меня выпустить, а затем направился к подъезду. Я последовала за ним, не зная, чего ожидать дальше. Оставалось лишь надеяться, что Княжевич уже спустил пар и теперь сердился чуть меньше. Но почему-то я в этом сомневалась, а от мысли, что придётся остаться с ним наедине на всю ночь, становилось не по себе.