– Доброе утро, – тихо отзывается Хрис, отвечая на рукопожатие.
– Как ты? – интересуется мелкий, не спеша выпускать его руку из своей. – Холодный.
– Холодно, – усмехается парень.
– Ничего нового по терапии? – в голосе у Сани появляется что-то похожее на боязливую надежду.
– Ну, только то, что если так и будет продолжаться, то у меня в запасе еще года полтора самое большее, – Хрис усмехается и пожимает плечами. – Чего ты вдруг спрашиваешь?
– Брату моему интересно, – младший кивает на меня. – Кстати, он впервые здесь.
Ну, класс, теперь меня обсуждают в моем же присутствии.
– О... – парень укоризненно смотрит на Саню, – ну, это хорошо, что он пришел с тобой.
Наверное, правильней будет подойти?
Так и поступаю. Присаживаюсь на пол рядом с братом и сообщаю:
– Женя.
Спохватившись, протягиваю руку.
Хрис чуть медлит, а потом осторожно сжимает мою ладонь. Руки у него и правда ледяные.
– Мое полное имя – Христофор, – он как-то неуверенно улыбается. – Хрис – это сокращенное.
– Я понял, – киваю.
– Извини, – парень улыбается уголком рта, – не так уж часто удается поговорить с кем-то незнакомым.
Я открываю было рот, чтобы заверить Хриса, что все в порядке, как в коридоре появляется полная женщина в синем легком пальто. Она скользит равнодушным взглядом по небольшой очереди и бросает:
– Первый через пять минут.
Ответом ей служит молчание. А едва дверь закрывается, Саня с какой-то насмешкой выговаривает:
– А это наш врач-консультант – Жанна Михайловна. Отличный специалист.
– Что, все так плохо? – интересуюсь.
– Могло быть и хуже, – вместо Сани отвечает Хрис. – Эта хотя бы ведет наблюдения. А то, что лекарств нет – это не ее вина. Не она же их производит.
– Ага, но если заплатить – лекарства прямо в тот же день и отдадут, – фыркает младший и поднимается: – пять минут прошло.
***
В Центре мы провели чуть больше, чем полдня. Саня заметно вымотался, норовил присесть у каждого кабинета, а под конец уже просто откровенно вис на мне, разве что не хныча, как пятилетний ребенок.
Интересно, на что он рассчитывал, отказываясь утром от моей помощи.
– Подвезем Хриса? – это мелкий спрашивает, когда мы идем по коридору к выходу.
– А он еще здесь? – не отрываясь от телефона, интересуюсь я.
– Да вон он, – Саня тыкает пальцем куда-то вправо, я поворачиваю голову и замечаю, наконец, парня, сидящего у стеклянных дверей опять на полу.
Это сдвиг у него какой-то?
– Ну, если он захочет – подвезем, – мне не жалко.
– Эй, – Саня тут же направляется к Хрису, – не хочешь с нами доехать?
– Не... – заторможенно отзывается тот, – я пока здесь посижу.
– Ты обдолбан? – недоверчиво спрашивает младший. – Но ведь тебе нельзя!
– Да похуй, – Хрис улыбается, – у меня теперь СПИД. Мне все можно.
– Это сейчас выяснилось? – и я вижу, как пальцы у мелкого начинают снова подрагивать.
Но Хрис уже не отвечает. А я беру брата за руку и тащу к выходу.
***
– Мои анализы будут еще не скоро, – мелкий сидит на диване, поджав под себя ноги. – Но я хуже себя чувствую. У меня очень быстро падало количество CD4, потому мне и назначили противовирусную терапию так рано. Что, если у меня, как и у Хриса?
– Нет, – я усаживаюсь на диван рядом с ним. – У тебя все будет в порядке.
– Откуда ты знаешь? – поворачивается ко мне Саня.
– Я так думаю, – все же обнимаю его за плечи и чуть прижимаю к себе. – В конце концов...
– Жень, мне страшно, – шепчет едва слышно. – Я не знаю, что мне делать.
Мать твою... За что такое ребенку? В чем мог провиниться шестнадцатилетний подросток?
– Все будет хорошо, – повторяю. – Обязательно.
Младший молчит, а потом вдруг поворачивается ко мне и тянется за поцелуем, подставляя мне губы. И я... Я целую его. Просто потому, что оттолкнуть сейчас не могу.
________________________________________
*ВААРТ – высокоактивная антиретровирусная терапия.
Глава 6.
Неделя ожидания результатов Саниных анализов была поистине кошмарна. Мелкий то истерил без повода, то сидел, забившись в какой-нибудь угол, и отказывался не только есть, но и разговаривать. И самое смешное, что в такие моменты, хоть в квартире и стояла абсолютная тишина, требующаяся мне для работы, нормально работать я не мог.
Да что там, я не мог даже перестать думать о том, что сейчас мой младший брат сидит, уставившись стеклянным взглядом в стену. Его приступы истерики давались мне куда легче. Правда, заканчивались они чаще всего тем, что Саня лез целоваться... Но в любом случае это было не так тяжело, как ходить возле него молчащего кругами и не знать, что делать.
Сегодня все происходило именно по второму варианту развития событий. И я уже второй час безуспешно пытался сосредоточиться на макете, в который нужно было втиснуть рекламный слоган. За все это время я перепробовал пять различных положений четырех слов и одного знака «тире» на листе, но иначе как убожеством назвать получившееся было нельзя. Ну, или это я малость окосел.
Бля, да когда ж это кончится?!
– Попробуй в верхнем левом углу, – тихий голос брата заставляет меня подскочить и резко обернуться.
Интересно, давно он здесь?
– Что ты здесь... – я осекаюсь и замолкаю. Вот сейчас не хватало только того, чтобы мелкий вернулся на диван сверлить взглядом стену.
– Пошли на улицу, – Саня бесцеремонно усаживается на край моего рабочего стола, заслоняя экран ноутбука.
– Ну... – вот это поворот. С чего это мелкий вдруг обзавелся настроением погулять? Помнится, два дня назад я подходил к нему с тем же предложением и был послан далеко и надолго. – Ладно, пошли.
– В парк, – уточняет Саня. – Скоро включат фонтан с подсветкой.
Ёбаные боги, фонтан с подсветкой...
– Одевайся тогда, чё сидишь? – я откатываюсь на стуле чуть назад и поднимаюсь на ноги.
Мелкий странно улыбается и поправляет челку. А я вдруг понимаю, что он приперся в мою комнату в коротких шортах и майке-алкоголичке. Это он так на улицу собрался, что ли?
– Замерзнешь же, – пытаюсь донести до него здравую мысль. – Оденься нормально.
– Там тепло, – Саня все же слезает со стола.
– А я сказал – переоденься, – бля, я как мамаша ебаная! Но не разрешать же ему идти вот так вот в шестнадцать градусов тепла. Лето, блядь...
– Не хочу.
Да он издевается?
– Ладно, как хочешь, – посмотрим, кто был прав, когда он будет стучать зубами и ныть, что замерз. Хотя, зная его говенный характер... Да он лучше превратится в ледышку, нежели признается мне. Идиот малолетний.
***
В общем, я оказался прав. Естественно.
Мелкий наверняка перестал чувствовать кончики пальцев уже через десять минут после того, как мы вышли из дома. Но мне упорно ничего не говорил, только безуспешно пытался глубже засунуть руки в карманы.
Я же, со своей стороны, решил, что одолжу ему куртку только тогда, когда он соизволит об этом попросить.
И так вот мы и шли: Саня трясся от холода, а я все думал, когда же этот самый холод победит его гордость.
А потом... Потом я вспомнил статью, прочитанную мной в начале недели. И поразился своей почти что преступной недальновидности.
Да, блядь! Я ведь до́лжен был подумать о том, насколько отрицательно переохлаждение может повлиять на организм, ослабленный ВИЧ, но, естественно, мне было важнее понаблюдать за тем, как...
– На, – я останавливаюсь, стягиваю с себя ветровку и протягиваю брату. – Надевай и пошли домой.
– Мне не холодно, – а у самого уже зуб на зуб не попадает.
– Господи, Сань, не тупи! – прошу я. – Мне что, объяснить, почему тебе нельзя вот так вот мерзнуть?
– И почему? – тихо спрашивает младший. И от этого его голоса у меня по спине ползут мурашки. Похоже, «лажа» – мое второе имя. Только вот как я еще должен был ему это сказать?
– Сань... – начинаю было, но мелкий, похоже, слушать меня больше не желает.
– То, что у меня ВИЧ – это не значит, что я умирающий инвалид! – это он почти выкрикивает. – И ты...
– Тише! – я быстро оглядываюсь, понимая, что наш разговор уже стал достоянием прохожих.
– Тебе стыдно со мной, да?! – а вот и истерика, встречайте.
– Послушай...
– А мне похуй, что они подумают! – Саня нервно зачесывает челку набок. – Да, меня трахнули три...
Зажимаю ему рот рукой и тащу с аллеи на небольшую боковую дорожку. На нас оглядываются, но мне уже плевать. Главной задачей становится успокоить брата.
Господи, какой же он холодный!
– Надевай, – накидываю ветровку на его плечи, заставляю просунуть руки в рукава и застегиваю молнию.
– Не хочу, – шепчет. И я вижу, как в его светлых глазах блестят слезы.
– Ну, что такое, а? – встряхиваю его за плечи, отчетливо ощущая под пальцами хрупкие кости. – Хочешь, зайдем в кафе, ты посидишь, погреешься, а я схожу за машиной и отвезу тебя?
– Завтра мои анализы придут, – Саня разглядывает плитку, которой выложена дорожка. – Ты съездишь со мной за ними?
– А куда бы я делся? – мой шутливый тон шутливым не получается.
– Спасибо, – и мелкий вдруг неловко обнимает меня.
Черт, нашел место. Представляю себе, как мы выглядим со стороны.
Обнимаю его в ответ, поглаживаю по худой спине и чувствую, как Саня утыкается носом мне в плечо.
– Пойдем домой, ладно? – прошу его.
– Ладно, – младший так и не отцепляется от меня.
Осторожно отстраняю его и подталкиваю в сторону аллеи.