– Феерический идиотизм, – развёл я руками. – Вы как папуасы с мобильником, который неожиданно зазвонил в руках, а вы от испуга уронили его себе на большой палец.
– Повтори-ка это Пашке, – предложил разведчик, махнув рукой в том направлении, где скрылась вторая двойка. – Думаю, после второго раза тебя точно не откачают. Да и вряд ли кто за это возьмётся.
– Мне правда, очень жаль погибших, – возразил я. – Они все настоящие герои – и маги, и обычные люди. Просто получается, что их жертва оказалась напрасной. Без магии вам долго не протянуть в этих условиях, когда противник не умирает после очереди в упор, а вы это даже разглядеть не в силах.
– Статистика не на вашей стороне, – упрямо продолжал гнуть свою линию бывший военный. – А у нас и так потеря за потерей.
– Да пойми же ты, – я ткнул пальцем в карабин. – Чтобы стрельнуть из него нужен... Что?
– Патрон.
– Верно, и вот же совпадение – чтобы сотворить заклинание, тоже необходим боезапас! Но, к сожалению, он не берётся из ниоткуда, – я положил ладонь на сердце. – Он у нас здесь, внутри. Это наши силы, сколько у кого есть. Понятно?
– Вполне.
– Так вот, в тот вечер они все вычерпали себя до дна. Причём, не один раз. Мне на отдых раньше нужно было что-то около часа, сейчас – два, до этого я бревно-бревном. Ребята же действовали почти непрерывно, так?
– Ну, вроде бы, – Виктор задумчиво почесал затылок.
– Они как-то восстанавливали силы, – предположил я. – Может, энергетиками, а может и артефактами. Мне однажды попалось что-то подобное… В любом случае, это колоссальная нагрузка на организм. Не каждый такое выдержит, тем более – по нескольку раз.
– Вот именно! Теперь ты всё, наконец, понимаешь?
– Но это же не значит, что нельзя понемногу тренироваться и расти! Это как в качалке – начнёшь жилы рвать серьёзным весом, и тут же сляжешь. Понемногу привыкать нужно, без надрыва.
– Никита так и делал – осторожничал, но это его всё равно не спасло.
– Не знаю, может, патология какая у него была… Или не отдохнул толком после левелапа. Я вот тоже едва на этом не погорел.
– Все уже в курсе, – кивнул Виктор. – Тебя нашли, валяющимся без сознания, с едва заметным пульсом и дыханием. Ты чудом выкарабкался, но это совсем не пример для подражания. Не стоит тянуть за собой других в могилу.
– Я не собираюсь на тот свет, мне и здесь неплохо.
– Кто бы ни связался с волшебством, для него это кончалось одним – смертью, – уверенно отрезал разведчик. – Ты парень неплохой, но заигрывание с силами, неподвластными человеку, до добра не доведёт. Никого. За первым, как ты говоришь, уровнем, будет неизбежно и второй… А не второй, так третий тебя доконает. А чтобы избежать этого порочного круга, нужно на него просто не становиться.
– Это ты верно подметил, – задумчиво пробормотал я, раскрывая логи. – Вам-то такое счастье пока не грозит.
Интересная мысль: не хочешь быть волшебником – не будь им. Вдруг это на самом деле так и есть? Отмотал простыню немного назад и наткнулся на искомую фразу:
Неинициированный 0 уровня нанёс вам урон (дробящий) – 8 ЕЖ!
Наложен негативный эффект – «оглушение».
Вы потеряли сознание!
Это тот самый момент, когда Паша познакомил свой кулак с моей челюстью. Но система окрестила его точно так же, как церберов Кирсанского. Не зря ведь подсознание параллель между ними провело. Подсказывало мне, дураку.
Инициация – вот в чём маги отличаются от остальных. Ударил меня не повелитель разбитых бутылей с кирпичами и даже не заклинатель парашюта. А очередной безликий для логов человечек.
Я тоже был таким, пока не стал замечать за собой странного. Видимо, в моём случае всё произошло, когда у меня впервые активировался «симбиоз». Случайно или по собственной воле – теперь и не узнать, если только память не решит когда-нибудь вернуться. Пока этот факт моей биографии стёрся напрочь, вызывая лишь одну мигрень.
Странно, что инициация произошла со мной так задолго до основной заварушки, но спишем всё на мою богоизбранность. Зато теперь понятно, что не так с моими сопартийцами – им просто не капает опыт из-за того, что они решили не активировать магические способности. Поэтому всё от них и отскакивает, как горох от стенки. У каждого ведь за плечами столько фрагов, что хватило бы минимум для первого уровня. Гипотетически.
Вряд ли обделили именно их – статусы над головами все люди видят без проблем. Значит, и интерфейс могут вызвать при желании. А уж там можно легко разобраться, что каждый из себя в магическом плане представляет. Это довольно просто, если имеешь хоть какой-то опыт в компьютерных играх. Вот почему магами в Илютино стала исключительно молодёжь.
Та же Оксана, покойная невеста Павла Гусева, была по-любому какой-то боевой чародейкой. Не загнись она из-за перерасхода сил, могла бы уже зачищать местные леса, если не в одну каску, то с небольшим прикрытием. Хотя бы, в виде своего суженого с мощным карабином. А вообще, судя по рассказу Колесникова, получается, что какая-никакая группа уже сформировалась в деревне на момент нападения и даже успела немного совместно потренироваться, раскачивая способности.
Как же всё некстати там случилось...
Теперь магия для выживших – табу. И убедить людей в обратном будет очень трудно. Для сельчан я – пришлый чудак, к речам которого прислуживаться себе дороже. Демонстрация сил вряд ли тут поможет, Виктор совершенно прав. Скорее всего, это даже отпугнёт. Значит, нужно понемногу втереться в доверие к местным и незаметно выискивать инициированных. Вдруг кто-то боится местной инквизиции в лице Сергея Петровича и Ко, потому старается не отсвечивать. Если я не смогу найти единомышленников, поселение рано или поздно загнётся. И, скорее, даже рано.
А начать нужно, пожалуй, с новеньких. Добродушная Полина проговорилась, что я – лишь третий. Может, ещё кому предложили осесть здесь на ПМЖ?
В таких мыслях, да раздумьях прошла оставшаяся часть дежурства. Гворн окончательно прогорел, но больше никто нас так и не побеспокоил. Любопытные кончились.
В лагерь мы вернулись под вечер, как раз к ужину. Но сначала, пока трапезничали остальные, все успели по-быстрому ополоснуться в местной баньке, которая наверняка видела ещё Колчака с Лениным, как живых. Экономии здесь не наблюдалось никакой – купайся на здоровье, благо ни с дровами, ни с водой из скважины никаких проблем не было. Во время помывки я убедился, что татуировки у Анвара отнюдь не ограничиваются руками, а с могучим Пашей лучше по девкам не ходить, чтобы у меня имелся хоть какой-то призрачный шанс. Хотя сейчас больше всего хотелось набить пузо и свернуться клубочком до самого утра.
Хотя, про «набить» я немного погорячился. В выданной небольшой порции наваристой каши я повстречал знакомые фрагменты консерв, а вдобавок повариха Наталья всунула мне помятый термос с горячим чаем. Жизнь понемногу налаживалась.
Ночевать предложили прямо в избе, где днём восседал Сергей Петрович. Обитали здесь преимущественно те, кто не имел собственной машины или палатки, в основном – спасённые женщины и дети, но попадались и целые семьи. Свободных коек не имелось совсем, но можно было улечься прямо на деревянный пол в чьём-то спальнике, выданным мне старейшиной в качестве награды за устранение ужасного дерева-людоеда. Квест закрыл – награду с опытом получил. Как в сказке, только без принцессы под боком. Но мне и так сойдёт.
Лежать было довольно жёстко, но тепло, а так как курить все выходили теперь в сени, дышалось без особых проблем.
Отрубился я одним из первых, задолго да того, как начали укладываться остальные. Что-то даже снилось, но ничего, кроме настырно преследующей меня литеры «П», наутро так и не вспомнилось. И не удивительно, потому что подняли меня ни свет, ни заря.
Будильщиком оказался, как ни странно, Павел Гусев, ночевавший с сестрой в основательно прогнившей «Ниве». На его открытом как книга лице отражалась такая дикая смесь тревоги и напряжения, что я безо всяких вопросов вскочил и принялся спешно одеваться. За порогом мы столкнулись нос к носу с озабоченным Колесниковым, который вёл за собой двух незнакомых заспанных мужиков с ружьями. Видимо, дозорных. Тот жестом призвал всех к молчанию и поманил нас за собой.
Мы всей пятёркой потопали куда-то через весь лагерь, но уже на полпути я был уверен, что конечным пунктом будет госпиталь. Так и случилось.
На месте нас встречал бледный как типичный мертвяк Плотников, дымящий очередную сигарету. Настроение доктора можно было понять – на утреннем обходе больных на месте не нашлось, ни под тентом, ни в палатке. Её бок, кстати, оказался вспорот в лоскуты, а внутри ткань и бельё были основательно заляпаны кровью, в лучших традициях дешёвых ужастиков.
Пропала та самая женщина с крокозябрами и мужик с забинтованной головой. Остальных больных, не таких тяжёлых, на ночь забрали родственники. Возможно это спасло им жизнь получше всяких лекарств.
– Ну что, долбохлопы, – грозно начал Колесников, встав перед понурыми дозорными. – рассказывайте, что слышали.
– Да ничего такого...
– Тишина была мёртвая!
Обоим, судя по осоловелым лицам, я даже охрану улиток не доверил бы. Эх, как же нужны собаки, пусть самые простые, двортерьеры...
– В башке у вас тишина, – в собственном репертуаре предположил Анвар, показавшийся на лесной опушке.
В руке у него оказался зажат обрывок колючей проволоки.
– Ну что там? – встрепенулся Сергей Петрович.
– Тебе это не понравится, – сразу предупредил смуглолицый. – Наших унесли.
– Кто?!
– Ну, раньше я бы сказал, что это были грёбаные йёти, не иначе, – разведчик недобро оскалился, блеснув фиксами. – Но вот буквально вчера мне как раз попался один живучий мудак с похожими лапами...
7
Нужного человека я обнаружил уже ближе к полудню, возле самой обычной четырёхместной туристической палатки, весёленького оранжевого цвета. Им оказалась худощавая женщина, далеко за пятьдесят, кутающаяся в длинный вязаный платок. Судя по домашним тапочкам и растянутому выцветшему сарафану, к срочному отъезду она оказалась совершенно не готова. Даже её очки с толстыми линзами, связанные на душках бельевой резинкой, вряд ли предназначались для выхода в свет.
Палатку женщина делила с ещё одной тёткой – явно подругой, и её небольшой семьёй. Пришлось немного подождать, пока они все разбредутся по лагерю, оставив мою цель в одиночестве, читающую пухлый маленький томик. Пусть я и не планировал вероломное нападение, но лишних свидетелей хотелось избежать. Пока что.
Поселение и так было взбудоражено ночной пропажей, и за разжигание дополнительной паники могли крепко так настучать по шее. Пусть защитный периметр худо-бедно удалось восстановить, людей это успокоило мало. Они хотели как минимум ответов, что за хрень творится у них под носом, но Плотников с ними спешить не собирался.
Была на скорую руку сформирована поисковая группа, в состав которой я неожиданно не попал. Сам виноват – засмотрелся на ворсинки лоскутов, оставшихся от разодранного бока медицинской палатки. С ними явно было что-то не так, но вот что именно?
А вот все остальные мои соучастники устранения дерева-людоеда оказались в деле. Хотя Павел категорически не хотел покидать сестру, которая сама оказалась на волоске от того, чтобы пополнить список пропавших. Выяснилось, что сердобольная девчонка иногда бегала по ночам к пациентам, когда брат особенно крепко спал. А ведь у него, по сути, больше никого больше не осталось – родители попали под волну монстров одними из первых, а любимая девушка была похоронена в пяти минутах ходьбы от лагеря, на импровизированном кладбище.
Видимо, поэтому небеса решили сжалиться над бедным парнем – его всю ночь мучили кошмары, наверняка навеянные нашими вчерашними пострелушками, и он смог перехватить Ромашку, когда та только открыла дверь машины. Поутру парень явно не единожды облился холодным потом, представляя, что было бы, проспи он её уход, и теперь собирался провести с ней очень серьёзную воспитательную работу. Но Сергей Петрович был непреклонен.
Сам лидер словно бы постарел лет на десять за одну ночь. Особенно, когда выяснилось, что неведомой лихорадкой заболело ещё двое, включая того самого бородача, с пивным пузом, который пытался меня обобрать в лучших традициях лесных братьев. Я так и не вспомнил, как его звали, а теперь его статус также представлял собой мешанину символов, будто взбитых миксером.
ЋЎа йсл© ў ўга¤ « Є
Мужик вяло реагировал на внешние раздражители и мог запросто использоваться в качестве домашнего обогревателя. В себя он за первую половину дня пришёл лишь раз, успев лишь напиться воды и пожаловаться на плохое самочувствие, после чего опять забылся. Только эта загадочная вспышка заболевания спасла меня от форменной головомойки, устроенной местным Айболитом с замашками инквизитора.
Оказывается, вместо того, чтобы отправить меня с остальными, он решил провести политбеседу и заодно вытряхнуть из меня по максимуму разведданных. Но не срослось – сначала в избу притащили моложавую тётку, которая никак не хотела просыпаться, а затем и моего старого знакомого мародёра.
Меня с осмотра больных вежливо попросили удалиться нахрен, но я всё равно успел рассмотреть на обнажённой лодыжке женщины странную полукруглую отметину, похожую на застарелую ранку. Будто та несколько раз укололась обо что-то острое. И даже сухая тёмная корочка, вроде бы указывающая, что повреждение было нанесено давненько, не смогла погасить в моей душе нарастающее беспокойство.
Что-то нехорошее надвигалось, и я пока не мог сообразить до конца, что именно. Для этого мне кровь из носу нужен был помощник.
Когда я осторожно расспрашивал людей в поисках толкового специалиста, поймал себя на интересной мысли – а ведь мне сейчас ничего не мешает просто взять и уйти. Оставить за спиной этих большей частью незнакомых людей, упрямо цепляющихся за старые порядки. Пока не стало слишком поздно. Ведь, скорее всего, достучаться до них не получится, а если слишком упорствовать, можно легко стать врагом народа. Со всеми вытекающими.
Я для них сейчас вроде дьявола-искусителя, предлагающего продать бессмертную душу в обмен на мелкие чудеса. Доказать, что мой интерес здесь чисто условный, будет очень тяжело.
Да, уйти могу, наплевав на решение монетки, но отчего-то не хочу. За неполные сутки прикипел как-то к людям, пусть они и конченые ортодоксы. Даже меньше сам с собой стал разговаривать. А как представлю, что монстры будут гоняться по здешним полянам за детьми и женщинами, колотить от ярости начинает. Кем я буду после этого, если оставлю их здесь?
Хотя противный голосок в голове так и тянул дать отсюда дёру...
Нет, выживать сообща гораздо легче, чем в одну каску. Я совсем не терминатор, даже после прокачки. Скорее – наоборот. Хожу, от ветра шатаюсь. А ведь даже простенький рейд к плотоядной деревяшке показал, что неприятная неожиданность может поджидать под любым кустом, только сунься. Но где один проглядит опасность, другой может заметить и среагировать. Взводом всегда проще воевать.
И самый убойный аргумент – если вокруг не будет никого в живых, то кто тогда оценит мои божественные шутки?! Вот то-то же.
Выдохнув, я уверенно подошёл к мирно читающей женщине и постарался улыбнуться как можно обаятельней:
– Здравствуйте, Мария Илларионовна! Вам не говорили, что ваше имя-отчество – это просто мечта логопеда?
– Много раз, – спокойно ответила она, откладывая маленькую книжицу. – Присаживайтесь, Тимофей.
– Вы-таки читаете запретные надписи? – по-еврейски удивлся я.
– Нет, просто слава бежит впереди вас.
Рядом с палаткой стояло несколько пластиковых складных табуретов, застеленных отрезами ткани. Один из них ещё хранил тепло её дородной соседки, сидевшей здесь минуту назад.
– Вы не выглядите удивлённой моему визиту, – поделился я, усевшись рядом.
– Вас сложно назвать мастером конспирации, – усмехнулась мудрая женщина. – Мне пришлось сплавить Иру подальше, чтобы вы, наконец, набрались храбрости и подошли.
– Предупреждаю сразу – я не свататься.
– Да уж надеюсь.
Она мне определённо начинала всё больше нравится. Сразу видно, что у неё с чувством юмора полный порядок.