Ирнанн вёл нас куда-то влево. Я конечно, не специалист, в географии родного мира и то не очень, но стороны отличаю.
- Там болото? – спросила я, поравнявшись с ним. Он специально перестал прыгать, чтобы быть рядом со мной.
- Да. Не сразу придём, будут поляны шоора, дантра.
- Дантра? - а что это?
Охотник, за ним наги, так заржали, что я просто опешила. Это они надо мной? Увидев мою растерянную физиономию, все зашлись ещё больше. Я надулась. Придурки.
- Зс-смейка! Это такое средство, чтобы… долго, долго любить свою з-смейку, - вкрадчиво прошипел мой Алый, пройдясь по моей шее длинным раздвоенным языком.
- И вы его? – отрицание.
- Мы и так хотим тебя, без дантра. Всегда… везде! – о-ох! Я висела на нём тяжело дышащей тряпочкой, охотно подставляя и шею и грудь, да всё, лишь бы не останавливался!
- Людям продаёте? Так вы же их… убиваете!
- Не всех. Если лезут к нам – убиваем! – сверкнул безумием мой райши.
- Лезут? Но Лоэн сказал, что вы их ловите!
- Нет. У Леса их много. Их манит всё, что в нём есть: ткань, дантр, цветы.
- В смысле цветы? Они что, не просто цветы?
- Не просто. Расскажу потом, сейчас нельзя отвлекаться.
Поляна шоора представляла собой заросли лопухастых кустов высотою с девятиэтажку. Листья очень большие и широкие, ярко – зелёного цвета. На высоте нашего роста росли такие мелкие, нежные листочки, чуть прозрачные. Я подошла к одному, погладила. Листок, как живой, потянулся за моей рукой!
- Он живой?! – оглушила я всех своим криком, листочек и тот затрясся. Погладила его ещё раз, уже более спокойно.
- Да, живой. Лучше не кричи, райши! Здесь нельзя… вот придём на поляну дантра – там можно! – прижался ко мне охотник. Я задохнулась от его эмоций. Если попадём на ту поляну – живой не выйду, это понятно. Мазь… хватит ли её?
- А как же вы ткань получаете?
- Смотри! Там, вон тот шоор! – Ирнанн указал на третье от нас дерево. Там происходило что-то, листья можно сказать совещались, а потом вниз полетело широкое полотно. Сайн метнулся туда и принёс листок растения уже в свёрнутом виде. Даже так оно было внушительных размеров! И это ещё не самый большой. Наверху, у солнца, и вовсе, огромные! Целую площадь укроет при желании!
- Они что и правда совещались перед тем, как он упал? Или мне показалось?
- Совещались, да. Они всегда так делают перед нашим приходом. Мы уничтожаем устов, а шоор даёт нам листья!
- Устов? – я с горящими глазами требовала подробностей. Мне всё было интересно в их Лесу! И живая ткань, и их Город, и их обычаи. Даже жестокие…
Не успели мы договорить, как из-под земли выкопался зверёк с тремя хоботками и огромными когтистыми лапами. Похож на крота, даже немного на чупакабру, как её описывают люди. Он впился в мякоть стебля ближнего к нему шоора, вызывая самый настоящий крик боли у того! Я встрепенулась, сочувствуя живому и такому полезному растению. Ирнанн одним метким броском кинжала избавил куст от вредителя. Подошёл, вытащил клинок, пнул тушку уста.
- Это уст! Жутко прожорливый! За раз откусит два листа и утащит в нору.
- Вот ведь гадость! – на стебле был безобразно вырван кусок мякоти, зелёный сок вытекал из раны, отчего растение теряло силы прямо на глазах, - Он погибнет? – Ирнанн равнодушно кивнул.
Нет, я не могу на это спокойно смотреть! Одна капля моей крови из прокушенного мною же пальца за секунды залечила все повреждения! Погладила напоследок гладкий, шелковистый ствол, ощущая мягкий отклик. На голову мне спланировал листок. Был он невелик, но он отличался от тех, тканевых. Мягкий, пушистый, невероятно воздушный, но очень тёплый, он напомнил мне пуховый платок или детское байковое одеяло! Прелесть! Я покрутила его в руках и так и этак.
- И что это? Одеяло мне? – рядом упало ещё три листка. Таких же небольших и пушистых. И тогда я поняла: это шоор позаботился о моих малышах! Им он подарил эти невероятные листики – одеялка!
- Ты ведь уже догадалас-сь, да, з-смейка? Это нашим детям, - Сшан и Рашш нежно обняли меня, положили свои руки мне на живот. Ощущают ли они детей?
- Они з-снают, что мы здес-сь! Кус-сай! – Я послушно лизнула его шею, по телу нага прошла волна дрожи, он прижал меня так крепко, так близко к себе, что я всё – всё почувствовала. И то, как он хочет меня, и то как любит мои укусы… Мы тяжело дышали и смотрели друг на друга безумными от желания глазами.
- Идём дальше! На ночь станем на поляне дантра! – Ирнанн. Ревнует.
- А почему там?
- Там неопасно. Дантр не даст животным подойти близко. Увидишь! – махнул рукой Ирнанн в ответ на мой вопросительный взгляд.
Дантр был ярко – фиолетовым! Стебель темнее, а листья – светлее. Цветы так и вовсе нежно – фиалковые. Поляна смотрелась сногсшибательно: как поляна лаванды где-то в Альпах! А какой запах! Пряности, нежность и горькая нотка, истинно мужская. Из них вышли бы потрясающие духи! Я раскинула руки и побежала вдоль рядов фиолетовых кустиков. Да, они росли очень аккуратно, рядами. Сначала я не поняла, кто именно их так высадил, но, увидев, как из-под моей ноги убирает свой листочек кустик дантра, всё поняла! Они тоже живые!
- Как же вам повезло, Ирнанн! У вас в Лесу всё живое и такое интересное! – Знаю, что наивность из меня так и прёт, но ничего не могу поделать! Я из другого мира и мне всё так интересно у них! Охотник меж тем подозрительно задёргал носом. Чего это он? Повернулась к нагам… да что с ними? Все стоят с таким видом, будто сейчас слышат флейту Крысолова! Кошка шипела, не переставая.
Я подбежала к Рашшу, потрясла его, поцарапала. Показалось, или он и правда немного осмысленней посмотрел вперёд? Тогда я влепила ему смачную пощёчину! Голова нага мотнулась, а сам он со стоном пришёл в себя.
- Что с ними, Рашши? – жалобно спросила я, уже готовая паниковать и плакать.
- Идиот! Почему он не с-сказал, что они цветут? Пыльца дантра – сильнейший наркотик!
- Так вот почему сюда люди лезут с риском для жизни! Они им продают эту пыльцу, а потом те идут на всё, лишь бы достать ещё! Вот ведь подлые людоненавистники! – и я треснула от души охотника по заду. Минута тишины, моего сердитого сопения, хлопков Рашша оставшимся трём жертвам дурмана, а потом меня взвалил на плечо самый настоящий Белый охотник! Ирнанн превратился в голодного зверя, разум исчез из глаз. Я замерла как мышь под веником. Если он снова будет жесток – так врежу когтями по морде!
За поляной дантра было мохнатое поле. Что за мох? Здесь всё живое, так что я уже всего стремаюсь. Но мох вёл себя смирно и с поляны не убегал, листья из – под нас не выдёргивал. Даже, когда мой райши стал активно вминать меня в пружинистое море, тоже вёл себя самым обычным образом. Я и расслабилась… дура…
Ирнанн был таким страстным, он сходил с ума от моих криков, ещё решительнее и активнее лаская меня. Глаза тёмные, полные некромантской силы, амулет раскалился и наверное неслабо его жжёт, но это его никак не останавливало. Я, после нескольких пиков удовольствия, стала замечать и то, сколько мха уже стало чёрным пеплом, и то, что над нами какой-то странный живой сизый туман. Это не есть хорошо…
- Райши? Сладкий мой? Ирнанн? – пыталась я пробить его сумасшествие и достучаться хоть и до жестокого и своеобразного, но разума.
А как он отреагирует на любимую ласку Ирнанна и остальных? Едва только я провела языком по шелковистой поверхности его естества, охотник громко ахнул и посмотрел на меня уже трезвым взглядом. Оценил ли он меня на коленках, не знаю, но вот поляну, полную чёрного пепла – ещё как.
- Райши? – он такой милый, когда вот такой вот растерянный! Я стала ласкать его, не давая копаться в себе. Всё потом! Сейчас только я и ты… и он, такой большой!
Потом мы нашли нагов , Шарри и Шаю. Те смочили ткань водой и так и дышали. Ирнанн, похоже, не раз бывал здесь и имел какой-то иммунитет.
- И здесь ты предлагал остаться на ночь? Где твоя голова? – охотник оскалился растерянно.
- Цветут раньше. В том году цвели позже!
Все дружно повернулись ко мне. А я что? Я ничего! Даже если и чего…
- Только не говорите, что это из-за меня!
- З-смейка, но ты ведь Золотая нагиня! Твои слёзы, твоя кровь – это с-сама жизнь! Вот, пос-смотри на свои волос-сы! – ну сверкают… Так ведь я была с охотником.
- Будь с-серьёзнее, эмисса! – попенял мне за мечтательную улыбку Рашш. Он взял прядь моих волос и поднёс к кусту дантра. Тот потянулся за нею, я отпрянула.
- Ч-что он делает? Он съесть меня хочет? Не отдавайте меня! Я … я вам ещё пригожусь! – я так истово закивала, что все, включая мааруку, затряслись от хохота.
- З-смейка! – простонал сквозь смех Рашш, - Он тебя не съел бы, только впитал бы часть твоей силы! А нас-счёт того, что ты нам ещё пригодишься… Мы никогда и никому не отдадим тебя! Ты наша эмисса, наша З-солотая королева! Ты мать наших эмиассов! С-сильных, одарённых… - шипели оба змея, вызывая у меня слёзы умиления.
- Жена – Шаманка! Хорошая… - это Шарри. Моя ж ты добрая огромная гора! Я прижалась и к нему тоже. А потом испытала просто приступ! Приступ желания укусить моего оракха! Заметив мой голодный взгляд, Шарри кивнул и подвинулся ближе. Мряу! Я затряслась, как алкаш. Да что же это такое?
- Кус-сай, милая! Ты ус-смирила некроманта и зас-служила на тёплую живую кровь!
- А почему не вас-с? – прошипела я уже буквально у самой кожи орка, тёплой, гладкой…
- Кровь от с-существа другого вида даёт много с-сил! Не с-стесняйся! Мы не с-мотрим.
И я тогда с урчанием голодной собаки вонзила клыки в шею мужа. Шарри дёрнулся сначала, а потом сжал до хруста в рёбрах, я ощутила его возбуждение. И сама тоже завелась…
- Шарри?
- Потом, - и меня поцеловали в лобик, так целомудренно и так нежно.
- Идём дальше? – предложила я. Ну не оставаться же нам здесь, в этой пыльце? В другой раз моих сил может и не хватить на усмирение Ирнанна. Какой же он сильный маг! И не только… Я зажмурилась, предаваясь воспоминаниям. То, что было в нём на той мховой поляне… Оно тоже любило меня. И это так странно.
ГЛАВА двадцать четвёртая
Дальше за поляной была небольшая полоса травы. Трава и трава, что в ней такого? Однако, это ведь Лес! Здесь всё как в кривом зеркале: искажённое, вывернутое. Ирнанн знаком показал, чтобы все замерли. Я сложила хвост в кольца, то же сделали и наги. Шая пробовала воздух на вкус и морщилась. Чего это она?
- Что там? – прошептала я. В ту же секунду из травы метнулись тучи мелких насекомых. Я завизжала, пытаясь выкинуть их из волос, из топика. А как эти сволочи кусались! Да они тираннозавра прокусят!
- Шаманка! Огонь! – напомнил Шарри мне о моих способностях. Спасибо, любимый! Что бы я делала без тебя? Разом я активировала в амулетах защитную функцию. Тут же возле нас с мужчинами замерцала огненная пелена, послышался треск и завоняло жареным. Шая с громким шипением сражалась с гнусом. И правда, ей ведь амулета я не дала! Дёрнула у себя чешуйку, вытащила тесёмку из сумки, подвесила её, сделав амулет. Все стихи – заклятья я помнила, так что времени много это не заняло.
Наги придержали её, а я надела на шею амулет. Пш, пш, только и слышно было, как на ней и возле неё вспыхивают насекомые.
- Прости, я совсем о тебе забыла!
- Я сама виновата, Таи! Я ушла в Город, не желая мешать вам, вот и не получила от тебя чешуйку.
Мир был восстановлен, значит, пора вступать в болото. Охотник мрачно смотрел вдаль. Болото было… обычным болотом. Правда, это только на первый взгляд. Судя по живущих в Лесу охотников монстрах, там их будет не меньше. А то и больше.
- Таи, посох так и не далс-ся никому? – спросил Сшан.
- Нет. Он трясётся при одном упоминании о других руках! - видя хищные глаза мужчин, явно желающих проверить это утверждение, я твёрдо предупредила, - Если кто желает рискнуть и искать потом беглеца в болоте – прошу! А я за ним и в Городе побегала!
- Мы просто волнуемс-ся за тебя, З-смейка!
- Я знаю, Рашши, знаю. Но никто больше не сможет им управлять. А нам не найти ту вещь без него.
Все тревожно переглянулись.
- Я сразу за тобой, Райши! Я рядом! – Ирнан встал за моим плечом, я, волнуясь, забила хвостом по траве.
- Мы с-сразу за Шаей! Шаррдак замыкает. У него большое орудие! – ехидно заржали принцы нагов.
- Не обижайте Шарри! У него везде всё большое, - сказала я, на что мой орк смущённо заалел скулами. Как это мило! Подползла к нему, положила рогатую голову на его грудь. Эта медитация сейчас мне просто необходима! Ни с кем из остальных я не смогу так себя чувствовать. Как в коконе, как в уютной комнате с камином. Мы постояли, посопели довольно, потом я взяла посох.
- Та-ак! Ты! – я уставилась на древко. Есть тут глаза как у сумки или нет? Ага! Есть, есть! И бегают они как-то воровато, - Проведёшь нас через болото! И без фокусов! Если скажут сменить хозяина и подчиниться на время другому – подчинишься как миленький. Дуйся, не дуйся , а если не согласен – я прямо здесь тебя спалю, чтобы не мучатся.
Маленькие карие глазки на зеленовато – буром древке перебегали с одного участника похода на другого, посох юлил и не хотел ничего обещать. Моя рука стала генерировать тепло, глазки выпучились, он задёргался, потом обречённо кивнул и совсем обмяк. В обморок, что ли упал? Потрясла его, глаза открылись, смерили меня таким укором. Да мне вообще всё равно.
- Веди! И помни: если мы погибнем, то и ты здесь сгниёшь!
Ползли мы очень медленно. Сначала я прощупывала почву, даже на длину посоха вперёд, потом шли остальные. Ирнанн сверкал некромантским взглядом, вызывая у меня холодок в затылке. Я понимаю, что он любит меня, даже его второе, магическое я неравнодушно ко мне. Но, но…
Комаров не было, мух тоже. Тишина стояла такая, что нам даже совестно становилось её нарушать. А ещё крепло ощущение ловушки. И похоже, не у меня одной: наги трясли хвостами, ожидая цель, в которую полетят парализующие стрелы, Шарри сжимал дубину до посиневших пальцев, а Ирнанн… Он превратился в какого-то древнего идола что ли. Его волосы отливали потусторонним серебряным светом, глаза тускло отливали чернью, губы, алые как у вампира, мрачно сузились и из-под них выглядывали самые настоящие клыки. Вот это да! У меня самая клыкастая семья в мире! Шая жалась к боку орка, тревожно замирая.
- Что… - посох плашмя рухнул на мох. Это что ещё за саботаж? Я нагнулась за ним, а в это время надо мной просвистало что-то длинное. Змея? Я обернулась и увидела, что все массово рубят, колют и всячески умертвляют длинных змей. Или червей? Фу, мерзость какая! У них зубастые пасти и ядовитые кончики хвоста. Я взмахнула хвостом и придавила двух уродин, ползущих к общему столу так сказать. Небольшая поляна была усеяна ошмётками тварей.
- Ирнанн, - простучала я зубами, пытаясь отодрать от себя что-то мерзкое, длинное и липкое. Охотник медленно подошёл ко мне, остановился.
- Спокойно! Я с тобой, райши, только стой спокойно! – и он, ну вы подумайте! Он стал петь! Нет, я не против серенады под окном, мне ведь не чужда романтика, да и люблю я красивые мужские голоса, но здесь? Я вытаращилась на своего пришибленного супруга номер четыре, всем своим видом сигналя, что его действия должны быть совсем другими.
Где-то на втором куплете его песни липкая пакость упала к моим ногам, то есть к хвосту. Я быстро – быстро переползла от неё подальше и только тогда обернулась глянуть, что за мерзость меня держала. И чуть не стала из золотой седой нагиней! За мной поднялся огромный зубастый холм, из него и вылез этот… язы-ык! Я долго и мучительно возвращала завтрак. Болото всё равно жутко воняет, так что ему пофигу.