Тень слишком сильно отвлекла принца разговорами о его лучшем друге. Его внимательность уступила место раздражению, а страх перед потерей Йровета притупил осторожность, и он слишком поздно услышал, что к дому кто-то подошёл. Дверь в здание открылась и стремительные шаги направились в сторону комнаты. Леголас снял со спины лук и схватил стрелу, и одновременно с этим в комнату с ружьём наготове влетел командующий теми жалкими остатками войска, которые обитали тут. Мужчина и эльф одновременно направили своё оружие друг на друга.
Тень замолкла и исчезла. Теперь даже Леголас не знал, где собеседник.
— Где она? — взревел мужчина.
Да он был пьян! Неизвестно, чем напивались люди, но от запаха того алкоголя, что исходил от этого человека, Леголасу стало дурно. Резкий, отвратительный смрад, которым был пропитан не только человек, но и вся его одежда. И самое неприятное — этот запах был знаком принцу. Да… когда он следил за Джасти, именно такой запах исходил из дома, где она лечила своих солдат. Но тогда он был лёгким, еле ощутимым…
— Что вы с ней сделали?! — Леголас взял себя в руки и попытался не думать об этом запахе, взглянув на мужчину. С последней встречи он изменился. Тогда это был сильный лидер и, несмотря на голод и измождённый вид, готовый со своим войском броситься на врага, защищая своим телом единственную женщину. Но сейчас он походил на старика. Неухоженный, поседевший, с заплывшими глазами и еле стоящий на ногах.
— С ней всё хорошо, — спокойно ответил Леголас, целясь мужчине в сердце.
— Верни её! — взревел мужчина опасно громко.
И в этот момент к нему подскочила тень и с точностью ударила рукояткой кинжала в голову человека так, чтобы тот моментально потерял сознание. Тело с грохотом упало на деревянный пол, открывая Леголасу незримого собеседника.
Такой же светловолосый эльф, но слишком низкий для своей расы. Он подбросил кинжал и перехватил его удобнее, дабы лезвие было направлено на человека.
— Нет, Зевран, — громко приказал принц своему собеседнику. Его рука повисла в воздухе. — Обещание есть обещание — среди этих людей никто не должен погибнуть от наших рук.
— Какое расточительство, — хмыкнул эльф и спрятал свой кинжал в ножны. — Надо уходить.
Услышав снаружи беспокойные разговоры направляющихся в этот дом солдат, Леголас кивнул.
***
Принц и его десять воинов вышли из портала, и Леголас хотел было уже вдохнуть свежего воздуха, но запах пьяного солдата окутал эльфа с головы до ног. Он никак не мог избавиться от ощущения, что мужчина до сих пор рядом с ним. Однако, чем ближе он приближался к лазарету, тем сильнее становился этот запах. Не сразу он понял, что он исходил именно от здания, где лежали его умирающие воины. И чем ближе он подходил, тем сильнее становилась эта вонь.
— Какой ужас! — прикрыл нос рядом идущий Зевран.
— Чем это так пахнет? — спросил один из позади идущих солдат.
«Она пытается перебить запахи гниющей плоти?» — предположил голубоглазый. Окна лазарета были открыты нараспашку, и Леголас не услышал привычных стонов раненых. Это его… напугало. Неужели все мертвы? За двое суток? В голове поселилась мысль, что это из-за него: он привёл к умирающим мученикам убийцу в овечьей шкуре.
— Эй, Исенгрим! — закричал Зевран, махая кому-то рукой.
Леголас не сразу заметил юношу, что стоял рядом с прачечной. Что ж, он жив, а значит мысли принца были ошибочными. Эльф выглядел спокойно, вот только то и дело потирал свой нос. Голубоглазый повёл своих людей к нему.
Исенгрим поклонился принцу, а остальных поприветствовал взглядом.
— Как у вас тут дела? — спокойно поинтересовался голубоглазый, но возмущённый возглас Зеврана не дал услышать его слова:
— Чем это у вас тут так пахнет?
— Девушка сказала, что надо всё обработать, — поморщился эльф. — Теперь ползает и протирает все поверхности и кровати какой-то пахучей жидкостью, — он с пониманием посмотрел на чихающих воинов и повёл Леголаса к лазарету.
— И всё-таки, как тут дела? — настойчивее поинтересовался принц.
— На удивление, всё хорошо, — коротко ответил провожатый. — Да и вы сами всё можете слышать. Никто больше не кричит от боли. Уже в первый день ребята наконец-то выспались. Женщина снимает боль, очищает раны… Она даже умеет лечить метки смерти.
— Да неужели? — не поверил Зевран.
— Да. Она… как же она их назвала? Пролежни. Говорит, что это легко лечится, и очень легко не допустить их возникновения.
Леголас шёл, слушал и не мог нарадоваться, что его идея и её реализация приносят плоды.
— И что, она никого не пыталась убить? — усмехнулся кто-то из воинов.
— Нет. Даже наоборот… — Леголас резко посмотрел на мрачного Исенгрима и взглядом потребовал объяснений. Поймав на себе взгляд принца, юноша нахмурился и тихо произнёс лишь два слова, в которых Леголас понял всё: — Йорвет очнулся.
Идущие позади воины ахнули в один голос. Даже Зевран открыл рот от удивления. Леголас, конечно, знал не только из рассказа своего спутника, что Йорвета давно похоронили. Но он не мог поверить: никто, кроме него не надеялся, что друг сможет одолеть смерть. И сейчас принц должен был быть счастлив. Однако, зная о глубокой ненависти Старого Лиса к людям, его прибывание подле той женщины может быть опасно… причём для неё самой. Это и подтвердил Исенгрим. Почему принц не подумал об этом раньше? Был ослеплён желанием спасти его?
— И что произошло? — мрачно поинтересовался эльф.
— Он её чуть не задушил, — ответил собеседник. — Мы с Мариэль, как ни пытались, не смогли оторвать его от женщины. Быть может, если бы она не ударила его в ожог, то так бы там и скончалась. Теперь боится к нему подходить.
К концу рассказа Исенгрим уже привёл воинов к дверям лазарета. Принц и думать забыл о запахе после таких новостей, но стоило ему открыть дверь, как волна этой вони накрыла как голубоглазого, так и всю его свиту. А ведь перед ним ещё была вторая закрытая дверь. Входить туда стало страшно.
Исенгрим, уже как-то привыкший к этому запаху, был смелее: он распахнул последнее препятствие. И перед Леголасом предстала любопытная картина: Джасти действительно ползала чуть ли не на четвереньках между кроватями и с силой тёрла их кусками чистой ткани. Время от времени она обливала их содержимым из тех склянок, которые Леголас притащил сюда в сундуках, и продолжала тереть. Мариэль проделывала то же самое, однако её лицо прикрывала самодельная повязка. Однако принц сомневался, что она хоть как-то способна спасти от запаха.
Но более всего его поразили раненые воины. Исенгрим был прав. На их лицах более не отражалось страдание. Ну если не считать сморщенных носов, хотя кто-то из них успел привыкнуть даже к этому. Джасти была слишком сильно увлечена и не заметила, как принц стал проходить между кроватями и осматривать своих воинов: раны каждого были аккуратно перевязаны, доспехи сняты, а тела прикрывали длинные рубашки.
Да, запах был ужасен, но Леголас, как бы он ни старался, не мог почувствовать нотки запахов гноя и рвоты… Эльфы были чистыми, кто-то даже порозовел и поправился, кожа их не была сухой — они больше не страдали от обезвоживания. Двое суток. Это результат трудов Джасти всего лишь за двое суток! Поразительно!
Эльфы набирались сил. В отличие от последнего раза, сейчас они даже пытались как-то подняться или кивали своему будущему королю в знак приветствия, но Леголас прекратил церемонии взмахом ладони.
Его резкий жест привлёк внимание Мариэль. Она вскочила на ноги и склонилась перед пришедшими. Этот уже внезапный жест заметила сама Джасти и, увидев Леголаса, поднялась на ноги, слегка улыбаясь. Проживание в таком месте — более комфортном, чем людская деревня — не пошли ей на пользу. Синяки под глазами остались, худоба не прошла… Теперь нечего было удивляться тому, что она достигла таких прогрессов за пару дней. Кажется, девушка не отдыхала вовсе. Да и Мариэль не щадила. Эльфийка в корне отличалась от той симпатичной девушки, которую Леголас привёл сюда.
— Привет, — махнула рукой Джасти, делая шаг на встречу. — Я ждала тебя ещё вчера.
— Были трудности в поисках нужных тебе вещей, — Леголас повернулся к своим людям и поманил пятерых из них рукой. Вышедшие держали при себе не только оружие, но и большие мешки. У первого эльф забрал мешок с одеждой и протянул девушке. — Я подумал, тебе будет трудно работать в своей форме. Тем более, у нас другое время года сейчас…
Джасти не без любопытства открыла мешок и осмотрела содержимое. Девушка не обрадовалась, но поблагодарила принца. Да, наверное, если в плен захватили самого Леголаса, ему бы тоже не понравилось носить одежду другой расы. А может быть, человеческие женщины не любят платья?
В следующих трёх мешках были перчатки. Как и просила девушка — в огромном количестве. В пятом мешке, что подал ей Зевран, были книги. Их появлению она была удивлена больше всего.
— Они же из…
— Да, той деревни, — кивнул принц. — Я видел, как ты перечитывала их вечерами. Решил, что они тебе очень важны.
— Спасибо, — искренне сказала Джасти, и этот мешок — единственный из пяти — она потащила к столу и начала выгружать, медленно меняясь в лице. Распустив своих воинов — всех, кроме Зеврана, Леголас хотел было подойти к Йорвету, что лежал спиной к нему, но тихое возмущение Джасти остановило принца: — Так ты за мной следил? Ещё до того, как притащить сюда?
— И даже раньше, — честно ответил юноша. Он не стал в подробностях рассказывать, как, прежде чем делиться своими мыслями с отцом, часто заглядывал в людской лазарет и наблюдал — действительно ли эта женщина знает, что делает, действительно ли она в состоянии поднимать солдат на ноги? Да ещё и когда появился тот мальчик, Леголас также убедился, что она была способна обучать и делиться опытом. Тогда-то всё и решилось, решился сам Леголас. — У тебя здесь всё хорошо? Исенгрим мне рассказал про Йорвета, но никаких больше инцидентов не было?
Джасти на миг замерла и посмотрела на стоящего неподалёку Исенгрима. Она о чём-то задумалась, да и её переводчик отчего-то напрягся, одарив девушку странным взглядом, в котором принц не смог ничего прочитать.
— Нет. Не было, — наконец-то ответила она, однако, и всё же было понятно, что она врёт. Леголас взглянул на Исенгрима, но тот предпочёл сделать вид, что внимательно осматривает раненых. Хорошо. Голубоглазый позволит им разобраться в своих отношениях самим. Никто не говорил, что будет легко. И девушка среди врагов, и эльфы рядом с человеком не могли постоянно делать вид, что всё хорошо. Один из них рано или поздно сделает то, что не понравится другому. Быть может, именно это между ними и произошло. Джасти время от времени поглядывала на Мариэль, которая продолжила свою работу с кроватями, а потом сказала: — Ты не мог бы поговорить с Йорветом? Его надо лечить, но…
— Хорошо, — моментально ответил Леголас. Да и сам хотел немедленно оказаться рядом со своим другом.
На его место рядом с Джасти встал Зевран и внимательно взглянул на неё.
— Дай мне хоть посмотреть на тебя вблизи, beanna*, — улыбнулся он и что-то защебетал, но Леголас не слушал. Он медленно шёл по направлению к кровати своего лучшего воина. Его дыхание было ровным. Он единственный, кого не переодели. Видимо, уже будучи в сознании, Старый Лис не позволил одеть на себя рубаху. Однако, старую одежду сняли.
— Йорвет? — тихо позвал друга Леголас, начиная разговор на родном языке
— Я требую объяснений, — не замедлил с ответом эльф. Он так и не повернулся к принцу, а тому только и осталось, что присесть на край кровати и тяжело вздохнуть. Даже спор о человеческой женщине с отцом не напрягал его так сильно, как разговор со Старым Лисом.
— Она помогла появиться на свет ребёнку и спасла от неминуемой смерти одного из наших воинов, — устало проговорил Леголас слова, которые приходилось говорить всем, кто так же «требовал объяснений». — Я понял, что наши методы лечения не приносят пользы и…
— И ты, и Владыка спятили, — сквозь зубы прошипел эльф. — Один отправляет своих воинов на верную гибель, второй притащил человека сюда.
— Я уверен, что именно благодаря этому человеку ты наконец-то очнулся, — Леголасу было тяжело держать себя в руках. Тем более, когда Йорвет упоминал Трандуила. Не смотря на то, что в его словах был смысл, принцу было неприятно, когда так говорили о Владыке.
Йорвет молчал. Верил ли он в эти слова или нет, но продолжать столь бессмысленный для него диалог он отказывался. Да и вообще, на секунду Леголасу показалось, что их дружба дала трещину из-за Джасти. Что ж, пусть так. Зато Йорвет будет жить. И словно прочитав его мысли, бесстрашный командир тихо произнёс:
— Лучше бы оставили меня умирать вместе с моими воинами.
Эти слова разозлили Леголаса.
— В любом случае, ты останешься здесь до полного выздоровления и позволишь девушке лечить себя! — с этими словами он встал с кровати и был готов ко всему.
И к тому, что Йорвет сядет, повернётся к нему лицом, показывая всю свою нынешнюю «красоту», хотя рана сейчас выглядела куда лучше, чем когда принц прощался с ним.
— Я лучше умру, чем эта женщина подойдёт ко мне снова! — вскрикнул эльф. Леголас стойко выдержал его взгляд.
— Тогда я буду вынужден тебе приказать, — холодно сказал юноша. Йорвет распахнул свой здоровый глаз и не мог поверить в то, что услышал. Впервые за несколько сотен лет его лучший друг воспользовался своим положением в обществе. Впервые в жизни Йорвет услышал не просьбу, не совет, а именно приказ. Приказ, против которого он не смел пойти. Когда же эльф не смог более терпеть строгий взгляд принца, своего будущего короля, Леголас повысил голос, обращаясь не только к Лису, но и ко всем воинам: — Женщина останется здесь. Она под защитой Трандуила и лично моей. Ей позволено делать всё, что поможет вам встать на ноги. Это место более не дом Последнего Пути. Здесь вы родитесь заново и после полного излечения вернетесь к своим семьям и продолжите жить!
Даже Джасти испуганно оторвалась от своего занятия и взглянула на Леголаса. Она не понимала, что он сказал. Но невольно сжалась от той строгости и властности, что прозвучала в голосе принца. Эльф же вновь обратил свой взор на побеждённого Йорвета. Хотел было что-то добавить, но мужчина нахмурился и, кажется, впервые заметил, что здесь был Зевран, на которого он и смотрел в данный момент. А может быть, делал вид, что не слышал речи Леголаса.
— Что здесь делает Ворон? — спросил один из раненых. Принц хотел было отыскать взглядом спрашивающего, но, очевидно, этот вопрос интересовал всех, ибо на Зеврана тут же обратили внимание все, кто был в сознании.
— О? Меня всё-таки заметили? — самодовольно улыбнулся Ворон и театрально поклонился перед всеми. — А я уж надеялся остаться незамеченным.
Напряжение всех эльфов при виде представителя известной гильдии было понятно Леголасу, и он поспешил всех успокоить:
— Гигантские пауки мигрировали в эту часть леса и очень быстро заселяют её, — м-да. Мало похоже на успокоение. — Антиванским Воронам дано задание не подпускать их близко к вам и к деревне.
По лазарету пробежался настороженный шёпот воинов. Даже Мариэль замерла, услышав о такой напасти. Один Йорвет посмел открыто высказаться рядом с Леголасом:
— Значит, вместо того, чтобы отправить войска бороться с пауками и ограми, Трандуил продолжает посылать нас на бессмысленную войну с людьми… И теперь нам приходится сражаться сразу с тремя противниками. Замечательно.
— Если мои домыслы будут верны, отец прекратит войну с людьми, — попытался как-то оправдать отца принц.
— А до Владыки доходило, что мы дохнем именно из-за его глупых идей? Кто вообще вбил ему в голову, что наши земли прокляты?
Леголас открыл было рот, но заскучавший рядом с человеком Зевран стал подходить к Йорвету:
— Даже в спокойные времена мы умирали чаще, чем рождались. Владыка не виноват, что нас зажимают пауки и огры. Он, как правитель, пытается найти выход. И единственный выход для него — это отправиться жить в новые земли, где нас бы не беспокоили такие «соседи». Никто не виноват, что люди, жадные от природы, отказались впустить нас в свой мир. Я считаю, что Трандуил поступает верно. Наши воины умрут если уж не в войне с людьми, то в войне с ограми.