— Я тебе это припомню, девка, — всё-таки он не смог сдержать гримасу боли.
— Увы, но раз начала, курс прекращать нельзя, — она так мило улыбнулась разъярённому эльфу, однако не было причин ему не верить. Отомстит же… — Всё. Сейчас обработаю и… Ступай, играй дальше в свои игрушки.
После этого взгляда Джасти пожалела о своём действии. Но оно того стоило. Просто нужно всё время находиться рядом с Исенгримом и Зевраном. Так, на чём там она остановилась? Ах да, хотела всем раненым вколоть лёгкое снотворное. Спокойный сон им не повредит.
Дав Мариэль половину ампул, девушки прошлись по койкам и сделали свою работу. Эльфийке сестра уступила свою кровать на ночь, на которой уместилась ещё одна кухарка. После раздачи ужина и помывки посуды, все работницы выходили из своих домов, шли в лазарет и располагались на ночлег. И пока все это делали, Джасти садилась за стол и расписывала назначения, делала разные пометки, составляла список заканчивающихся лекарств.
На улице становилось темнее, эльфы зажигали настенные подсвечники и негромко разговаривали между собой. По крайней мере, раньше. Уже вторую ночь это место превращалось в тихое, наполненное страхом и напряжением помещение, в котором каждый боялся даже пискнуть. И лишь скрежет пишущего пера нарушал эту тишину. Джасти было тоже страшно, накалённость атмосферы передавалась и девушке.
Сейчас, будь она со своими ребятами в роте, сестра схватила бы свою гитару и спела вдохновляющую песню о победе… А знаете, чем чёрт не шутит? Двое из присутствующих точно поймут слова. Да и на стеснение как-то было теперь всё равно. Она уже привыкла к своей новой «роте». Военная подруга преданно стояла в углу, успела уже покрыться пылью.
Джасти взяла её на руки, стряхнула пыль и пару раз прошлась по струнам, словно испытывая работоспособность. Все обратили взор на столь странный инструмент, а Зевран и Исенгрим, спавшие на полу прямо рядом со столом, приподнялись на локтях.
И мы ринулись в бой!
Поверь, мы с тобой
Пройдём все невзгоды, мой брат. Там в дали
Твой сын молодой.
Он ждёт нас домой,
Счастливый, что мы — живые — пришли…
Джасти, не переставая петь, обводила глазами своих пациентов, кухарок и прачек, ища в их лицах хоть какие-то живые эмоции, хоть какую-то реакцию на это. Но те просто слушали. Хотя, спустя один куплет, кто-то вдалеке заулыбался и начал покачивать головой в такт. Пусть не понимал слов, но заводная мелодия делала своё дело.
Зевран вовсе сел в позе лотоса и с забавной улыбкой слушал слова, вникал в их смысл. Справа послышался смешок Исенгрима. Эльф достал свою флейту и, поймав ритм, стал подыгрывать.
…А подруга всё ждёт,
О тебе, друг, поёт.
Она верит, что очень близок тот день,
Когда война пропадёт.
И тебя позовёт —
Из леса выскочит любимая тень…
Эльфы постепенно заражались веселостью. Ворон и Исенгрим, понимающие слова, действительно вдохновлялись. Хотя, может, Джасти просто хотелось так думать. Но это место оживало. Зря она стеснялась раньше. Что у эльфов, что у людей — доброе слово, хорошая мелодия всегда возрождают позитивные чувства. «Интересно, слышит ли Йорвет?».
***
Утром пленники лазарета могли выйти и продолжить свою работу. Но не стоило забывать о бдительности и осторожности, о которых сегодня забыла Джасти. Она проснулась очень рано из-за того, что чья-то тяжелая рука давила на мочевой пузырь. Так уж получилось, что ей выделили место для сна рядом с выходом, как раз в окружении Исенгрима, Зеврана и Йорвета, который вернулся в лазарет ещё ночью. Интересно, кто его сменил, если все они были здесь?
Как раз рука одноглазого и стала причиной столь раннего пробуждения. Джасти осторожно убрала её с живота и пошла в уборную. Возвращаться в постель не стала — сестра вся вспотела от жары, которая была не из-за погоды, а из-за окружающих её горячих тел. Лучше выйти на улицу. Окунуть лицо в холодную воду, приготовленную ранее для умывания, и прогуляться по свежему воздуху. Она не выспалась, глаза слипались и даже умывание не взбодрило её.
На улице стояла тишина. Солнце ещё не показалось на горизонте, но тёмное небо постепенно окрашивалось в серо-голубой цвет. Мокрая от пота спина вмиг замёрзла от прохладных порывов ветра. Пожалуй, стоит закрыть глаза и представить, что она приехала на дачу к бабушке. Через полчаса прокукарекает петух, залает собака у соседей, выйдет дед на улицу и будет браниться, почему внучка не работает.
Но, открывая глаза, Джасти возвращалась в реальность. Интересно, кто же сменил Йорвета на посту? Сестра повернулась лицом к лазарету и стала пятиться назад, пытаясь разглядеть стража эльфийских снов. Но что-то там никого не было. А может нужно отойти ещё дальше?
Так она уткнулась спиной в какой-то куст.
— Блин… — тихо буркнула девушка и сделала шаг вперёд, но… Кусты держали её. Точнее, на ветках, скорее всего, были крючки, которые зацепились за платье. Шаг, ещё шаг, потом и вовсе рывок — но никак не получалось вырваться из этого куста. Рукава также зацепились за крючковатые шипы, сковывая движения. Странно, ведь платье почти шёлковое — не должно цепляться с такой лёгкостью, как, например, шерсть.
Кричать не хотелось. Эльфам, тем более работающим, нужен отдых. Кого-то одного позвать нельзя — на крик проснутся все. Что же, так тут стоять до самого утра?
Но как назло из лазарета вышел тот, кого Джасти меньше всех хотела видеть, и которого сама, скорее всего, разбудила. Одноглазый вышел покурить. Ему на глаз сразу попалась прелюбопытнейшая картина, при взгляде на которую он хищно улыбнулся. Ну вот… сейчас будет мстить за витаминку — сестра в этом уверена. Поза, в которой она застряла, была весьма неудачной. Руки расставлены в строну, одна нога согнута — попробуй ему докажи, что сестра тут стоит просто так, а не зацепилась за кустовые ветки.
Йорвет, не снимая хищной улыбки, вытряхнул содержимое трубки и убрал её в нагрудный карман, а на её месте в руках оказался кинжал. Размахивая им и подбрасывая, мужчина стал подходить к попавшей в беду даме.
— Так, так, так… — нахально протянул он. — Что я вижу? Beanna настолько глупа, что запуталась в ветках?
— Иди куда шёл, — прорычала девушка.
— И пропустить такое забавное зрелище? О, нет, — эльф подошёл на опасно близкое расстояние и приложил свой кинжал к девичьей щеке. Джасти дрогнула и распахнула глаза. Неужели действительно посмеет убить? — Знаешь, beanna, что я хочу сделать?
— Сказать мне перевод этого слова? — поганец, он улыбнулся ещё шире. Что же ему ещё делать, чувствуя, какую власть имеет в данный момент над девушкой?
— Нет, — кинжал скользнул по щеке, но он не резал кожу. Скорее щекотал своим холодом. По спине пробежались мурашки, а тело рефлекторно отодвинулось назад, ещё больше позволяя веткам вцепиться в ткань платья. — Я хочу припомнить тебе всё, что ты мне сделала. Как ты меня называла, как вчера вводила эту дрянь… За каждый раз, когда ты доводила меня, я оставлю на твоей коже шрам…
Эльф надавил кинжалом и продолжил вести лезвие к шее, к горлу, к груди. Пока он ещё жалел Джасти — оружие не оставляло за собой кровавых дорожек. Но это уже не было щекоткой. Стало больно.
— Я закричу, — пискнула сестра.
— А я вспорю тебе брюхо, — усмехнулся он, приближая своё лицо к ней, приметив, что она из-за его близости лишь сильнее прижимается к кусту. Дыхание одноглазого щекотало лицо, а жар тела ощущался даже при отсутствии прямого контакта. Стало страшно. Никогда нельзя было понять, шутил ли он или… Да он вообще никогда не шутил! Осознав в полной мере свою ситуацию, Джасти зажмурилась и сжалась, словно только и ожидала, когда мужчина исполнит свой приговор. Но в этот момент он отступил от неё и усмехнулся. — Если продолжишь и дальше меня донимать, я действительно это сделаю.
Сестра приоткрыла один глаз. Йорвет больше не смотрел на неё и не улыбался, а деловито осматривал путы девушки. Пошутил, значит… Очень забавно, посмеялись. Особенно стало Джасти смешно, когда Йорвет схватил одну из веток и тут же одернул руку, внимательно осматривая свою ладонь. Ох не понравился девушке этот взгляд.
— Beanna, не двигайся, — чуть слышно прошептал он.
— Ч-что? В чём дело? — испуганно спросила она, но немедленно повиновалась, прекратив любые попытки отодвинуться от эльфа или вырваться из плена.
— Тебя держат не ветки, а паутина, — он обвёл глазом местность, медленно доставая свой лук. Убедившись в чём-то, он резко повернулся к сестре и быстрыми движениями освободил кинжалом от пут.
— Беги в лазарет, быстро! — рявкнул Йорвет. Повторять не пришлось.
Джасти бросилась к лазарету, но почему эльф не побежал за ней? Она обернулась и увидела, как на одноглазого бежали три твари… Пауки. Огромные… В человеческий рост, молниеносные твари, издающий ужасный звук. То, чего она так боялась в жизни — арахниды. Но не маленькие паучки, которые сидят в углах комнаты, а огромные твари.
Джасти бежала вперёд, смотрела назад, не помня себя от ужаса. Девушка запуталась в собственных ногах, упала, но вместо того, чтобы встать, она повернулась лицом к Йорвету, окоченев от страха. Она наблюдала, как тот, несмотря на свой тяжелый вид, с ловкостью отбегал от них, стрелял в морду… Но на место одного упавшего из леса приходили двое.
— Беги! — орал Йорвет.
Она не могла, оцепенела. Дрожала. Они большие, их много и становилось ещё больше. Эльф сражался один. В ушах только крики этих членистоногих, свист стрел. Одноглазый хотел было броситься к ней, но его окружили. Остроухий чудом умудрялся сам остаться в живых, а тут нужно думать ещё о бесполезной человечке.
Один паук приметил более лёгкую жертву и быстро потрусил в сторону сестры. Но даже при виде столь явной опасности Джасти не могла заставить себя подняться. Смотрела на эту тварь не отрываясь. Ужас, страх, паника!
Паук упал замертво в двух метрах, так и не достигнув своей цели. В одном из восьми глаз торчала стрела. К Джасти сзади подбежал Зевран и одним рывком поставил на ноги. Мимо промелькнул Исенгрим, спеша на помощь товарищу. С крыши стрелы, одна за другой, стали попадать в цель, но лучник не успевал поразить всех. В этот миг из леса хлынула черная волна этих тварей, одна половина которой побежала на четвёрку, а вторая — атаковала лазарет. Лучнику на крыше пришлось заботиться о себе, а не о четверке на поляне. Зевран хотел было толкнуть Джасти к помещению, но было поздно — арахниды окружили здание.
Эльфы ловко меняли оружие, выстреливая в дальних пауков, и при этом кинжалами протыкали жвала близко стоящих. Постепенно пауки оттесняли Исенгрима с Йорветом к Зеврану и Джасти. Трое мужчин окружили девушку своими телами и в таком положении отбивались от врага, не позволяя паукам подойти к человечке слишком близко. Она уже отошла от оцепенения, но сестре ничего не оставалось, кроме как стоять и молиться, чтобы это всё побыстрее кончилось.
Трупов пауков становилось всё больше, они окружали маленькую компанию, а живые твари взбирались по ним, нападая уже сверху. В один такой раз тварь была очень близка к тому, чтобы броситься на Джасти, но Исенгрим успел, схватив девушку, отбежать с ней в сторону, а на врага со всей силой обрушился Зевран.
Вот и всё. Сестра очень много раз представляла свою кончину за эти три года. Она умирала из-за эльфийской стрелы. Подрывалась на мине. Не выдерживала пыток. Но умереть здесь, среди эльфов и из-за пауков! До такого даже фантазия не могла додуматься, почему же это сделала реальность? Почему Исенгрим и Зевран пропали? Что?!
Пауки разделили компанию, решив, что таким способом они разделаются со своей добычей быстрее. С каких пор членистоногие стали разумными? Теперь девушка осталась одна с Йорветом… опять. И бедолаге приходилось ещё хуже. Мало этого полчища, которое не кончалось, так ещё нужно прикрывать две спины. Но это было ещё не самое худшее…
— Dʼyaebl! — вскрикнул Йорвет, схватил Джасти и отбросил от попытавшегося напасть на неё паука.
Он выбросил свой лук, и сестра поняла, что стрелы кончились. Теперь сражаться приходилось лишь мечом и кинжалом. Жаль только, что на него одного врагов было слишком много. Они оттесняли пару к деревьям и кустам, которые были оплетены паутиной. Но одноглазый понимал, что одно прикосновение спиной к стволам – они трупы. Хотя, они уже были трупами — Йорвет махнул мечом, отбрасывая одного арахнида, но вместо него на добычу прыгнул новый. Эльф только и успел, что схватить Джасти и укрыть её собой.
Девушка зажмурилась, ожидая, как обмякнет тело её пациента, а следующей добычей станет сама. Нет, этого не может быть. Это сон, просто страшный сон! «Проснись, проснись!» — молилась Джасти, но нет. То было явью.
— Бегите к реке, она чиста от этих тварей! — этот голос…
Девушку подхватили на руки. Йорвет… Живой, до него не успели добраться. Но где он? Где обладатель этого голоса? Где Леголас? Ей не показалось, эти слова принадлежали ему!
Джасти взглянула за плечо бегущего эльфа и увидела, как новая волна, теперь не чёрная, золотая, вышла из леса. То были воины голубоглазого.
— Зевран, прикрой их! — а вот и он! Леголас стоял именно в том месте, где девушка уже успела распрощаться с жизнью. Единственный, кто был облачён в черный доспех, эльф с необычайной скоростью и ловкостью убивал каждого врага, кто смел подойти к нему хоть на метр.
Йорвет вбежал с сестрой в лес. Но туча пауков, решивших всё-таки полакомиться именно ими, бежала следом. Кажется, позади тварей прыгал Зевран, втыкая свои кинжалы в головы арахнидов, но им всё равно не было конца. Одноглазый продолжал бежать, однако враги не позволяли увеличить своей еде дистанцию.
Вскоре, Ворон поравнялся с парой и на бегу истреблял всех, кто приближался к ним. Он тоже стал их целью, пауки пытались нападать, но он быстро пресекал эти жалкие попытки.
Впереди показалась река, но что дальше? Йорвет бежал именно к ней, хотя они оказались в ловушке. Река словно бы перечёркивала их путь к отступлению. Эльф со своей ношей рискнул остановиться. К счастью, Ворон был на месте, чтобы прикрыть их от бросающихся арахнидов. Позади паучьей тучи Джасти видела позолоченные доспехи воинов Леголаса. Они также бежали за ними и заметно уничтожили большую часть.
Но то ли Зевран засмотрелся на защищаемый объект, то ли он устал… Джасти не знала, по какой причине он совершил ту ошибку — прыгнув вверх, эльф хотел было вонзить клинки в ближайшего паука, но членистоногий сосед посчитал летящую добычу слишком аппетитной и также бросился вверх. Стоит ли говорить, какие пауки прыгучие? Вместе с пауком Ворон полетел в воду. И как назло, в тело твари вонзилась стрела, убивая его.
— Зевран! — вскрикнула Джасти, но Йорвет не позволил ей отбежать от него, прижимая к своей груди и выступая в роли щита.
Эльфам Леголаса было трудно. Они встали между сестрой с одноглазым и врагами, стараясь не только убить как можно больше, но и оттеснить их подальше в лес. А Зевран не всплывал. Почему он не всплывал? Не умеет плавать? Туша паука придавила его? Джасти хотела закричать на Йорвета, но встретившись с его взглядом, поняла, что ему тоже не всё равно. Но он не мог сейчас разделиться на две части. Командир считал своим долгом оберегать пленницу Леголаса, но и сам то и дело посматривал на воду, желая броситься на помощь товарищу, но лишь рычал от бессилия. Казалось бы, почему он не бросится, раз Джасти прикрывают воины. Но время от времени пара пауков таки пыталась перепрыгнуть прекрасных воителей. Тут-то Джасти спасала реакция Йорвета. Он либо отпрыгивал вместе с ней, либо протыкал мечом морду арахнида.
Спустя ещё несколько долгих и томительных секунд, прибыло подкрепление во главе с голубоглазым. Теперь уже силовой перевес был на стороне остроухих. Эльфы, как волна, бросились на своего врага. И как только замертво упал последний паук, Йорвет отпустил Джасти и бросился в воду.
Девушка подошла ближе, сжала ладони перед грудью и мысленно взмолилась, лишь бы златовласый выжил.
— Что случилось? — подбежал Леголас. Джасти не ответила. Хотела, но вместо слов из горла вырвался стон.
Теперь ещё Йорвет задерживался. Неужели река была настолько глубока? Или догадки Джасти верны — туша прижала Ворона и теперь покоилась с ним на самом дне, держа в скрюченных лапках добычу?