— Сегодня никуда не отлучайтесь, — шепнула она.
5
…Корсаков сидел в кресле и курил. Он показал папиросой на кресло рядом:
— Что так смотришь? Изменился?
— Давно не виделись…
— Рад меня видеть?
Корсаков был все такой же сухопарый, собранный, с точными, будто отработанными, жестами. Только выглядел усталым…
— Очень рад видеть! — искренне сказал Анатолий. — Я ведь…
— Не будем ворошить старое. И я рад тебя видеть… таким. Ты удивительно изменился. Анатолий Русаков, которого я несколько лет назад видел затравленным и исковерканным ворами мальчишкой, и ты — разные люди.
— Мне надо многое рассказать вам, — начал Анатолий.
— Учти, я многое знаю… Знаю, что бригадмилец детской комнаты милиции освободил Бориса Троицкого и его сестру из рук хулиганов и воров, двух из них задержал и передал милиции. Одному, по кличке «Цыган», удалось скрыться. Было такое?
— Было.
— И при этом Анатолий Русаков проявил инициативу, решительность, смелость. Правда, по неопытности он допустил кое-какие ошибки. Но о них после. Знаю, что Чума послал к этому бригадмильцу «полномочных представителей», чтобы вовлечь его в свою шайку, а если он откажется, то «ударить советским законом по зубам» и заодно, в назидание другим ворам, наказать за «активность». Правда, бригадмилец не проявил должной оперативности, не задержал посланцев Чумы.
— Я считал…
— Стоп! Скажешь позже. Впрочем, это получилось кстати, так как всякое постороннее вмешательство вне нашего плана — нежелательно.
— Они же увели Шелгунова! А с меня в милиции взяли было подписку о невыезде.
— Шелгунов жив и, как мне стало известно, вернется скоро в школу.
— Жив? Шелгунов?
— Да.
— А что же случилось?
— Вот это и хотелось бы знать. Ты с ним держись поосторожнее, как будто заранее не знал о его возвращении. Интересно, как он будет себя вести. То ли он провел Чуму мнимым согласием, то ли действительно согласился войти в шайку, то ли Чума решил его не вовлекать?
— Валентин Петрович, я пришел поговорить с вами. Надо что-то предпринимать. Чума очень опасен. Не только для меня — для всех. Хуже его нет. Это самый что ни на есть пережиток капитализма, отравляющий всех, с ним соприкасающихся.
— Откуда ты его знаешь?
— Я с ним в пересылке познакомился… — Глаза Анатолия загорелись мрачным огнем. — Он «приподымал» меня, воспитывал.
— Теперь понятно! Ну и повезло же тебе. Расскажи подробнее.
Опять Анатолию пришлось ворошить прошлое.
— Пожалуй, ты мог бы нам помочь. Скоро предстоит серьезная операция по ликвидации шайки Чумы, — сказал Корсаков.
Анатолий в волнении вскочил:
— Приказывайте! Если надо, я готов на время бросить работу, бросить учебу, дни и ночи следить за Чумой, лишь бы поймать его! Я читал Конан-Дойля о Шерлоке Холмсе. Я сумею!
Корсаков засмеялся:
— Ни в коем случае! Категорически запрещаю.
— Вы не доверяете мне?
— Верю, но время сыщиков-одиночек давно прошло. «Секрет» Шерлока Холмса, если судить по рассказам доктора Ватсона, заключался в умении уличать преступника путем технического и тонкого психологического анализа. А сейчас — во-первых, техника! Анализы — определение группы крови, оттиски пальцев, следы пепла, особенности ворсинок одежды, из какой системы пистолета произведен выстрел и многое иное — все это точно анализируется с помощью научных средств. А психологический анализ — тоже дело коллективное, так что время сыщиков-одиночек миновало. Но все же сыщику, даже для такой, казалось бы со стороны, не сложной работы, как осмотр места происшествия, опрос очевидцев, сопоставление фактов и прочее, требуется сметка, опыт и чутье. Что ты знаешь о молодости Шерлока Холмса?
— Так ведь Конан-Дойль об этом не писал.
— Вот именно. А почему? Покажи ошибки — и потускнеет ореол непогрешимости и гениальности. Когда выйду на пенсию, а это будет через год, сяду за «Записки сотрудника уголовного розыска». Труд его тяжкий, невидимый миру… Днем и ночью, в дождь, грязь и стужу приходится, рискуя жизнью, действовать сотрудникам уголовного розыска, охранять покой советских людей.
— Я готов!
— А опыт? Помню такой случай. Весна, темная ночь. Ледоход на большой реке. Опасный бандит удирает через реку. Прыгает со льдины на льдину, ему нечего терять. Поймают — суд, расстрел. Молодой неопытный агент угрозыска преследует. А рыхлые льдины несутся быстро, кружат, сталкиваются. Между ними бурлит черная вода. Страшно! Берег безлюдный. Отступи агент — никто не увидит. Так вот. Молодой агент смалодушничал. Назад повернул. Потом опомнился. А время упустил…
— А вы поймали того преступника?
— А кто сказал, что ловил я? — Корсаков усмехнулся. — Поймали. Я, как ты знаешь, стал бороться с преступниками еще в первые годы советской власти. Комсомол направил на работу в уголовный розыск.
Вначале я даже огорчился. Уж очень не хотелось работать сыщиком. Хотел на фронт. А потом увлекся. Это как кроссворд… Как научное открытие… Как поединок… Приятно сделать людям доброе дело и убрать дрянь, которая мешает людям спокойно жить и трудиться.
Вот ты предложил следить за Чумой. А ведь и этому, казалось бы, несложному делу тоже надо учиться. Всему надо учиться. Настоящие знания я приобрел не на юридическом, а в Высшей школе МВД… плюс жизненный опыт. А появилась электроника и прочая техника — опять учусь. Все движется… Даже воры вынуждены изменять свои «законы» применительно к обстоятельствам. Впрочем, психология у них та же… Ты даже не представляешь себе, как стараются дружки попавшихся преступников выручить своего. Суют любые взятки. Идут на все! Лишь бы замять дело, положить под сукно, смягчить факты. Они считают, что все продается и покупается. Но на этом горят. У наших работников, как требовал еще Дзержинский, должно быть горячее сердце, холодный ум и чистые руки. А кроме того — знание и опыт. Все это я говорю к тому, чтобы ты мотал на ус и не обижался, если я тебе сию же секунду не поручаю ловить Чуму. У меня с ним старые счеты… Я чувствовал бы себя спокойнее, если бы тобой интересовался не Чума, а кто-нибудь другой.
— Я не боюсь! Но все-таки что же мне делать?
— Помогать нам.
— Как?
— Учись, работай, ходи в театры, гуляй. Словом, веди себя так, как вел. Но куда бы ты ни пошел, обязательно должен извещать дежурного по телефону. Номер я тебе сообщу.
— И это все? — разочарованно спросил Анатолий.
— Это много! Как бы ты ни устал или был увлечен — звони: иду туда-то и тогда-то, по такой-то улице, к тому-то. Понял?
— Ясно! А почему же вы Чуму до сих пор не взяли?
— Очень уж хитер. Бандит с дореволюционным стажем… А чтобы тебе было понятно, с кем придется иметь дело, я тебе кое-что расскажу о нем. Садись, слушай.
6
Еще ребенком, в царское время, попал Леонид Ляксин в воровскую шайку. Учили его, желторотого, «выть по-волчьи», просовывали в форточку, чтобы открыл окно или дверь. Учили его, волчонка, питаться падалью, а когда «пофартит» — обжираться и напиваться до непотребства и в этом видеть предел желаний. «Все равно ты пропащий», — твердили ему. Смертным боем били его воры, вколачивая воровскую науку, повадки и нравы. Настало время, и он сам просовывал запуганных детей в форточку и бил других воришек, «вколачивал» науку. Жестокостью и ловкостью он заслужил уважение опытных преступников. В восемнадцатом году двух бандитов, выколовших глаза женщине, чтобы она не опознала насильников и грабителей, поймала толпа и учинила самосуд. Так прикончили воровского наставника Чумы. А Чума выжил и продолжал грабить. Следы рваных, резаных и огнестрельных ран носил он на своем теле, как меченый волк. Выбитые зубы заменил золотыми.
В годы нэпа Чума был уже опытным бандитом, водился с крупными ворами, контрабандистами, участвовал в убийстве двух агентов угрозыска и многих граждан, наловчился при поимке «выставлять за себя» других, бравших его вину на себя. Вот эти «куклы» только его и спасли. Вначале он мечтал о роскошной жизни, а потом им овладела только жажда власти над бандитами и ворами. Когда Чума попадал в тюрьмы и в лагеря, он каждый раз пытался установить там свою тайную диктатуру. Среди преступников он очень известная личность. Чума очень волевой, жестокий и попавших к нему в лапы крепко держит в руках. Преступники считают его справедливым и приглашают разбирать свои свары. Он никогда не обманывает, если дело не касается его личной наживы.
А для того чтобы укрепить веру преступников в то, что он справедлив, он пользуется многими приемами, чтобы закрепить свой авторитет. Например: Чума подговаривает одного из старших воров обидеть младшего и сам же делает так, чтобы младший искал у него защиты. А для этого надо встретиться с Чумой. Долго устраивают встречу, наконец Чума обещает «качать права» на сходке и там признает старшего виноватым и заставляет возместить младшему. Ловкач.
Год от года преступникам становится труднее. Уголовный мир распадается. Главной его силой были рецидивисты, носители старых воровских «традиций» и навыков. Но многие из них бросили свое преступное ремесло, многие явились с повинной. Но, как дождь для грибов, таким благодатным для воров оказалось нашествие гитлеровцев на нашу страну. Немцы приближали к себе уголовников, делали их полицаями, бургомистрами. Вот когда для Чумы и других воров на оккупированной территории началась «житуха». Он гастролировал в Одессе, Киеве, Ростове, Львове, Каунасе и других городах. Немцы его поймали, заподозрив было в нем партизанского связного, грозили виселицей, но потом разобрались и выпустили на волю. Он было чуть не сделался бургомистром какого-то городка на Украине, да наступление наших войск помешало.
Снова запетлял Чума по советским городам, еле успевая заметать следы. А в этом году, когда без всякого разбора многих уголовников амнистировали, Чума принялся сколачивать не просто воровскую шайку, а большую банду, завлекая в нее угрозами и посулами.
Анатолий слушал, как говорится, навострив уши.
— Только знай, — продолжал Корсаков, — вор вору рознь. Видишь ли, когда-то и я думал, что все воры на одно лицо. Послушаешь со стороны — все они бахвалятся, говорят, что раз стали ворами, то ворами и умрут. А бывает, заглянешь в человека поглубже к увидишь такое в нем безнадежное отчаяние, злобу и на себя, и на дружков своих… ад в душе.
Вот слушай. Когда началась Отечественная война, в лагерях объявились заключенные, решившие навсегда покончить со своим прошлым. Они рвались на фронт. Был такой Петр Николаевич, по кличке «Пен». Тогда он был уже на свободе. И он призвал всех воров и бандитов искупить вину, обратиться с письмом в Верховный Совет, чтобы их отправили защищать Родину. Конечно, главари шаек не могли с таким письмом согласиться и выступили против. К Пену на квартиру явились трое, чтобы покончить с ним. Пен двоих сшиб из пистолета, третий бежал. Этим третьим был Чума.
— Этот самый?
— Этот самый. Курить хочешь?
— Нет! — Анатолий был весь нетерпение.
— Сейчас, когда многие воры рвут с прошлым, Чума идет на риск: пан или пропал! Ленька Чума, как я говорил, пытается сколотить бандитскую шайку не просто в три-четыре человека, а большую. Размах! Но дела у него идут плохо. Ты помнишь, конечно, водопроводчика Яшку Глухаря?
— Помню!
— Яшка вернулся на днях, хорошо работал в лагерях. Чума улещивал Яшку, тот отказался войти в шайку. Чума стал угрожать. Был у Яшки разводной ключ в кармане, вот он и давай дубасить Чуму. Избил до полусмерти. Чума от него отстал, боится связываться. А Григория Санькина — Хозяина, человека слабохарактерного, уломал.
— Вам и это известно?
— Чума хитер, он понимает, что если не добьется успеха, то ему придется скрываться не только от нас, но и от бывших бандитов и воров. Для поддержания своего авторитета он совершил крупное ограбление ювелирного магазина. Щедро одарил сообщников. Мы идем по их следам. Мне известен их новый заговор… Мне нравится, что ты человек действия… А ты парень прямой, надеюсь, ответишь мне также прямо на вопрос весьма деликатного свойства. Что толкнуло тебя выручать Троицких?
— Но это ведь и так ясно!
— Не совсем. А если бы не были замешаны твои отношения с Ликой Троицкой?..
— Валентин Петрович, да как вы можете!
— Прямо говорю: помощник должен быть надежный, преданный делу. И мне надо заранее знать все. Иначе я не задавал бы тебе такого вопроса. Так вот, если бы не Лика Троицкая, отошел бы ты в сторону?
— Ни за что! Быть такого не могло! — горячо возразил Анатолий.
— Хорошо! Верю. На этом поставим точку.
Глава XXV
Анатолий действует
1
В день, когда запустили очередную ракету, Юра, улыбаясь, спросил Анатолия:
— А ты бы хотел вот так взлететь?
— Так? Да разве это возможно… Как я понял, высотные полеты людей осуществимы в далеком будущем.
— Так уж и в далеком? — Юра заговорщически прищурил глаз и продолжал: — А если бы я высказал догадку, что реактивные самолеты уже летают на высоте двадцати — пятидесяти километров?
— Да ну?
— Я же сказал — «как догадка»! — Юра многозначительно улыбнулся. — Представь себе, что ракета летит не только ввысь, но и вокруг земного шара. Что это значит?
— Это значит, что она уже не просто ракета, а спутник Земли. Мы читали о спутниках в журналах. На таких спутниках помещались лаборатории, обсерватории, жили люди. Но это же все-таки только научная фантастика, — сказал Анатолий.
— Не то беда, что ты шофер, а беда, что у тебя «шоферский», приземленный уровень мечты. Тебе лишь бы на автомобиль…
— Ты хочешь сказать, что спутник — дело ближайших лет?
— А ты сомневаешься?
Может быть, этот разговор, переданный Кленову, и способствовал тому, что Анатолию разрешили посетить ремонтную мастерскую.
Он испытывал невольный трепет при виде совершенно незнакомых аппаратов — разведчиков небесных высот. И тут Анатолий оскандалился, да еще в присутствии Кленова. Он сказал:
— А я и не знал, что здесь делают будильники.
Двое молодых рабочих рассмеялись. Кленов попросил мастера объяснить «будущему изобретателю» — что это за будильники.
Оказалось, что это коммутаторы геофизических ракет. Они последовательно подключают все научные приборы к радиопередатчику, когда на заданную высоту подается команда и отделившийся контейнер спускается на парашюте. Вот тогда-то передача сигналов научной информации осуществляется с помощью «будильника» по радиотелеметрической линии.
— Радио? Значит, Юра Кубышкин?… — поинтересовался Анатолий.
— Он тоже участвовал в конструировании коммутатора, — ответил Кленов. — В наше время изобрести нечто значительное по силам только коллективу. — Затем Кленов сказал: — Я помню наш первый разговор при встрече и еще раз повторяю: мне бы не хотелось упустить вас, Анатолий. Парень вы способный. Коллектив у нас сильный. Теперь вы будете работать у меня сменным шофером. Это даст вам возможность готовить уроки днем, в часы ожидания, а вечером вы будете учиться в школе. Машина будет находиться на московской автобазе. Я сюда выезжаю не так уж часто. Будете жить дома. Окончите десятилетку и тогда сможете перейти работать в лабораторию к Юре.
Так Анатолий начал работать шофером у Кленова. Он был в курсе многих депутатских дел Дмитрия Алексеевича, помогал иногда проверять точность заявлений, обоснованность просьб, учился ценить время. И потянулись, нет, не потянулись, а понеслись вскачь дни и сутки. Как только приходилось ожидать Дмитрия Алексеевича, Анатолий вынимал учебники. Но ведь машина тоже требовала ухода. Михеич был строг.
Времени на своих подопечных Анатолию опять не хватало. Впрочем, Витяка регулярно ходил в школу, Леонид Ушков начал работать, неплохо учился. А вот Пашка Лопухов исчезал, как вода из кулака…
Как только Анатолий вспоминал о Чуме, то испытывал бессильную ярость человека, прикованного к мине замедленного действия. Только слышит, как тикает часовой механизм… А когда сработает? Неизвестно… Почему же не изловят эту ядовитую гадину?
Чем больше Анатолий раздумывал об этом, тем нетерпеливее ждал вестей от Корсакова. Наконец Анатолий не выдержал и однажды вечером, почувствовав, что Корсаков снова дома, тихо постучался к нему и спросил о Чуме.
— Часть его шайки поймали, но Чуме удалось скрыться. Судя «по почерку преступления», совершенного в Днепропетровске, я понял, что это дело рук Чумы. В Тбилиси он пытался связаться с местными ворами. Сейчас он колесит… Пока можешь не беспокоиться. Как Шелгунов?