Я поднимаю голову и вижу ярко-голубое небо. А что если одна из этих фигур решит пройтись по пляжу? То, что они обнаружат — меня возбуждает еще больше. Большая волна проносится по моему телу, животу и груди. Я опускаю голову и смотрю в пространство между ногами, наблюдая как двигаются крепкие мускулистые бедер Ноя, пока он входит в меня, как поршень.
Он протягивает руку и кружит по моему клитору. У меня перехватывает дыхание, теперь становится отрывистым. Я чувствую, как зарождается где-то глубоко во мне оргазм. Ной усиливает темп, его движения становятся сильнее и быстрее, толкая меня глубже в песок. Я поднимаю голову к небу, прикрываю глаза и жду. Оргазм накатывает одновременно с огромной волной, которая омывает мое тело, мою киску, погружая еще больше руки в песок. Я чувствую, как вода тут же всасывается в песок, возвращаясь в океан. Мое тело замерло, одеревенело, если бы не Ной, я бы рухнула и меня бы унесла волна с собой. Я чувствую напряжение во всех клеточках, все мое тело оцепенело. Меня трясет дрожь. С ревом Ной кончает, его горячая сперма выливается мне на спину, пока я нахожусь под властью своего оргазма.
Он натягивает на меня трусики-бикини, омывает водой спину. Мы карабкаемся из воды, выбравшись на сухой, горячий песок. Мы наблюдаем за садящемся солнцем, которое окрашивает небо в розово-красные тона, я поворачиваю к нему голову, на его лице играет тот же отблик. Мое сердце трепещет от любви. Кончиками пальцев я дотрагиваюсь до его щеки и улыбаюсь.
— Ты выглядишь такой прекрасной при этом свете, — мурлычет он.
— Забавно, я подумала то же самое, — говорю я, и его губы оказываются на моих. Я слышу тихий стон, срывающийся с моих губ.
Он ведет меня ужинать в La Merenda. Это причудливое, маленькое, людное место, где все сидят на скамейках, фактически в притирку друг к другу. Красное или белое вино пьется из стаканов как сок. Здесь не упоминается слово кола. Не принимаются кредитные карты, и вы не сможете позвонить, чтобы заказать сюда столик. Ной кого-то прислал вчера сюда, чтобы забронировать нам столик на сегодня.
Вы сидите за столом и наблюдаете как Доминик Ла Станк, всемирно известный шеф-повар, который раньше работал в самом дорогом ресторане Ниццы, показывает настоящее представление со своим шеф-поваром и одним официантом, которому поручено обслуживание всех двадцати четырех столиков в ресторане. Здесь имеется небольшое традиционное меню, написанное мелом на доске, но как только приносят еду, сразу становится понятно, почему люди готовы мириться с неудобством и дискомфортом.
Мне подается fleur de courgette обжаренные в кляре и фритюре, напоминающие своеобразные золотистые оладушки-цветки. Блюдо — мечта. Второе блюдо — говядина с апельсином, неимоверно вкусная. После лимонного пирога, запеченного до совершенства, наступает время нам возвращаться в Лондон.
Должна признаться — я оставила частичку своего сердца во Франции.
25.
Таша Эванофф
Пока не вернулся папа, я бегу на встречу с мамой. Мы встречаемся в нашем обычном месте — женском туалете в «Хэрродс». Давным-давно мы решили, что это место самое идеальное для нас. Здесь очень чисто и красиво. Оно больше напоминает гардеробную богатой русской или арабской женщины. Персонал нас не беспокоит, оставляя наедине, чтобы мы могли посплетничать. Когда приходит время уходить, обычно через тридцать или сорок минут, я оставляю пятьдесят фунтов на блюдце для персонала. Не знаю, что думает Вадим о том времени, которое я провожу в туалете, но до сих пор он делал вид, что это вполне нормально, что я исчезаю в туалет и появляюсь почти через час.
Мама приходит раньше, чтобы ее не видел Вадим, поэтому сейчас она уже ждет меня там. Я обнимаю и целую ее, мы присаживаемся на диванчик.
— Ты выглядишь замечательно. Ты посещала солярий? — спрашивает она.
— Я была в Ницце, — отвечаю я ей.
Она качает головой.
— Ты не говорила мне, что собираешься поехать отдохнуть.
— Все произошло неожиданно, — говоря я, широко улыбаясь.
Выражение ее лица меняется.
— Что происходит, Таша?
Я рассказываю ей о Ное. Она все время хмурится во время моего рассказа, а к концу у нее на лице отражается настоящее беспокойство.
— Господи, чем это все закончится, Таша? — спрашивает она, когда я рассказала ей все.
— Я люблю его и собираюсь сказать папе, когда он вернется, что я не выйду замуж за Оливера.
Теперь у нее на лице явно виден страх.
— Что?
— Я скажу папе, что я не хочу выходить замуж за Оливера. Я поняла, что Оливер не тот, за кого себя выдает.
— О, дорогая. Это не сработает с твоим отцом.
— Почему нет?
Она отрицательно качает головой, и у нее на лбу появляются морщины.
— Ты не знаешь его настолько хорошо, как я. Он не согласиться отменить свадьбу. Его самолюбие будет ущемлено.
— Мама, я знаю, что он хочет, чтобы я была счастлива. Он предполагал, что я могу быть счастлива с Оливером, но когда я скажу ему, что не буду с ним счастлива, он не станет принуждать меня. Папа никогда раньше меня ни к чему не принуждал.
Она смотрит на меня с сочувствием.
— О, дорогая. Ты так до конца и не узнала своего отца. До сих пор ты была послушной, ты никогда не ослушивалась его, поэтому не сталкивалась с другой его стороной — все будет так, как он хочет. Ты никогда не задумывалась, почему он разрешил тебе присутствовать, когда выгонял меня из дома? Зачем позволять ребенку видеть такую жестокую и безобразную сцену?
Да, этот вопрос меня беспокоил, и я задавала его себе много лет подряд. Я так и не смогла понять, зачем он привел меня, чтобы я смогла увидеть этот ужас. Чтобы еще больше наказать мою мать? Или чтобы показать, что он хозяин?
— Зачем? — шепотом спрашиваю я.
— Это послужило предупреждением для тебя. Ослушаешься его, и увидишь, на что он способен.
Ее слова проходятся холодком по моей коже, но я не позволяю себе согласиться с этим. Это слишком страшно. А я не хочу отказываться от своей мечты.
— Все будет хорошо, мама, вот увидишь. Я уговорю папу.
Мама опускает голову на несколько секунд, разглядывая свои пальцы. Потом она смотрит на меня, в ее глазах застыло беспокойство.
— Что бы ты ни сделала, не рассказывай ему про Ноя.
— Я и не собираюсь, — быстро говорю я.
— Хорошо. Просто скажи ему, что ты не любишь Оливера и не хочешь за него замуж, потому что он извращенец и сделает тебя несчастной. Не дай ему впасть окончательно в свой гнев и не будь беспечной. После того как ты сообщишь своему отцу об отмене свадьбы, было бы целесообразно не пользоваться тем методом, когда ты исчезаешь к Ною, а выждать, пока ситуация немного не уляжется, прежде чем снова встречаться с ним. Твой отец не дурак, и он тут же поймет, что здесь замешен другой мужчина, который собственно и заставил тебя передумать, поэтому будет внимательно следить за тобой.
Мама выглядит грустной и озабоченной.
— Хотя, — добавляет она, — мне кажется, что уже слишком поздно. Думаю, что он уже не спускает с тебя глаз. Посмотри на себя. Ты вся сияешь. Я поняла, что ты изменилась и здесь замешен другой мужчина, как только увидела тебя.
Я наклоняюсь к ней, мое сердце быстро стучит в груди.
— Ты действительно думаешь, что он знает?
— Если я знаю его настолько хорошо, как думаю, то однозначно да. Он читает людей как книгу. Он выжидает, чтобы ты сделала свой следующий шаг, тогда он сможет сделать свой. Он уже знает, что сделает.
Я чувствую, как по мне проходит волна страха.
— Он же любит меня, — упорно твержу я, поскольку мне больно узнавать, что мой отец может оказаться моим злейшим врагом.
— Милая, дорогая Таша. Давай, скажем начистоту. Твой отец — психопат. И просить его любить тебя все равно, что просить тарелку или стол любить тебя. На самом деле, было бы даже несправедливо просить его об этом, потому что он не способен этого делать. Он неспособен любить. По-настоящему он не любит никого, кроме себя. Ты и бабушка рядом с ним только потому, что его это устраивает. Если его перестанет это устраивать, он без колебаний избавиться от любой из вас.
Я задыхаюсь.
— Если ты посмотришь в глубину его глаз, то ничего не увидишь. Пустота. Там присутствуют только голые, всепоглощающие, агрессивные гротескные навязчивые идеи получить еще больше и больше богатства, выгоды и величия.
Тем же днем я иду к бабе. Она сидит в саду в пальто и шляпе, с закрытыми глазами, наслаждаясь последними лучами солнца. Она открывает один глаз, когда моя тень падает ей на лицо, потом закрывает его.
— Сидеть, Сергей, — говорю я, опускаясь рядом с ней. Он ложится рядом со мной.
— Ба, — спрашиваю я, нежно щекоча Сергея за ухом, стараясь не показать своего беспокойства. — Как ты думаешь, папа любит меня?
Она ведет себя несколько странно. Она старается на меня не смотреть и отвечает, что конечно, он любит. Потом глубоко вздыхает, но опять же не смотрит мне в глаза.
— Почему ты спрашиваешь об этом?
— Не знаю. Мне просто интересно.
— Честно, я не знаю. Будем надеяться, что нам никогда не придется проверять его любовь к тебе.
Я прикусываю нижнюю губу.
— А как ты думаешь, великий альянс, который он планирует с Оливером для него важнее, чем мое счастье?
Она тихо вздыхает.
— Я всегда говорила тебе правду, и неважно, насколько она болезненна для тебя, поэтому не буду врать и сейчас. Для него альянс, который он задумал, намного важнее, чем твое счастье.
— Понятно, — тихо отмечаю я. — И что он сделает, если я откажусь выйти замуж за Оливера?
Она моментально поворачивается ко мне, напряженно всматриваясь мне в лицо.
— Ты действительно хочешь быть со своим мужчиной?
— Да, — тут же отвечаю я.
— Если ты, действительно, хочешь осуществить свою мечту, то тебе ничего не стоит ему говорить. Ты будешь молчать, чтобы твой отец не нанес удар первым. Ты просто убежишь со своим мужчиной, скроешься. Не бери ничего, что может привести к тебе. Оставь всех знакомых, порви со всеми и начни все заново в Южной Америке или Азии. Ты готова так сделать?
— Я не могу оставить тебя и маму.
— Тогда ты не сможешь осуществить свою мечту, — говорит она с такой категоричностью, что внутри я леденею.
Я с беспокойством наклоняюсь к ней.
— Но даже если бы я могла оставить тебя и маму, Ной не согласиться бежать и скрываться всю жизнь, словно мы натворили что-то ужасное. Мы постоянно будем оглядываться. Ной не боится папы. Он говорит, что готов взять его на себя.
В последних лучах солнца, баба вдруг выглядит такой старой.
— Если то, что ты говоришь правда, то тебе стоит быть готовой к кровопролитию. И кровь будет либо твоего Ноя, либо отца.
26.
Таша Эванофф
https://www.youtube.com/watch?v=qT6XCvDUUsU
Почему моему сердцу так плохо?
Папа вернулся. Невероятно, как быстро пролетело время. Я почувствовала страх внутри себя, как только приложилась поцелуем к обеим его щекам в приветствии.
Даже сейчас, стоя позади двери в его кабинет, я не готова встретиться с ним глазами, но я никогда и не буду готова. По-детски, я хотела бы повернуть время вспять, хотя бы на один день, но я не могу откладывать наш разговор. У меня трясутся руки, я делаю глубокий вдох, чтобы вернуть себе мужество и самообладание, прежде чем легонько стучу в его дверь.
— Кто там? — спрашивает он.
— Это я — Таша.
— Входи.
Я поворачиваю дверную ручку и делаю шаг в кабинет. Отец сидит за столом, склонив голову над какими-то бумагами, на носу — очки для чтения. Он молчит, просто манит меня к себе рукой. Я подхожу к столу, чувствуя жуткое напряжение во всем теле, встав перед ним.
Его темные, мертвые глаза, следят за мной поверх оправы очков.
— Садись.
— Я лучше постою, папа, — голос у меня дрожит. Отец выглядит пугающе и мне легче сдерживать свою нервозность, пока я стою. Папа откидывается на спинку кожаного кресла, снимает очки и кладет их на стол.
— Чего ты хочешь, Таша? — спрашивает он абсолютно невыразительным тоном, при этом его лицо, словно каменное. Я тут же ощущаю беспокойство. Мама была права. Он знает за чем я пришла. Он ждал моего шага, чтобы сделать свой, и он точно знает, что я собираюсь ему сказать.
От страха я словно оцепенела, но пути назад уже нет, поэтому я быстро произношу речь, которую репетировала много раз. В кровати, перед зеркалом, перед ба.
— Папа, извини, но я не могу выйти замуж за Оливера. Я не люблю его и никогда не полюблю. Я знаю, что ты хотел моего счастья, но это моя жизнь и я имею право выбирать, за кого мне выходить замуж.
Папа хитро улыбается, и тут я понимаю, что мне следовало послушаться бабу. Мне стоило убедить Ноя убежать со мной. Он бы согласился это сделать ради меня, я знаю, что согласился. Вместо этого, я поступила именно так, как хотел мой отец, сыграв ему на руку. Насколько блестяще он разыграл свою партию, и какой глупой оказалась я. Теперь он сделает свой следующий ход.
— Это не совсем просьба, Таша Эванофф, — мягко говорит он.
Слезы начинают течь у меня по лицу.
— Папа, пожалуйста, не проси меня об этом. Он не такой человек, каким ты его считаешь. У него странные наклонности. Он собирается проделать со мной ужасные вещи.
— Я знаю о его наклонностях, — голос звучит холодно и жестко. — Но он не будет проявлять их на тебе. Перед первой брачной ночью я отчетливо дам ему понять, что для таких вещей имеются шлюхи. Моя дочь — принцесса, и он должен относиться к тебе соответствующе, иначе ты можешь быстро стать вдовой.
Я смотрю на него с открытым ртом.
— Ты этого хочешь для меня, папа?
Уголки его рта опустятся вниз.
— А разве это плохо, то, что я хочу для тебя? Чтобы ты получила уважение общества? — Он качает головой, словно совершенно меня не понимает. — Когда ты выйдешь замуж за Оливера, ты станешь Леди Таша. Ты переедешь в этот великолепное знаменитое поместье и будешь в нем хозяйкой. Твои дети будут носить титул лордов и леди. Какое это имеет значение, что твой муж будет посещать шлюх, чтобы удовлетворить свои странные потребности?
— Ах, папа, пожалуйста. Пожалуйста. Я не хочу быть Леди Таша и меня не волнует будут ли мои дети лордами или леди. Я хочу, чтобы они были счастливы. Я хочу, чтобы у них был нормальный отец и мать, которые любят друг друга и будут любить своих детей. Я всего лишь хочу обычную жизнь с мужем, которого буду любить также, как и своих детей, которые будут счастливы и здоровы.
— А я тебе говорю, что ты выйдешь замуж за Оливера Жарсдале. Понимаешь? — вдруг кричит он, стукнув кулаком по столу.
Мое сердце подпрыгивает от шока, так же как и я.
Я всеми силами пытаюсь унять дрожь, которая колотит меня.
— Прости, папа. Я не хочу проявлять к тебе неуважение, я люблю тебя, но ты не можешь заставить меня против моей воли. Я больше не ребенок. Я не хочу замуж за человека, который имеет такие пристрастия. Он мне отвратителен, я даже рядом с ним находится не могу.
Он изучающе смотрит на меня, как будто я упала к нему в кабинет с другой планеты, и он пытается выяснить, как лучше со мной обходиться. Он встает и обходит свой стол. Я ловлю себя на мысли, подавить желание отступить на шаг назад, когда он останавливается передо мной. Он излучает ауру силы и власти, и мне хочется от него отойти подальше, но я держусь.
— Знаешь, кто первым стал тебя называть solnyshko? — негромко спрашивает он.
Я отрицательно качаю головой, пораженная резкой переменой его поведения.
Он улыбается.
— Тебе никто не рассказывал эту историю. Я назвал тебя так, потому что присутствовал при твоем рождении, когда увидел твою головку. Ты родилась с полной копной золотых волос, и твоя головка первое, что появилось из п*зды этой суки, клянусь, твоя головка выглядела как солнце, которое вышло из глубин ночи. Поэтому я назвал тебя solnyshko. Мое маленькое солнце. И до сегодняшнего дня ты была моим идеальным solnyshkom. А сейчас готова разрушить все одним ударом?