– Я ходила на свидания, но у меня были проблемы с доверием. Особенно, когда с меня пытались снять топ на первом же свидании и называли «динамо», если я говорила нет.
– Упс. – Поморщился он.
– Ты не пытался снять с меня топ на первом свидании. Ты снял с меня низ на первом свидании.
– Вот так-так. Справедливости ради – а мы должны быть честными – снять низ было твоей идеей.
– Правда, – заметила Кловер, тихо смеясь.
– Когда мне исполнилось двадцать пять, я получила деньги от бабушки и дедушки и решила сделать операцию. И я только начала встречаться с действительно крутым парнем – Тайлером. Он был из христианской семьи, поэтому ему нравилось, что я все еще девственница. Но потом я сказала ему, что собираюсь сделать операцию, и его это напугало. Он сказал, что это против воли Бога, вот так менять свое тело. Я напомнила ему, что он перенес лазерную операцию на глаза. Он сказал, что это не одно и то же.
– Что-то подсказывает мне, что Тайлер не был христианином. Что-то другое подсказывает мне, что Тайлер был козлом.
– Ты прав. Он был козлом. Я все равно сделала операцию, и после этого он меня бросил. Сказал, что я нанесла себе увечья.
– Какой мудак. – Эрик прижал подбородок к груди. – Мужики уроды.
– Вы действительно уроды. Точно-точно.
– Продолжай в том же духе. Я пойду бичевать себя на улицу позже. А сейчас я хочу все услышать.
– Осталось не так много. Я начала заниматься теплицей, и мне было некогда ходить на свидания. Это были мои двадцать лет – боли в спине, унижения и очень короткие дерьмовые отношения. Теплица делала меня счастливой, а свидания делали меня несчастной, поэтому я посвятила все свое время первому пункту, а второй остался не у дел. Тем временем, мой старший брат и его жена начали рожать детей, а младшая сестра вышла замуж и тоже стала рожать детей. И три года назад я, наконец, нашла кое-кого, кто мне действительно нравился, и тогда сообщила ему, что у меня никогда не был секса и… ну… на этом все. Но мы много тискались. Я не полностью неопытна. И я ненавижу слово девственница. Я взрослая женщина с сексуальным опытом. Просто не таким большим.
– Ты хорошо умеешь дрочить. Отлично. Даю пять из пяти.
– Я старалась.
– У тебя получилось. Я думаю, учитывая твою историю, не могу винить тебя за то, что у тебя никогда раньше не было секса. Мужчины могут нервничать в таких случаях.
– Не заметила, что ты нервничал.
– Я мог бы, если бы ты сказала раньше. Это не остановило бы меня от секса с тобой. Я бы просто мог подождать пару дней и сделал бы все медленнее.
– Тогда я рада, что не сказала. Рути называет это «маленькой проблемой». Вот почему она шутила насчет эскорт службы. По крайней мере, я надеюсь, что она шутила.
– О, Свен.
– Старый добрый Свен.
– Значит, моя семнадцатилетняя дочь пыталась найти своей тридцатилетней начальнице парня? И заставлять меня думать, что все, чем она занимается тут – это поливает растения и отвечает на звонки.
– Даю слово, что поиск мне пары в эскорт службе не входит в ее обязанности. Это все было ее идеей.
– Единственный минус того, что мы спим, это то, что я не смогу теперь назвать свою книгу по воспитанию «Дети — помеха сексу». Проклятье. А ведь она стала бы бестселлером.
– Мне жаль.
– Правда?
– Ни капли, – сказала она. – Это было… восхитительно.
– Мне нравится это слово. Восхитительно. Это заставляет думать, что ты была, ну знаешь, восхищена. – Он подвигал бровями, заставив ее рассмеяться.
– Я была восхищена. Я лежала и думала: «Вау. Я не знала, что это будет стоить всех проблем». И, знаешь, что? Это стоило всех проблем.
– Я надеюсь, проблем не будет. Ты сказала, что пьешь контрацептивы, да?
Она кивнула.
– Каждый день. Тебе не о чем беспокоиться.
– Когда у меня был секс знаешь с кем, я все время говорил слово презервативы, каждый раз. Мне нравится быть лицемером. Это не так круто, как быть родителем, но, определенно, в пятерке лучших.
– Откровенно говоря – а мы должны быть откровенны друг с другом, – сказала она.
– Должны.
– Я не шутила насчет аллергии на латекс. У меня была крапивница в больнице после операции, потому что врач носил латексные перчатки. Хотя, возможно, я сказала об этом, чтобы ты думал, будто у меня был секс. Я не хотела, чтобы ты нервничал.
– Не нервничал? – спросил он. – Ты? Это вообще-то был твой первый раз. Ты нормально себя чувствуешь?
– Чувствую себя хорошо, – ответила она. – Очень хорошо, правда.
– Достаточно хорошо, чтобы приступить к следующему раунду?
– Хмм… Мне немного больно, но мы можем попробовать.
Эрик пожал плечами.
– Мы подождем, пока ты не будешь готова. У нас был один раз, но это уже больше, чем у меня было за весь год.
– Мы можем продолжить целоваться, – предложила Кловер. – Я бы хотела.
– Можно спросить тебя о личном?
– А разве не этим ты занимаешься последние четыре часа?
– Хорошо сказано, – сказал он. – Хотя я спрашивал, откуда у тебя медная вешалка для полотенец в ванной внизу, и я не думаю, что это личное, да?
– Какой вопрос?
– Ты не будешь против, если я поцелую твои соски? Или они под запретом?
– Не под запретом. Если шрамы тебя не напрягают…
Он покачал головой и забрался под простыни.
– Они меня… – Он задрал футболку до шеи. – Не напрягают. – Он коснулся языком ее правого соска. – Ни капли. – Он коснулся языком ее левого соска.
– Ты мне нравишься, – сказала она, пока он нежно ласкал ртом сосок. – Ты мне очень-очень нравишься, Эрик Филдс.
Обнимая ее, он потянул девушку за соски. Он долго целовал ее соски, настолько долго, сколько она ему разрешала, и это было долго, к счастью. Он определенно получал удовольствие. У нее была красивая грудь, идеально симметричная, и от того, как ее соски твердели у него во рту, от того, как она стонала, пока он сосал, мужчина понимал, что к ней вернулась чувственность. Но он целовал ее грудь не только потому, что ему это нравилось. Он хотел преодолеть ее застенчивость. Сначала она прятала свое тело под одеждой из-за размера груди, а потом пряталась из-за шрамов. Он не хотел, чтобы она пряталась, не от него. Он хотел, чтобы она видела себя такой же красивой и желанной, какой он видел ее. Желанная и красивая, и умная и у нее свой бизнес, и она так добра к его дочери… Список достоинств Кловер можно продолжать и продолжать. Ему следовало быть осторожным, или он в нее влюбится.
– Эрик?
Он поцеловал веснушку на выпуклости ее правой груди.
– Да?
– Теперь у меня болят соски.
Он вздохнул. Тяжело.
– Я остановлюсь. Если нужно.
– Немного. Мое тело не привыкло к такому вниманию.
Он скользнул по кровати вверх, и они оказались лицом к лицу на подушке. Он положил ее ногу себе на бедро. Он мог засунуть член прямо в нее, но он этого не сделал. Он просто хотел быть ближе к ней, так близко, как только возможно.
– Мне нужно привыкнуть к этому – быстро, – сказал он. – Думаю, я уже привязан к твоему телу. – Он пробежал руками по ее обнаженной спине. Такая нежная кожа… он не мог насладиться ею.
– Так ты хочешь продолжить? – спросила она. Ее глаза искали его лицо, а он снова увидел нервозность в ее хорошеньких голубых глазах.
– Заниматься с тобой сексом?
– Да.
– Да, да и да. Я хочу заниматься с тобой всяким сексом.
– Что значит «всякий» секс? – Она прищурила глаза.
– Ну, существуют разные виды секса. Оральный. Анальный. Не беспокойся, это не так важно для меня. Вагинальный, который у нас был и который я хотел бы повторить еще несколько тысяч раз. Но, знаешь, есть еще милый секс, нежный секс, грубый секс, грязный секс, секс в разных позициях, секс в разных местах, например, машинах, отелях, бассейны – не рекомендую.
– Никакого секса в бассейне?
– Я пробовал, и это похоже на загон теннисного шара в слот для монет. Не хватает лубриканта. Может быть, в книгах и кино он есть, но не в реальном мире. Но, если хочешь попробовать, мы можем. Принеси слот, а я принесу мяч.
– Это не фантазия. Я думала о сексе у озера, но сейчас ноябрь. Не время для секса на улице.
– Впереди всегда есть лето.
– Следующим летом? Спланировать заранее? – поинтересовалась она.
– Летом я очень занят. Если ты хочешь секс у озера, то нужно заказывать заранее.
Она засмеялась и кивнула.
– Я проверю свой календарь.
– Давай посмотрим… есть еще секс на диване и секс на кухонном столе. Эти виды секса слишком переоценивают, только если это не действительно большой диван из очень хорошей ткани. Секс в душе очень хорош, если есть лубрикант для рук.
– Какой твой любимый вид секса?
– До сегодняшнего вечера я бы сказал коленно-локтевой в кровати. Мой брак развалился очень быстро, но у нас был хороший медовый месяц, это точно. Но это было до сегодняшнего вечера.
Она подняла брови.
– А после сегодняшнего вечера?
– После сегодняшнего вечера я скажу, что мой любимый секс это тот, который был у нас. Секс-сюрприз. Хороший сюрприз. Я не знал, что у меня будет секс. А потом я сделал это, и это было с тобой, на кого я пытался не смотреть целый год. И не только это, у тебя вообще не было секса раньше, и узнать то, что я первый, было для меня… ну, хорошим сюрпризом, давай назовем это так. Это мой новый любимый вид секса. Хороший сюрприз.
– Странно, – сказала она, когда он положил голову ей на грудь.
– Что странно?
– Это тоже мой любимый вид секса.
Глава 6
Кловер проснулась в своей постели одна. Ничего необычного. Она тридцать лет просыпалась в постели одна.
Но она проснулась обнаженной, что было для нее в новинку. В новинку и совсем не неприятно, особенно потому что она не знала, где ее белье, футболка, и ей было совершенно наплевать, где их искать. Поэтому она просто лежала, купаясь в чувстве победы, которое испытывала после вчерашнего секса. Мысленно она похлопала себя по спине, пожала руку и дала себе пять. Хорошая работа, Кло, сказала она себе, пока мысли о прошлой ночи проносились у нее в голове. Эрик был так сексуален в постели. Она всегда считала его красивым, но прошлой ночью поняла разницу между привлекательным и сексуальным. То, что он говорил ей… ну, если бы он был здесь прямо сейчас, они бы снова это сделали. Но его здесь не было. И все-таки где он?
Она вылезла из кровати, немного шипя. Она была рада, что Эрик не видит, как она поморщилась. У нее все болело, внутри и снаружи. Но это была хорошая боль. Это не было мучительно больно. Нет, просто она ощущала свое тело так, как никогда раньше. Ее соски набухли, лоно было чувствительным. Она ощущала себя женщиной, у которой накануне был хороший жесткий секс, и самым лучшим было то, что… именно это и произошло.
Она приняла душ, который облегчил боль, надела халат и почистила зубы. Потянувшись за резинкой и расческой, она остановилась и оставила волосы распущенными. С неярким макияжем она даже считала себя сексуальной. Взгляд на часы сказал, что уже восемь сорок, и это ей подсказало, где можно найти Эрика.
Она была уверена, что он уже занят работой, заменяя гнилые доски. Она стояла на кухне с чашкой кофе в руках, наблюдая, как он работает. Она впервые наблюдала за тем занятием, которое приносит ему доход. С Рути он был отрешенным, обычным, с легким характером, каким должен быть мужчина, воспитывающий такого непростого ребенка. Но Эрик на работе был не похож на Эрика вне работы. Он прищуривал глаза, сосредотачиваясь, и он делал все тщательно. Он хорошо выглядел на ее веранде в джинсах и рабочих ботинках, с зачесанными назад волосами, влажными из-за тумана. Когда он закончил прибивать последнюю доску, то встал, попрыгал на ней так, что зазвенели тарелки. Он передвинул ногу и снова попрыгал. Она улыбнулась. Он проверял каждую доску, чтобы не пропустить ни одной гнилой. Как следует. Ей это нравилось.
Она налила вторую чашку кофе, обулась и вышла на веранду.
– Доброе утро, мистер Филдс, – поприветствовала Кловер, протягивая кружку.
– Доброе утро, мисс Грин. Надеюсь, я не разбудил тебя долбежкой, – сказал он, забирая чашку из ее рук.
– Думаю, я помнила бы, если бы проснулась от долбежки. Очень плохо, что нет.
Он улыбнулся и наклонился, чтобы поцеловать ее.
– Я на вкус, как кофе, – заметила она.
– Почему ты думаешь, я хочу тебя поцеловать? – спросил он.
– О, хорошо. – Она позволила ему поцеловать ее, и это было так естественно и комфортно, что она почти забыла, что прошлая ночь была первой ночью с этим мужчиной, да и мужчиной вообще. С Эриком казалось, что она делала это всю свою жизнь. Хорошее чувство. Противоположное застенчивости.
– Ну, как там у него дела? – поинтересовалась девушка.
– Стоит, – ответил он. – Ждет тебя.
– Меня ждет настил на веранде?
– А… ты про настил.
Она схватила его за рубашку и снова поцеловала.
– Ты, – сказала она, щурясь. – Ты делаешь меня счастливой.
– А ты… делаешь мне кофе. И если это не означает то же самое, что счастливый, то нам придется переписать словарь. – Он прижался к ней, и она обрадовалась этому внезапному приливу мужского тепла. Сегодня было не больше десяти градусов, и эта погода отлично подходила для джинсов и свитера, но не для халата и тапочек.
– Так как там у него дела?
– Не помешает пройтись наждачкой и воском.
– А больно не будет?
– Значит, ты всё-таки не про настил.
– Не стоит усложнять, – сказала она. Эрик зарычал и положил голову ей на плечо.
– Вчера я трахался с женщиной, которая играет словами. – Он вздохнул. – О чем я думал?
– Хм… Если ты думал о том, о чем думаю я, ты не думал.
Он поднял голову, и ее сердце забилось при виде его улыбки.
– О, да, вот, о чем я не думал.
– Я собираюсь зайти в дом и приготовить завтрак. Сможешь остаться или тебе надо на другую работу?
– В десять я должен быть в Уэлчесе, но, наверное, успею перекусить. Ты готовишь?
– Не особенно, но я могу приготовить яйца и замороженные вафли. И да, я умею их размораживать.
– Звучит прекрасно. На этой неделе я научу тебя жарить бекон. Мы можем приготовить его на День Благодарения.
Она запрокинула голову и застонала.
– Забыла. Я принимаю у себя семью на День Благодарения. Как я могла на это подписаться?
– Потому что ты не умеешь быть эгоисткой. Но не беспокойся. После нескольких дней со мной ты станешь такой же отвратительной, как я. Или еще лучше – как Рути.
– Убила бы за ее характер и мозги.
– Ты соблазнила меня за три часа. В тебе больше характера, чем ты представляешь.
– Я соблазнила тебя?
– Определенно. И ты снова это делаешь. – Он обнял ее, одарив поцелуем теплого кофе. Ей нравился его вкус и его тепло. Часть ее хотела, чтобы это продолжалось годами. Большая часть ее была рада, что дождалась Эрика, чтобы узнать, как это весело целоваться утром, потому что невозможно дожидаться темноты.
– Завтрак, – напомнила она, отвлекаясь от поцелуя. – Десять минут.
– Десять минут, – отсалютовал он. – Я буду здесь заниматься своим полом.
– Это мой пол, – напомнила она ему, заходя в дом.
– Не на этой неделе, – ответил он.
Кловер чувствовала себя хорошо. Достаточно хорошо, чтобы насвистывать, пока разбивала яйца в чашку, клала вафли в тостер, наливала апельсиновый сок в стаканы. Если после одного секса ей так хорошо, то как же она будет чувствовать себя после второго раза? Третьего? Определенно существует какой-то закон убывающей продуктивности, в противном случае после десяти раз с Эриком ей придется сдерживать себя ради своей же безопасности. Но она была намерена наслаждаться, пока все это продолжалось. И потом, кто знает, что произойдет после Дня Благодарения? Она ведь до сих пор не знала, что ответить «ПНВ Гарден Саплай» по поводу их предложения. Ее жизнь серьезно изменится, если она ответит да. Да, у нее будет много денег. Но ведь ей придется заплатить кучу налогов.
Она может бросить работу на несколько лет, но ведь теплица и так закрывается с конца ноября по конец февраля. И это самый долгий и самый скучный сезон каждый год в ее жизни. Если она не сможет работать, то сойдет с ума от скуки. Если… если только что-нибудь не отвлечет ее от этой скуки. Как, например, настоящий парень. А не тот, который притворяется им на День Благодарения. Но настоящие отношения будут требовать от нее много времени. Это соблазнительно… очень соблазнительно.