Кловер закатила глаза. Одна ночь с Эриком, и она уже планирует дальнейшую жизнь вместе. Это нехорошо. Ей надо отказаться от ожиданий. Эрик согласился сыграть ее парня на праздник. В пятницу, когда ее семья уедет, они смогут поговорить о том, стоит ли продолжать эти отношения. И если он откажется, она не станет переживать. Наверное, она будет по нему скучать. Она уже, можно сказать, привыкла к тому, что он рядом. И потом, у него дочь и бизнес, и, может, ему не нужны серьезные отношения. Так бывает. Это не конец света.
Но, может, он согласится на настоящие отношения. И, может, они начнут работать над списком разных видов секса, которые ей необходимы.
Кловер только положила болтунью на тарелки, как зазвонил ее телефон. Она посмотрела на номер – Папа. О, Боже.
Со вздохом она нажала кнопку и поднесла телефон к уху.
– Привет, пап, как дела? – спросила она, пытаясь придать голосу жизнерадостности.
– Просто проверяю свою девочку. Твоя мама хотела знать, что ты хочешь от нас на обед в четверг.
– О, салат, клюквенный соус, пюре и… десерт.
– Значит, все?
– Нет, не все. Я могу приготовить индейку.
– Ты? – Голос отца прозвучал скептически. Она не очень его винила. – ТЫ собираешься готовить индейку?
Рути сказала, что ее отец творит чудеса с грилем. Может быть, он сумеет и индейку приготовить. Это очень впечатлит ее родителей.
– Да, мы справимся с индейкой.
– Мы? – повторил ее отец как раз в тот момент, когда Эрик открыл стеклянную дверь и вошел в дом. Она посмотрела на него и беззвучно произнесла: «Помоги».
– Кто это? – прошептал Эрик.
Кловер быстро отключила звук на телефоне.
– Папа. Я случайно сказала, что «мы» приготовим индейку.
– Мы можем приготовить индейку, – сказал он.
– Что говорить папе?
– Давай я с ним поговорю, – предложил Эрик.
– Что?
– Просто дай мне с ним поговорить.
– Хорошо, если ты настаиваешь. – Кловер включила звук. – Папа?
– Куда ты пропала? – спросил ее отец.
– Прости. Звонок разъединился. Ты же знаешь, где я живу. Вот. С тобой хочет поговорить Эрик.
– Кто такой Эрик?
Эрик взял телефон из ее рук и поднес к уху.
– Мистер Грин? – спросил он, и Кловер превратилась в комок нервов. – Да, это Эрик, парень Кловер. Слышал, что познакомлюсь со всеми вами в четверг.
Эрик замолчал и подмигнул ей.
– Мне тоже приятно было с вами поговорить, – произнес Эрик. – Нет, Кловер шутила. Мы сможем справиться с едой, если только вы с женой не хотели бы принести что-то особенное… Индейка? Да, индейку мы тоже приготовим. Что думаете? Пятнадцатифунтовой хватит на всех?
Эрик прижал телефон плечом и свободными руками дотянулся до ее пояса на халате. Она шлепнула его по рукам, но это его не остановило, он положил руки ей на талию и прижал к себе. Кловер прижалась к нему, обхватив его руками и прислушалась к разговору Эрика с ее отцом.
– Ну, у нас семь детей, но только трое из них выросли и будут есть индейку. Пятнадцать будет много, если только вы не хотите есть остатки всю неделю, – ответил ее отец.
– Пусть лучше лишнее останется, – сказал Эрик. – Моя дочь убьет меня, если я ей не оставлю. Она весь год вегетарианка, кроме Дня Благодарения и Нового года.
– У вас тоже девочка?
– Да, сэр. Ей семнадцать. Почти семнадцать. Боже, я старею.
– Мы с ней тоже познакомимся на этой неделе?
– Она со своей мамой и отчимом всю неделю в Лос-Анджелесе.
– Жаль это слышать.
– Приезжайте в теплицу Кловер на следующей неделе, и вы с ней встретитесь. Она работает на вашу дочь.
– Вот как вы познакомились?
– Да. Нас свела моя дочь.
– Ей повезло. Кловер хорошая. Можете передать ей телефон? – Эрик вернул телефон. Он выглядел восхитительно самодовольным. Уже отрабатывает свое очарование на ее родителях.
– Привет, папочка, – сказала она. – Вы с Эриком все решили насчет индейки?
– Да. Мне нравится этот Эрик, – признался он. – Даже если он в твоем доме так рано.
– Мне тридцать лет, – напомнила она ему.
– Тебе могло быть и двенадцать. Пока не выйдешь замуж и не родишь детей, ты будешь моей маленькой девочкой.
– Ну, я не замужем и у меня нет детей, и мне тридцать. У меня есть свидетельство о рождении в качестве доказательства.
– Ты поймешь, что я чувствую, когда у тебя будут свои дети. Чем скорее, тем лучше.
– Точно, чем раньше, тем лучше.
– Скажи Эрику, что ты не становишься моложе.
– Пап, мы только начали встречаться. И две секунды назад я была маленькой девочкой. А теперь я повзрослела?
– Ты знаешь, о чем я, милая.
Кловер вздохнула так тихо, как могла.
– Да, папа, я понимаю, о чем ты. Увидимся в четверг.
– Ждем с нетерпением, – сказал он.
– Ты и я. Но можешь оказать мне услугу? – попросила она. – Не говори ни маме, ни Келли, ни кому-либо об Эрике. Мне столько всего нужно сделать, и я не хочу потратить все время на часовые телефонные разговоры с ними.
– Твой секрет останется со мной, – пообещал он.
– Спасибо, папочка. Люблю тебя. Пока.
Повесив трубку, Кловер снова вздохнула.
– Что? – спросил Эрик, когда она положила голову ему на грудь.
– Я должна была сказать тебе, что я не становлюсь моложе, поэтому ты должен поторопиться и помочь мне забеременеть, потому что со мной не будут обращаться, как со взрослой, пока у меня нет детей. Но, предполагается, что мы не будем спать вместе.
– Значит, ты должна забеременеть, но сделать это надо без секса.
– Да.
– Это будет непросто. Или нет. У тебя есть дойная корова?
– Добро пожаловать в мир женщин. Нам нельзя заниматься сексом, но нужно иметь детей. Неудивительно, что столько женщин принимают Ксанакс.
– Я бы пил эту дрянь с бурбоном, если бы был женщиной. Черт.
– Все может стать еще хуже, – сказала она. – Папа не сможет хранить секрет даже, чтобы спасти свою жизнь.
– Насколько хуже?
Телефон Кловер снова зазвонил. Сразу посыпались сообщения и звонки от Келли и мамы, а после от жены брата.
– Это даже оскорбительно, да? – спросила она, держа телефон. Первое сообщение: «Парень??? О, Боже, пора. Наконец-то! Я так рада! Расскажи мне обо всем. Я не могу поверить, что мы познакомимся с парнем.»
Кловер покачала головой. Самое обидное, что они даже не сказали «твоим парнем». Будто это такой шок, что у меня вообще есть парень. Спасибо, сестра. Это как раз тот заряд самооценки, в котором я нуждаюсь.
Эрик сгримасничал, пока читал.
– Передай мне Ксанакс.
– И бурбон, – сказала она, а Эрик обнял ее. – И, если подумать, я была так счастлива сегодня утром. А теперь проведу остаток дня, пытаясь успокоить свою семью, пока они не начали планировать нашу свадьбу за нас.
– Или.
– Или?
Эрик взял телефон из ее рук.
– Я научу тебя секрету Рути, как выпроводить родителей из своей жизни. Это очень просто, и ты извлечешь массу выгоды.
– Что ты делаешь с моим телефоном?
– Я… – Эрик нажал на кнопку. – Я выключаю его. Теперь никто не станет звонить и писать сообщения. Или станет, но ты не сможешь этого увидеть, пока снова не включишь телефон, скажем, часа через двадцать четыре?
– Шикарно. Почему я раньше об этом не думала.
– Потому что ты добрая и беспокоящаяся дочь, которая никогда не игнорирует звонки родителей. Не то, что Рути, которая однажды выкинула телефон в реку за то, что мама слишком часто ей звонила.
– А, знаешь, река ведь здесь неподалеку. Ты будешь проезжать мимо нее по дороге в Уэлчес, да? – Кловер развлекала себя, представляя, как Эрик бросает ее телефон из окна грузовика в реку, пока едет через мост.
– Озеро Лост Лейк ближе. Но я не думаю, что тебе нужно делать что-то настолько радикальное. Тебе просто нужно положить телефон сюда… – Он положил телефон на самый верх кухонного шкафа, откуда его можно было достать только с помощью лестницы. – С глаз долой, из сердца вон. И даже Ксанакс не нужен.
– Мне уже лучше. Позавтракаешь?
– Я голоден. Определенно.
– Садись. Я достану вафли из тостера.
– О, я не имел в виду, что хочу завтрак, – сказал он.
– Тогда что…
Эрик обхватил рукой ее талию и поднял.
– Эрик… – пискнула она. – Какого черта ты…
– Секс на кухонном столе, – объяснил он. – Ты в нем нуждаешься.
– Нуждаюсь?
– Ну… а разве нет? – спросил он. – Если бы я был тобой, мне был бы нужен. Исправь меня, если не прав, но после телефонного звонка и сообщения я уверен, что твоя киска нуждается в том, чтобы ее съели.
Он посадил ее на край стола и встал между коленей. Руками он держал ее бедра, а губами ласкал шею.
– Я не прав? – спросил он. – Я бывал не прав раньше.
Кловер нравился этот стол. Он был твердым дубом, который стал столом, за которым могли сидеть от восьми до десяти людей. Детям тоже можно поставить стол, но на День Благодарения все взрослые соберутся за столом. И на этот самый стол Эрик ее усадил. И он хотел сделать это с ней на столе? Столе Дня Благодарения?
Кловер улыбнулась.
– Нет, – сказала она. – Ты не ошибаешься.
– Так и думал.
Эрик целовал ее в губы, пока развязывал халат и снимал его. Она резко вдохнула, холодный воздух коснулся ее кожи. Она снова чувствовала свое тело. Эрик нежно ласкал ее спину своими грубыми пальцами, и по всему ее телу побежали мурашки, она задрожала самой приятной дрожью. Он еще не коснулся ее груди, но соски уже затвердели. Она чувствовала себя такой грешной и распутной, пока Эрик целовал ее обнаженную шею, плечи, грудь, живот и бедра.
– Кто-нибудь уже делал это с тобой? – спросил он, аккуратно укладывая ее на спину.
– Оральный секс? Да, – ответила она. – Но я была слишком юной и слишком нервничала, чтобы кончить. А, может, я могла бы, просто он слишком быстро остановился.
– Я не собираюсь останавливаться, пока ты не попросишь. Пожалуйста… не проси меня. – Эрик оставил долгий поцелуй на ее животе.
– Я не буду, – пообещала она. – Я хочу этого.
– Мои любимые три слова из уст женщины, – сказал он, разводя ее бедра. Он сел на стул и придвинулся к краю стола. – Скажи, что тебе нравится, а что нет. Сможешь сделать это для меня?
– Смогу, – сказала она. – Для тебя.
– Хорошо. – Эрик широко раскрыл ее половые губы. – Чертовски хорошо…
Он слегка коснулся языком ее клитора, и она вздрогнула. Это был такой чувственный удар. Казалось, испытывать все сразу было слишком. Тогда он сначала лизнул ее, очень медленно, так, что она сжала пальцы в кулаки. Его рот был горячим, и она чувствовала его дыхание на самых интимных частях своего тела, это расслабляло, делало горячей и одновременно заставляло страдать. Она чувствовала, как его язык кружится вокруг ее клитора, а потом проникает внутрь. Он держал ее бедра своими сильными руками, а она развела ноги шире, потому что ей это нравилось. Когда она это сделала, то поняла, что хочет, чтобы он видел ее всю. Она не смогла вспомнить, когда в последний раз хотела, чтобы мужчина так ее разглядывал. Застенчивость сдерживала ее всю сознательную жизнь. И она испытывала такую свободу быть обнаженной и не бояться, быть обнаженной и не стесняться.
– Как же мне нравится то, что ты делаешь, – сказала она и почувствовала тихий смех Эрика.
– Мне нравится слышать это, когда я у тебя между ног.
Она улыбнулась, глядя на потолок, пока он снова целовал клитор. Она знала, что он думает, что она лишь имеет в виду то, что он делает ей приятно. Но это было не все. Он помогал ей чувствовать себя желанной, сексуальной, обожаемой.
Волна нежности захлестнула ее, и Кловер потянулась к голове Эрика. Его волосы были мягкими, с проседью. Взрослый мужчина с опытом. Зрелый взрослый мужчина. Его не волновали шрамы. Ее неопытность не волновала его. Все, о чем он волновался – она и ее удовольствие. Теперь она понимала, что делала не так в отношениях до встречи с Эриком. Это не потому, что она встречала неправильных мужчин. Она вообще не встречалась с мужчинами, только с мальчиками. И ей нравилось, что сейчас в ее жизни есть настоящий мужчина.
Казалось, он понял ее необходимость дотронуться до него, установить с ним связь. Он взял ее за руку и положил их руки ей на живот. Кловер снова расслабилась и отдалась удовольствию, которое полностью поглотило ее. Невероятно приятное напряжение быстро росло. Кловер задвигала бедрами, передавая импульсы Эрику.
Он издал звук одобрения, будто ее движения возбуждали его так же, как они возбуждали ее. Он отпустил ее руку и схватил ее за бедра, раздвинув их шире, толкая язык глубже. Кловер нашла пальцами край стола и крепко вцепилась. Мышцы подергивались и сжимались. Она вдыхала воздух и с трудом его выдыхала. Ее голова шла кругом, легкие горели. И наконец, ее настиг оргазм. Она выдохнула, изгибаясь на столе, в глазах у нее заплясали звездочки. Где-то вдалеке она услышала смех Эрика и поняла, что он смеется из-за интенсивности ее оргазма. Пусть. Она тоже посмеется, когда у нее будут на это силы.
Медленно Кловер подняла голову и увидела, как Эрик вытирает рот. Он улыбнулся ей, и это была самая сексуальная улыбка мужчины, которую она видела, и самое приятное, что причиной улыбки была она сама.
– Спасибо, – поблагодарила она.
– Пожалуйста. Ты не против, если я..?
– Я хочу, – ответила она. Она легла на стол, а Эрик расстегнул брюки и заскользил головкой члена по ее влажному пульсирующему лону.
– Черт, как хорошо… – сказал Эрик, закрыв глаза и медленно проникая в нее. – Тебе больно?
– Немного.
– Я могу быстро.
– Не стоит торопиться ради меня.
– Мне все же придется. – Он обхватил ее груди руками и стал осторожно их массировать. Она слишком устала, чтобы сделать что-то большее, чем просто лежать, пока он входил в нее, но она могла наблюдать. Видела ли она когда-нибудь что-то более эротичное? Эрик с приоткрытыми губами и полузакрытыми глазами, его руки сжимают ее груди, а бедра вбиваются в нее. Стол скрипел под ней, и она была рада, что потратила такую сумму за такое хорошее дерево.
Эрик опустил голову, лизнул и укусил ее за шею. Он шептал ей на ухо: «Блять, твоя киска так туго обвивает мой член» и еще много других эротичных фраз. Она обхватила его плечи руками, и он усадил ее на край стола. Он дал себе волю, опустив руки ей на бедра, пока она обнимала его плечи. Он трахал ее размашистыми глубокими толчками, а она открывалась ему навстречу. Это было грязно. Только это слово подходило для описания ее чувств и того, как это могло выглядеть. Это было грязно, и это ей нравилось. Он крепко сжал ее бедра и почти поднял над столом, а затем кончил с диким рыком. Она впилась ногтями в его спину, и он излился внутрь.
– Это… – сказал она, задыхаясь. – Было… вау.
– Ты просто с языка сняла.
Эрик снова засмеялся, и ей нравился этот смех до секса, во время и после него. Ей было комфортно. Он обхватил руками ее груди и снова поцеловал ее. Она впервые почувствовала свой вкус и была удивлена, насколько сексуально знать об этом.
Медленно он вышел из нее, и она зажала ноги, пока он искал полотенце, чтобы вытереться.
– Секс грязнее, чем я предполагала, – призналась она.
– Я виноват. Прости.
– Не извиняйся. Мне нравится.
– Тебе нравится? – его вопрос прозвучал скептически.
– Ты когда-нибудь видел меня в садовых перчатках? Хоть раз? – спросила она.
– Теперь, когда ты упомянула об этом, вспомнил, что нет.
– Мне нравится возиться в грязи, – сказала она, улыбаясь. – Это делает тебя живее, ближе к природе. Настоящая жизнь не аккуратная и опрятная.
– Прости, но дальше слов о том, что ты любишь грязь, я не слышал. Это вызвало образы в моей голове.
– Уверена, ты расскажешь мне о них потом.
Он рассмеялся.
– Ты уже знаешь меня. Я рассказал бы тебе о них сейчас, если бы мне не надо было в Уэлчес.
Она посмотрела на часы на микроволновке.
– О, нет, ты опаздываешь из-за меня.
– Все в порядке, – успокоил он, поправляя одежду и надевая куртку. – Я подрядчик, помнишь? Никто не ждет меня вовремя.