— Габриэль? Я думал, мне померещилось.
Когда водитель подошел ближе, Эль сразу узнала его невероятно-голубые глаза. И с облегчением, будто скинула тяжелую ношу, выдохнула.
— Привет, Джонатан. — Они стояли достаточно близко, но Эль все равно заме-то помахала в знак приветствия. И брякнула: — Если что — я просто гуляю.
— Я так и понял. — Парень задумчиво осмотрел ее с ног до головы. — Надеюсь, у тебя все хорошо?
— Да, все в полном порядке, — слишком быстро и слишком беззаботно ответила она.
— Ага, обычно именно так и выглядят люди у которых все в порядке, — не поверил Джонатан. — Я живу здесь неподалеку. Если могу чем-то помочь…
— Никаких проблем. Вообще.
— И все же позволь мне не поверить в это, хотя ты можешь остаться при своем мнении. Где твоя подруга? — Он осмотрелся.
— Полагаю, что у себя дома.
— Я могу тебя подвезти.
— Спасибо, не стоит.
— Мне совсем не сложно.
— Я не хочу сейчас туда ехать, — по словам проговорила Эль и снова тяжело опустилась на скамейку. — Просто хочу немного побыть одна. Нет никакой необходимости за меня волноваться.
Джонатан кивнул и вернулся к машине. Эль подумала, что самое время остановить его, но парень вовсе не собирался оставлять ее одну. Вернулся с пледом.
— В это время суток здесь быстро холодает. Глазом моргнуть не успеешь, как продрогнешь до костей. Не возражаешь?
Он потянулся к ней с намерением завернуть в плед и Эль приняла помощь с немой благодарностью. Судя по сочувствию на его лице, у нее до безобразия жалкий вид.
— Значит, лучший выпускник Йеля? — чтобы как-то разбавить неловкую тишину, спросила она.
Джонатан сперва удивленно вскинул бровь, а потом кивнул, очевидно соглашаясь со своими же мыслями.
— Видела статью?
— Ага. Хорошее фото.
— Пожалуй, это все, на что я оказался способен после того, как в нашем доме появились журналисты, камеры и диктофоны. Чувствую себя до чертиков неловко, когда приходится давать интервью и говорить какие-то умные пафосные речи, чтобы потом не было еще более стыдно перечитывать свой бред уже с отпечатанных страниц.
— В таких случаях прежде чем соглашаться на интервью, следует оговорить, что они опубликуют его только после согласования, — подсказала Эль. — Не все журналисты на это соглашаются, но обычно, можно согласовать нюансы, чтобы и волки были сыты, и овцы целы.
— Ничего себе, — Джонатан одобрительно улыбнулся. — Дай угадаю — ты тоже будущая журналистка?
— Если повезет, то да.
— Повезет?
Эль помахала, мол, ерунда, не о чем говорить.
— Как скажешь, — не стал настаивать он. — Может быть, есть какие-то другие темы, на которые ты согласна поговорить откровенно или мне никак не обойтись без сыворотки правды?
— Всегда думала, что она сущствует только в фильмах.
— В фильмах, и в моем кармане. — Джонатан деловито похлопал себя по нагрудному карману простой клетчатой рубашки. — Ношу на случай, если повстречаю неразговорчивую красотку, и она откажется дать мне свой номер.
Он достал из кармана джинсов телефон и записал под ее диктовку. Когда Джонатан тут же нажал «вызов», Эль замахала руками.
— Я забыла его дома, — сказала смущаясь.
— Ничего, зато, когда вернешься, у тебя будет и мой номер тоже. Послушай, я понимаю, что возвращаться тебе не хочется, но мы могли бы, например, где-нибудь перекусить. Клянусь, что не маньяк, — он по-скаутски сложил пальцы и разве что не вытянулся по струнке. — Здесь неподалеку есть очень уютное место, там готовят потрясающий чай и фитнес-сладости. И веганскую выпечку, если вдруг ты…
— О нет, я абсолютно плотоядна. — Эль оскалилась, изображая хищника.
— Значит, договорились?
Эль собиралась сказать «нет», вежливо извиниться, что вмешалась в его планы — ведь он же куда-то ехал в девятом часу вечера? Но вместо этого просто кивнула, принимая предложение. В конце концов, альтернативой приятной компании Принца, как она мысленно окрестила своего нового знакомого, была лавочка в пустом парке. И следующая встреча в нем могла быть отнюдь не такой же приятной. Кроме того, за то время, что она проведет с Джонатаном, Марго и Максимилиан должны выяснить отношения, прийти к взаимопониманию и, наконец, перестать использовать ее в качестве трофея в их семейных баталиях.
Ехали они, впрочем, довольно долго. Эль помнила, что в этом районе были одни только особняки, а светская жизнь и магазины, располагались дальше. Одолженный Джонатаном плед оказался весьма кстати, потому что температура стремительно падала. Глядя, как Эль потихоньку стучит зубами, парень скорректировал климат-контроль и включил подогрев сидений.
— Это очень зря, — пошутила она, когда согрелась настолько, что начала безбожно зевать. — Так я, чего доброго, притворюсь бездомно кошкой и засну прям здесь.
— Это угроза или обещание? — Джонатан на мгновение отвлекся от дороги и окинул спутницу взглядом, в котором прыгали чертики. — Мать все время говорит, что нам не хватает домашнего животного. Раньше мне ее затея взять кошку из приюта казалась бредовой, но я ничего не имею против такой… гммм… кошечки.
— Учти: я отвратительно мяукаю. — Она делано сморщила нос, как будто в самом деле огорчилась.
— В таком случае придется поить тебя исключительно молоком.
Эль позволила себя расслабиться, насладиться каждой минутой теплого разговора и уютного кожаного кресла. Безрассудно и глупо: ей бы думать о будущем, строить планы, что делать дальше и как выживать, а вместо этого она наслаждается бессмысленной болтовней. Марго, наверное, три шкуры с нее спустит, когда она вернется. Ну и что с того? Раз в жизни можно поддаться маленькому безумству.
— Я не уверена, что меня сюда пустят, — засомневалась Эль, когда Джонатан помог ей выйти из авто.
Место, куда он ее привез, называлось «Сова» и, несмотря на непритязательное название, даже своим фасадом скорее напоминало закрытое элитное заведение, чем место, где каждый желающий может скоротать время за чашкой кофе. Эль нервно отряхнула футболку: чистая, но довольно застиранная, и выглядит, прямо сажем, убого.
— Наверняка там у них дрес-код, — попыталась сопротивляться она, когда Джонатан осторожно взял ее под локоть и повел в сторону двери.
— А у тебя — я, — подбадривающе шепнул он.
Охранник на входе поприветствовал Джонатана, как старого знакомого, а тот в свою очередь справился о его аллергии. Они обменялись парой реплик, и Джонатан увлек спутницу в середину.
Внутри играла какая-то расслабляющая музыка, декор в темно-кремовых тонах обволакивал расслабляющей негой. Вроде и ничего вычурного, но каждая деталь, даже бархатные ленты на спинках стульев, буквально кричали: «Все это слишком дорого для замарашки из трейлера».
— Ты слишком зажата, Габриэль. — Джонатан аккуратно, но настойчиво толкнул на ее на один из кресел-мешков, которые валялись внутри небольшой, огороженной с двух сторон «кабинки». — Мы вроде договорились, что я не маньяк, никто не спрашивал у тебя приглашение и, поверь мне, здесь никому дела нет до того, как ты выглядишь. Ну, то есть, до тех пор, пока ты не напьешься и не начнешь бить посуду.
— Я не пью, — все еще чувствуя себя не в своей тарелке, пробормотала она. Опустила взгляд на меню, потом снова посмотрела на спутника. — Я понятия не имею, что нужно заказывать в таких местах.
Это была чистая правда. Они с Марго редко посещали подобные заведения. Та предпочитала обычные закусочные и изредка — кофейни. И в таких случаях, Марго заказывала сама, чтобы иметь возможность самой же и расплатиться. Эль знала, что подруга это делает, чтобы не зацепить ее чувства — самой ей было ни за что не оплатить даже десерт — и всегда старалась выразить благодарность хотя бы словами.
«Может быть, Марго делала все это, чтобы заставить тебя испытывать чувство вины? — «Ожил» внутренний голос. — Чтобы однажды у тебя не осталось иного выхода. Кроме как вернуть долг?»
— Я не знаю, что ты любишь, поэтому — решай сама. — Джонатан посмотрел на нее поверх своего меню.
— Мне… я не знаю. — Эль скользнула взглядом по списку горячих напитков. Выбор сортов кофе поражал воображение, вот только добрая половина из них ни о чем Эль не говорила. — А латте у них есть?
Парень отложил меню — и несколько минут разглядывал собеседницу, словно диковинку. Будто она была куклой, которая научилась ходить и говорить без заводного ключика.
— Хорошо, но чур меня не упрекать, что я не угадал.
И хоть он в самом деле не угадал, Эль чувствовала себя почти счастливой.
Почти, потому что в голове отчего-то настойчиво вертелся образ Максимилиана Ван Дорта в тот момент, когда он, глядя ей в глаза, осторожно коснулся губами ее перепачканных в шоколад пальцев. Самый неподходящий, самый ненужный и бессмысленный образ, который только может быть, но он незримо присутствовал за столом, словно третий лишний.
Вечер прошел чудесно. Не настолько, чтобы Эль полностью погрузилась в беседу и отключилась от всплывающих на периферии сознания мыслей о возвращении, но, по крайней мере, она успокоилась. И на какое-то время даже перестала гадать, с какими лицами ее встретят Максимилиан и Марго. Он-то уж наверняка позаботиться о том, чтобы хлопотная гостья больше не вносила хаос в его размеренную жизнь. На его месте она бы именно так и поступила: избавилась от раздражающего фактора как можно скорее.
О себе джонатан говорил нехотя, хотя скорее потому, что чувствовал неловкость за свое, как он выражался, «упакованное предсказуемое будущее». Его семья владела корпорацией, выпускающей медицинское оборудование. Мать была доброй католичкой — почему-то именно на этом Джонатан несколько раз с акцентировал внимание. Она же занималась благотворительностью, и из своего личного фонда обеспечивала несколько церковных приходов. Кроме того, чуть ли не раз в месяц устраивала всякие благотворительные мероприятия. «Она одержима мыслью помочь всем на свете, — сказал Джонатан, краснея, будто признавался, что его мать — прокаженная. — Мне кажется, что она через чур старается, и иногда ее попытки помочь выглядят слишком… навязчиво». В ответ на это признание, Эль поделилась историей из жизни одного приюта для животных, где раньше подрабатывала на добровольных началах. Туда никто ничего не приносил, и чтобы прокормить животных приходилось едва ли не стоять с протянутой рукой.
— Если бы кто-то вроде твоей матери помог бедным кошкам, у многих из них была бы счастливая новая жизнь: теплая подстилка, хороший корм, ласковые хозяйские руки и даже когтеточка. Но желающих не нашлось, в итоге, тех, кого еще можно было пристроить — пристроили, а остальных…
Эль отмахнулась от грустных мыслей, и тут же извинилась: его-то мать опекалась жизнями людей.
На выходе официантка вручила им по бумажному пакетику с фирменной атрибутикой в виде стилизированой совиной головы. Сгорая от любопытства, Эль заглянула внутрь как только Джонатан помог ей сесть в машину.
— Сова! — Эль выудила наружу круглое печенье в форме той самой головы. — Они раздают печенье всем посетителям?
— Хороший маркетинговый ход, — подмигнул парень, не без интереса наблюдая, как Эль разглядывает угощение. — Им это ничего не стоит, зато ты наверняка не забудешь такой жест гостеприимства.
— Так вот как это работает! — Эль спрятала печенье обратно в пакетик и, хоть возвращаться в ту часть реальности не хотелось, сказала: — Если честно, я смутно помню, где находится дом Марго.
— А опознать его сможешь? — Это известие Джонатана не ошарашило.
Она кивнула.
— Дом Максимилиана Ван Дорта, если вдруг это тебе о чем-то говорит, — на всякий случай добавила она.
— Оу, так бы сразу и сказала, — приободрился Джонатан, завел мотор и выехал со стоянки на дорогу. Он быстро влился в порядком поредевший поток машин.
Эль скосила взгляд на часы на приборной панели — почти десять. Значит, на пороге дома Максимилиана она появится около половины одиннадцатого. Вот потеха будет, если ее не пустят даже за ворота.
— Ты знаешь, где это?
— Мать часто приглашает его на свои благотворительные вечера. Живет двумя кварталами ниже: огромный особняк с кортом и бассейном. Мать очень расстраивалась, что риэлтор не смогла скостить цену для нас, а через пару месяцев дом купил Максимилиан. Иногда мне кажется, что в отместку она нарочно трясет с него столько денег. Просто удивительно, как он до сих пор принимает ее приглашения. Не знал, что твоя подруга — его подружка.
— Сестра, — поправила Эль.
— Не знал, что у него есть сестра. Кажется, он и дома-то бывает не часто.
Она пожала плечами, тем самым обозначив, что в такие подробности личной жизни холостого миллионера ее никто не посвящал. Возможно, здесь они друг у друга на ладони, а она просто гостья на этом празднике жизни, и последнее, что ей нужно — углубляться в мир больших денег со всеми его возможностями и пороками.
Как она и предполагала, Джонатан подвез ее к дому ровно в половину одиннадцатого. И, несмотря ан ее отчаянные протесты, вызвался провести до порога и, если потребуется, объяснить, что по его вине гостья задержалась так долго. Эль ни слова не обронила о своих опасениях, но всю дорогу до дома нервно поглядывала на часы. Этого оказалось достаточно, чтобы Джонатан снова доказал, что и в современном мире есть место для настоящих принцев из сказки.
Когда Эль назвала свои имя, ворота открылись почти сразу. И как только впереди замаячил парадный вход, безошибочно узнала стоящего на пороге Макса.
— Кажется, он не в духе, — с сомнением прошептал Джонатан. — Выйду первым и поздороваюсь.
— В этом нет необходимости. — Она так спешила снять ремень безопасности, что в конечном итоге Джонатану пришлось крепко сжать ее пальцы. Эль выдохнула. В самом деле? К чему эти нервы? Ничего не произошло, просто она, как воспитанный человек, удалилась в разгар семейной ссоры.
Через лобовое стекло Эль с замирением сердца наблюдала, как мужчины обменялись рукопожатиями и дежурными фразами. Потом Джонатан помог ей выйти, незаметно шепнув на ухо: «Все в порядке, есть он тебя точно не будет».
— Я поднял на уши всю охрану, Габриэль, понятия не имею, сколько раз они успели прочесать всю округу вдоль и поперек, — устало и как-то отрешенно сказал Макс. Не пытался поставить это ей в вину, а просто обозначал, что предпринял ради ее безопасности. — Я понимаю, это вообще не мое дело, но в следующий раз, пожалуйста, бери с собой хотя бы телефон. Если бы я знал, что ты с Джонатаном, то сберег бы сколько-то сотен нервных клеток.
К счастью, он не ждал ответа. Поблагодарил Джонатана за беспокойство и, когда тот попытался на прощанье поцеловать Эль в щеку, зашел в дом, чтобы оставить их наедине.
— Я напишу тебе в вайбер, не возражаешь?
— Буду рада пообщаться снова.
Когда машина Джонатана исчезла из поля зрения, Эль пожелала себе удачи и вошла в дом, чувствуя себя Алисой, которая только что выпила из неизвестного пузырька. Что-то будет дальше? Очередная взбучка от Марго?
Странно, но Марго внизу не оказалось. Гостиная была приятно пустой и тихой. Эль с облегчением перевела дух. Время позднее, возможно, вымотанная семейными дрязгами, Марго решила пораньше лечь спать? Иногда она так и делала, если была чем-то расстроена.
Но в комнате подруги тоже не оказалось. Зато там было предостаточно хаоса: распахнутая дверца шкафа, разбросанные вешалки, скомканное покрывало. Чувствуя неладное, Эль заглянула в ванну: и там никого. На полке, где еще утром была кипа вещей Марго, теперь валялась смятая футболка и одинокий носок.
Стараясь не поддаваться растущей панике, Эль схватила телефон, провела вызовы: несколько звонков с незнакомых номеров. Один, скорее всего, принадлежит Джонатону. Эль отмахнулась от всего этого, как от бесполезного мусора. Самое важное — узнать, куда подевалась Марго.
Ее номер не отвечал, а записанный голос автоответчика вежливо предлагал перезвонить попозже, когда абонент сможет принять входящий вызов. И так несколько раз. Эль написала сообщение в вайбер, но и там Марго была оффлайн.