Черт, да что со мной такое?! Я в последнее время не могу понять себя. Просто чувствую себя ходячим оксюмороном: я состою из противоречащих друг другу черт характера. Хотя, разве не все люди такие? Понятия не имею, на самом деле.
Открываю ссылку на приложение Spring.me, тут же чуть не уронив телефон на пол. Господи, серьезно, никогда бы не подумала, что столько людей попытается набиться ко мне в друзья. Многих из тех, кто посетил мой профиль, я знаю в лицо, мы очень даже нормально общаемся, так зачем они пишут и здесь? Я никогда, наверное, не смогу понять человека.
Вчера, когда мне написал кто-то неизвестный, я даже обрадовалась. В его простом вопросе не было никакой фривольности, инфантильности и фамильярности. которую я за версту чувствовала в остальных. Простой вопрос, без заумных слов, намеков или лести. Как художник, я прекрасно могла читать людей, а по их словам и речи я всегда почти безошибочно определяла его натуру. Этот аноним показался мне просто милым человеком, с которым мне стоит общаться.
Наверное, именно поэтому я даже обрадовалась, когда увидела еще одно сообщение от этого неизвестного.
Поверь, я не специалист в этом, но твои картины очень даже реалистичны) Ты думаешь использовать эти умения в будущем? Мир точно много потеряет, если нет.
Я почему-то сразу поняла, что это тот же человек, хотя любой, кто читает эту страницу мог написать такое. Не знаю, как это определилось, но я просто почувствовала, что нужно ответить, Это не какой-то зазнавшийся “пикапер”, я лесть, как говорила, носом чую. Наверное, это потому, что моя мама- психолог. По наследству передается, ага.
Быстро печатаю ответ, проигнорировав остальные пришедшие вопросы от некоего Ragnar\DC, грамотность которого хромает на обе ноги. Он настойчивее всех писал вопросы, пытаясь получить ответ. Но мне он не нравился ни в жизни, ни в простом общении. Сказать по правде, у меня чуть кровь из ушей не пошла от его “огромного” словарного запаса, ограниченного словами “типа”, “чика”, “красотка”, “детка”, “эм” и чаще всего произносимое его грубым басистым голосом красноречивое “это”. Раздражает то, что он не понял в первый же раз, когда я дала ему “от ворот поворот”.
Но я быстро переключаюсь с него на анонима.
Я думала поступить на дизайнера. Люблю просто придумывать что-то свое, рисовать это) Создавать всегда лучше, чем разрушать, и я всегда думала, что буду применять мои умения на практике)
Очень приятно, когда хвалят мое творчество. Мне никто кроме семьи не говорил ничего подобного)
А что на счет тебя? Чем ты занимаешься или будешь заниматься?
Отправляю, нисколько не сомневаясь, что этот таинственный поклонник ответит. Это восхищение подбадривало и вдохновляло. Но я немного застопорилась, увидев, сколько смайликов я влепила в это сообщение. Я никогда так не делала, да и меня раздражали эти желтые морды, выражающие различные эмоции. А сейчас сама понаставила их в одном сообщении больше, чем за всю свою жизнь.
Откладываю телефон, поудобнее устраиваясь рядом с Вайноной и обнимая ее. Когда на кровать прыгнуло что-то мягкое и пушистое, я с удовольствием обнимаю и большого, мохнатого белого кота, который что-то вяло мурлыкнул.
Буря, наконец, улеглась.
====== Во мне-1 ======
Как в горле ком, в сердце застыла
Глупость и злость этого мира
И льется кровь с каждой страницы
Там, где любовь мне только снится....
POV Вейверли
Интересно, у меня войдет в привычку ложиться спать в три часа ночи, при этом, просыпаясь через четыре часа, быть всегда в хорошем настроении? Я впервые сталкиваюсь с подобным поведением собственного тела, но настроение у меня было на высоте. Я буквально летала, за что получала подколы со стороны сестер вроде “Не влюбилась ли ты часом”?
Я только смеялась и отвечала шуткой на это поддразнивание. Хотя. впрочем, мне как-то часто стали говорить, что я словно начищенный до блеска пятак слеплю им глаза. Забавное сравнение.
Сегодня я действительно легла с три часа ночи, переписываясь с этим загадочным анонимом. Мне нравилось то, что он говорит со мной, но я не могла понять, почему анонимно? Уверена, и без этих сообщений мы могли быть хорошими друзьями. Но он или она, почему-то, скрывается, и от этого мне еще сильнее хочется узнать, как же выглядит этот до жути интересный собеседник.
Воображение, почему-то, услужливо подбрасывало мне изображение какого-то забитого жизнью и людьми человека. С потухшими неживыми глазами, в какой-то потрепанной одеждой. Кожа у него бледная, он худой или даже имеет анорексичное телосложение.
Не знаю, почему мне этого человек представляется таким, но ничего поделать со своей фантазией не могу. Хотя. может это потому, что я уже не раз замечаю, что самые интересные и искренние собеседники- самые неприметные люди, тем не менее, становящиеся для кого-то особенными.
Этот аноним уже стал для меня особенным. И это странное чувство.
Я даже не знаю, живет ли он в нашем городке, или нет. Каюсь, я попросила знакомого айтишника пробить ай-пи адрес этого человека, но, вот неудача- ай-пи адрес был тот же, что и у всех в нашем городке. И вообще, я только сейчас вот узнала, что у нас у всех, если интернет подключен к одному провайдеру, то у всех одинаковый ай-пи адрес. Стив, этот самый айтишник, объяснил, что сначала здесь была только школа, и уже вокруг нее начал застраиваться этот городок. И коммуникатор здесь один, что иногда очень удобно- у тебя нет интернета, значит, его нет у всех и везде.
Это хоть и странно, но из всего, что он сказал, я поняла только это. Никогда не была сильная в точных науках, для меня это словно темный лес.
Иногда у меня мелькала в голове мысль о том, чтобы попросить Николь помочь с этим, но я почему-то не решалась попросить. Не знаю, почему, но разошлись мы позавчера неловко и как-то напряженно. Понятия не имею, почему именно.
Вздыхаю, медленно прогуливаясь вдоль наших тихих улочек. Мне нравится этот городок, честно вам скажу. Спокойно, нет никакого лишнего шума.
Это спокойствие и какой-то неповторимый уют, который я не могла найти в Нью-Йорке, просто покорили мое сердце. В Большом яблоке никогда не было тихо -всегда мимо проезжали шумные четырехколесные чудовища, галдели люди. Просто невыносимый шум, мешающий сконцентрироваться и полностью отдаться творческому процессу.
Но, самое главное- здесь были совершенно другие люди. Это была одна большая семья, где каждый готов был помочь близкому.
Такого не было в Нью-Йорке. Там все люди были... безразличными. У каждого свои проблемы, свои заботы и свои люди. Там, наверное, никто не старался поближе узнать другого, ведь их там несколько миллионов. Возможно, они даже не знали о существовании друг друга. Конечно, еще моей воображение “услужливо” подсовывает картины кровавых разборок в неблагополучных районах, но, слава Богу, что я там никогда не бывала и это только картины воображения.
Когда мы только приехали в этот городок, я долго не могла привыкнуть к этому спокойствию и дружелюбию. Но потом это вдохновило. Кажется, у меня вся комната завалена рисунками и красками, которые я так и не могу убрать.
Ветерок резко и неожиданно подул прямо в лицо, от чего я испугалась и оступилась. Чуть ли не вскрикиваю, когда чувствую боль в ноге, которая за некоторое время на весь оставшийся день смогла как-то утихомириться, а сейчас из-за неудачного движения она снова разболелась.
Почему- то от этой вспышки боли мне хотелось заплакать, хотя я и раньше получала по ногам. Будь ты проклят, Чемпион, серьезно! Мне вообще не хотелось больше его видеть после произошедшего вчера на его тренировке, на которую я ,как последняя дура, согласилась прийти. А вообще, почему я должна интересоваться его делами, а он моими- нет?
И, самое странное, что Чемп вообще нечего не сказал! Только пожал плечами : “Нет, ну а что, незачем стоять так близко к полю, когда там играют!”. Самое обидное, что я была даже слишком далеко, чтобы там хоть что-то увидеть, и какой-то мудак “случайно” каким-то волшебный образом долбанул меня по щиколотке. Потом клялся, что не специально...
Ага, так и поверила, только сейчас шнурки завяжу! Чтобы “не специально” подбить меня по ногам, я должна играть непосредственно на поле, а не быть за сотню метров от него! Я тогда сама, очень даже хорошо это помню, сделала подсечку ему.
А сегодня утро я обнаружила, что нога у меня чуть опухла и отекла. Ну как обнаружила... наступила на нее и упала. Сделав перевязку и выпив обезболивающего, я пошла в школу, а Вайноне я так ничего и не сказала, хотя она заметила то, что я прихрамываю. И вот сейчас боль снова вернулась... Черт.
Да еще и этот взгляд Николь... Мамой клянусь, я уверена, что она заметила повязку, хотя я специально не одела короткие носки. А еще и этот ее взгляд...
Меня немного передергивает, когда я его вспоминаю. Словно она готова кого-то прикончить, если узнает, кто это сделала. Никогда не видела, чтобы она так смотрела на кого-то, но, повторюсь, мы с ней вообще первый раз поговорили вне школы и я ее даже не знаю.
— Вейверли? — я оборачиваюсь на голос за спиной. Весьма удивленный голос такой, скажу я вам.
Называется, помяни черта... Я почему-то улыбаюсь, осматривая девушку с ног до головы. Впервые вижу ее на улице. И, видимо, она только что с тренировки, судя по рюкзаку за спиной и немного вялым движениям. Интересно было бы посмотреть, как она там дерется....
— Привет. — пытаюсь не выдавать удивления. Я не ожидала встретить ее на улице так поздно.
Она, судя по всему, тоже.
— Привет. — действительно, она удивлена. — Ты чего тут так поздно гуляешь и одна? Конечно, грабителей у нас кот наплакал, но все же.
— А, просто захотелось прогуляться. — быстро нахожу ответ. Я сама не заметила, как потемнело вокруг, а ведь я вышла прогуляться часа два назад. Наверное, мама и сестры волнуются. Про отца я не могу сказать такого, потому что он вообще, кажется, “морозится” по отношению к нам.
— Судя по всему, уже давно? — Николь подходит ближе.
Прислушиваюсь к ее голосу, почему-то чувствуя, как начинаю краснеть. С чего бы это? Хотя да, голос у нее приятный. Мягкий, даже так можно сказать. Возможно, этот аноним обладает таким же голосом. Вообще, я сейчас немного запуталась в отношении Николь.
Просто она в школе тоже “морозилась”, и я не могу понять, почему же. Потом просто решила не задумываться над этим. А сейчас.... Снова это чертово любопытство начинает брать верх. Да и почему она ведет себя так? Словно беспокоится?
— А, да. — понимаю, что мое молчание можно воспринять, как игнорирование, поэтому как-то поспешно тараторю ответ. — Здесь спокойно.
— Да? Ну, что есть то есть. — Николь пожимает плечами. Почему она пытается не смотреть мне в глаза? Хоть, уже достаточно темно, но я вполне четко вижу это. — А что, дома Вайнона покоя не даст?
Улавливаю какой-то веселый огонек в ее взгляде. Вот же, да что же ты за человек-то такой, Николь Хот? Я не могу тебя понять. Ты как-будто что-то скрываешь, но при этом абсолютно честна. Странное чувство. Опять эти странности везде! кажется, с тех пор, как мы с Чемпом поссорились и он неделю не попадался на глаза, я везде стала чувствовать себя странно.
Значит ли это, что я где-то ошиблась раньше? Возможно.
— Да. У нее шило в одном месте, вот что я тебе скажу. — бурчу, не в силах сдержать улыбку. Этот разговор как-то отвлекает от вспыхивающей в ноге боли.
Мы уже подошли к небольшому парку, который был этим вечером непривычно пуст. Даже хозяев с их собаками нет. Странно, уже что, настолько поздно? И вообще, почему я чувствую себя рядом с Николь, которую едва ли знаю, спокойно?
— Присядешь? — рыжая вдруг кивает на лавку.
Я неуверенно смотрю на нее. Все-таки, мне не показалось тогда, в школе? Замечательно.
Не знаю, что сказать на это. Я только надеюсь, что она не расскажет об этом остальным. Тогда Чемпу уж точно не сносить головы, а я не хочу иметь на своей совести труп. Вайнона и раньше грозилась прикончить его, но тогда у нее не было надежного аргумента для этого. А сейчас есть.
— Послушай, не знаю, почему ты не сказала Вайноне, но я не скажу, если тебе так нужно. — Николь проводит ладонью по распущенным волосам. Очаровательный жест. Краснею от подобной мысли. Серьезно, Вейвс? Очаровательно? Хотя, поспорить с этим сложно, ведь так оно и есть.
— Спасибо. — присаживаюсь на лавку, наконец немного расслабляясь.
— Да не за что же. — девушка присаживается рядом, но на некотором расстоянии. Чувствую некое смущение от того, что не понимаю, почему она вообще так делает. — А все-таки? Откуда такой “подарок”?
Немного хмурюсь. Блин, почему все вокруг стало таким непонятным?
Мы с Николь вообще, по сути, никто друг другу. Но разве может человек, которому ты безразличен, смотреть так... Как? Пронзительно? Проницательно? Понимающе? Нежно? Опять же, не могу ничего понять. Мы же никто друг другу. Почему она смотрит так?
— Упала. — черт, я совсем запуталась. Почему этого не случилось раньше? Это из-за таинственного анонима, или из-за Николь? Хотелось ругаться благим матом, хотя я такого никогда не делала, ведь вокруг только одни вопросы без ответа.
Николь склоняет голову на бок. Не поверила. Да твою же мать! Я в сердцах выругалась. Неужели меня так легко прочитать? Тогда почему Вайнона или Уилла ничего не сказали? Это не в их стиле отмалчиваться, когда кому-то из нас плохо и больно. И если мама могла терпеливо подождать, пока я сама все переварю и расскажу, то они уж точно бы даже применили силу, чтобы заставить меня выговориться.
— Почему ты соврала? — этот невероятно мягкий тон меня искренне озадачивает. Если бы солгали мне, я бы сразу начала выяснять отношения, чтобы понять: нужна ли я этому человеку, или нет. Но... ее голос был мягок, с нежными нотками какого-то понимая и искренней чистой обеспокоенности.
— Ты говоришь так, как-будто понимаешь меня. — голос предательски охрип. Черт, серьезно? Нет, плакать на таком морозе не выход.
— Не скажу, что прямо уж понимаю. — девушка откидывается спиной на скамейку. Терпеливо жду от нее ответа, нисколько, почему-то, не раздражаясь длительному молчанию с ее стороны. Мне хотелось услышать продолжение.
Мягкий порыв ветра растрепал волосы, от чего я фыркнула. Поправляю волосы, чтобы они не лезли на лицо, засовывая руки в карманы пальто. Сама Николь спокойно сидит в своей не слишком уж и теплой кожаной куртке, прикрыв глаза. Она даже не шелохнулась, чтобы убрать волосы от лица, которые, как оказалось, доставали ей до лопаток.
Захотелось нарисовать так сильно, что аж руки зачесались. Интересно, о чем это она так думает, что так мечтательно улыбается?
Вдруг она тряхнула головой, закидывая попавшие на лицо пряди назад. Снова смотрит на меня, на этот раз в глаза.
— Когда папа ушел от нас, я так разозлилась, что убежала из дома. Встретила нехорошую компанию, подралась. Я уже тогда шесть лет ходила к Горластому, поэтому как-то смогла дать отпор. Но в итоге мне проломили лицевую кость. Я тогда еще не знала об этом, поэтому и промолчала. О драке, о том, что знаю о том, что отец все время шлялся по бабам, пока она работала. Я просто не могла нагрузить ее еще больше.
Николь замолчала, дотрагиваясь до щеки, где, видимо, был шрам от операции. Я такого абсолютно не ожидала. Не ожидала этого откровения и такого доверия. Да и что скрывать, я чувствовала некую радость от того, что Николь все-таки не такой отморозок, каким я считала ее раньше.
— Я вернулась домой и оказала первую помощь: приложила лед, помазала мазью. все дела. Умудрялась скрывать это пару дней, пока однажды я не упала в обморок. Мама до жути испугалась, отвезла в больницу. По пути чуть сама не избила. И я тогда поняла, что стоило сказать. Ей было еще хуже, чем мне от этого молчания. Я тогда пообещала, что всегда буду честна с ней. И потом через год после развода она встретила Андрея. Она счастлива. И снова огорчать ее я не хочу.
Николь резко встает со скамьи, от чего я вздрогнула и начала дышать. Черт, я что, все это время не дышала?