Не думаю, что он шутит.
- Я пока не хочу никому говорить.
- Хочешь подождать, когда минует риск выкидыша?
- Да.
Нет. Не по этой причине.
- Нет. Что если я расскажу о своей беременности, а потом окажется, что у тебя есть двухлетний сын от другой женщины.
Знаю, это причиняет ему боль, но это то, что я чувствую.
- Давай для начала пройдем через это, посмотрим, какие будут результаты, а уже потом будем думать?
- Я сделаю всё, что захочешь.
Беру в рот крекер. Понятия не имею, как еда может помочь избавиться от тошноты, ведь от простой мысли о глотании собственной слюны мне становится дурно.
- Мне нужно сплюнуть.
Я встаю с кровати и бегу в ванную, когда понимаю, что всё содержимое желудка окажется в унитазе после крекера.
Джек Генри мгновенно оказывается рядом со мной, убирая волосы с лица и кладя холодное полотенце мне на затылок.
- Мне так жаль, любимая.
- Боюсь, так и должно быть.
- Я бы взял это на себя, если бы мог.
- Да, я знаю.
Я не сомневаюсь в его искренности, таким образом он показывает мне, как сильно любит меня.
***
Из-за меня мы приезжаем на десять минут позже. У меня было, по крайней мере, еще три приступа прежде, чем мы вышли из дома. Я говорила ему идти вперед без меня, но он не захотел.
Он до смерти напуган. Я вижу это в его глазах. Я замечаю, как дрожат его руки, когда он листает журнал.
- Тебе лучше?
- Нет. Меня до сих пор тошнит. Я бы прямо сейчас легла на этот пол и счастливо умерла.
- А что, если бы я сделал то же самое?
Впервые за всё время мне становится смешно. Это надо видеть: сидят двое взрослых и напуганы больше, чем любой ребенок здесь.
- Джек Маклахлан.
Его вызвали, и мы последовали в смотровую за низкорослой, полноватой медсестрой.
- Вы здесь, чтобы сдать образец ДНК для теста на отцовство в отношении Эштона Розенталь.
- Всё правильно.
Черт. До этого я не слышала его имени. Думаю, я старалась притворяться, будто у него никого нет, будто его не существует, но услышав это, я поняла, что всё реально.
- Меня сейчас вырвет.
Медсестра вовремя хватает чашу для рвоты и передает мне.
Непродуктивный рвотный позыв. В желудке уже ничего нет.
- Вам нужно обратиться к врачу, пока вы здесь.
Она смачивает бумажное полотенце и передает мне.
- Педиатр тут не поможет.
- Моя жена беременна. Токсикоз, - говорит он гордо.
- О, мои поздравления.
Наступает неловкая тишина. Наверное, она вспомнила, зачем мы здесь. Унизительное положение.
- Врач подойдет в ближайшее время.
Я смотрю на Джека Генри.
- Видишь. Вот почему я пока никому не хочу рассказывать.
Он вздыхает.
- Я понимаю, детка, но, пожалуйста, пойми и меня. Я в восторге от этой новости. Ведь хорошо же рассказать кому-то о том, что моя жена беременна. Это заставляет меня гордиться.
- Ты не можешь постоянно делать что-то только потому, что это хорошо! Вот почему мы сидим в кабинете врача ради гребаного теста на отцовство.
Я раздражена и в любой момент могу расплакаться. Я не должна говорить ему обидные вещи.
- Прости. Я не знаю, что на меня нашло.
- Всё это беременность, любимая. И эта ситуация только всё усложняет.
Он обнимает меня.
- Всего несколько дней и, надеюсь, с этим будет покончено навсегда. И мы будем вместе.
Мы будем вместе. Я хочу этого больше всего на свете, но боюсь суки из прошлого просто так нас не отпустят.
Врач заходит в смотровую с медсестрой. Он вежлив, конечно, не лучшие манеры в мире, но должно быть это из-за того, что он привык работать с детьми. Он берет мазок с внутренней стороны щеки Джека Генри и ставит отметку.
- Всё правильно?
- Да, сэр.
- Хорошо. Как только результаты будут готовы, мы сообщим вам в письме.
- Я бы предпочел, чтобы мне позвонили, - просит он. - Пока дойдет почта, пройдет два дня, а я очень хочу знать результаты.
- Хорошо, но уверен вы захотите получить их и в письменном виде. Я позвоню, и вы их заберете.
Так, вот и всё. Сейчас остается только ждать.
Мы выходим из смотровой и ждем в приемной, чтобы отметиться.
- Тебе понравился врач?
Странный вопрос.
- Нет. А почему ты спрашиваешь?
- Нам понадобится педиатр.
- Ну, что ж, это будет не он.
Я не хочу, чтобы меня запомнили как жену, которая сопровождала своего мужа для теста на отцовство.
- Я хочу женщину-врача.
- А что если наш малыш окажется мальчиком? - спрашивает он.
- Тебе не кажется, что ему было бы неудобно, если бы женщина-педиатр смотрела на его мужской орган?
- Его мужской орган?
- Да.
Правда? Вот как Джек Генри собирается называть пенис нашего сына?
- Не думаю, что будет удобно, если мужчина-педиатр будет смотреть на женский орган нашей дочери.
- Её женский орган? Вот как ты будешь называть это?
Посмотрев друг на друга, мы смеемся.
- Вот до чего сократится наш словарный запас? Мужской и женский половые органы?
- Уверен, так и будет. Посмотри на Эвана, трое детей, и он говорит, как шут.
- Не ожидала увидеть тебя здесь.
Я поворачиваюсь на звук ядовитого женского голоса, но я уже знаю, что это она - Дженна Розенталь. На коленях у нее сидит сын. Она явно недовольна моим присутствием.
- Ты слишком радостная для женщины, чей муж только что представил доказательства того, что он является отцом этого мальчика.
Она указывает на Джека Генри.
- Посмотри на него, Эштон. Это твой папа, и ты очень на него похож.
Эта женщина бредит. Этот ребенок не похож на Джека Генри.
- Не надо, - говорит Джек Генри сквозь зубы, а затем смотрит на мальчика и смягчает голос.
- Не говори ему этого.
- Тест докажет это. Вот увидишь.
- Если это так, то ты представишь меня должным образом, а не стоя в коридоре врачебного кабинета.
- Следующий, - кричит администратор, и мы подходим, чтобы заплатить за визит.
Джек Генри складывает квитанцию и засовывает её в карман пиджака.
- Не оглядывайся, даже если она что-то говорит. Просто уйдем отсюда.
- Хорошо.
Он кладет мою руку в свою и ведет к выходу.
- Эштон, скажи папе и злой мачехе до свидания.
Он чувствует, что я сейчас развернусь и отвечу этой суке.
- Не делай этого, Л. Словесно или физически атакуя её, плохо отразится на тебе. Она только этого и добивается.
Он прав, но так чертовски трудно это сделать.
- Я в порядке.
Я выпрямляюсь и высоко держу голову.
- У меня всё хорошо. Правда.
Он отпускает мою руку, и я жду, пока мы не окажемся в машине, чтобы распаться на части.
- Почему ты всегда трахаешь сумасшедших? - он смотрит на меня, но не отвечает. - Черт, Маклахлан. Сначала Одри, теперь она. Две из двенадцати являются твоими фанатиками. Три из тринадцати, если включить Лану. Что ты делаешь с этими женщинами, чтобы довести их до безумия?
- Мы можем не говорить о других, и что я сделал им?
- Конечно. Я всё равно не хочу знать.
- Всё, чего я хочу, так это сконцентрироваться на тебе и нашем браке, - он кладет руку мне на живот. - И на малыше.
Я кладу руку поверх его.
- Мы так и не отпраздновали мою беременность.
Он наклоняется ко мне с пассажирского сидения и свободной рукой хватает за заднюю часть шеи, таким образом притягивая меня к себе, так что наши лбы соприкасаются друг с другом.
- О, Боже, Л. На этой неделе у нас были такие натянутые отношения, что я боялся, что только разозлю тебя.
- Я не хотела, чтобы ты так думал.
Я беру его лицо в ладони.
- Я была эгоисткой, погрязнув в жалости к самой себе. Я не позволяла тебе выражать радость по поводу моей беременности, потому что я наказывала тебя. Я была неправа. Сейчас я это поняла. Прости.
Я наклоняюсь и целую его.
- Поехали домой.
- Как скажешь.
Я обдумываю все способы, какими я могла бы показать Джеку Генри, как сильно я его люблю, но все они кажутся неловкими, поскольку горничная в это время будет находиться в доме.
- Как на счет того, чтобы позвонить миссис Порчелли и дать ей выходной на всю оставшуюся часть дня?
- Не думаю, что это так уж необходимо.
Он достает телефон и звонит.
- Привет. Это Джек. У меня к тебе просьба. Приготовь, пожалуйста, всё для нашего с Лорелин пикника.
Он криво ухмыляется, показывая свои красивые ямочки.
- Спасибо большое. Мы будем дома через пятнадцать минут.
Закончив разговор, он звонит другому человеку.
- Гарольд, меня не будет всю оставшуюся часть дня.
Он снова ухмыляется.
- Нет, всё в порядке. Я просто хочу провести время со своей женой, так что на сегодня можешь быть свободен.
Он заезжает в гараж и наклоняется, чтобы поцеловать меня.
- Подожди здесь, я пойду возьму корзину.
- Хорошо.
Он возвращается с целой охапкой вещей, в том числе одеяло из гостевой спальни.
- Нужна помощь?
- Неа.
Он подходит к квадрациклу и выгружает всё на заднее сиденье. Он указывает на пассажирское сидение.
- Карета к вашим услугам, миледи.
- Что вы задумали, мистер Маклахлан?
- Всему свое время, миссис Маклахлан.
Я присоединяюсь к мужу, и он везет нас на виноградники. Я открываю рот, чтобы спросить, куда мы едем, но тут же закрываю, ведь он всё равно не скажет. Он должно быть хотел сделать мне сюрприз, но всё же я догадываюсь, куда мы направляемся. К винной пещере.
Я помню первый раз, когда Джек Генри привез меня сюда. Тогда я еще не дала согласие на его сумасшедшее, непристойное предложение, но он был решительно настроен. Для этого он использовал довольно неординарные способы. Тогда он утверждал, что никогда не женится и не станет заводить детей. Только посмотрите, какие произошли изменения через год.
Он паркуется у входа в винную пещеру.
- Ты догадалась за пол милю до сюда?
- Нет, - он смотрит на меня скептически. - Да. Но в это время я думала над тем, что мы будем делать здесь, когда приедем.
- Тебя выдают ерзания.
Что это значит?
- Ерзания?
- Ты беспокойна, когда возбуждена, но придется подождать, когда я дам это тебе.
Это не новость для меня, но я не знала, что это так очевидно для него.
- Ты знаешь все мои секреты?
- Сомневаюсь.
Он отпирает дверь, и мы входим в темную пещеру. Он зажигает фонари.
- Я так люблю это место.
- Я тоже. Извини, что не привез тебя сюда раньше. Дело в том, что Гарольд постоянно проверяет это место, чтобы убедиться, что всё в порядке.
- Тогда тебе нужно давать ему больше выходных, чтобы мы могли приезжать сюда чаще.
- Похоже, я так и сделаю.
Пройдя по коридору, я обнимаю себя руками. В пещере сквозняк.
- Холодно? - спрашивает он.
Я киваю, на что он обнимает меня.
Мы останавливаемся у входа в комнату, где проходил наш прием.
- Я так и не простила тебя за то, что ты размазал торт по моему лицу.
- Это было мило.
Ничего милого.
- Нет. Эддисон так упорно работала над моим макияжем. Знаешь, каких это стоило усилий, чтобы он продержался весь день?
Мы переходим в комнату, в которую он привел меня в первый день в Авалоне. Она навевает мне теплые воспоминания.
- В первый раз ты разложил меня на этом столе. А затем гости на нашей свадьбе сидели за ним и ели торт.
- Уверен, твой отец сидел именно на том месте, где я подсадил тебя, и мы занялись оральным сексом.
Ему нравится издеваться над моими родителями. Он делает это, потому что ненавидит их за то, что они обидели меня. Но я уже смирилась с этим.
Он расстилает плед на полу, а сверху стеганое ватное одеяло, чтобы было удобно и мягко. Снимает обувь, садится и протягивает мне руку.
- Садись со мной.
Снимаю сандалии и сажусь. Он достает бутылку из корзины и вытаскивает пробку. Наливает и передает бокал мне.
- Я не буду.
- Это всего лишь игристый виноградный сок.
Взяв у него бокал, он наливает и себе. Он указывает на место между его ног.
- Садись здесь.
Я делаю, как он говорит, и он заключает меня в свои объятья. Моя спина упирается ему в грудь. Он подносит свой бокал к моему.
- Этот тост за тебя, моя жена и мать моего сына или дочки. За этот год ты привнесла в мою жизнь столько любви и радости. Я и не думал, что у меня это когда-нибудь будет. Я люблю тебя гораздо больше, чем ты думаешь. Клянусь я исправлюсь, я стану мужем, которого ты заслуживаешь. Я стану лучше ради тебя и этого ребенка.
Боже, он такой замечательный!
Поставив бокал, я поворачиваюсь в его руках.
- Это так мило, что я даже не знаю, как реагировать.
Есть один способ, но его не описать словами.
Он ставит свой бокал, когда я встаю на колени, чтобы через голову снять платье. Он протягивает руку и тянет к себе, сжимая одну грудь.
- Болит?
- Немного.
Он расстегивает мой лифчик и берет уже затвердевший сосок в рот. Он проводит языком по вершинке, посылая чувствительные импульсы прямо в пах, заставляя тем самым дрожать.
- Так хорошо.
Он переходит к другой груди и повторяет то же самое с ней. Я ложусь на спину.
Он целует меня чуть выше сердца и спускается в центр тела. Он останавливается, когда добирается до живота, и нежно пальцами проводит по нему.
- Для меня ты уже намного больше, чем просто ребенок. Ты - чудо, растущее внутри твоей мамы.
Он кладет руки мне на бедра и целует ниже пупка.
Он спускается ниже, и я приподнимаю бедра, чтобы он мог снять трусики. Отбросив их в сторону, я начинаю работать над верхней пуговицей его рубашки.
- На тебе слишком много одежды. Помоги мне.
Он дергает за пояс штанов и расстегивает ширинку. Я помогаю ему снять их. Оба голые мы прижимаемся друг к другу. Его эрекция готова к погружению, но он почему-то медлит.
- Мы не навредим тебе или ребенку?
- Нет, он в безопасном маленьком коконе.
Я сгибаю колени и развожу в стороны, тем самым подталкивая его.
Я знаю, что он умирает от желания. Я тоже. Мы никогда так долго не обходились без занятий любовью, кроме тех случаев, что мы были порознь, но я вижу нерешительность у него на лице.
- У нас всё в порядке.
Он прижимается своим лбом к моему.
- Ты же мне скажешь, если вдруг станет больно или почувствуешь себя нехорошо?
- Да.
Он входит в меня медленно и легко, затем останавливается. Это раздражает.
- Если я беременная, это не значит, что я хрупкая.
- Знаю. Я просто стараюсь быть нежным.
Я не могу принять это.
- Я возьму всё в свои руки, ложись на спину. Я сверху.
Он выходит из меня и делает так, как я ему говорю. Я опускаюсь на него, пока он полностью не заполняет меня.
- Ммм...видишь? Так намного лучше.
Он кладет руки мне на бедра и направляет меня вверх/вниз.
- Ты можешь объезжать меня в любое время.
Что я и делаю, пока мы не кончаем.
Глава 20
Джек Маклахлан
Прошло пять дней, как мне позвонили, что тест на отцовство готов, и я могу забрать результаты, но это подождет. У меня есть дела поважнее. В два часа у Лорелин состоится первый визит к врачу, и я не могу разрушить этот момент.
Каждое утро её мучает тошнота, поэтому у нее занимает чуть больше времени, чтобы встать и собраться. Её лицо такое бледное и худое. Она осунулась. Это не хорошо для нее и ребенка.
- Миссис Порчелли приготовила для тебя средство по домашнему рецепту.
Она смотрит на стакан и выглядит так, будто её стошнит в любую минуту.
- Видимо, она уверена, что это поможет.
- Так она знает?