Второй шар тоже угодил в цель, а вот с третьим я не рассчитала силу, и он чуть-чуть не долетел до лузы, но хоть закрыл ее от шаров Макса.
- За тебя, неудачница! - отсалютовал мне друг стаканом и слегка отпил.
Я презрительно скривила губы и отошла от стола к Соколову.
- Тебе, наверное, скучно наблюдать за нами, так что можешь пойти к остальным, - предложила я, кивнув на столы за которыми находились наши ребята.
- Мне и тут нормально, - ответил Соколов и улыбнулся мне.
Он держал в руках стакан с тускло-желтым напитком, по-видимому, ананасовым соком. Алкоголь парень не пил (точнее я этого не видела) и я спросила почему.
Его лицо стало хмурым, а взгляд задумчивым.
- Просто не люблю алкоголь и пьяных людей.
- Соколов, я - пью, - зловеще сказала я, понизим голос, словно оповещала не об очевидном факте, а признавалась в том, что я - рептилоид.
Тут же вспомнился анекдот про сборище анонимных алкоголиков: "Здравствуйте. Я - Алесей и я - алкоголик. Ну, что? Выпьем за знакомство?!". Интересно, а есть сборище анонимных рептилоидов? Если бы и было, то туда бы ходите только те, кто смотрит этот… черт! Забыла, как называется этот канал, который крутит подобную ересь. И, наверное, большая часть анонимных рептилоидов составляли бы пенсионерки.
- Я знаю, - фыркнул парень, усмехнувшись, но потом его лицо вновь стало хмурым, и он серьезно сказал: - Пить и напиваться - это две разные вещи.
Макс во время нашего разговора за один раз забил два шара сразу, но с третьим ему не повезло - он задел мой шар и они вдвоем упали в лузу.
- И кто из нас лузил? - хохотнула я и схватила свой стакан. - За тебя неудачник! Хоть спасибо я тебе тоже должна сказать!
Отпив маленький глоточек обжигающего и разносящего по груди темпо виски, я взяла кий и направилась к столу, а мое место подле Соколова занял Макс.
- И давно у вас такие баталии происходят? - со смешком спросил мой парень у друга.
- Не поверишь - с третьего дня знакомства! - Соколов вопросительно поднял бровь и Макс объяснил: - Хоть мы и учились вместе, но познакомились и стали общаться только в этом год - летом. Когда мы познакомились, пошел у нас разговор о бильярде, и Елка расхваливалась, что чуть не с пеленок играет, и вообще родилась с кием в руках прямо на бильярдном столе.
- Эй! - закричала я, выпрямляясь, так как до этого наклонилась к столу. - Я такого не говорила!
- Ну, ладно, так она не говорила, но расхвалила свое мастерство до Эвереста!
- Рыжик! - возмущенно воскликнула я. Так я его называла не часто, так как ему такое обращение очень не нравилось.
- Ладно-ладно, - примиряющееся поднял он руки, так как я уже направилась к нему, недвусмысленно сжимая кий в руках. - Бей уже давай!
Я вернулась к столу, ударила, забила полосатый шар, а он продолжил:
- В общем, хвалилась она знатно, ну я тоже неплохо играл, поэтому и предложил ей сыграть, когда мы вернулись с моря и, - друг помолчал и со вздохом произнес: - И она меня сделала. Я та думал раз девушка, то поддамся…
- Ой, только не надо тут! Поддавался он, как же! - фыркнула я и забила еще один шар.
- В первый раз я действительно поддался, но увидел, как она играет и стал серьезным…
- Но выиграл всего лишь на четвертый раз, - злорадно напомнила я.
- Потому что ты шары постоянно к стенке подгоняла и это твое: "За тебя, неудачник!", когда я не попадал - сильно злило!
- Поэтому ты решил воспользоваться моей фишкой, - фыркнула я, хотя и была не против.
- Херэ балаболить. Бей уже!
Я показала ему язык и начала примеряться к двум шарам в разных частях стола, но на одной горизонтали. Выбрав подходящую траекторию, я поднесла к шару кий, готовясь ударить, как…
- Почему ты называешь ее Елка?
Рука дрогнула, шар полетел намного левее, чем я задумывала, стукнул об кончик другого, тот полетел в бок, стукнул черный, а то по инерции дальше и прямо в лузу.
Черт! При желании такие кульбиты хрен пропишешь!
- Ахаха! - злорадно рассмеялась Макс. - За тебя, удачница из неудачниц! - И осушил свой стакан за несколько глотков.
- Это ты во всем виноват! - накинулась я на Соколова, обличительно ткнув в его сторону указательным пальцем.
- Я?
- Да! Потому что нехрен под руку говорить!
- Это у тебя просто руки корявые! - вступился за Соколова Макс.
- Лена, притом это просто… - начал было мой парень, но осекся под мои прожигающим взглядом.
- Нее, это не просто игра, - зловеще проговорил Макс. - Это игра на желание!
Друг подмигнул мне и сказала:
- Ну что? Готова тянуть шараду?
- Что еще за шарада? - с тревогой спросил Соколов.
- Все очень просто: в баре стоит банка, в которой находятся бумажечки с желаниями. Писали их не мы, а наши друзья, так что никто из нас понятие не имеет, что же там выпадет в следующий раз.
Первая игра с Максом у нас всегда была на желании, а остальные уже на интерес, но самое палево то, что желания были не банальные, типа: "покукарекай три раза" или "поцелуй вон того парня", а очень необычные и порой забавные. Мне однажды выпало желание: "купить букет роз и подарить первому встречному парню в два часа ночи на городской площади" (хорошо, что мне попалась парочка, и я отдала их под предлогом: подарили цветы своей девушки). Еще отвести лучшего друга в стриптиз-бар (как радовался Макс, а потом благодарил Славу, узнав его почерк!), провести один день в какой-нибудь благотворительной организации, сделать суши-вечеринку, купить дюжину шариков и раздарить детям, сходить в театр на пьесу и в такой опере. На выполнения задания давалась неделя, и пока не у меня не у Макса не возникали проблемы с их осуществлениями.
- А если желание будет не выполнимое или неприличное? - в голосе Соколова росла тревога, как столбик в плеере при увеличении громкости.
- Соколов, у нас нормальные друзья, - с раздражением ответила я.
Он что думает, что кто-то напишет "убить президента" или "скинуться с моста"? Или что мы настолько тупы, что пойдем это исполнять?
- Извини, я не имел в виду ничего такого.
- Ты кстати тоже можешь что-нибудь написать, - предложил Макс, когда мы спускались на второй этаж к бару. - У нас правило: с одного человека - одно желание.
- Можно, - кивнул он головой.
За барной стойкой стоял наш знакомый бармен Антом, поздоровавшись, он спросил:
- И кто продул?
- Я, - призналась с мировой скорбью в голосе.
- Тогда тяни, - с широкой улыбкой протянул бармен мне трехлитровую банку, наполовину наполненную сложенными бумажными листами.
Покопавшись в банке, я выбрала листок и потянула его наверх. На секунду мне показалось, что лист в моих руках как-то страну дернулся, словно хотел вырваться и остаться со своими братьями. Развернув "шараду" я вчиталась в желание.
- Вот черт!
- Что там? - с любопытством спросили Макс и Антон одновременно.
- Сменить прически и цвет волос, - с тоской прочла я.
Самое обидное, что почерк я не узнала и поэтому сказать "пламенное спасибо" было не кому.
- Ты узнаешь почерк? - спросила я у друга.
Тот рассмотрел листок и покачал головой.
- Нет. - Затем он повернулся с Соколову и спросил: - Ну, так будешь писать желание?
- Буду.
Антон выделил моему парню ручку с листком, тот быстро том что-то написал и кинул в банку.
Заказав у Антона еще два стакана с виски и один с ананасовым соком, мы поднялись на третьей этаж.
- Лена, может сыграем? - спросил Соколов, на что я тут же ответила:
- С радостью!
- Ну, тогда развлекайтесь детки, а я пойду к остальным, - сказал Макс и направился к нашим ребятам.
Игрок из Соколова был неахти какой, но мне все равно понравилось с ним играть. Когда время перевалило за двенадцать и все стали расходиться, я чуть ли не силком вытянула Катю из рук коротышки, потому что доверить ему отвести подругу домой не могла. Хоть коротышка и показался мне нормальным парнем, но гулять вмести с компанией одно дело, а остаться сам на сам - другое, особенно когда один из них пьян в стельку. Решающим фактором стал Соколов, который спокойным и холодным, как айсберг, потопивший Титаник, голос заявил, что отвечает за подруг своей девушки головой и сам отвезет ее домой. Катька была пьяна (и когда только успела так наклюкаться?) и поэтому ее нехорошие качества-паразиты скрылись, заменившись противоположными и не менее нехорошими, но даже они струсили под взглядом Соколова, поэтому девушка слабо согласилась ехать домой. К нам присоединился еще и Макс, а остальные оправились пешком или на такси. Мы отвезли сперва Катю, так как в машине она слегка размякла и парням пришлось вдвоем чуть ли не несли ее в квартиру. Я пошла с ними, так как одно дело, когда подругу приносят пьяную в компании подруги и совсем другое, когда какие-то левые парни.
Я позвонила в дверь три раза и через несколько минут нам открыла теть Нина в фиолетовом с желтыми ирисами халате. Она не была заспанной, что радовало, потому что разбудить ее мне очень не хотелось, но и открывать дверь Катиным ключом и без разрешения влезать в квартиру тоже.
- Леночка, - удивленно спросила тетя Нина, а потом перевила взгляд на парней и обмякшей на их руках дочку. - Кто эти молодые люди?
- Это наш одногруппник - Максим и мой парень - Александр, - ответила я, сразу дав понять, что парни не левые, а хорошо нам знакомые.
- А что с Катенькой?
- Она просто выпила немножко и уснула в машине.
Губы тети Нины слегка сжались: она не люби когда дочка напивалась, но благо это было редкое явление.
- Ну, проходите. - Отошла она от двери.
Я зашла в квартиру, и парни проследовали за мной.
- Чай будете?
- Нет, спасибо, - ответила я, помогая Кати снять сапоги.
Когда сапоги и пальто было снять, парни отнесли подружку в комнату, уложили на кровать, и я заботливо укрыла ее пледом.
- Спасибо, что привезли мою кулему домой, - сказала тетя Нина, когда мы новь оказались в коридоре.
- Да не за что, - сказала я и Макс одновременно.
Тетя Нина вдруг серьезно посмотрела на Соколова и строгим голосом истинного учителя сказала:
- Леночка - хорошая девочка. Позаботься о ней.
- Обязательно, - ответил Соколов и взял меня за руки.
Под ручку мы и спустились с пятого этажа на улицу.
Было приятно держать его за руку, хоть в голове и возникали противные мысли о том, что от волнения у меня вспотеет ладонь и ему будет неприятно. Но, слава богу, обошлось.
Соколов отвез Макса и направился ко мне домой.
- Ты сегодня был странный, - сказала я.
Его руки почему-то на несколько секунд сжали руль, но спросил он спокойным, даже каким-то ленивым голосом:
- С чего ты взяла?
- Просто в прошлый раз, когда мы были у Коли на квартире, ты вел себя отстраненно. Не с кем не говорил и казалось, что тебе неприятно и скучно там находиться. Сегодня ты был более дружелюбным.
Эта была истинная правда. После двух партий, мы присоединились к остальным и даже сыграли несколько раз по парам. Вдобавок Соколов начал общаться с Максом и несколькими парнями, и у них даже произошел спор про то, какие страны входили в СССР.
- Просто до этого я никого не знал, поэтому не знал о чем с ними разговаривать.
Неужели Соколов смущается разговаривать с незнакомыми людьми? Хотя о чем я? Соколов и смущение вещи не совместимы.
- Значит с незнакомыми парнями ты заговорить не смог, а незнакомой девушке запросто предложил встречаться? - пошутила я, пытаясь его развеселить, но Соколов все равно остался каким-то мрачноватым.
- Я знал тебя, - только и ответил он.
Интересно и когда он узнал меня? Следил за мной как недоделанный стралкер или у цеэру досье на меня прочел?
- И каким это образом ты знал меня?
Соколов задумался, а потом ответил, при этом мне казалось, что он говорит словно заученный текст:
- Видел тебя в институте и заинтересовался. Потом начал расспрашивать о тебе твоих однгруппников.
Как-то нескладно получается. Если бы Соколов обо мне расспрашивать у одногруппников, то уже через пару минут об этом сплетничал бы весь курс. Как же! Ведь такой как я заинтересовался такой как он! Сплетни ходили и сейчас, притом не очень лестные, а несколько девушек с других факультетов грозились набить мне рожу, но у меня был личный телохранитель в лице Нади, да и Соколов вечно вертелся рядом, привозил и увозил меня из института, поэтому девушки и не высовывались, не желая терять при нем лицо.
- Вот так сразу увидел и заинтересовался? - недоверчиво уточнила я, оставив пока свои мысли о расспрашивании одногруппников.
- Не сразу, - признал он. - Впервые когда я тебя увидел, то ты мне показалась странной. Твои волосы и пирсинг - не очень-то можно назвать нормальными. А потом я увидел тебя в парке: ты сидела на лавочке, болтала ногами, ела странное зеленое мороженое, хотя было довольно прохладно, и смотрела на небо. И почему-то меня это заинтересовало, и я стал наблюдать за тобой. Ты сидела там долго, около получала, и хоть оно было серого цвета, но ты все равно на него смотрела, словно рассматривала картину гениального художника. И улыбалась.
Я ошарашено слушала Соколова, так как до этого не замечала в нем такого романтика. Я хорошо помню тот день: меня выгнал с третей пары Сергей Васильевич, потому что я перекидывалась записками с Катей. Чтоб повысить себе настроение я купила фисташковое мороженое, хотя не сильно то его и люблю, а потом пошла в парк ожидать конец пары. Небо тогда действительно было серое - мое самое любимое. Вот Катя любит чистое голубое небо с белыми пушистыми облаками, Надя - при закате, когда она окрашивается в красно-оранжевый цвет, а я - серое. Это цвет меня почему-то успокаивает и благодаря нему мне очень хорошо думается. О чем я тогда думала, не помню, но раз улыбалась, то значит о чем-то хорошем.
- После этого я заметил, что пытаюсь найти тебя в толпе, и что мне хочется узнать о тебе как можно больше. - Помолчав, он добавил: - Прости за признание. Так мне посоветовали сделать Лэ… Леся и Леша. Я никогда до этого не признавался, поэтому и спросил их совета, они и сказали мне вести себя уверено, потому что девушки таких любят. Я сильно нервничал, поэтому и перестарался.
Соколов и нервничал? Никогда бы не подумала. Да он вел себя, тогда как напыщенный, самовлюбленный кретин!
- Лихо, однако, у тебя уверенность переросла в хамство! - пораженно воскликнула я.
- Я действительно вел себя так ужасно? - Искоса взглянул он на меня.
- Ужаснее некуда! - подтвердила я. - Мне даже хотелось тебя убить и скормить свиньям!
- Свиньям? - с недоумением спросил Соколов, кинув на меня насмешливый взгляд.
- Ну, - замялась я. - Однажды я с отцом поехала к его другу Славе в одну деревню посмотреть на катакомбы. Славик и рассказал мне одну историю. У них раньше была свиная ферма, которой заправляли муж с женой. Жена у него была гулящая и однажды нервы мужика не вытерпели, и он убил ее и ее любовниками, и скормил их трупы свиньям. От них остались только волосы и ногти, потому что свиньи их не едят, и только поэтому менты смогли вычислить мужика и посадить.
Закончив историю, я принялась ждать насмешливые комментарии Соколова. В том что они последуют я не сомневалась, но мои экстрасенсорные способности как не работали, так и продолжали не работать, потому что парень спросил совсем о другом:
- С отцом? - его голос показался мне ужасно холодным и каким-то… неживым что ли. - Я думал, у тебя нет отца.
- Ну не с отцом, а с отчимом, - поправила я. - Просто Макс мне как отец, а слово отчим мне кажется слишком грубым.
- Понятно, - Соколов заметно расслабился, затем насмешливо протянул: - И ты поверила в эту историю? Это просто глупая деревенская байка, чтоб пугать детей и неверных жен.
- Можешь смеяться, но мне тогда было всего одиннадцать и история меня действительно проняла. Я до сих пор свинину не ем. Да и вообще свиней опасаюсь.
Парень весело рассмеялась.
- И как же ты хотела меня им скормить, если к ним и подойти боишься?
- Уж как-нибудь бы да смогла, - зло буркнула я.
Несколько минут в салоне стояла тишина, а потом он спросил:
- Почему Максим называет тебя Елкой?
- Опять ты за свое! - в сердцах воскликнула я.
Соколов нахмурился и холодно заявил:
- Просто мне интересно, почему он тебя так называет.
И тут я поняла его реакцию. Кроме Макса меня действительно никто так больше не называл, и со стороны, наверное, это выглядела так, словно друг называем меня придуманным им прозвищем, что очень сближает нас.
- А ты смеяться не будешь? - сдавшись, спросила я.
- А надо? - хмыкнул парень.
- Не надо! - тут же ответила я и со вздохом приступила к исповеди: - Дело было на новогоднюю ночь. С Катей и Надей у меня не получалось отпраздновать новый год, поэтому я договорилась отмечать его с Максимом и его друзьями. Точнее сам новый год я отметила с родными, а потом к часу подъехала к ним на квартиру, и стукнуло мне же в голову приехать к ним в костюме. Так уж получилось, что накануне мама привезла мне с Москвы красивое, шерстяное платье зеленого цвета. Я на рынке купила красные бантики - знаешь, которые на елку вешают? - и украсила платье, словно елку. В уши надела сережки в виде шариков, а на голову обруч со звездочкой. В общем, я была вылитой елкой. Когда я приехала все уже были изрядно на веселее, и костюм мой им показался до ужаса забавным. В общем, через некоторое время я дошла до их кондиции, и не помню, кому в голову пришла мысль поставить меня на табуретку и водить вокруг меня хороводы. А потом кто-то запел знаменитую песенку "В лесу родилась елочка" и все его поддержали. Когда песня была допета, я воскликнула: "Елка в Восхищении!" и… и в общем толи кто-то задет табуретку, толи меня ноги подвили, но я упала, притом упала на парня и… и сломала ему руку. Как ты понимаешь: конец новогодней ночи у нас прошел не слишком весело. После этого Макс и стал меня называть Елкой.