Чудо-Юдо одобрительно кивнул, когда она вернулась и села на диван.
— То есть, он все-таки у него есть?
— Ты еще спрашиваешь, — сказала она, — мне удалось на его взглянуть, и лучшее, что я могу предположить — возможно, это нечто созданное Мерами (меры или мерфолки, русалки — общее название фантастических подводных рас, имеющих тело человека с хвостом (или другим фрагментом) подводного животного вместо ног — прим. пер.) или Шелки (они же Сйлки — мифические существа из шотландского и ирландского фольклора (в Ирландии их называют роаны), морской народ, люди-тюлени — прим. пер.). Их языки очень похожи, и я не могу точно сказать с первого взгляда, но происхождение этой вещицы точно не этого Мира.
— Ого, — удивился Чудо-Юдо, — Её Величество этому точно не обрадуется.
— Мне просто надо его вернуть, пока она не узнала, что один из волшебных предметов попал в руки Смертного и используется не по назначению, — пояснила Барбара. — Поверь мне, я не позволю Джону оставить талисман себе.
— Он злой? — спросил пес, жадно сверкнув большими карими глазами. — Если он злой, то я с радостью его для тебя съем!
Барбара хихикнула.
— Я смотрю, дружочек, у тебя уже слюнки потекли. Но нет. Не думаю, что он злой. Просто жадный, эгоцентричный, и, может, немного несчастный. Если я тебе разрешу есть всех Смертных, которые подходят под это описание, ты растолстеешь.
— А я буду спортом заниматься, — предложил Чудо-Юдо, — и вообще, драконы не толстеют, у нас такой обмен веществ.
Она покачала головой.
— Хорошая попытка, но нет. Но то, что я не разрешаю тебе его съесть, не значит, что я позволю ему играть в свои игры с этим домом и промывать мозги куче последователей.
Уголки ее рта опустились.
— Особенно, когда в это втянуты дети...
— Ты нашла девчушек Ивана?
Гигантская лапа вытянулась и прихлопнула маленькую ящерку, забывшую, что она — часть ковра. Ящерка тоненько пискнула и превратилась обратно в узор на ткани.
— Нашла.
Барбара встала и прошлась по комнатке.
— Вреда им не причинили, насколько я могу судить, но они несчастны. Они скучают по отцу, а их мать едва ли в курсе, что они вообще живы. Слишком занята заигрываниями с Джонатаном.
— Ах, заигрываниями? Это у них теперь так называется? — Чудо-Юдо пренебрежительно фыркнул, выпустив к потолку струйку дыма. — Ты думаешь, она под воздействием талисмана?
Барбара пожала плечами.
— Трудно сказать. Да мне вообще все равно. Дети заслуживают быть с отцом, а он — с ними. Не говоря уже, что я обещала, а слово Бабы Яги нерушимо. Можно повернуть вспять реку, сравнять с землей горы, но нарушить обещание Бабы Яги — никогда.
— Ты хочешь вернуться туда в образе самой себя или старушки? — спросил Чудо-Юдо. — И как ты собираешься заставить Джонатана отдать тебе медальон? Я абсолютно уверен, что он не отдаст его добровольно, а ты не рискнешь начинать заварушку, чтоб не ранить детей,
— За это я не переживаю, — Барбара выдала такой оскал, что испугался даже Чудо-Юдо. “Хорошо, что тут нет Джонатана и он этого не видел”, — подумал драконопес. — Когда я буду готова забрать медальон, он сам ко мне придет. Но мне бы хотелось выяснить, как уничтожить его силу раз и навсегда. Мы не хотим, чтоб подобная вещь попала не в те руки.
Пес и женщина молча уставились друг на друга, одновременно представив себе могущественную Высшую Королеву Иноземья с магическим талисманом, заставляющим людей подчиняться ее желаниям. Разумеется, многие уже и так это делали, исходя из инстинкта самосохранения.
— Я тебя понял, — сказал Чудо-Юдо.
— Кроме того, — добавила Барбара, — у меня есть идея. Но мне надо прогуляться и поглядеть, найду ли я нечто, что сможет превратить этот медальон в кусок бесполезного красивого металла. И, пожалуй, выпустить пар, прежде, чем моя голова взорвется. Я слишком долго была среди Смертных. Они меня нервируют.
Чудо-Юдо закатил глаза.
— А знаешь, Баба, ты тоже когда-то была Смертной.
Она пожала плечами, направляясь к открытой двери гардероба, за которой мог оказаться или проход в Иноземье или забитый одеждой шкаф — это зависело от настроения самого гардероба или от умения правильно попросить.
— Это было давным-давно. А после всех этих лет употребления Живой и Мертвой Воды, даже если не принимать в расчет образ жизни именно Бабы Яги, у меня столько же общего со Смертными, сколько и у тебя.
Она открыла шкаф, вытянула оттуда пояс с мечом, который застегнула на стройной талии, и снова закрыла дверцу.
Чудо-Юдо приподнял лохматую бровь.
— Ты собираешься с кем-то драться?
— Я же сказала, что мне надо выпустить пар, — Барбара трижды постучала по гардеробу, и пропустила через его ручку магический импульс. Дверь со скрипом открылась, явив ей кучу кожаных штанов и несколько шелковых блузок. Она выругалась, захлопнула ее и попробовала еще раз. На этот раз пространство за дверцей было серым и туманным, а вдали мелькали случайные искорки, напоминающие светлячков. В трейлере эхом разнесся отдаленный рык, а в воздухе запахло весенними цветами.
— Так-то лучше, — пробормотала она, легонько пнув косяк мыском ботинка, — ты худшая дверь за всю историю их существования.
Повернувшись к Чуду-Юду, она сказала:
— Я подумала, может, тут где-нибудь поблизости Кощей, и он хочет поразмяться на мечах.
Драконопес вздохнул и до нее донесся запах угля.
— Это теперь у вас так называется, да? — Он покачал могучей головой. — Слушай, я ничего не имею против Кощея. Для дракона он очень даже привлекательный парень. И я знаю, что он на протяжении веков был спутником всех Баб, и ты просто счастлива в тех редких случаях, когда он решает появиться. Но тебе не приходило в голову выбрать себе кого-нибудь немного более близкого по генетической структуре, а?
Барбара улыбнулась ему, но это не смогло скрыть грусть в ее глазах.
— Верно. Тут же у меня просто очередь стоит из женихов, которым нужна длинноносая сказочная сумасшедшая ведьма, да еще и намного более старая, чем на вид.
Чудо-Юдо бросил на нее невинный взгляд.
— Эй, ты не такая уж и сумасшедшая, — сказал он, не отрицая всех остальных качеств.
Ответом ему была захлопнутая дверь.
— Ну и вообще, — задумчиво пробурчал он, пока брел к дивану, чтобы при помощи магии выудить из-под него кость, которой там не было, — кто сказал, что быть сумасшедшей плохо?
***
Некоторое время Барбара провела, наслаждаясь обычными (точнее сказать — необычными) радостями Иноземья, но все же она не могла унять чувство беспокойства из-за проблемы Ивана, которое грызло ее, как Чудо-Юдо — кости. В итоге она сдалась и повернула обратно на тропинку, которой пришла.
Но как это принято в Иноземье, земля решила пошутить. Она направилась в одну сторону, посчитав направление правильным, но наткнулась на вайи десятифутовых (ок. 3 м — прим. пер.) синих папоротников, преградивших путь. Барбара повернула в другую сторону — тропинка исчезла вовсе, сменившись лазурным водоемом, полным резвящихся нимф (в греческой мифологии многочисленные божества в образе юных дев, олицетворяющих силы и явления природы; считались покровительницами брака. Различали Н. источников, речных, морских, горных, лесных и проч. — прим.пер.), которые весело помахали ей, когда она проходила мимо.
— Да брось ты? — пробормотала она себе под нос. — Такое ощущение, что ты не хочешь отпускать меня домой.
Слева от нее в воздухе ярко вспыхнул Феникс, оставляя за собой след среди обгоревших цветов. “Не всякому Иноземье в помощь, иным и в немощь”, — подумала про себя Барбара, шагнув на появившуюся из ниоткуда едва заметную тропинку. Ну и ладно. Она тоже не лыком шита, грех жаловаться. Она настолько глубоко задумалась о деле Беллингвуда, что волшебный мир заметил это и направил ее... куда-то. Оставалось надеяться, что это не окажется краем утеса.
В конце тропинки она обнаружила мерцающий туман, такой же, как тот, через который она прошла из Эйрстрима в Иноземье. На мгновение она растерялась, подумав, что просто вернулась домой другим путем. Но когда она протянула руку в перемещающий туман и коснулась двери за ним, та оказалась слегка шершавее, чем ее, а дверная ручка была круглой, а не квадратной.
— Эй! — произнесла она, обращаясь ни к кому и ни к чему конкретно. — Это же не мой дом!!
Или все-таки..?
Пожав плечами, она протянула руку и бодро постучала в дверь. Через секунду дверь открылась, и показалось красивое, но удивленное лицо, с гривой рыжих курчавых волос, собранных в свободный пучок. Несколько веснушек украшали нос, почти такой же аристократический, как у нее, а полные губы были приоткрыты в изумлении.
— Барбара, — удивление Беллы сменилось радостью, когда она узнала свою гостью. — Что ты здесь делаешь? Входи же.
Барбара шагнула внутрь в жилище, даже меньшее, чем ее собственное. В отличии от ее вполне современного Эйрстрима, ее сестра-Баба жила в улучшенной версии цыганской кибитки — компактной и уютной, почти полностью деревянной, как и волшебная избушка, где Белла жила раньше; жилище очень подходило для ее путешествий через малонаселенные территории страны. Ее образ жизни был самым традиционным из трех американских Баб Яг — Белла, как правило, держалась особняком. Не то, чтоб она не любила людей, просто деревья и животных она любила намного больше.
— Извини за внезапное вторжение, — сказал Барбара. — Я бродила по Иноземью и оно, видимо, решило, что ты сможешь мне помочь с делом, над которым я сейчас работаю. — Она одарила свою коллегу Ягу кривой улыбкой. — Правда, не знаю, как.
Белла приподняла бровь.
— Хм. Ну, поведай мне о своих заботах, и мы посмотрим, как тебе помочь. С годами я поняла, что не стоит недооценивать магию Иноземья. Клянусь, иногда мне кажется, что оно почти разумно.
Барбара фыркнула. Он росла, постоянно посещая Иноземье со своей наставницей, и вообще-то, Белла его точно недооценивала. Если оно полагало, что у нее есть ответы, которые искала Барбара, то были шансы, что они у Беллы есть.
Пока младшая Баба готовила чай на маленькой плите, Барбара поздоровалась с напарником Беллы. В отличии от Чудо-Юдо Барбары и спутника Беки, живущего с ней в переделанном школьном автобусе, дракон Беллы был женского пола и принимал форму огромной норвежской лесной кошки (порода длинношерстных домашних кошек — прим. пер.). Кашка, как ее называла Белла, весила примерно 40 фунтов (ок. 18 кг — прим. пер.), и представляла собой гремучую смесь мышц, меха и специфического характера, а из-за своей рыже-коричневой шерсти, кисточек на ушах, могучих лап и некоего подобия гривы она была похожа больше на рысь, чем на домашнюю кошку. Разумеется, Чудо-Юдо тоже не выглядел все время ручным. По некоторым причинам.
— Привет, Кашка, — вежливо склонила голову Барбара, — рада тебя видеть!
Кашка потянулась, медленно поднимаясь с кровати, занимавшей заднюю часть кибитки, где и валялась, растянувшись, драконша. Она широко зевнула, подчеркнуто обнажив острые белые зубы.
— Привет, Баба Яга, — промурчала она, укладываясь обратно. Казалось бы, она вновь уснула, но маленькая полоска зелени, едва различимая под прикрытыми веками, выдавала ее интерес к нежданной гостье.
Барбара сдержала смешок. Она всегда думала, что именно кошачье обличье как нельзя больше подходило Кашкиному надменному характеру. В противоположность ей, ее хозяйка была жизнерадостной и неунывающей, кроме тех моментов, когда она выходила из себя и воспламеняла все кругом. Все три Бабы (хотя, конечно, и не кровные сестры, но связанные узами магии и предназначения) имели свои маленькие недостатки.
Обе Бабы Яги прихлебывали крепкий черный чай, а Барбара поведала историю Ивана, и что она сама уже успела выяснить после встречи с ним. Когда она закончила, Белла призадумалась, накручивая на палец прядь волос, пока не распустился весь пучок. Барбара молча поймала и подала ей палочку, державшую его. Палочка выглядела так, будто Белла, бродив по лесу, просто подобрала первое, что подошло для этой цели — впрочем, как и всегда.
— Не уверена, что ты сможешь что-то придумать по этому вопросу, до чего не додумалась я, — сказала Барбара. — Но готова принять любые предложения. — Она сощурила янтарные глаза, заметив подозрительно сверкающий взгляд серых очей Беллы. — У тебя что-то есть, да? Давай выкладывай.
Белла рассмеялась. Редко, когда она могла найти ответ на вопрос, поставивший более старшую Бабу в тупик; помимо всего прочего, ответ относился к области специализации другой Бабы Яги.
— Думаю, да, — на ее щеках появились ямочки. — но нам придется вернуться в Иноземье, чтобы подтвердить мое предположение. Растение, о котором я думаю, не растет в этом Мире.
Барбара удивленно покачала головой.
— Растение? Я чертов ботаник. Что это за растение, о котором знаешь ты и не знаю я?
— Ну, такое… в лесу растет, — ответила Белла, скользнув ногами в низкие, мягкие сапожки и накинув легкую куртку. — Я провожу в лесу по обе стороны этой двери больше времени, чем ты.
Она провела рукой по густому меху Кашки, на что та отозвалась глубоким, рокочущим мурлыканьем.
— Я ненадолго. Тебе оттуда что-нибудь принести? — Зеленый глаз молча открылся и закрылся.
— Я так полагаю, это «нет», — закатила глаза Барбара. — Пошли уже, сестрица. Покажи мне это чудо-растение, способное решить все мои проблемы.
— Ха, — сказал Белла. — Если нам повезет, то оно решит одну из них. Что до остальных — ты справишься сама.
***
Пребывая уже в гораздо лучшем настроении, Барбара переступила обратно через дверь шкафа, не обращая внимания на нечто крошечное и крылатое, которое, прежде чем вновь исчезнуть в клубящемся сером тумане, шумно гудело вокруг ее головы.
— Ты насвистываешь, — заметил Чудо-Юдо. — Должно быть, тебе полегчало. — Он указал мордой на фиолетовое щупальце, влажно скользящее через порог. — Привела домой друга?
Барбара сердито посмотрела в туман и не слишком-то ласково затолкала щупальце назад, использовав кончик своего меча.
— В самом деле? — выкрикнула она — Ты действительно думал, что это была хорошая идея?
Щупальце быстро втянулось обратно, оставляя за собой след из слизи. Барбара надежно заперла дверь и щелкнула пальцами, чтобы убрать слизь. Она любила бывать в Иноземье, но кое-что в нем было определенно менее привлекательным, чем все остальное. Не все его обитатели были прекрасными остроухими эльфийками.
— Могу предположить, что твое настроение улучшилось, потому что тебе удалось найти Кощея, и вы немного поиграли и повеселились? — съязвил Чудо-Юдо.
— Вообще-то, его не было, — ответила Барбара, оставив его выпад без внимания. — Но мне удалось немного посостязаться с парой придворных Королевы, которые были почти хороши. — Она коснулась небольшой прорехи на футболке. — Черт, эти парни такие шустрые.
Она снова открыла шкаф, чтобы убрать меч, а затем стала ходить по Эйрстриму, с гримаской на лице собирая всю одежду, которую разбросала перед уходом.
— Порядок наводишь? — уточнил Чудо-Юдо. — Или сжечь собираешься?
— Ни то, ни другое, — ответила она. — Я собираюсь снова это надеть.
— Ага! — воскликнул Чудо-Юдо. — Ты там не просто резвилась. Ты нашла на той стороне что-то полезное.
Барбара вытащила из кармана штанов горсть белых цветов. Они не представляли из себя ничего особенного — белые лепестки, бледно-желтые сердцевины и рваные края зеленовато-голубых листьев. У них даже шипов не было.
— Вуаля!
Чудо-Юдо фыркнул на них с сомнением.
— Вуаля? Ты уверена? Они даже не пахнут.
— Они и не должны, — ответила Барбара. — Разве ты не знаешь, что это?
— Я дракон, а не ботаник, — негодующе гавкнул он.
— Точно, — подавила усмешку Барбара. Чудо-Юдо, как и большинство других бессмертных, ненавидел, когда кто-то моложе его знал что-то, чего не знал он. — Извини. Я не удивлена, что ты не узнал его; они довольно редки, и растут только в Иноземье. Это растение называют Бич Мага. Единственный цветок, способный нейтрализовать магические заклинания.