- Идем.
- С радостью, воевода.
- Да какой же я теперь воевода? - выходя из терема, проговорил Улеб.
- Ну, хочешь, я тебя учителем звать буду? Или сэнсэем?
- А это, что за зверь?
- Так у азиатов с далеких восточных островов прозывают учителя.
- Ну что ж, вполне.
1 Вдачи - люди, которые отдавались на временную службу господину. Это делалось во время отчаяния - в период глода или опустошительной войны. Становились полусвободными. Должны были работать на господина один год.
- 5 -
Сильный порыв ветра наполнил кормовой стяг. Волнующаяся полоса парусины закрывала от взгляда пейзаж впереди бегущего по водной глади реки торгового судна. Оно плыло вниз по течению, оставив позади город у слияния рек Кур и Тускарь. Уже были пройдены пороги и судно скользило по западному притоку Оскола, впадающему в Северский Донец. Слишком большой путь проделали корабельщики в этом походе. Всем хотелось побыстрее вернуться домой. Но Саклаба - страна богатая, как магнитом тянувшая восточных купцов к себе.
"Слава Аллаху, милостевому и справедливому. Этот поход, если вернемся целыми, принесет солидный куш".
Не каждый купец в Медине может похвастаться, что побывал у самого Бахр Варанк - Варяжского моря, как говорят сакалибы. А он Ибн-Хулал доплыл к нему, повидал города русов, уже имеет прибыль от своего путешествия, а сколько еще выручит звонкой монеты от любовно упакованной и аккуратно уложенной пушнины. Он, уважаемый на родине купец. Требовалось рискнуть, и он рискнул. Сакалибы не знают настоящей цены шкуркам бобра и черной лисицы, песца и соболя. И слава Аллаху, что так. А еще он вез речной жемчуг, на берегах Нево он тоже очень дешев. Бочонки с медом. Да мало ли чего он везет, прибыль обещает быть баснословной. Единственно, точило мысли, правильно ли он сделал, поплыв на юго-запад к "семесьским городам". Ведь можно было по Итилю доплыть до Камеджы - столицы Хузар, а там море Джурджана, немного усилий и он почти что дома. Как говорят на востоке, чтобы найти правильный путь, нужно остановиться и оглядеться. Но теперь-то оглядываться поздно, вот войдем в Дон, повернем на восток, на Белую Вежу. Там оглядимся. А сейчас разве что пристать у какого селения по пути, размять ноги, дать отдых людям. Скоро пойдут неспокойные места, земли степных варваров. Нельзя будет даже выйти на берег.
- Салех, - позвал он кормщика. - Увидишь с правой стороны берега поселение сакалибов, пристанешь, будем отдыхать.
- Слушаюсь, хозяин.
Могучие ели в иных местах, так близко подступали к берегам, что лапы их почти смыкались над водой, казалось судно идет не по реке, а по лесной дороге. В таких местах совсем не ощущалось, что это юг Руси, только зелень здесь была светлей, чем в Новгородских землях, все-таки сказывалось присутствие палящего, южного солнца, да синь неба не такая глубокая, как на севере. Средина лета. Вдруг справа по борту на высоком мысу корабельная прислуга заметила столб черного дыма, горел сигнальный костер.
- Эфенди, что-то мне подсказывает, что с нужной нам стороны будет деревня.
- Да, да. Вот только как нас там встретят?
- Русы, народ хлебосольный. А мы не воины, а купцы. Купцам всегда почет и уважение.
Узкая, маленькая лодка-однодревка выплыла из-за мыса навстречу судну, два славянина сидевшие в ней, вытянув шеи, будто это могло чем-то помочь, издали пытались рассмотреть приближающегося "купца". Плавучие средства сблизились на расстояние приемлемое для общения.
- С чем пожаловали, уважаемые?
С носа корабля свесился Сухмет, упитанный малый, с плохо растущей козлиной бородкой и усами, еще на родине изучавший от рабов-славян русский язык. В походе он был толмачом.
- Хозяин наш, купец. Домой возвращается из ваших земель. Просит дозволения пристать на отдых в вашей деревне.
- Там за мыском, через пять стрелищ затон с пристанью. Мы оповестим, вас встретят.
- Благодарю тебя, русич, - лицо Сухмета расплылось в дружеской улыбке.
Лодка развернулась в обратную сторону, сидевший на корме ритмично прогреб воду веслом, придав ходу лодки ускорение, а ставя весельное перо ребром, используя его в качестве правила, направил лодку в нужном ему направлении. Лодчонка нырнула в заросли у песчаной косы, исчезнув в незаметной со стороны фарватера талице. А через короткое время клубы дыма от костра зазмеились в каком-то неведомом, для проплывающих, порядке.
- Сигналят.
- Да.
На пристани, связаной из толстых сосновых бревен, к которой кормщик причаливал судно, их уже ждали бородатые мужи в холщовых рубахах опоясанных мечами, но без щитов и копий. Первым на пристань выпрыгнул Сухмет, кланяясь, прикладывая левую руку ниже груди. Купец, дождавшись когда судовые концы будут закреплены, степенно ступил на берег. Навстречу шагнул только кряжистый селянин с тонкой серебряной гривной на груди. Слегка поклонившись в приветствии, спросил:
- С чем пожаловали в нашу вервь, гости нежданные?
Сухмет толмачил, ничего не добавляя к словам старейшины от себя.
- Я, мединский купец Ибн-Хулал. Иду с товаром домой из вашей благодатной страны. Прошу дать пристанище мне и моим людям, а завтра с рассветом мы поплывем дальше.
- Что ж, добрым гостям мы рады. Я староста северянской верви Ратибор. Прошу идти за нами. Мы укажем вам постой. Накормим и угостим медом хмельным и квасом, тебя и твою команду.
- Сердечно признателен тебе, уважаемый Ратибор. С моей стороны прими, как знак уважения пять кувшинов румского вина.
- С радостью. Идемте, мы проводим вас.
Закатное солнце оранжевыми лучами освещало открытые настежь ворота веси. В эти ворота пастушки прогнали мычащее стадо коров, торопящихся к своим хозяйкам на вечернюю дойку. Селение наполнялось картиной мирной жизни. Заканчивался трудовой день. С реки веяло прохладой. Корабельщики, сопровождаемые старейшиной, прошагали по центральной улице к возвышавшейся среди деревенских хибар избе, обнесенной забором. Из-за плетней на прибывших смотрело население общины. Расположившись во дворе, и ожидая угощения, люди вымотанные дорогой разомлели. В честь гостей была затоплена баня. Когда подошло время, распаренных и чистых, их усадили за столы, накрытые тут же во дворе под яблонями. Угощали сбитнем и квасом, простой деревенской стряпней, от хмельного меда те отказались. Когда стемнело, уложили спать, разобрав гостей по жилищам. На судно ушло отдыхать трое во главе с кормчим. Купца оставил в своей избе старшина веси. Ночь вступала в свои права.
Дни, которые понеслись чередой, для Сашкиных орлов стали обыденными буднями. Он взял их в оборот мертвой хваткой бультерьера, ни на миг не выпуская из поля зрения. Десять молодых пацанов, в возрасте до двадцати лет, были отобраны им по тем критериям, по которым отбирают в элитное подразделение специального назначения Вооруженных Сил Российской Федерации. В свое время Сашка и сам был отобран таким образом, поэтому эту кухню он знал. Приказ Монзырева был прост.
" Отобрать. На подготовку один год".
К десятку деревенских, Монзырев от себя, присовокупил двух пацанов попавших в эту передрягу вместе с ними, Олега и Павла.
На курс молодого бойца был выбран самый простой и ненавязчивый армейский распорядок. В учет принималось лишь отсутствие привычных часов. Поэтому:
Первые лучи солнца - подъем.
Продрать глаза - утренняя поверка.
Посленочный перессык - утренняя зарядка, в обязательном порядке начинавшаяся с десятикилометрового кросса по пересеченной местности. Дистанцию Сашка сам отмерял, как смог. После кросса шли разминочные упражнения по рукопашному бою.
Солнце на два пальца выше крон - утренний туалет и завтрак. Еду во временный лагерь, находившийся от деревни на расстоянии десяти километров, на чертову дюжину бойцов доставляли три раза в день, на телеге, запряженной печенежской кобылой две молодки. Таково было распоряжение Монзырева.
"Что-бы бойцы чувствовали, что о них помнят в родной общине".
После завтрака - теоретическо-практические занятия. Дисциплин, которые необходимо было познать, хватало. От простой арифметики и грамоты, правда на современный манер, в преподавании которых были задействованы курсанты попаданцы, до логического мышления - как поступить в той или иной ситуации.
А также, стрелковая подготовка. Сашка сам ходил к деревенским умельцам - кузнецу и столяру и в результате у ребят появилось тринадцать арбалетов, здесь их называли - самострелы, только улучшенных, модернизированных под специальные, таких как в двадцать первом веке у спецвойск. Из луков в засаде не всегда можно стрельнуть. Чтобы лучник смог выстрелить и как вариант выставить стелу в нужном ему направлении, он обязан был твердо стоять на ногах. Работать арбалетом можно было даже лежа, стрелять из любого положения. Для разведки, это свойство немаловажное.
Изучали снаряжение воинов - для умения уничтожить противника в броне. Выживание в сложных условиях, маскировку, слегка коснулись медицины.
Приезд телеги с кормилицами - обед.
До команды "строиться" - личное время. Примерно тридцать минут.
После команды "строиться" - практические занятия. Здесь на практике изучали и совершенствовали навыки и знания, как сподручнее отправить человека к его праотцам. И естественно, занятия по рукопашному бою. Занятия проходили более чем интенсивно. К приезду телеги на ужин, парни еле волочили ноги. Сашка понимал, что так и должно быть, недели через три втянутся, будет полегче.
Ну, естественно, ужин.
Личное время - до Сашкиной команды: "На вечернюю поверку, становись".
И, отбой. О-о-о! Какой сладостью звучит это слово, для всех поколений "зеленой" молодежи, проходящей в войсках узаконеное изнасилование организма, пафосно названое каким-то шутником - курсом молодого бойца.
Вот такой простой и ненавязчивый распорядок дня.
- Занятия и взаимоотношения должны проходить по-армейски, жестко и эффективно. Запомните салаги, на целый год забудьте про мам, пап и любимых девочек. Пока с вами папа Саша, - он пятерней ладони поплескал себя по лысой голове, - этого мусора в ваших мозгах быть не должно. Никаких скидок на возраст здесь не будет. - Зыркнул он на Олега и Пашку.
- Если кому-то захочется мамкиной титьки, так я вам ее быстро предоставлю. И запомните последнее. Чтобы выжить в предстоящих боях, я из вас все жилы вытяну. Все поняли?
- Да, сотник! - дружно гаркнуло подразделение.
- И так, я продолжаю. По тактике ведения скоротечного боестолкновения с превосходящим по численности и вооружению противником, существуют следующие упражнения, например, "Бой усеченной группой в окружении лесистой местности...".
Ежедневно он рассказывал и показывал, словом вдалбливал в молодые головы свои знания.
Как-то через две недели занятий, лагерь посетил Монзырев с Вестимиром. Провели на занятиях целый день, и оба остались довольны результатами.
- Олекса, если надо кого-то подбодрить из молодых воев, ты скажи, я поговорю с ним.
- Батюшка, - Сашка по привычке общения со священниками в своем времени и Вестимира называл по старинке. Свой серебряный крест на груди он носил открыто, хотя все в веси воспринимали его как оберег. - Батюшка, я был бы плохим офицером, если бы не мог справиться с дюжиной призывников. Давайте заниматься каждый своим делом. Вы лучше расскажите, как там Андрюха?
- Вестей никаких нет. Да и рано еще. Я планирую, что он появится не раньше, чем через две недели.
- Ну и ладушки, командир. Все будет хорошо. Ты не переживай.
Уже усевшимся на лошадей проверяющим, готовым отчалить восвояси, Сашка сказал:
- Вот, что, отцы командиры, я тут поразмышлял и сделал вывод, для улучшения учебного процесса, бойцы два раза в неделю должны заниматься приемами боя на мечах, а такого знания, пардон муа, я им дать не в состоянии, сам в этом профан. Среди местного населения, конечно имеются воины-мечники, но их уровень клинкового боя достаточно слаб. Так что думайте, как восполним пробел.
-Что-нибудь придумаем.
-Поклон от меня всем нашим.
- Обязательно. Бывай. Через две недели будем у тебя снова.
Опять подъем - отбой, подъем - отбой. Вколачивание знаний и навыков. Силовые упражнения, упражнения на выносливость, стрельба из арбалетов и владение ножом, кистенем и удавкой. Теория и практика, снова теория:
- Слушай сюда, зелень пузатая. Сегодня отрабатываем упражнение по организации охраны и отражения нападения на спецобъект, а в частности, на родную деревню.
И они отрабатывали. Отрабатывали тактику нападения и захвата спецобъекта. Тактику и способы освобождения заложников. Учились работать в группе и каждый самостоятельно.
Большое внимание Сашка уделял занятию по тактике ухода от преследования, приемам организации ловушек и заграждений,
Курсанты учились делать непреодолимые для степняков лесные завалы, устраивать "волчьи ямы", организовывать засады. Втянулись в режим. Парни молодые, сильные, впитывали знания словно губка, тут сказался и результат отбора. Скажем так, отстающих не было вовсе. Не хватало практики.
- Ничего, практика дело наживное. Скоро выходим на первый экзамен, - перед строем потирал руки Горбыль. - Вот и посмотрим, как из салаг рождаются мужчины.
Наконец во временный лагерь прибыл Монзырев. Позади него катилась телега с поклажей. Соскочив с лошади перед строем курсантов, принял Сашкин стандартный доклад:
- Товарищ майор, развед-диверсионное подразделение курсантов построено. Командир подразделения старший лейтенант Горбыль.
- Вольно! - Повернувшись к строю, скомандовал Монзырев.
- Вольно! - Эхом откликнулся Сашка.
- Товарищи курсанты. Сегодня прошло четыре седмицы, прошел месяц, как вы начали свое обучение. Я привез с собой экипировку для выхода на задание. Это будет ваш первый выход. Выход - экзамен. После чего вы опять продолжите свое обучение. Задача перед вашим подразделением будет стоять несложная. В быстром темпе пройти заданный маршрут, держась берега реки. Пойдем против течения, на расстояние, составляющее по времени до семи дней пути. Питаться подножным кормом и охотой. Костров не разводить. Себя не обнаруживать. Примечать дороги, населенные пункты, переправы, количество населения. В боевой контакт без надобности не вступать. Темп передвижения будет задавать ваш командир. Я иду с вами наблюдателем, в замыкании отряда. Вопросы ко мне есть?
- Никак нет! - Заученно гаркнул строй.
На лицах людей просматривалось эйфоричное настроение. Первый выход, это всеравно, как дефлорация у юной девы, совершаемая по согласию, по большой любви. Знает, что может быть больно, но как-же хочется.
- Сейчас подойдете к телеге и, Борич выдаст каждому экипировку. Переодеться, вооружиться. Построение по первой команде. Разойдись.
Отойдя в сторону, офицеры наблюдали за молодежью экипирующююся в выкрашенную в цвет летнего камуфляжа одежду. Новая форма, с подачи Монзырева пошитая женщинами городища, один в один соответствовала КЗСу армейской разведки. Напялив на себя невиданую ранее одежду, воружаясь, молодые люди с интересом рассматривали друг друга. Пока "обезьяна вертела в руках гранату", отцы-командиры стояли в стороне, не став отвлекать подчиненных.
- Ну что, Анатолий Николаевич, Андрюха появился?
- Да нет, Сашок. Я уж стал волноваться. Может, произошло что в дороге? Поэтому, от мыслей шальных, развеюсь с тобой на пленэре. Вернемся, если не будет этого засранца, придется ехать на поиски.