========== Собственно, история. ==========
Никки открутил крышку крема для рук, залюбовавшись красотой баночки. Потом взял немного средства, буквально на кончике пальца, и нанёс на руки. Он бережно экономил крем, ведь такое баловство он себе ещё долго не сможет позволить. Старательно растёр его по ладоням и поднёс к лицу, вдыхая приятный аромат.
“Вот бы я так пах”, – подумал Никки. Сам Никки никогда не чувствовал своего запаха, но все вокруг говорили, что он жутко вонял с самого рождения. Вонял так, как будто переспал с сотней, нет, с тысячей альф.
“Надо просто поприличней одеться”, – думал Никки, застёгивая пуговицы на рубашке, – “Старательно причесаться”, – он пригладил короткие светлые волосы старой щеткой, – “и тогда никто и не обратит внимания на запах”. Никки уговаривал себя перед тяжёлым испытанием – походом в колледж.
В детстве было тяжело, ведь в обычной школе нельзя учиться на дому. Поэтому Никки приходилось терпеть много насмешек в свой адрес каждый учебный день. Поводом для них была пресловутая вонь, хотя Никки думал, что в его личности можно было ещё много над чем посмеяться. И каждый раз, когда слышал в свой адрес оскорбление не по поводу запаха, искренне удивлялся и даже немного радовался – кто-то смог разглядеть в нем другие недостатки.
– Слышь, недомерок, – однажды услышал Никки в школьном коридоре. Он мельком взглянул в сторону, откуда доносился звук, но тут же отвернулся, подумав, что это не ему – его обычно вонючкой называли, – эй, я с тобой разговариваю, – звук вдруг раздался около уха Никки, и он посмотрел в сторону обидчика. Это оказался мальчик ещё ниже Никки.
“Кто из нас ещё недомерок”, – улыбнулся Никки своим мыслям. Лицо мальчишки было ему незнакомо, поэтому Никки разглядывал его со всем интересом: аккуратный носик и губки, а в глазах застыл напускной гнев. Никки давно научился определять, когда к нему цеплялись из-за искренней ненависти, а когда пытались просто самоутвердиться.
– У тебя что, других штанов нет? – продолжал незнакомый мальчик, – в одном и том же тряпье каждый день ходишь.
Никки не поверил своим ушам. Незнакомец решил насмеяться над его одеждой.
– Нет, – ответил Никки, пытаясь сохранить серьёзность, но губы сами начали расплываться в улыбке.
– Что “нет”?
– Других штанов нет.
Парень отпрянул от такого честного ответа и на секунду задержал свой взгляд на широкой улыбке Никки:
– И что в этом смешного?
– Ничего, – пожал плечами Никки.
– Тогда почему ты улыбаешься? – мальчик попытался вернуть своему тону грозность, но там предательски засквозил интерес.
– Потому что ты заметил, что я каждый день хожу в одних и тех же штанах.
– Ну надо же мне было за что-то зацепиться, – парень растерянно почесал затылок.
– Все обычно только про запах говорят.
– Это не этично! – возмутился парень, и в голосе послышался тщательно скрываемый ранее акцент. У Никки же челюсть от этого заявления просто поехала вниз.
– Никки, – он протянул руку в знакомстве.
– Лео, – мальчик тут же пожал руку в ответ, – давай прогуляем последний урок?
– О, нет, ты что? Я не прогуливаю, – замотал головой Никки.
– Никогда?
– Никогда.
– Но ты же учишься на отлично, тебе ничего не будет.
Лео снова поразил Никки знаниями о его персоне. И это стало решающим аргументом в пользу прогула, даже если Лео приведёт его прямиком в руки к хулиганам – оно того стоило.
Ребята шли по тихому осеннему лесу, который простирался за школой. В лесу меньше народу, а значит на Никки будет падать меньше косых взглядов вслед, но самое главное Лео не придется краснеть за знакомство с ним.
– Ты новенький? – спросил Никки, старательно обходя лужи.
– Да.
– Знаешь, я вообще-то выше тебя, – улыбнулся Никки.
– Ты это к чему? – Лео непонимающе взглянул на него.
– Ну, ты же меня недомерком обозвал.
Парень стыдливо зарделся, но потом всё же объяснил.
– Я пока плохо ругательства знаю, – в голосе снова послышался акцент, – извини, что обозвал тебя. Просто, мне сказали, когда я ещё в первый день пришёл: если хочешь влиться, то заведи парня и обязательно обзывай Никки. Прости, – снова повторил извинение Лео и опустил взгляд.
– Прощаю, – Никки снова не смог сдержать улыбки.
– Давай дружить? – Лео взглянул на Никки с надеждой.
– Ох, Лео, – покачал мальчик головой, – но что о тебе подумают в школе?
– Обзывают все тебя, а ты думаешь, что подумают обо мне, – ухмыльнулся Лео, – с таким точно надо подружиться.
Им тогда было лет по одиннадцать, совсем дети.
Сейчас Никки было восемнадцать и он аккуратно завязывал шнурки на ботинках, оттягивая момент, когда придется выйти на улицу. Хорошо, что школа уже кончилась, ведь теперь Никки смог выбрать ВУЗ по душе – дистанционное обучение, но вот незадача – прийти в него перед учебным годом всё равно надо было, чтобы отдать документы и забрать план семестра, а главное – забрать квитанцию на оплату. Из-за мыслей о нужной сумме у Никки затряслись руки, и пришлось заново завязывать левый ботинок.
“Всё будет хорошо”, – уговаривал себя Никки, он мысленно прокручивал всё, что делал последние три месяца, чтобы накопить нужную сумму: нашёл работу, копил деньги в банке, не тратил ни на какие глупости. Только от крема не удержался. Но из-за работы кожа на руках загрубела немного, поэтому Никки уговаривал себя, что это была покупка из необходимости, а не простая омежья прихоть.
В институт Никки пришёл к открытию – ровно в девять. Он надеялся, что ранним утром, пока учёба ещё не началась – в середине августа – людей будет поменьше. Так и было. В административном корпусе Никки встретил только сонных охранников и уборщиков.
“Интересно, им платят больше чем мне?”, – думал Никки, скромно приветствуя работников ВУЗа.
Когда Никки подошёл к приёмной декана, сердце у него невольно пропустило удар – он оказался не первым. Был ещё один. Никки присел на один из стульев в приёмной как можно тише и украдкой рассматривал другого студента, который о чём-то непринужденно беседовал с секретарём. Секретарь явно был польщён таким вниманием к своей персоне, он то и дело заливался смехом и наматывал на палец выбившийся из причёски локон.
Лица студента Никки не видел, но даже со спины было на что полюбоваться: широкие плечи и рельефный торс, длинные сильные ноги. Каштановые волосы были растрёпаны, но как будто специально.
“Мягкие, наверное,” – подумал Никки, глядя в затылок парню.
Вдруг легкий сквозняк из приоткрытого окна заставил бумаги на секретарском столе разметаться по полу, так как тот вовремя не успел удержать их, засмотревшись на парня. Парень напрягся, почувствовав присутствие другого в комнате, но Никки так и не встретился взглядом с ним, потому что принялся собирать по полу разлетевшиеся бумажки.
Он поднимал бумаги одну за другой, складывая в аккуратную стопку, пока не подобрался к столу. Никки выпрямился, улыбнулся своей самой доброжелательной улыбкой и протянул стопку секретарю. Тот с недоумением смотрел на него, думая как долго этот парень находился с ними в кабинете, но вовремя вспомнил правила приличия и поблагодарил Никки. Он в ответ улыбнулся ещё шире.
“Поступки важнее запаха”, – подумал Никки.
“Вот шлюха”, – подумал с завистью секретарь. За его тридцать лет у него было всего-то три альфы, а у этого невзрачного омеги, казалось, целая сотня, нет, тысяча.
Хантер, рядом с которым теперь стоял Никки, тоже внимательно рассматривал его. На омеге была старая одежда – чистая и выглаженная, но застиранная. Держался он ровно и не сутулился, но роста всё равно был маленького, еле до груди доставал. Никки наконец повернул голову к Хантеру с неуверенным кивком в знак приветствия и попытался улыбнуться. Но взгляд альфы прожигал его до пола, и уголки рта только чуть дрогнули. Хантер же теперь мог хорошенько рассмотреть миловидное лицо в форме сердца со светлыми бровями и аккуратным подбородком. Он вдохнул воздух, убеждаясь, что это именно от незнакомого омеги так несёт. Мускусные ароматы были так сильны, что альфе пришлось постараться, чтобы уловить настоящий аромат мальчика. И как только он это сделал, Хантера тут же накрыла волна ревности, подступившей к горлу.
“Как он мог?”, – подумал он, – “Переспать со всеми ими”, – он посильнее втянул воздух, снова нащупывая тонкую линию омеги и сконцентрировался на ней, успокаиваясь.
– Мой аромат на тебе перекроет их всех, – выпалил Хантер, даже не поняв, что сказал это вслух.
Никки ошарашено отпрянул от него и тут же уставился на секретаря:
– Здравствуйте, – пролепетал он, старательно избегая альфу взглядом, хотя чувствовал, как тот буквально сверлит его своим, – я за документами.
Никки назвал своё полное имя, секретарь поспешно нашёл все нужные документы, надеясь, что как только Никки уйдёт, внимание альфы снова вернётся к нему. Когда Никки поспешно вышел из кабинета, понял, что альфа увязался за ним.
– Эй! – окликнул он его. Никки только прибавил шагу.
Но как только переступил порог института, его грубо развернули за шкирку на сто восемьдесят градусов. Никки даже показалось, что он услышал треск рвущейся ткани.
“Неужели это никогда не закончится”, – подумал он, глядя на альфу, который всё-таки отпустил его, когда они встретились взглядами.
– Я что, невидимый? – прорычал Хантер со злостью. Он внезапно почувствовал беспокойство. То, чего он не испытывал не то, что с омегой – никогда.
“Волнуюсь из-за какого-то омежки?” – презрительно подумал Хантер, – “Быть того не может”.
– Извините, мне пора, – пискнул Никки, прерывая мысли Хантера и поспешно убежал за угол.
Хантер всё ещё не мог понять, почему почувствовал тревогу. Такое странное было ощущение, как будто не его чувство, а просто глухое эхо, которое он нечаянно подцепил от кого-то. Вот только как он может испытывать чужие чувства?
“Бред какой-то”, – подумал Хантер, возвращаясь в институт.
***
Никки переоделся в рабочую робу и направился к гаражу, где стоял его мусоровоз, но около него топтался мистер Стоккет, нервно постукивая ногой. Как только он заметил Никки, тут же попытался скрыть нервозность.
– Здравствуйте, мистер Стоккет, – сказал Никки вежливо.
– Здравствуй, Николас, эм… – мужчина оборвался на полуслове.
– Всё в порядке? – Никки не на шутку перепугался.
– Да, то есть нет, то есть не совсем, – мистер Стоккет набрал в лёгкие побольше воздуха, – Билли заболел.
– О боже, – вздохнул Никки, – насколько серьёзно?
Мистер Стоккет многозначительно посмотрел на мальчика, не понимая, говорит ли тот с сарказмом или просто не понимает о чем идет речь:
– Нет, ты не понял, – мужчина легонько стукнул себя ребром ладони по горлу, – заболел, понимаешь?
До Никки начало доходить, и он в ответ кивнул.
– Тебе придётся заменить его, – продолжил мужчина, – я тебе распечатал его маршрут, вот.
Никки взял протянутый листок:
– Но это же…
– Да-да, элитный посёлок, – перебил его начальник, – поэтому, Николас, на тебе большая ответственность. Собери мусор из каждой мусорки, что найдешь там.
– Я Вас не подведу, мистер Стоккет, – сказал Никки, забираясь в мусоровоз.
Никки никогда не был на территории элитного посёлка, и сейчас был даже благодарен Билли за то, что тот ушёл в запой, и теперь он мог полюбоваться красивыми домами и ухоженными лужайками. Улицы были тихие – альфы наверняка были на работе, их омеги на шопинге, а дети в школах. Никки даже с неким удовольствием опустошал мусорные баки, постоянно проверяя не выпало ли что-то, и поднимал мусор вручную, если бак был переполнен.
Через пару часов напряженной работы спину начало немного ломить, но Никки не обратил на это внимания и подъехал к очередному дому. Он мастерски захватил ковшом бак и направил его к себе в кузов, наблюдая за всем в зеркало заднего вида. И с удивлением увидел, что бак оказался пуст.
Перед Никки встала дилемма, он мог просто уехать к следующему дому, но боялся, что просто не увидел нужный бак. Вдруг хозяева дома разозлятся, что их мусор не убрали, и пожалуются мистеру Стоккету? Вдруг начальник оштрафует Никки за халатность?
С этими мыслями Никки вышел из машины и принялся разглядывать улицу и территорию дома в поисках мусора, но так ничего и не нашел. Тогда он решил, что если кто-нибудь окажется дома, то Никки спросит, не забыли ли они выставить мусор. Он неуверенно подошёл к двери дома и нажал на звонок.
Через пару минут дверь отворилась, и Никки невольно отпрянул в страхе – на пороге стоял тот самый альфа, который задирал его с утра. Вид у него был заспанный и недовольный, но как только он узнал Никки, его лицо перекосила злоба. Он резко втянул парня в дом и ухмыльнулся:
– Понял свою ошибку и вернулся?
– Нет, я за мусором, – пролепетал Никки и попытался протиснуться к выходу. Альфа понял его намерение и ещё шире расправил плечи, а ногой захлопнул дверь.
Хантер почувствовал страх. Он, взрослый альфа, боится какого-то омегу, насквозь провонявшего мусором? Быть того не может! Альфа сделал шаг навстречу к Никки, но тот отступил назад.
– Выпустите меня, – приказал Никки, удивляясь резкости в собственном голосе.
– Выпустить? – рычал альфа, снова делая шаг вперёд, – ты впустил их всех! А меня просишь выпустить?
– Неправда! – закричал Никки, – никого я не впускал. Это ошибка.
Никки снова отступил на шаг, но запнулся обо что-то и повалился на пол. Но и это его не остановило, он начал отползать. Альфа же нагнал его, опустился на пол вплотную к Никки и схватил его мёртвой хваткой за робу в районе пояса.
– Пустите! – Никки толкался и пытался вывернуться из захвата, но ничего не выходило. Хантер придавил его своим весом, сковывая движения.
– Ну-ну, – прошептал он на ухо Никки, – не делай из себя строптивую барышню. Будь хорошим мальчиком.
– Отпусти, – выдохнул Никки, чувствуя как его захватывает волна паники. Ещё никогда он не чувствовал такого страха. Даже когда его били за школой, даже когда…
– Я прощаю тебе, – продолжал шептать Хантер, не слыша жалобных всхлипов под ним, не понимая собственных слов, – прощаю тебе их всех.
– Не было у меня никого, – плакал омега, не прекращая попыток вырваться, – я девственник, девственник, девстве…
Слова переросли в рыдания.
Хантер не слышал его. Он слышал только себя: своё возбуждение, почему-то смешанное со страхом, даже с паникой.
“Я не боюсь этого омегу”, – мысленно повторял он себе, – “Я не боюсь трахнуть этого омегу”. Он не понимал, что происходит – откуда столько страха и отвращения? Хантер решил во что бы то ни стало доказать себе и этому глупому омеге, что он не трус, но чувство страха продолжало нарастать. Тогда альфа решил сконцентрироваться на запахе омеги, он полной грудью вдохнул запах, продираясь сквозь мускус, выискивая нужные нотки. Аромат был слабый, почти незаметный, но такой свежий.
“Вот так, давай, вдыхай посильнее”, – уговаривал себя альфа и почувствовал наконец, как в штанах у него становится тесно. Вот только одуряющее чувство ужаса никуда не делось, а лишь усиливалось с каждым вздохом.
Пока возбуждение не пропало, Хантер принялся стягивать с омеги вонючий комбинезон, открывая вид на худое бледное тело, которое выглядело таким соблазнительным. С его плоской, совсем не накачанной грудью, маленькими розовыми сосочками и аккуратным пупком на сжавшемся от страха животе. Дорожка из светлых мягких волос уходила под резинку трусов, и альфа потёрся носом об неё и несильно, как ему казалось, прикусил кожу.
Никки вскрикнул, когда зубы альфы впились в него, и он ощутил, как внутри что-то ломается. Никки чувствовал всё: солёные слёзы, которые текли по щекам, ком в горле, который не давал дышать, жар по всему телу, холодный пол под спиной, и тугой комок нервов в животе. Он чувствовал ещё что-то каждый раз, когда пытался вздохнуть поглубже, как будто вдыхал горячий воздух, но обжигало не только в груди, а по всему телу. Альфа тем временем развёл ноги Никки, взяв под колени, и резко потянул на себя. Кожу на спине тут же обожгло из-за трения об пол – будут ссадины.
Хантер стянул трусы омеги так низко как только мог – комбинезон всё ещё болтался где-то в районе щиколоток, ведь альфа так и не снял с него ботинки. Хантеру открылся вид на совершено не возбуждённый член мальчишки, что жутко разозлило его. Он резко перевернул Никки на живот и прошёлся ладонью между ягодиц – сухо как в пустыне Сахара. Альфа глухо рыкнул и надавил на кольцо мышц вокруг ануса, которое сжалось ещё сильнее от этого движения.