В спальне я сразу бросилась в душ, смывать с себя глупые мысли и, что уж тут скрывать, желания. Шерстяным полотенцем вытиралась яростно, и отбросила его с твердыми мыслями о
том, что с регентом больше никогда не встречусь. Во всяком случае, с моей стороны, вероятность таких свиданий будет сведена к минимуму.
Едва успела набросить халат, как в дверь постучали, и на пороге появилась Мирана.
— Ты спала что ли? — рыжеволосая девушка, которую ничуть не смутил мой кислый вид, окинула взглядом комнату и, уверена, от нее тот факт, что кровать не разостлана, не укрылся. —
Я заходила раньше, но ты не открыла.
— А зачем заходила? — поинтересовалась я, расчесывая мокрые волосы.
— Как это? — Мирана удивленно захлопала ресницами. — Ты же сегодня на свидание идешь —
я помогу собраться.
— Ты считаешь, я не в состоянии самостоятельно надеть платье?
— Вот об этом я и говорю, — девушка возмущенно всплеснула руками. — Ты собираешься.
Просто. Надеть. Платье.
— Как нужно? Со спецэффектами?
— А как же прическа? Макияж? Прости, но ты просто обязана иметь шикарный вид, я бы даже
сказала, лоск. И я, — Мирана обвела свой силуэт руками. — Тебе в этом помогу.
Я отбросила с лица волосы и, вздохнув, решилась говорить напрямую.
— Прости, Мирана, но предложение помощи от соперницы, меня, честно сказать, пугают.
— Мы же подруги! — девушка обиженно надула губки.
Заводить нового врага не хотелось, но и доверять почти незнакомому человеку свою шевелюру
я не собиралась.
— Для того, чтобы стать подругами, нам нужно многое вместе преодолеть, — мягко поправила
я. — Так что, как бы я хорошо к тебе не относилась, прихорашиваться буду самостоятельно.
Мирана задумалась и уточнила:
— Мне стоит обидеться и переметнуться в клан Велании?
— Это твое право, — я равнодушно пожала плечами. — Но если речь идет о каком-то
объединении, то мне, конечно, выгоднее, чтобы ты оставалась союзником, но извини, без
слишком деятельного участия в моей жизни.
— Решено, — Мирана поудобнее прилегла на кровать. — В таком случае, хотелось бы
посмотреть, что ты наденешь, дабы затем обсудить это с другими. Так лучше?
— По крайней мере, честнее.
Должна признать, время с Мираной мы провели достаточно весело — смеясь и шутя. Я
оглянуться не успела, как в дверь опять постучали — за мной явился охранник. Глубоко
вдохнув, чтобы не волноваться, я оправила платье и бросила на себя взгляд в зеркало.
Отразившаяся в нем девушка мне понравилась — высокий каблук и локоны мне необыкновенно
шли, как и вечернее платье темно-синего цвета, но когда я открыла дверь, охранник взглянул на
меня с сарказмом.
— Наверное, вам стоит переодеться. Не хотелось бы портить сюрприз, но на каблуках будет
очень некомфортно.
Волнение, которое я и так подавляла с трудом, подскочило в разы. Промямлив что-то насчет
ожидания, я захлопнула дверь и с паникой во взгляде уставилась на Мирану, меланхолично
разглядывающую свои ногти.
— Ты это слышала? Я собиралась больше трех часов!
— Натяни шорты и кроссовки, и будешь так же шикарна.
— Ты, возможно, забыла, но на улице весна. Притом не поздняя, какие шорты? — с истерикой в
голосе вопросила я, зарываясь в шкаф.
— Красота требует жертв. Вспомни, на свидании будут журналисты.
— Жертву в виде собственного здоровья я была согласна приносить в подростковом возрасте, но и тогда мне этого не позволила сделать мать. Так что начинать уже поздно.
Из закромов того числа вещей, которые покупала на всякий случай, я выудила эластичные
обтягивающие брюки черного цвета с кожаными вставками и подобрала к ним водолазку.
Немного подумав, взяла с собой и куртку-косуху — ведь во дворце мы останемся вряд ли.
Мирана окинула меня насмешливым взглядом.
— Принцу придется снимать много одежды.
Я села на пол, чтобы спокойно завязать шнурки на кроссовках.
— Не превращайся в Брунису. Я иду на обычное свидание.
Мирана хмыкнула, а я, закрывая за собой дверь, добавила:
— Не забывай, за нами будут следовать журналисты.
Охранник вывел меня из дворца и провел к автомобилю. Я немного смутилась отъездом, ведь
Ильфеина утверждала, что дальше парка они не удалялись. Ехали мы недолго — остановились
буквально через несколько минут у огромного забора со шлагбаумом, чтобы охранник показал
пропуск. Я заподозрила, что Виктор не настолько добродушно отнесся к моим путешествиям по
дворцу, как казалось, и сейчас меня везут на пытки. По моему мнению, за таким высоким
забором может происходить только что-то незаконное.
Тем приятнее было понимать, что я ошиблась — за заборами размещался личный космодром с
миниатюрными межпланетными катерами. Недалеко от посадочной полосы, нетерпеливо
постукивая носком тяжелого ботинка, меня уже ожидал Максимилиан. Он был великолепен —
белый защитный костюм, наподобие тех, которые надевают мотоциклисты, растрепанные
волосы, и, горящие настоящим мальчишеским азартом, глаза. Принц обошел остановившийся
автомобиль и открыл дверь, подавая мне руку.
— Рад видеть вас, Рэйя, — смотря в глаза, Максимилиан поцеловал мою руку, намеренно
заставляя смутиться. Журналисты защелкали фотоаппаратами, и сразу с двух сторон подбежали
операторы, дабы запечатлеть нас в разных ракурсах. Наверное, я не смогла скрыть недовольную
гримасу, раздраженная таким пристальным вниманием, потому что принц понятливо
усмехнулся и негромко произнес:
— Придется потерпеть это маленькое неудобство.
— Жаль, что неудобство это не одно, — пошутила я. — Их здесь, как минимум, десять. Но
неважно, я тоже очень рада видеть вас.
И это действительно было правдой. Мое хорошее настроение немного омрачало только
осознание того, что на свидание меня пригласил Велаш, а не сам Максимилиан.
Принц под руку подвел меня к катеру, и мы скоро в него погрузились. Правда, с отправлением
вышла небольшая заминка — катер рассчитан был только на двоих, и журналисты мало того, что не смогли поехать с нами вместе и соответственно, у них не было возможности
безостановочно снимать, так еще и во второе средство передвижения все желающие явно не
помещались. Некоторое время мы с принцем сидели в своем, уже задраенном и полностью
готовом к отправлению космокатере, и, смеясь, наблюдали за посадкой журналистов. Странное
дело, но в миниатюрный катер влезли десять человек, и это, не считая громоздкой аппаратуры, которую, конечно же, они взяли с собой.
— Куда мы летим? — осмелилась я спросить, когда автопомощник поднял катер в небо.
Летающий аппарат журналистов еще стоял внизу, мигая всеми лампочками из-за перегруза.
— На Этельстат, — подмигнул Максимилиан. — И раз уж я решил познакомить тебя со своей
вотчиной, думаю, есть смысл перейти на «ты».
Я чуть не задохнулась от восторга. Этельстат — спутник Фрибрина, уже 155 лет был закрыт для
посещений простых смертных, считаясь личной собственностью императорской семьи.
Огромные территории были разделены между родственниками императора, и по негласному
правилу, никто не вмешивался в жизнь соседнего поместья. Красоты этого небесного тела были
легендой, которую все знали, но никто не видел. Иногда, как, например, сегодня, на Этельстат
приглашали журналистов, но бывало это так редко, что нетерпение их, выражавшееся в
согласии терпеть значительные неудобства в полете, легко объяснялось.
— Я не против, — восстановив дыхание, пробормотала я, и сразу же прилипла к окнам, в
ожидании скорой встречи со спутником-мечтой.
Дорога заняла полчаса. На средней для таких аппаратов скорости, катер преодолел слой
тропосферы и быстро разогнавшись, покинул атмосферный слой Фрибрина и вышел в
открытый космос. Загудели дополнительные двигатели, и спутник, который всегда казался не
просто далеким, а недостижимым, мгновенно приблизился.
Виды, открывшиеся мне, когда катер сбросил скорость, приземляясь, оказались великолепными.
Не было городов с их неизменными заводами и однотипными коробками домов, отсутствовали
дороги, похожие на многочисленные швы планеты: везде, куда простирался взгляд, видны были
только горы, покрытые зеленым мхом лесов. Когда мы улетали с Фрибрина, в Думаре был вечер, а в той части Этельстата, куда сейчас спускался катер, занимался рассвет.
— Здесь очень красиво, — я с улыбкой взглянула на Максимилиана, и он кивнул в ответ.
— Каждый раз удивляюсь этому, хотя уже должен был привыкнуть — за столько-то лет.
— Здесь есть поселения? — если бы окна открывались, я бы, наверное, выпала из катера, так
сильно старалась выглянуть.
— Это Вилмарские горы, — лениво пояснил принц. — Если пролететь 150 км на запад, обнаружим мое поместье, но сейчас мы остановимся здесь.
Катер приземлился на небольшой посадочной площадке, и нас окружила толпа охраны.
— Придется подождать журналистов, — с досадой вспомнил принц. Меня это ничуть не
расстроило, я с восторгом вдыхала чистый воздух и смотрела по сторонам, охранники же
отреагировали совершенно безэмоционально. Немного позже принесли защитный костюм
красного цвета, схожий с тем, который уже был надет на принца, и я, с помощью
Максимилиана, облачилась в него. Куртку пришлось снять, но мой выбор обтягивающей
одежды позволил не раздеваться перед незнакомыми мужчинами. К моменту появления изрядно
помятых журналистов, которые все-таки смогли заставить перегруженный катер взлететь, я
была совершенно готова. Правда пока не понимала к чему.
— Наконец-то вы явились, господа, — насмешливо обратился Максимилиан к недовольным, но
сосредоточенным журналистам. Я поймала себя на мысли, что таким поведением он очень схож
с дядей. — Право, не стоило уделять нам столько внимания, катер был рассчитан на одну
журналистскую команду из двух человек.
Я с сомнением посмотрела на принца — ни один из присутствующих репортеров не смог бы
уступить своему коллеге возможность попасть на Этельстат. И он, безусловно, об этом знал.
По сигналу принца охрана вывезла несколько квадроциклов. Максимилиан обернулся ко мне, но
старался говорить громко, чтобы операторы смогли запечатлеть разговор на камеры.
— Рэйя, я помню, ты сказала, что управляешь мотоциклом. Рисковать твоей жизнью и
проверять правдивость этих заверений, устраивая гонки, я, конечно, не могу, поэтому, предлагаю прогулку на квадроциклах. В защите, шлеме и при опытном вождении риск
практически минимален. Так что, согласна продемонстрировать свои умения?
— Еще бы! — от предвкушения я даже зажмурилась.
— Наперегонки, — предложил принц, держа в руках шлем. — Фишки и указатели направления
расставлены. Во всяком случае, должны быть, — трое мужчин в форме, стоящие между нами и
журналистами, почти синхронно кивнули. Они собирались двигаться за нами на точно таких же
квадроциклах. Журналистам выделили огромный внедорожник без крыши, и они набились в
него почти с удобством. Жаль, конечно, их было — на переднем пассажирском сиденье
разместилось сразу два оператора (камерам ведь необходим комфорт), а сзади устроилось
семеро совсем не стройных журналистов. Одному бедолаге не хватило места, и он, нервничая, просил взять его хотя бы на ступеньку.
Не обращая никакого внимания на дискомфорт репортеров, Максимилиан провел для меня
краткий инструктаж по вождению и помог отрегулировать шлем. Я не стала пояснять, что
квадроциклом не раз управляла, а со шлемом-то уж точно умею обращаться, но, хихикая и
смущаясь, совершенно по-женски принимала помощь принца.
Мы проехали к импровизированной линии старта, выделенной красными лентами, и
остановились, преувеличенно сильно и громко газуя. Максимилиан хитро посматривал на меня, по-видимому, уже уверенный в своей победе, но я, несмотря на то, что по заверениям
психологов мужчины очень любят побеждать, проигрывать ему не собиралась.
Охранник дал отмашку и, в первую секунду забуксовав на месте, мы рванули вперед. Камни
вырывались из-под колес, разлетаясь в разные стороны и заставляя журналистов, подъехавших
слишком близко и вытягивающих шеи в ожидании сенсации, трусливо уворачиваться.
Победить принца мне не удалось. Маршрут наш был просто великолепен — через горные реки, лесные тропинки, мимо озера и вдоль красочного обрыва. Охранники не отставали, журналистам периодически удавалось поравняться с нами, но перегруженный внедорожник
зачастую не мог выдержать такой темп движения по бездорожью. То и дело я отвлекалась на
пейзажи, тем красочнее, раз наблюдала их в свете не палящего еще солнца, и Максимилиан
вырывался вперед, в азарте ничего вокруг не замечая. Я спохватывалась, квадроцикл ревел, подчиняясь моему желанию ехать быстрее, и даже сквозь толстый защитный костюм слышен
был жар раскаленного двигателя, но в итоге, принц первым пересек финишную черту. Снимая
шлем, подошел к моему квадроциклу, и помог подняться.
— Ты победил, — с досадой констатировала я.
Максимилиан довольно пригладил встрепанные волосы.
— Надеюсь, ты не станешь утверждать, что поддавалась мне.
— Хотела бы я так сказать, но это неправда, — признала я. — Все было честно.
— Да брось, — принц шутливо меня приобнял. — Если бы трасса была знакома, ты бы
обязательно выиграла.
Журналисты, даже не выходя из внедорожника, защелкали камерами и я отстранилась, предвидя
заголовки газет «Нежности принца с одной из невест». Такой милый, хотя пока что и дружеский
жест, был испорчен густым налетом показушности, который был неизбежен в окружении такого
количества репортеров. Принц правильно понял мое настроение и досадливо поморщился.
— Если нас оставят на пять минут, позволю сфотографировать свое поместье изнутри, —
Максимилиан вроде бы ни к кому не обращался, но журналисты быстро посовещавшись, что-то
прошептали водителю и внедорожник, взвизгнув тормозами, умчался.
Принц расслабил плечи и, запрокинув голову, глубоко вздохнул.
— Ты же принц, — задумчиво сказала я. — Неужели не можешь ограничить деятельность
журналистов рядом с собой?
— Их нахождение рядом было неизбежно всегда и, тем более, неотвратимо сейчас. Страна
должна полюбить будущую императрицу, а чтобы познакомить с ней граждан, необходимы
камеры, камеры, много камер. Так приятно хотя бы секунду, хоть немного побыть без опеки.
Я красноречиво взглянула на троих охранников, к побегу репортеров не присоединившихся.
Максимилиан улыбнулся.
— Это мои братья по несчастью. Они охраняют меня с детства и у них так же, как и у меня, не
бывает выходных. Вик, Марк и Базрад.
Охранники опять синхронно кивнули. Я с недоумением покосилась на них и мысленно
восхитилась принцем, который был в состоянии различить этих, на мой взгляд, совершенно
одинаковых людей. Хотя, возможно, он просто знает, как их зовут, а кому какое имя
принадлежит, не в курсе.
— Ты очень задумчива, — неожиданно сказал Максимилиан, понаблюдав за моим лицом. —
Улыбаешься, осматриваешься вокруг с интересом, а затем, словно по щелчку, в глазах
появляется тревога.
Я очень удивилась — принц не производил впечатления настолько внимательного и
чувствительного человека. И находясь под влиянием его чуткого наблюдения, нестандартного
для человека такого положения, призналась:
— За Отбором, там, в обычной жизни, у меня осталось неоконченное дело
— Несчастная любовь? — мне показалось, или Максимилиан погрустнел?
— Нет, что ты. Расследование. Передавая документы коллеге, я посчитала дело закрытым, но, как выяснилось, еще очень многое не сделано, не проверено и не предпринято. Это мучает