— Какие планы на жизнь у тебя Иркат? — спросил старший.
— Простите, я не знаю вашего имени.
— Борг, торговец Борг. Меня от Марлона до границы темных территорий все знают.
— Мне нужно добраться до Крузенда не позднее чем через месяц.
— Ты же вроде выздоровел?
— Нам нужно найти одного человека, чтобы попробовать вернуть мне память. Если не сделать этого за месяц, потом может быть поздно, — на ходу придумал я правдоподобную версию.
— Так вот оно что. Я‑то думал, что тебя от страшной раны лечить везут.
— Да нет, рана должна была потихоньку заживать, я вот с памятью без посторонней помощи мне никак не справиться.
— Видел я твою рану незадолго до нападения. Не жилец ты был, совсем не жилец. А тут, словно заново родился. Явно к тебе святой благоволит.
— Не знаю.
— А после того, как память вернется, чем думаешь заняться? — не отставал от меня Борг.
— Откуда мне знать, если я ничего не помню. Я даже не знаю, как продукты на столе называются. Хорошо Лоран обо мне заботится, иначе даже не знаю, как быть.
— Так ежели чего я тебя могу к себе на службу взять. Будешь с обозом ходить, за порядком присматривать. Ты еще молодой, осесть, наверное, нигде не успел, можно немного по свету помотаться, да заработать неплохо.
Борг явно был заинтересован, чтобы я остался у него на службе. Я не очень понимал, зачем ему это нужно, ведь рядом куча парней с нормальной памятью. Вариант напрашивался только один — он считал, что я приношу удачу. От предложения, конечно, отказываться не стоит, ведь я не знаю, как дальше моя жизнь повернется. Воровать я в будущем точно не буду, это даже не обсуждается. Пойти в торговлю можно, только нужно еще выжить в этом мире, да с таким поручением мага. Только сейчас давать обещаний тоже нельзя, нужны пути к отступлению.
— Торговое дело, это совсем неплохо. Я даже знаю, что в этом разбираюсь, но ходить с обозом не зная местных реалий, никак не смогу. Можно попробовать вернуться к вашему предложению, когда ко мне вернется память или я немного сориентируюсь, что здесь к чему.
— Смотри Борг, как парень завернул, в торговле он разбирается. Ничего не помнит, а в торговом деле сечет, о как, — прокомментировал мое заявление один из сидящих за столом мужчин, вызвав довольные смешки остальных.
— Видишь Иркат, правильно мои помощники заметили, не можешь ты в торговом деле разбираться.
— Конечно, я не знаю тонкостей именно вашего дела, но основные понятия торговых предприятий мне понятны.
— Коли ты такой понятливый, расскажи нам, где лучше в городе открыть лавку, чтобы зерном торговать?
— Мало информации.
— Чего тебе мало? Простое дело, лавку по торговле зерном открыть.
— Любое дело не простое. Начнем с основ. Во — первых, сколько в том городе у вас конкурентов? Торговать будем оптом или в розницу. Чем будем заманивать покупателя, просто дешевой ценой или другими способами. На какой рынок нацеливаемся, ширпотреб или особые предложения для богатого сегмента? Каковы могут быть ответные действия со стороны конкурентов. Где мы будем сам товар брать? Это только вершки, не углубляясь в детали. Чтобы торговать грамотно, нужно вложить немало усилий, тогда и отдача будет достойная.
За столом воцарилась тишина. Все, включая Лорана, смотрели на меня с удивлением. Черт, похоже, я спалился, не стоило им всего этого говорить. Срочно косить на потерю памяти, хотя теперь это будет сложно сделать. Даже Лоран на меня пялится, как на чудо. Ну да, откуда у прежнего Ирката такие знания.
— Борг, да его сразу в компаньоны брать нужно с такой‑то головой, — первым опомнился тот же торговец. За столом одобрительно зашумели.
— Да, удивил ты меня Иркат. Надо же так сказать, я даже не все слова понял, но мыслишь ты, верно. Странная у тебя потеря памяти. Что ты вообще помнишь?
— Помню, что это ложка, миска, на мне рубаха и штаны. Понимаю, что есть деньги, но какие не знаю. В небе птицы, знаю, что есть ящеры, но про них не помню. Еду за столом не узнаю вообще. Про торговлю знаю, еще много вещей в голове крутятся, как денег заработать. Вот так вот, все у меня неправильно, — разочарованно развел я руками.
— Борг, а ведь из парня выйдет толк.
— Без тебя вижу. Ты Иркат нас удивил, из тебя и вправду толк может выйти. Знай, что после Крузенда я с удовольствием готов с тобой поговорить о возможном сотрудничестве.
— Спасибо. Я обязательно запомню ваше предложение и по возможности постараюсь воспользоваться.
Больше меня не пытали. Постепенно торговцы вернулись к своим прежним разговорам. Лоран, тут же дернув за рукав, потащил меня из‑за стола. Молча откланявшись, мы вышли на улицу. Свежий воздух слегка вскружил голову, да и выпитое вино сказывалось. Все небо над головой было усеяно звездами. Причем несколько звезд были большого размера, примерно, как десятая часть нашей луны. Эдакие маленькие луны. Видимо у планеты не было луны. Я хотел об этом спросить, но не придумал, как сформулировать вопрос. Слово луна здесь могло ничего не значить. Какая в принципе разница, красивое небо, свежий воздух, сам живой — лепота.
— Иркат, откуда ты про торговлю столько знаешь? — спросил меня Лоран.
— Сам не знаю. Что ем, не понимаю, твое имя не помнил, а про торговлю знаю.
— Ловко ты им соврал, что в Крузенд едем твою память восстанавливать. Может, мне скажешь, что на самом деле тебе там нужно?
Вопрос поставил меня в тупик. Я оказывается, до сих пор не рассказал другу о моей цели. Раз в этом мире у меня никого ближе, чем он нет, наверное, стоит с ним поделиться. Выхода у меня, по сути, нет. Без его помощи мне не обойтись.
— Нужно украсть звезду Ирката.
— Ты в своем уме? На чужой территории, без толковой наводки, гнилое дело. Нужно срочно связаться с Потрохом, чтобы он на нужных людей вывел, потом проработаем операцию, глядишь, выгорит дело, — принялся тут же прикидывать необходимые шаги Лоран. — Постой. А собственно, зачем нам туда вообще соваться? Ты ведь уже здоров.
Пришлось рассказывать ему все, что со мной приключилось с момента пробуждения у мага. Конечно, о моем истинном происхождении я умолчал от греха подальше.
— Ну и дела. Похоже, влипли мы с тобой по полной.
— Влип я. Тебе при любом раскладе ничего не грозит.
— Я тебя в беде не брошу. Ты не помнишь, но ты меня из стольких передряг вытаскивал. Ты же мне как брат. У меня никого роднее тебя нет.
Парень говорил настолько горячо и искренне, что я невольно крепко его обнял. Я не знал, что ему сказать, ведь я ничего про жизнь Ирката не знал, я просто держал его в крепких объятьях.
— Я тебе верю. Я чувствую, ты мне дорог, — Лоран молча кивнул в ответ, соглашаясь с моим утверждением. Больше мы не разговаривали. Дойдя до стоянки, сходили до ветру в отведенное место и устроились в повозке спать.
Часом позже недалеко от постоялого двора.
— Борг, что ты по поводу Ирката думаешь?
— Мутный тип.
— Это и так видно. Что делать будем?
— Я пока не понимаю, с какой стороны ветер дует.
— Думаешь подстава?
— Посуди сам. Просит за него Потрох, говорит его человек. Поторох слов на ветер не бросает, подлян никогда не делал нам. Груз идет, как обычно, все вроде тихо. Горглы. Ты когда в последний раз про горглов слышал?
— Даже не помню.
— Вот и я о том же. Да еще так далеко на севере, причем стая не маленькая. Даже на границе темных земель такую редко встретишь. Хотя Иркат стаю подметил, нас предупредил. Парень реально был при смерти, тут все взаправду. Память он действительно потерял, но про торговлю чешет получше нас с тобой. Я даже не все слова понял, а он обыденно так говорит. Вот и получается — мутный тип.
— Может люди Сивого подсуетились?
— Сам подумай, не их уровень. Ты сам такую комбинацию завернуть смог бы?
— Ты прав, не их уровень. При всех ставках, слишком сложно. Никто из наших так не работает.
— Чует мое сердце, парень с какого‑то боку в деле, но не могу понять с какого. Не верю, что его в темную играют. Кто на дурачка без памяти ставить будет. Хотя торговлю знает. Вот же гадство, — сплюнул Берг в сердцах на землю.
— Может его того… и концы в воду, — предложил собеседник.
— С Потрохом, ты потом объясняться будешь?
— Гадство, — сплюнул собеседник.
— То‑то. Не спускай с него глаз. Только чтобы ни одна душа.
— В первый раз что ли.
Закончив разговор, собеседники пошли к постоялому двору, чтобы отдохнуть на нормальных кроватях.
Глава седьмая
Со следующего утра началась моя полноценная жизнь в новом мире. Не знаю, насколько долго она продлится, но пока я жив. С интересом смотрел, как запрягают ящеров, как обоз готовится к выходу. Позавтракали густым супом, больше смахивающим на кашу. Народ собирался без суеты, буднично. Для них такие действия были привычными.
Я на все смотрел с интересом. В обозе почти не было женщин. Были четыре семьи, но женщины почти не высовывались из фургона. Здесь не принято женщинам показываться на людях. Торговки, виденные мною в столице — исключение. Последние пять лет женщины стали появляться на людях. В деревнях все по другому, а в городе так. Одинокую женщину на улице не увидишь. Поговаривают, что ближе к темным землям девушки теперь даже подавальщицами в трактирах работают. Многие ортодоксы плюются с негодованием, но постепенно привыкают. В общем, в этот мир приходит эмансипация. Пока еще в самом зачатке, но за женщинами дело не встанет.
Я наконец увидел ящеров, которым меня собирались скормить. Ящеры здесь были двух типов тягловые и верховые. Тягловых я уже видел раньше. Они кстати оказались травоядными. Весьма мирные рептилии, но достаточно быстрые и выносливые. Верховые ящеры были хищниками. Главное их достоинство это скорость передвижения. Был недостаток и очень большой — наездник сам для ящера был едой. Чтобы решить эту проблему ящерам одевали на шею специальные амулеты, своего рода транквилизаторы и намордники. Рептилия становилась более покладистой, но амулеты требовали подзарядки. Настройка амулета тоже дело индивидуальное, стоила такая услуга не дешево. Маг менталист здесь редкость, поэтому их услуги очень ценились. Амулеты быстро разряжались и требовали подзарядки. Зарядить амулет мог любой маг, но опять за деньги. Многие, пока держали рептилий в загоне, отключали амулеты для экономии. Питание тоже вставало в копеечку. Вот и получалось, что верховые ящеры дорого обходились владельцу. Сам ящер напоминал велоцираптора из фильма «Парк юрского периода» но были отличия. У здешнего ящера передние лапы были нормальной длинны. В обычное время ящер перемещался на четырех конечностях. На задних лапах он бегал, когда нужна была скорость, или под седлом с наездником.
Практически весь день я доставал вопросами Лорана, замучив парня окончательно. Зато к вечеру в моей голове сложилась определенная картина здешнего мира. Конечно, не все было мне до конца понятно, а Лоран не мог ответить на сложные вопросы, но определенная картина нарисовалась.
Начну по порядку. Мир создал бог. Мир называется Галад. Это знали все, и это не подвергалось сомнению. Изначально в этом мире было много религий, точнее языческих верований. Религия появилась позже. Не было никакого разделения на темных и светлых. Я думал, что темные это маги, использующие особую магию. Типа наших сатанистов, чернокнижников, только применяющих соответствующую магию. Все оказалось проще и веселее. Черная магия была. Ею пользовались некроманты, шаманы, оборотни, вампиры и прочая нежить. Чем именно она отличалась, Лоран не знал, но она была другой. Вначале все расы на планете жили мирно. Были, конечно, предпочтительные ареолы обитания, на этом все и ограничивалось. Гномы с эльфами могли жить среди людей. Правда, эльфы к себе в леса никого не пускали, а в горы к гномам никто лезть не хотел. Правильно будет сказать, что все нелюди спокойно жили среди обычных людей. Никого такое положение вещей не напрягало. Единой религии не было, каждый проповедовал веру в своих богов по своему усмотрению. Маги тоже жили рядом, невзирая на вид магии, которым они обладали. Учились все в двух академиях магии одна располагалась в Марлоне, вторая в Крузенде.
Так получилось, что в Крузенде заправлял академией темный маг. Все бы ничего, пока между магами не начались конфликты. Вначале небольшие, затем все больше и больше, недовольство передалось в народ. Как‑то незаметно в двух городах было все больше недовольных высказываний в адрес соседей. Так тянулась лет пять, пока не разразилась война. Первыми начали темные. Кого‑то из нечисти в Крузенде обидели люди, начались беспорядки. Постепенно действия переросли в крупное восстание. Поскольку маги между собой собачились, они в это ввязались. В Марлоне в ответ принялись громить нелюдей. Лозунги о чистоте расы процветали. Очень быстро установилось жесткое противостояние. Нелюдей из Марлона поперли, имущество растащила толпа. Поднялось движение против нелюдей. Нелюди, изгнанные из Марлона, обиделись. За родню поднялись общины. Орки, как любители подраться, гномы разозлились за потерю имущества, остальные тоже нашли чего припомнить северянам. Движение из Крузенда возглавили темные маги. Собралась неслабая армия, которая двинулась на север.
Люди, возглавляемые светлыми магами, заняли оборону. До Марлона армия нелюдей не дошла, армии остановились на полпути. Одно за другим стали происходить сражения. Не огромными армиями, пока только маленькими отрядами, но это уже была война. Так продолжалось полгода, пока темные маги, не решили поставить точку в этом вопросе. Заодно доказать светлым, кто сильнее. Темные пошли в наступление, причем успешно. Люди не смогли достойно противостоять армии нечисти. Вся надежда теперь была на магов. На практике оказалось, что темные маги сильнее. Людей теснили на север. Все могло кончиться плохо. Тогда люди решили дать генеральное сражение. Темные тоже были не против, закрыть вопрос одним ударом. Армии собрались для решающей битвы. Расклад был не в пользу людей. Шансов на победу практически не было.
Тут словно черт из табакерки появился Иркат. Никто не знал, кто он такой и откуда пришел. Просто сказал, что он Иркат и поможет людям выиграть битву. Над ним естественно посмеялись, мало ли что этот дурачок болтает. Только во время битвы стало не до смеха. У Ирката был волшебный доспех, который не могла пробить магия темных. Его меч рубил нелюдей словно солому. Он один практически переломил исход битвы. Армия темных оказалась полностью разбитой. Но темные маги еще те злодеи, в последний момент они смогли чем‑то убойным ударить по Иркату. Спаситель человечества был убит, но темным это не помогло. Вдохновленные успехом люди гнали их до горного хребта.
Сил на дальнейшее преследование у людей не было. Темные тоже опомнились и заняли глухую оборону. Поскольку рубеж остановился у горного хребта, гномы там сильно помогли темным. Установилось перемирие. Вроде все потихоньку успокаивалось. Погорячились, самое время заключить мир. Только не тут‑то было, в землях людей зародилась религия. Причем все произошло очень быстро, никто даже не успел опомниться. Появились проповедники, прославляющие святого Ирката — посланника бога на земле. Мне это жутко напомнило нашу земную историю. Появились свидетельства о жизни Ирката до битвы, его высказывания, полный набор религиозной пропаганды. Вся эта информация очень умело была преподнесена людям и народ поверил. Те, кто отказывался верить, обвинялись, как пособники темных. Далее сценарий — копия земного. Инквизиция, слуги Господни, неприязнь других верований и взглядов. Процесс проходил на удивление быстро. Буквально за пять лет весь север был под опекой церкви святого Ирката. Второе название орден святого Ирката, называли кто как, но значение было одно.
После знаменательной битвы прошло уже шестьдесят семь лет. Церковь объявила, что все нелюди и темные маги являются темными, раз они посмели поднять руку на сына божьего. Более — менее терпимо церковь относилась к гномам и эльфам. Эльфы жили далеко на юге и в войне практически не участвовали. Поклонялись своему духу леса и в дела людей лезть не собирались. С гномами было сложнее. Люди готовы были с ними помириться, ведь большую часть добычи из земных недр обеспечивали гномы. Но гномы отказались принимать веру в святого Ирката. Они остались верны своим языческим богам, что рассердило церковь. Интересы людей, церкви и гномов в итоге родили компромиссный вариант. Гномов признали серыми. Не темные, не светлые, а нечто среднее. Им даже позволялось появляться в человеческих землях. Смотрели на них криво, но терпели.