-Как ты? – спросила она, отпивая из его коробочки с соком.
-Нормально, а ты? – промямлил Фрэнк, слишком взволнованный тем, что в любую минуту может вернуться Пьеро, чтобы возмутиться, что его сок похищают.
-Ты выглядишь каким-то загнанным? Все в порядке? – Алекса внимательно вглядывалась в его лицо.
-Да, я просто устал.
Она недоверчиво хмыкнула и протянула руку, касаясь своими тонкими пальчиками его лица.
-Ну у тебя и синяки под глазами, – присвистнула она и дотронулась до его щеки, и именно в этот момент к столу подошел Джерард.
Он выглядел немного удивленным, но прежде чем он успел хоть что-нибудь сказать или хоть что-нибудь подумать, Алекса сама обратилась к нему.
-Ну и чего ты встал здесь?
Фрэнк в шоке вытаращился на нее, не зная, куда себя деть от стыда.
-Я тебе мешаю? – вежливо спросил Джерард.
-Фрэнки, почему он так часто ошивается около тебя? – не обращая на его вопрос внимания, спросила Алекса Фрэнка, который в ответ просто промолчал.
Ему невероятно сильно хотелось сказать Алексе, чтобы она не разговаривала так с Джерардом, потому что он замечательный, но ведь сказать это означает собственноручно подписать себе приговор на место в отстойном углу и издевки до конца школы. Он хотел заступиться за Джерарда, он правда хотел. Но страх быть униженным, избитым, грязным был гораздо сильнее этого желания.
-Уйди отсюда, – бросила Алекса Джерарду и снова повернулась к Фрэнку. – Я же к тебе подошла, чтобы напомнить про вечеринку. Сегодня в шесть встречаемся около школы, и вместе пойдем. Окей?
«Твою мать, вечеринка!»
Он же совсем забыл об этой дурацкой вечеринке! В пятницу! Прямо сегодня!
Видимо лицо озадаченного Фрэнка не очень обрадовала Алексу, поэтому она спросила:
-У тебя ведь нет других планов? Фрэнк, ты не можешь отказаться, потому что я уже всем сказала, что ты придешь. Тебя будут ждать!
Джерард все еще стоял рядом, и вот теперь он выглядел правда удивленным. Он смотрел на все еще молчавшего Фрэнка с непониманием и толикой…нет, не осуждения. Разочарования.
Фрэнка резко затошнило.
-Алекса, слушай, я…я…я…
Он так и не договорил, потому что именно в этот момент Джерард резко сорвался с места и вылетел из столовой. Фрэнк так и замер с открытым ртом, совершенно сбитый с толку.
Он не мог бросить Джерарда. Это был первый и единственный друг в новом городе, единственный самый искренний человек, единственный, кто мог сделать Фрэнка хоть чуточку счастливее.
-Слушай, Алекса, мне очень жаль, но я не смогу пойти. Правда, прости. Но мне совсем никак, – быстро протараторил он и тоже побежал к выходу, прежде чем Алекса успела сказать хоть что-нибудь.
Лавируя между учениками в бешеном подростковом потоке в коридоре, Фрэнк сам не мог поверить, что сделал это. Отказался от нихуевой крутой пьянки ради того, чтобы один мальчик-кукла не обижался на него.
В поисках Джерарда он оббежал все этажи, заглянул во все туалеты и пустые аудитории, и обнаружил его в пустом кабинете астрономии. Он сидел в самом конце класса на пыльном полу, прямо под картой созвездий и разглядывал свои ногти.
-Если у тебя были планы, ты мог бы сразу мне сказать,– тихо сказал он, не поднимая головы. – А не выставлять меня полным идиотом.
-Джерард, я забыл, честное слово, забыл об этой вечеринке, – начал оправдываться Фрэнк, походя ближе к Джерарду. – Совсем вылетело из головы, я очень прошу, прости.
Джерард поднял голову и посмотрел ему в глаза. Он не улыбался, и Фрэнк всего лишь на секунду почувствовал, что он готов сделать все, что угодно, лишь бы улыбка снова заиграла на его идеальных губах.
-Ты стыдишься меня да? – спокойно вдруг сказал Пьеро.
-Что?! Я… нет, Джерард, я…
-Тебе стыдно со мной общаться, – оборвал его на полуслове тот. – Ты не хочешь стать таким же, как я. Ты не хочешь сидеть в отстойном углу. Но знаешь, что я тебе скажу? – Джерард вдруг резко поднялся на ноги и выпятился, уверенно глядя в глаза Айеро. – Там сидят самые замечательные люди в этой дерьмовой школе. Они умные, с ними есть, о чем поговорить, они интересные и веселые. Они, мать твою, ничем не отличаются от этих футболистов и богатых сыночков, они тоже люди!
-Но…
-Скажи мне честно, Айеро, ты уважаешь хоть кого-нибудь из тех, к кому сегодня собирался на вечеринку?
-Джи, я…
-Скажи мне!
-Нет.
-Хоть кто-нибудь из них тебе нравится как человек?
-Нет…
-Тогда какого хрена тебя так волнует то, что они о тебе подумают?!
Фрэнк впервые видел такого Джерарда. Такого сильного, такого мудрого, такого храброго Джерарда. Он стоял перед ним и чувствовал себя обнаженным, казалось, что Джерард видел его насквозь. Фрэнк почувствовал, как от стыда покраснели щеки. Почему его волнует мнение этих людей? Потому что он трус и слабак.
-Почему ты их так боишься? – продолжал Джерард, повышая голос. – Почему ты не можешь заступиться за себя?! Что лучше – быть закинутым в женскую раздевалку или подчиняться этим уродам?!
Фрэнк молчал. Он просто не знал, что сказать. Точнее, не знал, как сказать. Но Джерард понимал все и без слов.
-Думаешь, если хоть раз дашь сдачи, у тебя член отвалится?
Снова повисло молчание. Джерард, по-видимому, сказал, все, что хотел сказать, и теперь ждал хоть какой-нибудь реплики от Фрэнка, который так и продолжал молчать.
-Если ты и дальше собираешься разглядывать свои кеды, то я, пожалуй, пойду? – все-таки не выдержал Джерард и, подтянув на плечо сумку, уже собирался направиться к выходу.
-Я сказал Алексе, что никуда сегодня не пойду, – тихо пробубнил Фрэнк, все так же не поднимая головы, но затем все-таки посмотрел Джерарду в лицо. – Слушай, я знаю, что все это дерьмо, и я – тоже дерьмо, но не пойду я ни на какую вечеринку, и я все еще хочу прийти к тебе с ночевкой! – яростно выпалил он, но сразу же успокоился и чуть тише добавил, – если ты, конечно, все еще не против.
И вот перед ним снова стоял Джерард, лохматый и забавный, который умилительно улыбался и теребил край своей огромной футболки, и от прежнего Уэя, который слишком больно швырялся правдой, не осталось и следа.
-Конечно, Фрэнки! – радостно завопил он, больше не думая о том, чтобы уйти. – Я заеду за тобой в восемь, ладно? Жди меня у крыльца.
-Хорошо, – Фрэнк тоже улыбнулся ему и почувствовал, как щеки залил слабый румянец.
Больше в этот день они в школе не виделись. Фрэнку стоило просто невероятных усилий отсидеть еще четыре урока, потому что уже нестерпимо хотелось домой, хотелось, чтобы часы показали восемь, хотелось, чтобы Старичок уже подъезжал к его дому.
Но время как назло тянулось невыносимо медленно! Уроки стали в два раза длиннее и в три раза скучнее, а вот дорога до дома показалась в сто раз короче. Только добравшись до своей комнаты, Фрэнк тут же вывалил все свои учебники на стол и принялся с ошалелым видом гоняться по комнате в поисках того, что могло бы ему сегодня пригодиться. Первым делом он закинул футболку, в которой он спал. Потом запихнул в маленький кармашек зубную щетку. И это было все, что он смог придумать. Хватаясь за все подряд, за одеяло, тетради, ручку, даже за подушку, он постоянно отбрасывал все обратно за ненадобностью, потому что что-что, а подушки у Джерарда должны были быть.
Он пробегал так несколько часов, не находя себе места и не в силах усидеть на стуле хотя бы пять минут, и только потом его осенило. Он не отпросился у родителей.
И как только он представил, как он попросит у мамы с папой, которые, кстати, сейчас орались внизу, уйти из дома к другу в гости на всю ночь, у него в голове так и зазвучал голос отца: «выпало свободное время? займись учебой! думай о поступлении!»
Фрэнку показалось, что он никогда не испытывал такого чувства всепоглощающего страха. В груди, прямо по середине, что-то сжалось в тугой противный узел. Как он скажет Джерарду, что мама с папой его не отпустили? Как он вообще сможет выйти к нему на улицу и сказать, что все отменяется? Как он после этого будет смотреть ему в глаза?
Но все-таки кое-как взяв себя в руки, он решил не поддаваться панике раньше времени. Сначала нужно было попробовать, а потом уже сокрушаться. И почти на негнущихся ногах он стал спускаться по лестнице вниз, на кухню, где ссора родителей была как раз в самом разгаре.
Наверное, было не совсем разумно идти к ним именно в этот момент, но ведь когда они закончат оскорблять друг друга, папа снова запрется в своей комнате, а мама примется опять пилить Фрэнка или рыдать на кухне, и вот тогда точно не будет никаких шансов. Значит сейчас или никогда.
Ступая как можно осторожней, Фрэнк все-таки добрался до кухни и аккуратно толкнул дверь. Растрепанная мама и раскрасневшийся отец не обратили на него никакого внимания, поэтому ему пришлось издать достаточное громкое «кхм-кхм», чтобы быть услышанным. Они оба одновременно обернулись в его сторону, и Фрэнк на секунду потерял дар речи.
-Чего тебе? – рявкнул отец, и Фрэнку все же пришлось раскрыть рот.
-У меня завтра неучебный день, и я хотел пойти с ночевкой к другу…
-Он уже из-за тебя из дома сбегать начал! – вдруг заверещала мать, стукая отца кулаком по плечу. – Из-за тебя мы теряем сына!
-Мы теряем сына из-за того, что ты его перестала кормить! – загремел в ответ отец, отворачиваясь от Фрэнка.
Мать мигом ощетинилась и сделала шаг назад.
-Да как ты смеешь… – ее нижняя губа задрожала.
-Когда ты последний раз готовила нам завтрак? А своему Энтони наверняка что-нибудь стряпаешь по утрам после бурной ночи!
Раздался звук пощечины.
-Ублюдок!
-Шлюха!
-Мам, пап, так можно мне…
-Да делай, что хочешь! – хором ответили мать, по щекам который скатилась слеза, и отец, прижимавший руку к краснеющему пятну.
Это было немного неправильно. То есть, его родители ведь опять поругались и даже почти подрались, а настроение Фрэнка взлетело до небес. Они его задрали. И он подумал, что пусть они делают, что хотят, он слишком долго переживал по этому поводу. Это, конечно, его родные мама и папа, но что делать, если они довели его до ручки, а часы показывают уже семь вечера? Оставался всего час!
И это был самый ненормальный час в его жизни. За это время он восемь раз умылся, пять раз переодел джинсы, два раза сменил толстовку и три раза всерьез подумал о том, чтобы взять свою подушку. Но когда часы показали ровно восемь, он бросил и подушку и все остальное, схватил свой практически пустой рюкзак и вылетел на улицу, оставляя позади себя все еще ругающихся родителей, неприветливый дом и все свои плохие мысли в нем. Хотя бы на один вечер.
Но на улице была только парочка прохожих и несколько совершенно незнакомых машин, которые даже отдаленно не напоминали потрепанный голубой пикап. Фрэнк снова вперился в часы. Восемь часов и одна минута, конечно, не стоило ожидать, что Джерард окажется настолько пунктуальным.
Следующие пять минут он просто ходил взад вперед и старался не смотреть на часы. Но когда вдали показался помятый капот Старичка, он не смог сдержать радостного вопля и бегом бросился к подъездной дорожке, встречая Джерарда глупой улыбкой.
Он быстро залез на пассажирское сидение, пристегнул ремень безопасности и кинул свой рюкзак на заднее сиденье.
-Ты выглядишь ужасно счастливым,– с улыбкой сказал Джерард, когда они тронулись с места. – Случилось что-то хорошее?
Фрэнк не мог перестать улыбаться.
-Просто рад свалить из дома сегодня, – сказал он, откидывая голову назад и расслабляясь. – Спасибо, Джи.
Джерард заметно покраснел и сделал вид, что внимательно следит за дорогой.
-Не за что ведь…Кстати, Фрэнки! – вдруг воскликнул он и даже подпрыгнул на своем сиденье от восторга. – Я совсем забыл! Счастливого Хеллоуина, Фрэнки!
С этими словами он полез в бардачок и достал оттуда реально большую шоколадную конфетищу.
-Шалость или гадость? – сказал он и сам же бросил конфету Фрэнку, и весело рассмеялся, и Фрэнк тоже рассмеялся вместе с ним.
-Джерард, это не конфета, это просто шоколадный мутант! – сказал он, возясь с оберткой.
-Ага, круто да? – сказал Джерард, странно выпучив глаза. – Офигительная конфета!
Фрэнк даже и не думал спорить, он разломил конфету пополам и одну часть отдал Джерарду, который немного удивился, но все-таки принял конфету и снова слегка покраснел.
Оказалось, что Джерард жил не так далеко, поэтому доехали они быстро. Семья Уэев обитала в двухэтажном доме светло-бежевого цвета, с уютной верандой и креслами качалками на ней и с маленькими гномами в саду.
-Это не наши гномы, – пояснил Джерард, когда они проходили по кирпичной дорожке к входной двери. – Они были здесь, когда мы въехали. Остались от прежних хозяев, а у нас совести не хватает их выбросить.
-Они вам как родные?
-Типа того.
Джерард открыл дверь и пропустил Фрэнка вперед себя. Фрэнк оказался в маленькой прихожей с такими же теплыми светло-бежевыми стенами и огромным количеством обуви на полу.