-У вас тут сороконожка живет, что ли? – поинтересовался он, стягивая кеды.
-Типа того, – отозвался Джерард, проходя в гостиную и приглашая Фрэнка за собой.
Это была самая уютная в мире гостиная. Там было напихано так много вещей: штуки три мягких пуфиков, огромный диван и два огромных кресла вокруг круглого деревянного стола на маленьких ножках, куча разных статуэток и фотографий в рамках на камине и на полочках, прибитых к стенам, огромное окно, завешенное тяжелыми темно-зелеными шторами, – но все это смотрелось так гармонично, а куча подушек на диване и даже на полу, который покрывал мягкий и пушистый ковер, побуждали остаться в этом месте навечно.
Пока Фрэнк с живым интересом оглядывался по сторонам, он заметил какое-то шевеление на диване под горой мягкий одеял.
-Джи, а что это за сгусток энергии у тебя на диване? – осторожно поинтересовался он, стараясь говорить шепотом.
-А, это просто Майки, мой брат, – ответил Джерард и потянул Фрэнка за руку, в сторону лестницы. – Пошли, покажу, где я обитаю.
Фрэнк, все еще немного удивленный новостью о том, что у Джерарда оказывается есть брат, пошел за ним.
-А у вас лохматость – это семейное, что ли? – спросил он, поднимаясь следом по лестнице.
Комната Джерарда резко отличалась от гостиной, да и вообще от любой комнаты любого нормального подростка. Самое главное отличие заключалось в том, что из мебели здесь были только кровать, стол, кресло и один огромный шкаф во всю стену, но зато в этом кресле могли бы уместиться человека три не меньше, а на кровати так и все шесть. В углу, где обычно стоит комод или что-то вроде того, у Джерарда была целая стопка белых альбомных листов, куча карандашей и гора комиксов. Казалось, что Джерард любил все эту супергеройскую муть, потому что даже стены украшали постеры с эмблемами Бетмэна, Человека Паука и Кларка Кента.
-Да ты комиксанутый! – воскликнул Фрэнк, оглядывая комнату.
-Больше всех я люблю Росомаху! – радостно заявил Джерард, поправляя комиксы в углу. – Ладно, Фрэнки располагайся, где тебе будет удобнее, но тебе будет удобнее на кровати, потому что мы будем смотреть фильм. Я сейчас вернусь. Ты пока можешь познакомиться с Мистером Апрельским.
-С кем? – не понял Фрэнк, глупо оглядываясь по сторонам.
-У кресла, – Джерард кивнул в ту сторону, где стояло огромное кресло.
И правда, около кресла лежала огромных размеров собака, которую невозможно было заметить сразу только потому, что она сливалась с таким же пушистым ковром, как и она сама.
-У тебя даже собака лохматая! Вы тут все лохматые! – воскликнул Фрэнк. – Что? Мистер Апрельский?
-Это официальное имя. Мы зовем его просто Апрель. Он добрый, не бойся его.
С этими словами Джерард вышел из комнаты, оставляя Фрэнка одного наедине с сонным псом. Ему вообще-то тут до ужаса нравилось. Он забрался на кровать, на темно-синее покрывало, прямо в кучу мягких подушек и еще раз оглядел комнату. Она была очень странная, прямо как Джерард. И очень уютная, прямо как Джерард. И в ней так же пахло чем-то сладким и свежим, прямо как от Джерарда.
-Почему ты даже не залаял, когда я вошел? – спросил он у Апрельского, глядя на то, как медведеподобный чау-чау зевает. – Ну, ты бы мог хоть подняться и понюхать меня. Так вроде все нормальные псы делают.
Собака промолчала.
Джерард вернулся совсем скоро, с большой пачкой попкорна, бутылкой колы и ведром мороженого и сообщил, что Майки свалил из дома к друзьям, и они с Фрэнком остались совершенно одни.
-А где твои родители? – спросил Фрэнк, забирая из рук Джерарда мороженое.
-Мама у подруг, пятница же. Отца у нас нет.
Фрэнк не стал больше об этом спрашивать.
-Ну, что будем смотреть? – спросил Джерард, присаживаясь рядом с Фрэнком. – Что ты хочешь?
-Мне без разницы, если честно, – признался Фрэнк, и это была чистая правда, потому что какая разница, что смотреть, когда рядом Джерард.
-Тогда сейчас что-нибудь поищем.
Джерард встал с кровати и подошел к своему столу в поисках чего-то, а Фрэнк решил задать вопрос, который уже давно волновал его.
-Джи? – позвал он.
-Да? – откликнулся тот.
-А как ее звали?
-Кого?
Фрэнк немного смутился и уставился на свои носки.
-Ну, Мальвину твою, – проговорил он, сгибая и разгибая пальцы ног.
-Фрэнки, я не уверен, что хочу говорить об этом, – выдохнув, ответил Джерард.
-Почему? – тут же отозвался Фрэнк.
Джерард набрал в грудь побольше воздуха.
-Это как в Гарри Поттере, понимаешь? – сказал он. – Никто не хотел произносить имя Темного Лорда. Вот и я не хочу произносить ее имени.
-Уэй, – серьезно проговорил Фрэнк.
-Да?
-Ты псих.
-Посмотрим Гарри Поттера? – невозмутимо спросил Джерард.
-Уэй!!! – завопил Фрэнк, в который раз пораженный отсутствием логики у этого существа. – А давай, – сдался он, махнув рукой, потому что если просто не сдаться, есть вероятность тоже стать психом. – Но только я Принца-Полукровку люблю.
-И я!
Джерард загрузил фильм, и они оба расположились на мягких подушках. Попкорн из них никто брать не захотел, поэтому они ели мороженое из одного ведра и запивали его колой. Апрель учуял запах сладости и тоже перебрался на диван. Оказалось, что Джерард захватил и третью ложку, специально для пса, и они все втроем лежали на диване, ели и смотрели в экран, даже Апрельский с интересом наблюдал за происходящим.
-Он не равнодушен к Драко, – пояснил Джерард.
-М-м-м, – понимающе промычал Фрэнк.
Они смотрели целый час, редко перекидываясь парочкой фраз или комментируя реплики героев. Когда на экране показали запыхавшуюся и растрепанную Гермиону, которая долго и упорно билась над своим зельем, и Гарри, которого горячо расхваливал Слизнорт, Апрельский фыркнул.
-Мне нравится прозвище Принц, – сказал Джерард, не отрываясь от фильма.
-Это фамилия его матери, – ответил Фрэнк, так же глядя на экран.
-Я знаю. Просто классно.
Прошла уже большая часть фильма, когда мороженное закончилось, и пустое ведро вылизывал Апрель. На экране Драко Малфой возился с исчезательным шкафом и вот-вот готов был впустить в школу Пожирателей смерти. Джерард и Фрэнк завернулись в одеяло и с волнением наблюдали за происходящим, вытащив наружу только носы.
Часы показывали почти полночь, когда на экране замелькали титры, и заиграла такая родная музыка. Джерард, который очень тяжело воспринял смерть Дамблдора, и смотрел этот фильм уже сто раз, выключил компьютер и вернулся обратно на диван, где сидел только Фрэнк, потому что Апрель сразу ушел, как только на мониторе мелькнуло лицо Беллатрисы Лестрейндж. В комнате воцарилась тишина.
-Фрэнки, смотри, – сказал Джерард тихо, кивая в сторону часов на столе. – Через пять минут будет ноябрь.
-Да? – так же тихо отозвался Фрэнк. – Значит, через пять минут будут ровно сутки, как мне семнадцать.
Джерард мигом выпрямился и гневно уставился на Фрэнка.
-У тебя сегодня День Рождения? В Хеллоуин? И ты мне ничего не сказал?! – завопил он, отчаянно махая руками. – Как так? Я же даже подарка тебе не приготовил! Айеро!
-Но что я должен был сделать? – попытался оправдываться Фрэнк, отодвигаясь от Джерарда подальше. – Привет, Джи, у меня сегодня День Рождения, так что гони мне подарок!
-Не утрируй! – прервал его Уэй, стукнув в бок. – У тебя хоть был торт? – спросил он, все еще злобно, но уже не так, глядя на Фрэнка.
-Нет, не было, – пожал плечами Фрэнк.
-Как так?!
-Понимаешь, мои родители слишком увлечены руганью, чтобы помнить о том, что мне сегодня семнадцать, так что…
-А-а-а-а! – громко завопил Джерард, вскакивая с кровати.
-Ты чего? – испуганно взглянул на него Фрэнк.
Джерард вдруг стал очень серьезным и даже немного суровым и внимательно посмотрел на Фрэнка.
-Потому что День Рождения без торта – не День Рождения.
С этими словами он вылетел из комнаты и загрохотал на лестнице, а Фрэнк только смог подивиться его способности говорить глупые вещи с серьезным видом. На часах было без трех минут ноябрь.
Джерард вернулся очень быстро. Он открыл дверь с ноги, потому что в руках он держал что-то очень большое.
-Вот! – радостно провозгласил он, снова усаживаясь на постель.– Я принес торт!
Тортом он назвал просто огромную гору взбитых сливок, которые он выдавил в посудину для запекания, а поверх всего этого было натыкано ровно семнадцать…спичек.
-Значит так, – быстро заговорил он, – я зажигаю спички, фу ты блин, свечки, ты загадываешь желание, задуваешь их и ешь первый кусок торта, – он протянул Фрэнку ложку. – И побыстрее, осталось всего две минуты!
Фрэнку даже не захотелось говорить, что вообще-то это все детский бред. Джерард выглядел таким взволнованным, что он тоже почему-то разволновался и ничего не мог с этим поделать. Боже, всего две минуты!
Джерард быстро зажег свечки, и Фрэнк ни секунды не раздумывал над желанием.
«Я хочу, чтобы моя жизнь изменилась»
Он одним разом задул все свечки и, быстро схватив ложку, оторвал приличный кусок от торта и целиком пихнул его в себе рот.
-Ура-а-а-а! – закричал радостный Джерард, тоже хватаясь за ложку и нападая на торт.
На часах был ровно ноябрь.
Фрэнк почему-то заулыбался, просто так, потому что это было так классно – сидеть на огромном диване и кушать очень смешной и странный торт в компании очень смешного и странного Джерарда. Он понял, почему так хотел сюда. Потому что в свой День Рождения он не хотел чувствовать себя одиноким, брошенным и забытым. Потому что в этом городе Джерард – это единственный человек, с которым Фрэнк правда хотел отметить этот праздник.
-С Днем Рождения, Фрэнки! – улыбаясь, завопил Джерард и чмокнул его прямо в щеку перепачканными в сливках губами.
-Ну тебя, отстань, – все так же улыбаясь, отпихнул его Фрэнк, потирая сладкую щеку. – Спасибо, Джи.
В ответ Джерард только улыбнулся и снова захватил большой кусок торта. Они сидели так очень долго, два мальчика в ноябре, и болтали обо всем на свете. Джерард поведал о том, что Мистер Апрельский – Апрельский, потому что родился в апреле пять лет назад и уже через несколько дней был подарен Джерарду на день рождения. А Фрэнк рассказал о своей жизни в Нью Джерси, о своих друзьях и прежних смешных преподавателях, о том, как научился кататься на скейте и какую татуировку он хочет. Оказалось, что Джерард хорошо рисует, а Фрэнк неплохо играет на гитаре, что брат Джерарда младше его на два года, и что у Фрэнка и вовсе нет братьев.
Было уже три ночи, когда они решили, что было бы неплохо забраться под одеяло. Пока Джерард внизу искал еще больше подушек, Фрэнк нацепил свою майку и забрался под теплое одеяло. Джерард вернулся без подушек, но в легкой хлопковой пижаме, которая состояла из какой-то огромной кофты и штанов. Прежде чем залезть в кровать, он подошел к столу, чтобы выключить свет, и когда он повернулся к Фрэнку спиной, тот громко засмеялся, до слез и боли в боках, хватаясь за живот и свернувшись калачиком на кровати.
-Что такое?! – возмущенно спросил Уэй, гневно глядя в сторону заливающегося Фрэнка.
-Уэй, – кое-как сквозь смех проговорил тот, – у тебя заячий хвост на заднице!
И он снова засмеялся, еще громче прежнего.
-Это пижама такая!
Джерард выключил свет, забрался в кровать, повернувшись спиной к Фрэнку, и обиженно засопел.
Фрэнк продолжал смеяться еще минуты три, изо всех сил пытаясь остановиться. Он кое-как смог успокоиться и, все еще продолжая широко улыбаться, пододвинулся к Джерарду и потряс его за плечо.
-Джи-и-и, – веселым голосом проговорил он, – ну не обижайся, просто это правда… забавно.
Джерард промолчал.
-Ну, Джерард, ну чего ты, – продолжал свои попытки достучаться до него Фрэнк, но Джерард только засопел еще громче, всем своим видом показывая, как он обижен.
Тогда Фрэнк принял решительные меры. Он просунул руку под одеяло и со всей силы схватил Джерарда за хвост, от чего тот громко взвизгнул и подпрыгнул на кровати. Фрэнк снова не удержался и громко засмеялся. Его смех разливался по всему дому и отдавался эхом на нижних этажах, пока Джерард колотил его кулаками по плечам.
-Ну ты блин засранец! – вопил он, но в его голосе не было ни капли обиды или злости, он тоже смеялся вместе с Фрэнком.
В конце концов, он оставил его в покое и рухнул рядом на кровать, на спину и, продолжая весело улыбаться и тихонько посмеиваться, они оба уставились в потолок.
-Уэй, ты такой странный, – проговорил Фрэнк, тяжело дыша, – я не понимаю, почему к тебе так относятся в школе и как тебя можно не любить.
-Как-то, видимо, можно, – сказал Джерард. – Они же так делают.
-Козлы.