Мишка же завидовал и не понимал, почему из них троих она выбрала именно Сашку, этого фермера без перспектив. Тогда, как у него всегда были деньги, и он мог делать разные необычные подарки Адаре. Тем более, дядя обещал устроить его на хорошую работу в Центре, а это означало достойное будущее. Он все больше завидовал и злился на своего соперника, при этом без перерыва донимая Рафика вопросами, почему все-таки Сашка завладел ее сердцем.
— Почему, почему… ну ни все ли тебе равно? — Спокойно ответил Рафик, сидя на песке перед костром и поджаривая на палке кусок хлеба с луком. Уже почти час они вместе с Мишкой, ждали своих друзей у реки, и серьезно разгорячившийся на этот раз Мишка, который метался из стороны в сторону по берегу, успел уже порядком надоесть Рафику.
— Нет не все равно. Потому что она мне тоже нравится. И тебе. Просто ты признаться боишься.
— Не боюсь. Конечно, нравится.
— Так почему ты не объяснишься?
— Для чего? — Недоуменно спросил Рафик. — Там и так все ясно. Зачем зря спрашивать?
— А вот и неправда. Ты и я имеем такие же шансы, как и Сашка. Я считаю, надо заявить об этом, и попытаться добиться ее любви.
— Интересно, что значит добиться в твоем понимании? Она не товар, а живой человек. И хочу заметить, наш друг. Или ты предлагаешь действовать как охотники за женщинами?
— Ты опять все утрируешь. — Кипятился Мишка. — Добиться, значит…. — Он на время задумался, а потом предложил: — подарить ей подарки.
— Леденцами купить ее хочешь? — Обидно усмехнулся Рафик и посмотрел на друга.
— Знаешь, что? Ты меня уже достал своим юмором про мою любовь к леденцам. Это уже не смешно. Понятно? Ты трус вот и все.
— Возможно, но я не предлагаю купить расположение женщины подарками, тем более что ее отношение к нам и так видно. Давай закроем эту тему, пока мы не поссорились.
— Тебе нечего возразить против труса? — Не унимался Мишка.
Но тут терпение Рафика закончилось и, гаркнув, на друга: — «Заткнись!», — он отвернулся и уставился в костер, всем видом показывая, что он больше не намерен продолжать этот разговор.
В этот момент из-за кустов послышался женский переливчатый смех, и, держась за руки, появились Сашка и Адара.
Увидев молчаливого злобного Рафика и надутого Мишку, который с нескрываемым удивлением смотрел на их сцепленные руки, Сашка рассмеялся.
— Чего это вы, опять повздорили?
Адара заняла место у костра рядом с Рафиком, веселыми глазами наблюдая за друзьями. Рафик посмотрел на Сашку и коротко ответил:
— Немного.
— И о чем спор? — Поинтересовался Сашка. Но тут же, сам ответил. — Дай подумать… Аааа! Должно быть о леденцах, а Мишка?
Никто из друзей, кроме Мишки не смог сдержать смеха. Однако последний почувствовал себя уязвленным, глядя как над ним смеется его любимая женщина, вместе с этими, так называемыми, друзьями.
— Да пошли вы. — Выпалил он, развернулся и пошел прочь.
— Эй, Мишка! Перестань дуться. Я пошутил. — Кричал вслед Сашка, но тот только прибавил шагу и даже не обернулся.
— Ну вот, обидели его. — Переживал Сашка.
— Ничего. Отойдет. Не в первый раз. — Успокоил Рафик.
— Пойдемте ко мне, — предложила Адара. — У меня сегодня пирог с абрикосами. Может, Мишку по дороге захватим. Он сладкое любит.
— Нет. Извините меня, — сразу отказался Рафик. — Я обещал сегодня помочь родителям. Поешьте пирог за меня, хорошо? Я пойду. Удачи.
И оставив друзей одних, он пошел к дому.
— Ну вот. — Вздохнула Адара. — Придется нам вдвоем пирог есть.
Она удобнее устроилась на песке и сняла бейсболку. Ее волосы рассыпались по спине, и Сашка невольно залюбовался ею. Он видел немало женщин, за пределами поселка, познал продажную любовь, но это был просто секс. Никаких чувств. А тут совсем другое. Ему было страшно прикоснуться к ней, как будто, он мог что-то сломать или испортить.
— Ты что? — Спросила Адара, заметив его взгляд. — Почему ты на меня так смотришь?
— Прости, я не хотел тебя испугать или обидеть. Ты очень красивая, и я любуюсь тобой.
— Я тебе нравлюсь?
— Конечно, как же ты можешь не нравиться.
— Хочешь, я тебя поцелую? По-настоящему. — Просто предложила Адара.
Почему-то это предложение больно задело Сашку, и он подумал: — «Как будто я вымогаю ее любовь. Зачем я сказал, что любуюсь ей?» Он посмотрел ей в глаза и тихо произнес:
— Я не хочу, чтобы ты делала то, что тебе не нравится.
— Хорошо. Обещаю, что не буду.
Она нежно улыбнулась и потянулась к Сашке.
Никогда, до конца своих дней, не мог он забыть их первый поцелуй. Мир для него перевернулся, тело перестало существовать, а голова отказывалась думать. Если человек мог дотянуться до рая, не умирая, и подглядеть что там делается, то это был именно тот момент. Он видел и чувствовал рай.
Вдруг, что-то хрустнуло за их спинами, и они в одно мгновение вскочили на ноги, с пистолетами в руках. Но никто не спешил нападать. Сашка выждал полминуты, и осторожно подкрался к кустам. Адара медленно следовала за ним, готовая прикрыть своего друга. Сашка раздвинул ветви, но там никого не было. Он прошел дальше — тоже никого. Он опустил оружие.
— Наверное птица.
— Наверное. — Согласилась Адара, засовывая пистолет в глубокий карман штанов. — Может, пойдем ко мне?
— Идем. — Кивнул Сашка, и они направились к дому Адары.
На самом деле это была не птица, а Мишка. Обидевшись, он пришел к своему дому и уселся прямо на газоне, перед окнами. Там нашел его Рафик. Он опустился рядом с другом и стал извиняться:
— Прости. Я, правда, не хотел тебя обидеть. И Сашка тоже. Нам очень жаль. Прости.
— Не хотели, а обидели.
— Ну, прости. Хочешь, мы, что-нибудь сделаем для тебя?
— Подарите леденцов? — С сарказмом спросил Мишка.
Рафик улыбнулся, понимая, что его друг оттаял.
— Заметь, не я это сказал, а ты. В общем, леденцов не обещаю, но Адара приглашала на пирог. Тебя тоже.
— А почему ты не пошел?
— Обещал родителям помочь. А тебя ждут у реки. Иди, или сиди, и жди их тут.
С этими словами Рафик поднялся и направился к дому.
Поразмыслив, Мишка решил пойти навстречу друзьям. Приблизившись к реке, он задумал подшутить над Сашкой и Адарой, напугав их, неожиданно выскочив из кустов. Но когда он раздвинул ветви, чтобы посмотреть, где они, то остолбенел от увиденного — они целовались, крепко, закрыв глаза, как могут целоваться только влюбленные. Волна ревности накрыла Мишку с головой, в глазах потемнело, а в висках застучала кровь. Если Сашка видел рай, то Мишка видел ад. Со всех ног он бросился бежать прочь. Не желая быть замеченным, он добежал до ближайшей постройки, спрятался за ней, переводя дыхание и приходя в себя. Домой он пришел в ужасном настроении, и даже приезд дяди, с деньгами и дорогими подарками, не мог привести его в хорошее расположение духа.
— Что это надулся, мой ковбой? — Игриво спросил дядя, который в этот момент помогал своей сестре накрывать на стол и, проходя мимо Мишки, взъерошил ему волосы.
— Ничего, — злобно отмахнулся Мишка.
— А я думаю, что-то случилось. Расскажи дяде. Дядя поможет.
— Нет. Не поможет. Оставь меня в покое.
— Не надо так разговаривать со своим дядей, Михаил, — вмешалась мать. — Он тебя любит и хочет помочь. Если ты из-за этой девушки убиваешься….
— Мама! Нет! — Буквально завопил Мишка. — Ты же обещала. Как ты могла?
— Что, что я слышу? — Заинтересовался, чрезвычайно развеселившийся, дядя. — Мишка влюбился? И в кого интересно? Девушку сорока пяти лет?
— Да нет же. — Отвечала Мишкина мать. — У нас есть молодая женщина. Ей двадцать шесть…
— Мама! — Снова попытался остановить свою мать Мишка, но та только отмахнулась.
— Перестань. Дяде можно сказать. Он никому не скажет, правда брат?
— Нет. Не скажу. Честное слово. — Искренне клялся тот.
И Мишкина мать рассказала своему брату, все, что когда-то, лет двадцать назад по секрету поведал ей ее сын, прибежавший с реки. Дядя слушал внимательно, даже чересчур, а потом весело, словно это не представляло для него никакого интереса, стал давать советы племяннику в ухаживании за молодыми женщинами.
Спустя два месяца после этого случая, Рафик и Адара, сидели у реки, время от времени развлекаясь метанием ножей по мишени, висевшей на дереве. Сашка еще дня три назад уехал с отцом в Центр, а Мишку пригласил к себе в гости дядя, осмотреться и найти подходящую работу. Солнце медленно закатывалось за горизонт, вокруг было тихо и спокойно. Они не громко разговаривали, как вдруг услышали выстрелы и крики, доносившиеся из поселка. Рафик велев Адаре оставаться на месте, побежал посмотреть, что происходит. Прошло минут пятнадцать, но он не появлялся. Не выдержав, Адара осторожно пошла следом. Она уже почти добралась до ближайшего строения, как вдруг увидела бегущего Рафика. Он направлялся не к реке, а к дому, на крыше, которого они обычно сидели, и кричал во все горло:
— Валерка беги!!! Беги!!!
За ним, прилично отстав, стреляя на ходу, бежали охотники.
«Меня кто-то предал. — Пронеслось в голове у Адары. — Они пришли за мной, и Рафик, рискуя своей жизнью, ведет их по ложному следу».
Она вышла из укрытия. Ее заметили и бросились следом за ней, крича и размахивая оружием. Адара не заставила себя долго ждать, и рванула с места, так быстро, как только могла. Она вернулась к берегу и побежала вдоль реки, так как по песку трудно было проехать на машине, а преследователи не могли угнаться за ней на своих двоих. К тому же в километрах двух, на другом берегу, начиналась степь с заброшенными поселками, где можно было устроить ночлег и подумать. Голова Адары разрывалась от вопросов: «Кто меня предал? Сашка? Не может быть. Только не он. Рафик тоже не мог, ведь он пытался увести охотников за собой. Или притворялся? А может Мишка? Черт, как они нашли меня? Они наверняка заходили в дом….»
Адара резко остановилась. От мысли об ее приемной матери и о том, что с ней могли сделать бандиты, ее сердце сжалось, а тело покрылось холодным потом. Она уже хотела развернуться, но тут услышала далекий рев машин.
«Ладно, сейчас необходимо скрыться, — сказала она себе. — Так будет лучше для всех. А потом тайком пробраться в поселок и все узнать. И пусть боятся, те, кто меня предал. Если с моей матерью что-то случилось. Я буду мстить. Клянусь! А сейчас вперед редкий и дикий зверь Адара. На тебя открыта охота».
Перебравшись на другой берег, она углубилась к мертвым развалинам покинутых домов. Теплый свежий ветер от реки бодрил ее, а ночь скрывала от посторонних глаз. Она бежала почти не останавливаясь до раннего утра. А когда солнце появилось над горизонтом, она залезла на чердак полуразрушенного двухэтажного здания.
Прежде чем лечь спать, она установила на втором этаже ловушки, попав в которые человек или зверь, обязательно произвели бы шум и разбудили ее. Но весь день, примерно до четырех часов вечера она проспала совершенно спокойно. Никого не было на километры вокруг. Проснувшись, Адара около часа, лежала на спине, глядя на небо через дыру в разрушающейся крыше, и думала. Думала о предательстве, друзьях, своей приемной матери, о погибших родителях, и том времени, когда они еще были живы. Она помнила совсем немного, то ли потому, что тот страшный день вытеснил из памяти все прочие воспоминания, то ли оттого, что просто не запоминала. Но в чем она точно была уверенна — это в том, что ее детство было прекрасным с ее любящими родителями, в их уютном доме.
Она закрыла глаза и увидела свою мать, которая шла по дорожке и улыбалась, подзывая к себе маленькую Адару. Адара обрадовалась и побежала ей на встречу. Но прозвучал выстрел, и ее мать упала на полу гостиной. Адара обернулась, перед ней стоял мальчик с холодными медовыми глазами и пистолетом в руках. Она схватила нож и вонзила ему в грудь, но нож прошел сквозь него. Она ударила еще раз — ничего. Она пробовала снова и снова, а вдали нарастал шум автомобильного двигателя.
Этот звук словно вырвал Адару из сна, она резко вскочила и сквозь щель в стене посмотрела наружу. Это были охотники. Они разделились. Двое остались, а остальные, в том числе и машина с фургоном, продолжали свой путь дальше. Вот и эти двое разошлись. Один направился к зданию через улицу, а другой двигался прямо к дому, в котором укрылась Адара.
«Всего один. — Подумала она. — Прекрасно. Самое главное не шуметь и не запачкать ничего кровью. Стрелять он все равно не будет. Товар портить нельзя». — Адара осторожно спустилась на первый этаж и, приготовив пистолет, скрылась в тени.
Не привыкшие к особо сильному сопротивлению со стороны женщин охотники были спокойны, уверенны и беспечны. Отпор могли дать только мужья, родственники или друзья, но сами женщины, и уж тем более одинокие, загнанные в угол — никогда. Поэтому человек в балахоне, не оглядываясь, переступил через порог. Как только он прошел вглубь дома, Адара подкралась сзади и приставила пистолет к его голове.
— Тихо. Или получишь пулю, и тебе твоя часть денег будет уже не нужна. — Предупредила Адара. — Понятно? Если понятно, то кивни.
Человек кивнул.
Она продолжала:
— А теперь сними свои тряпки с башки и положи на пол. Медленно, без резких движений.
Охотник снял чалму и бросил на пол. В тот же миг, решив, что он справится с женщиной, а у Адары не хватит духу выстрелить в живого человека, он обернулся и попытался ухватить ее за руки. Адара одним молниеносным сильным движением отбила его руки, а затем ударила бандита рукояткой пистолета в переносицу. Из носа хлынула кровь. От шока и боли он схватился за нос и слегка наклонился вперед, подставляя затылок. Адара, не задумываясь, нанесла сокрушительный удар, и человек повалился на пол. Она быстро сняла с него балахон, штаны, освободила его от оружия, затем, крепко связав, найденной в его сумке веревкой и забив ему рот куском тряпки, отволокла в самую дальнюю комнату и привязала к трубе, торчавшей из стены. Она надела одежду охотника, обмотала голову материей, прикрыла лицо, подхватила оружие, сумку, и вышла из дома.
Навстречу ей попался другой охотник, который обследовал соседнюю улицу. Не заподозрив ничего, он помотал головой в знак того, что девушка не обнаружена и пошел к следующим домам. Адара сделала тоже самое и направилась в противоположную сторону. Так переходя от дома к дому, она удалялась от преследователей, продвигаясь к своему поселку.
В темноте, перед самым рассветом она достигла цели. Поразмыслив, куда же ей идти к себе или Сашке, решив, что в ее доме уж точно будет засада, выбрала второй вариант. Она подошла к дому своего друга совершенно спокойно, так как это сделали бы бандиты, и громко постучалась. За дверью послышались шаги и грубый мужской голос, в котором она узнала Сашкиного отца, недобро осведомился, кому, что надо в такую рань. Адара не менее грубо, стараясь до максимума понизить свой голос, потребовала, чтобы ей открыли. Дверь отворилась, и Адару встретило дуло старого ружья.
— Что надо? — Спросил Сашкин отец. — Вам кажется, сказали, что мы не знаем ничего ни о каких девушках. Убирайтесь.
Адара сделала полшага вперед и прошептала:
— Это я, Валерка.
Глаза у Сашкиного отца расширились, но он взял себя в руки и показательно громко сказал:
— Хорошо, можете обыскать мой дом. Пожалуйста.
Адара зашла внутрь и откинула с лица кусок материи.
Из другой комнаты вышла Сашкина мать.
— Значит это правда, — грустно начала женщина, — столько лет скрываться. Это ужасно…
— Где Сашка? — Сразу перешла к делу Адара.
— Он и Рафик отправились за охотниками. — Ответил Сашкин отец. — Они надеются, что так найдут тебя. Мы приехали из Центра спустя часа два, как бандиты появились в поселке. Рафик дождался Сашку и все ему рассказал. Они взяли оружие, и пошли по их следу. Пока никто из них не возвращался. — Было видно, что он волнуется, но считает поступок своего сына правильным.
— Охотники в поселке? — Снова спросила Адара.
— Да. И в твоем доме. Ждут, что ты вернешься или дашь о себе знать.
— Тогда не могли бы вы, под каким-либо предлогом привести сюда мою мать, или хотя бы сказать ей, что я жива и меня не схватили?