- … у сеструхи с ним совсем руки опускаются, - продолжал начатую мысль Руслан, откусывая печенье, - сил с ним никаких нет, да ты и сам видишь, творит что хочет, одевается во что заблагорассудится. И не скажи ему ничего, сразу колючки выпускает. Помню, когда ему четырнадцать было, он пришел к своему самоосознанию, как он выразился, и где только набрался, паршивец?!
Глеб выключил воду и, повернувшись к Руслану, оперся о мойку и явно приготовился слушать. Мне же было одновременно и интересно что-то узнать о Флорентии, и неудобно вот так вот подслушивать за его спиной.
- У сеструхи как раз днюха была, - повествовал дальше Руслан, - собрались мы все за праздничным столом: она с мужем и детьми, у них, кроме Флорки, есть еще Дашка на три года его младше, родители наши и двоюродный брат с женой и тоже двумя детьми, но те еще малышня были дошкольная. Ну там тосты за здоровье именинницы, все как положено. Флорка тоже решил высказаться: сначала поздравил мать, а потом заявляет, рад, мол, дорогие родственники, что вы все тут собрались, мне скрывать от вас нечего, хочу вам сообщить, чтобы потом не было домыслов и слухов, что я определился со своей ориентацией, и она диаметрально противоположная той, на которую вы рассчитываете. Все сначала ничего не поняли, засуетились, переспрашивают друг у друга. Смотрю, батя наш нахмурился, зятек тоже как-то напрягся. И понеслось! Крики, ругань…
Я дохлебывал суп, стараясь не стукнуть ложкой о тарелку и не сделать лишнего движения, чтобы не сбить Руслана с мысли. Черт, в жизни не подслушивал, а тут вот попал, и не уйдешь же уже! С другой стороны, я ж не под дверью к замочной скважине приник, кто виноват, что Руслан распустил свой язык, забыв, что я тоже тут сижу?
Глеб поощрительно хмыкнул, и Руслан продолжил:
- Только мать наша с Танькой, бабушка, значит, Флоркина, спокойно так: «А ну, заткнулись все!» Все и заткнулись, естественно, смотрят на нее, ждут; у бати пар из ушей, зятек заулыбался так задумчиво, на сынулю глядя, Танька прижала ладонь ко рту, чтоб, видать, чего лишнего не вылетело, и тоже смотрит на него как на невиданную зверушку. А мать наша и говорит: «Чего на ребенка накинулись? Что посеяли – то и пожали!» Все как стали вопить, что никогда, да и ни в жисть, да и речи не было. Ну она и отвечает: «Раз никогда и речи, значит, с генами передали», так что отстали от внука ее любимого, может, перерастет еще.
Не могу сказать, чтоб так уж увлекался математикой, я ее, конечно, знал в пределах школьной и университетской программы, но это же не история! Мне всегда непонятно было, для чего нужна высшая математика на социологии. И вообще, четырнадцать лет – это какой класс? Ненамного он меня младше, чтоб так изменилась школьная программа. По крайней мере, я точно помню, что определение ориентации для двух систем координат в векторном пространстве мы изучали в университете и то не слишком углубленно. Или он учился в каком-нибудь математическом колледже? Но если Флорентию математика неинтересна, то такое ли это событие, чтоб его обсуждать всей родней? С другой стороны, то, что мне интересна история и археология, всегда было темой номер один в моей семье.
Случайно грюкнув ложкой о тарелку, я прервал речь Руслана. Он удивленно заморгал на меня, а я вскочил и, благодаря за обед, рванул к двери, чувствуя себя до нелепости неуютно.
- Эй, куда, Никита? Тут вот еще есть оладьи с завтрака, поешь со сгущенкой, - попытался остановить меня Глеб, но я выскочил из кухни, слыша, как Руслан бормочет:
- Вот я лоханулся...
И ответ Глеба:
- Никита вполне адекватный и осуждать не станет…
Что он там еще говорил, я уже не слышал.
В архиве, к моему удивлению, обнаружился Флорентий, чинно копирующий мои записи. По-хорошему, нужно это все в компьютер занести, но этим я, скорее всего, займусь сам, когда разберу все стеллажи и переложу документы согласно их содержанию и датам.
На столе возле Рена лежали два банана, к которым подкрадывался хорек.
- Явился? - как всегда с легким презрением в голосе спросил Флорентий, услышав мои шаги. - А я тебе бананов принес. Ой, то есть банан.
Он повернулся, глядя, как хорек потащил со стола один банан. Вид у Рена стал такой, словно он не знал, засмеяться ли ему, или отшлепать своего маленького обжористого воришку. Я ему помог в выборе и засмеялся:
- Не знал, что хорьки едят такое.
- Эй, Глебка, а ну стоять! Дай же я банан почищу, - Рен стал ловить хорька.
На следующий день только я вышел после завтрака на крыльцо домика охраны, как увидел, что к воротам подъезжает белый джип. Я смотрел, как Максим распахнул ворота, и машина подрулила к самому крыльцу; мимо меня быстро спустились Глеб с Русланом. Багажник распахнулся, и они, оживленно что-то обсуждая, принялись вынимать коробки. Из машины вышел улыбающийся Ярослав и стал напротив меня:
- Привет.
- Привет, - улыбнулся я и тут же укорил себя за несоблюдение субординации, - в смысле, доброе утро, Ярослав Игоревич.
Он чуть нахмурился, но снова лучезарно разулыбался и, махнув рукой в сторону джипа, сказал:
- Привез кое-что из техники ребятам, пусть проверят, как работает.
- Кстати, - спохватился я, - помните, я как-то упоминал, что в архив не помешал бы световой столик или стеклофон… ну, как для черчения?..
- Ах, да, - он озадаченно смотрел на меня. – А знаешь, Никита, не хочешь сам выбрать, а?
- Сам? – теперь озадачился я.
- Ты вообще в Киеве был?
- Только мимоходом - проездом в смысле, ну, когда Глеб меня с вокзала забирал.
- Тогда у меня предложение, - Яр, широко улыбаясь, сунул руки в задние карманы джинсов и закачался с пятки на носок, - пусть парни разбираются с приборами, а мы с тобой поедем в Киев, ты выберешь такой нужный тебе столик, я покажу тебе наиболее памятные исторические места, потом пообедаем где-нибудь в приличном ресторанчике. Как тебе план?
Я смотрел на радостного Ярослава и офигевал: чего это он так раздобрился? Приехал в прекрасном настроении (может, что случилось хорошего дома?) и теперь меня пытается облагодетельствовать. Но я как раз не против соприкоснуться с прекрасным – когда у меня еще появится возможность посетить соборы, побродить по музеям? Понятно, что все не охватишь за один день или тем более полдня, но даже если я попаду только в Софийский собор или Андреевскую церковь – это уже огромный подарок для меня.
- Прекрасный, - медленно сказал я и поинтересовался: - А мой работодатель не будет ругаться, что я прогуливаю рабочее время?
- Не такой он у тебя зверь, - сделав страшные глаза, усмехнулся Яр. – Будем считать, что у тебя выходной, а то ты даже в воскресенье работаешь. Иди собирайся, жду тебя здесь возле машины. Пятнадцать минут хватит?
- Далеко собрались? – возле нас остановился Глеб и смерил внимательным взглядом сначала Ярослава, потом меня.
Яр молчал, но я не видел причины скрывать, что мы едем в Киев - они-то сами постоянно туда мотаются, поэтому сказал как есть.
- Здорово! – с показным воодушевлением воскликнул Глеб. – Мне как раз нужно в университет заглянуть, захватите меня с собой?
Хотя вроде он обращался к нам обоим, но на меня не смотрел, у них с Ярославом прям дуэль взглядов вышла – так они сверлили друг друга глазами, пока Яр не пожал плечами:
- Почему бы и нет, но если через пятнадцать минут тебя не будет, в Киев мы уедем сами.
- Вы едете в Киев? – откуда-то нарисовался Флорентий. – А меня можете взять с собой? У меня Глебка записан на сегодня к ветеринару – когти стричь.
- Ути-пути, маникюр-педикюр для хорька… Как же ж без него? – пробормотал Руслан, поднимающийся по ступенькам с коробкой в руках.
- К ветеринару, ага, - как-то обреченно произнес Ярослав, виновато глядя на меня.
А я что? Я ничего – поднял брови, улыбнулся и начал спускаться с крыльца, направляясь в усадьбу.
- Пятнадцать минут, - повторил Яр, я кивнул, не оборачиваясь и не слушая, что он начал говорить Флорентию насчет поведения хорька в приличном обществе, но так как речь пошла об обивке, явно имелся в виду джип.
У себя в комнате я быстренько сходил в туалет, чтобы не проситься в «кустики», и решил одеться «нарядно», как выражалась маменька, да вот только из «нарядов» у меня были лишь мои «выходные» очки, действительно приличные и дорогие, по нашим меркам, естественно. Их я и приготовил. По части одежды я мог всего лишь сменить простую футболку на белую рубашку-поло с короткими рукавами, которую я взял на всякий случай, но не надевал по причине маркости. Кстати, надо бы не забыть выяснить, где тут можно постирать. А свои темно-синие джинсы я поменял на тонкие голубые, купленные теткой на какой-то распродаже якобы в брендовом бутике. Я все равно в этом не разбирался, но учитывая поездку в машине, а потом блуждание по жаре в городе, считал, что они вполне подойдут для таких целей.
Остальные уже стояли возле джипа и ждали меня, Глеб сменил футболку на тонкую рубашку, которая точно так же подчеркивала накачанные мышцы груди и рук, Рен поменял короткие шорты на белые бриджи, а майку-сетку на ярко-розовую футболку, и даже хорек красовался в розовой шлейке вместо салатовой. В общем, все принарядились для поездки в город, мне стало смешно, и я как придурок улыбался, подходя к компании.
Яр замер на полуслове, увидев меня, потряс головой, словно пытаясь избавиться от воды в ушах, и заявил:
- Хорькофилы на заднее сиденье, Никита, садись сюда, - он распахнул переднюю дверь, и я умостился на пассажирском сиденье рядом с водителем, мельком заметив, как Глеб недовольно поджал губы.
Пока остальные рассаживались, а Ярослав обходил машину, чтобы сесть за руль, я пытался разобраться с пристяжными ремнями. Мне не так уж часто доводилось ездить в машине, тем более на переднем сиденье, раза два, наверное, от силы, и то, что должно быть совершенно простым и доступным в использовании, для меня представляло некую неведомую амуницию типа альпинистского снаряжения, которое я в глаза никогда не видел. Как человек разумный, я примерно представлял, что нужно взять вот этот ремень, натянуть на себя и куда-то вставить вот эту пряжку, пока я искал, куда именно, севший на свое место Ярослав склонился ко мне, аккуратно вытянул ремень из моих пальцев и быстро пристегнул его. Я наклонил голову, запоминая, как, что и куда, в итоге, когда я разогнулся, то мои глаза оказались прямо напротив Яровых. Я завис, внимательно разглядывая длинные густые ресницы и в очередной раз удивляясь, как щедро его одарила природа, но раздавшийся с заднего сиденья громкий кашель Глеба сбил меня с мысли.
В дороге Глеб развлекал всех анекдотами, играл с хорьком и периодически подшучивал над гневно огрызающимся Флорентием, хотя шутки были совершенно безобидные и его достоинство никак не задевали. Я смеялся, чем, наверное, ужасно раздражал Рена, а учитывая, что нас с ним и так друзьями не назовешь, мне все это вполне могло выйти боком. Ярослав оборачивался на мой смех, озадаченно смотрел и крепче сжимал руль. Он что, реально считал, что я ни о чем, кроме старых документов, и говорить не могу и что вообще напрочь обделен чувством юмора? Мне было действительно весело и хорошо в этой компании, даже несмотря на легкий негатив, идущий от Флорентия. Я почему-то не верил, что он всерьез относился ко мне плохо, хотя поначалу я так и думал, но не после того, как увидел, что он любит животных, а не только своего хорька, и знает многое о них, что он легко парировал бредни Леры, ну и наконец – он угостил меня бананом – вряд ли станешь чем-то делиться с тем, кого презираешь или ненавидишь.
Ярослав высадил Рена возле ветклиники, предложив встретиться вечером здесь же или в любом другом удобном месте.
- Как вечером?! – возмутился Рен.
- Но разве ты не хочешь сходить домой, встретиться с друзьями?.. – удивился Яр.
- Нет, - ядовито ответил Флорентий, - не соскучился пока, так что заезжайте за мной через час.
- Но я хотел Никите устроить экскурсию по Киеву… - растерялся Яр.
- Ничего, я с удовольствием поучаствую, - заверил Рен.
- Но тебя с хорьком все равно ни в один храм или музей не пустят.
- Значит, я в машине посижу, посторожу, - процедил Рен.
Глеб только хмыкал на каждое предложение, а когда Флорентий ушел, сказал:
- Не нервничай так, Ярослав Игоревич, я тоже планировал к вам с Никитой присоединиться.
- Что?! – Яр гневно обернулся. – Тебе-то зачем? И вообще, ты тоже не соскучился по дому?
- Не успел, - усмехнулся Глеб, - я ж был на днях.
Оказалось, корпус университета, куда нужно было Глебу, находился недалеко от ветклиники Флорентия.
- Ладно, - как-то угрюмо сказал Ярослав, - когда тебя забрать?
- Думаю, часа мне точно хватит, - хмыкнул Глеб.
- Хорошо, мы тогда по мебельным искать столик для Никиты, а дальше видно будет, соберемся вместе, может, перекусить куда пойдем.
- Ведите себя хорошо, парни, - посмеиваясь, напутствовал нас Глеб, Ярослав показал ему «фак» и порулил дальше.