Я на эмоциональном уровне воспринимал его стремление подбодрить, чувствовал, что это искренне, и чих, чтобы точно проняло, вдруг дал мне почувствовать моего ребенка так, как его чувствовал он: сгусток теплой, сонной, светлой и чистой, только еще зарождающейся жизни.
— О, боже, — выдохнул я, чувствуя, как по щеке скатилась слеза. Погладив дракончика, притянул к себе и обнял. — Спасибо, малыш, спасибо за это чудо.
Дракончик отвернулся и чихнул, выдавая огонь. А я почувствовал, что у чиха чешется шейка под мордой.
— Они всегда настолько добры, — тихо сказал Рис.
— Он дал почувствовать мне, — я сморгнул, — ребенка. Он прекрасен, Рис. До этого момента я не понимал своего положения.
— Теперь ты его почувствовал и принял, — маори улыбнулся. — Они чувствуют эмоции и могут их передавать. А уж для своего человека они вообще готовы на все.
— Что значит для «своего»? — я протянул руку и оставшиеся двое чихов подошли ко мне. — Рис, спасибо, что привел сюда. И что не показал их сразу. Дальше я просто не пошел бы, не смог.
— Они… Они конечно не самые привычные домашние животные, даже не домашние животные, но они любят людей, — пояснил Рис.
— Похвальное качество, надеюсь, люди к ним будут так же добры, они настолько прекрасны, что им желаешь только добра, — я улыбнулся, стирая слезы и шмыгая носом. Хотелось плакать и плакать.
— А теперь удиви меня, скажи, что не хочешь себе чиха, — попросил Рис.
— Прости, вынужден разочаровать, — я погладил уголька, обнимая. — Но воровать никого не стану, это точно. Здесь им безопасней.
Маленькие шалопаи заворочались у меня в ногах.
— Эх, — тяжело вздохнул маори и достал из-за пазухи небольшое яйцо, протянул мне. — Бери. Ему не повезло, родители погибли. Когда я нашел нору, все остальные яйца уже были съедены лаской.
Черный чих ткнулся носом в яйцо, и я прижал их обоих к себе.
— Спасибо, я буду заботиться о нем, если расскажешь как.
— Они всеядны, любят фрукты и рыбу. Яйцо следует держать в тепле: или за пазухой, или на подоконнике, если на него светит солнышко, или в гнезде из тряпки с нагревательным камнем. Вылупится чих размером с палец. Они в детстве очень любопытны. Если он лезть будет, куда не следует, то прикоснись к нему или подойди поближе, он на расстройство, твой страх или злость среагирует. Те, что постоянно с разумными живут, общаются не только эмоциями, а мыслеформами, но могут телепатически передавать слова. Иногда, в зависимости от зверя, им нужно ставить миску или другую емкость с теплой водой. Уход за ними вообще не сложен. С первого дня чих сам будет подсказывать, что ему нужно.
— Это радует, — я присмотрелся к яйцу. Меньше куриного и гораздо более круглое, как мячик для пинг-понга, а еще очень прочное, будто каменное. Случайно его не расколоть и насильно тоже. Я убрал яйцо, и ощутил тепло и поддержку от чихов.
— У меня в сумке есть все для пикника, да и тут, в этой части парка, ты можешь выпустить своего зверя. Чихи с ним с радостью поиграют, — Рис улыбнулся. — Они и с обращениями помочь могут.
— Рис, ты очень добр ко мне, и я все же не очень понимаю — почему?
— Ты мне нравишься, — маори прищурился, — очень. Думаешь, этого недостаточно? Плюс, есть корыстный интерес.
— Корыстный? От меня? — искренне удивился я.
— Да, — Рис потянулся и прошептал на ухо, — от тебя можно получить многое. Любовь, например.
— Не уверен, побаиваюсь я чувств. От них бывает больно. И у меня ребенок. От другого. Ты точно это понимаешь? — в лоб спросил я.
— Я понимаю, что у тебя есть ребенок от другого, — Рис приблизил свое лицо к моему. — Но для меня этот ребенок в первую очередь от тебя. Он часть тебя, он будет похож на тебя. А ты меня пленил, ты для меня совершенен. И он будет совершенен.
— Мне лестно, и все же, после моего отъезда у тебя будет время подумать. И я не совсем уверен в своих желаниях. Хочу ли, чтобы ты передумал или нет, мне очень хорошо с тобой. Не хочу потом прощаться.
Я взял Риса за руку и благодарно пожал ее.
Тот выдохнул:
— Я тебя все равно найду и еще разок задам этот вопрос. А пока, может, поедим и покормим чихов?
========== Часть 18 ==========
— А вот здесь спальня, — открыл дверь Элмар, пропуская вперед Ирама. — Шкаф и комод почти пустые, можешь сложить в них вещи. Если что-то нужно, ты только скажи.
Дау мельком бросил взгляд на единственную кровать. Покраснев и прижав уши, он начал раскладывать вещи: всего лишь одни штаны, немного белья и две рубашки. Гораздо больше всего было оставлено в ванной. В сумке явно оставалось что-то еще, но Ирам мялся, смотрел по сторонам, зачем-то изучал оконную раму и потолок.
— Что случилось? — Элмар приблизился, коснулся плеча.
— Ничего, — замялся Ирам, а потом выдал: — Мне кошмары снились, и Калис сделала для меня ловца снов, и они перестали сниться.
— Тогда давай его повесим вместе, — Элмар поцеловал в висок. — На окно или потолок? Я слышал, что лучше на окно.
Ирам кивнул, уши поднялись, и он невольно обрадовался тому, что над ним не смеялись.
— Да, лучше на окно. А спать мы вместе будем? — тихо спросил он.
— Ну, надеюсь на пол ты меня не отправишь. Но кровать большая, и мы можем в ней только спать, — руки легли на талию. — Тебе решать, я пойму и поддержу тебя.
— Не отправлю я тебя на пол. Ты уютный и… красивый, — замялся дау.
Элмар погладил по щеке и склонился к губам.
— Я рад, что ты так думаешь, Ирам. Мне нравится быть с тобой.
Дау потянулся и поцеловал твина, обвив руками шею, удерживая, не давая отстраниться, прижимаясь всем телом. Элмар стиснул в объятиях еще сильней, приподнимая дау, не давая ему вести. Ища опоры, Ирам обхватил ногами твина, ласково провел рукой по спине. Элмар рвано выдохнул и, пряча улыбку в уголках губ, огладил ладонью бедро и мягко сжал ягодицу в ладони. Дау напрягся, но не из-за испуга, а из-за того, что внутри разгорался жар, заставляя прижиматься, целовать уже лицо, шею.
— Ты такой пылкий, настоящий огонек, — севшим голосом зашептал Элмар.
— М? — невнятно спросил дау, покусывая ухо Элмара и растягивая рубашку на твине.
— О, боги, — выдохнул Элмар, укладывая на кровать дау.
Стащив с твина рубашку, Ирам принялся целовать уже плечи, трогая, изучая.
— Стой-стой-стой, — неохотно зачастил Элмар, ловя ладони дау. — Мы не можем, не сейчас. У меня ничего нет для этого, если ты, конечно, хочешь пойти до конца.
— Что значит, «ничего нет»? — растерялся Ирам. — Разве нам что-то, кроме нас, нужно?
— Ну, если мы не хотим излишней боли для кого-то из нас, например, тебя, хорошо бы иметь смазку, — осторожно ответил Элмар. — Или… Что ты думал делать дальше, когда одежды бы на мне не осталось?
— Тоже, что и в тот раз, — настороженно сказал дау, заранее прижимая уши к голове. — Что-то не так?
— Все так, мы можем и поиграть друг с другом, — взялся за пуговицы на рубашке дау Элмар.
— Эм… «Поиграть»? А что значит «пойти до конца»? — помогая себя раздеть, спросил Ирам, целуя шею мужчины.
— Анальный секс, дорогой. С женщинами им тоже занимаются, — «утешил» Элмар.
Ирам прижал уши, впервые осознавая, чем именно занимаются двое мужчин в постели.
— Нет! — твердо сообщил дау. — Я не хочу этого.
— Почему? — Элмар сполз в бок, целуя шею и плечи.
Дау растерялся, глаза стали огромными, влажными.
— Я не… не нахожу это словосочетание привлекательным, — ляпнул дау.
— Прости, моя вина, но я счел за лучшее назвать вещи своими именами, учитывая твою непросвещенность, — Элмар погладил по щеке, обнимая дау. — Что ты так испугался, маленький?
— Я не маленький и не испугался! — чисто из упрямства возразил Ирам. — Просто, — дау запнулся, — анальный секс не для меня.
— Ты же не пробовал, — улыбнулся Элмар. — Сотни разумных занимаются подобным сексом, и им нравится. Что думаешь?
Дау весь зажался и тяжело вздохнул:
— О чем? Сотни разумных курят дурман или пьют грибной отвар и им нравится, но это не значит, что это стоит пробовать!
— Разумно, но одно просто доставляет удовольствие двоим… или более. А другое дурманит мозг и вредит здоровью, — поцеловал в кончик носа твин.
Ирам начал медленно отползать, огромными испуганными глазами смотря на Элмара, словно тот собирался прямо сейчас перейти от теории к практике, несмотря на нежелание дау.
— А если не доставит? Да и зачем? Тебе не понравилось со мной тогда?
— Понравилось, но это же не все, — удержал за бедра Элмар, вновь накрывая собой дау и целуя скулы. — Не бойся, раз ты не готов, то мы можем подождать. К тому же, если захочешь, я лягу под тебя. Давненько, правда, не делал подобного и, учитывая твой опыт, мне будет не сладко, но не смертельно. Надо же тебе учиться.
— Это еще и больно? — окончательно испугался Ирам.
— В начале и недолго, — удержал от очередного побега Элмар. — Тихо, огонек, тебя не съедят. Хотя ты и очень, очень аппетитный.
— Тогда почему ты говоришь, что если снизу будешь ты, то тебе будет несладко? — уже с любопытством, успокаиваясь настолько, что уши начали приподниматься, спросил дау, ерзая под мужчиной и устраиваясь удобнее.
Тронув кончик уха, Элмар начал мягко его массировать.
— На мой взгляд, гораздо проще с опытным любовником, который знает, как облегчить процесс. Ты правда так сильно переживаешь?
— Я не переживаю, — фыркнул Ирам, — я просто не буду этим заниматься, — дау погладил Элмара по спине, приподнялся и поцеловал в плечо.
— Не будь столь критичен, потому что я собираюсь. Но пока, мы займемся кое-чем другим.
Элмар лукаво улыбнулся и быстрыми поцелуями спустился к паху и начал стягивать штаны с дау. Ирам приподнялся, опираясь на локти.
— Что ты творишь? — заинтересованно и весело спросил дау, внимательно наблюдая за твином.
— Секрет, — отозвался Элмар и, достав полувозбужденный член, плавно вобрал его ртом.
Зрачки Ирама расширились от удивления и влажного, приятного тепла. Дау при всем желании не мог оторвать взгляда от Элмара, краснея от смущения, нервно облизываясь, чувствуя, как нарастает возбуждение и смешивается с удовольствием. Элмар выпустил член изо рта, обвел языком головку, провел по стволу, облизывая с боков, и вновь вобрал в рот, начиная двигать головой быстрей. Попутно он запустил руку в собственные штаны, занимаясь собой.
Это зрелище окончательно выбило из дау все мысли и представления о приличиях. Ирам уже не замечал, как громко стонал, когда начал ласкать плечи твина, гладить по волосам. Элмар старался доставить удовольствие, лаская дау, вслушиваясь в его стоны и хрипы. Ирам не выдержал долго слишком приятных и необычных ощущений, и с глухим стоном кончил, цепляясь в волосы твина, таща его наверх.
Элмар впился в губы горячим поцелуем, доводя себя до разрядки, чувствуя, как между ними размазывается семя. Дау успокаивающе провел ладонью по спине Элмара. Через пару минут, Ирам завозился под мужчиной и тихо пожаловался:
— Ты тяжелый!
Твин перевернулся, укладывая дау сверху.
— А вот ты легкий. И вкусный, — облизнулся Элмар, — правда, мне мало досталось.
Дау заметно покраснел и уткнулся лицом в плечо, прячась.
—Элмар, тебе нравится меня смущать? — спросил Ирам шепотом.
— Очень, ты расцветаешь еще сильней, — гладил по голове Элмар. — Мы не говорили о нас, но я все же хотел бы стать твоим кавалером официально. Если ты не возражаешь, конечно.
Дау поднял голову и, прикусив губу клыками, кивнул, и только через пару мгновений смог добавить:
— Я только «за»!
— Ну что, в душ и за тортик? — предложил Элмар, при этом только крепче обнимая Ирама.
— Ага, — согласился дау, устраиваясь поудобнее и проводя ладонью по боку твина, чуть прикусывая плечо, неторопливо исследуя языком ключицы.
— Не балуй, а то последует продолжение, — улыбнулся Элмар. — Не буду отрицать, мне действительно хочется большего. Увидеть, как ты кусаешь губы, изнемогая от страсти, прося большего и теряясь от зашкаливающего удовольствия.
— Ты меня продолжением пугаешь? — весело спросил Ирам, добравшись губами уже до соска твина. — Элмар, ты уверен, что я боюсь продолжения?
— Мы о нем говорили, и ты выглядел напуганным. Представь, каково видеть подобное в исполнение дау, — выдохнул Элмар, выгибаясь под Ирамом.
Дау нарочито медленно облизал клыки и шепотом спросил:
— Боишься, что откушу?
Ирам спустился еще ниже, целуя живот, лаская бедра.
— Ну, экспериментов ты явно не боишься, — чуть расставил ноги Элмар.
— Нет, этот эксперимент мне кажется заманчивым, даже очень, — Ирам неторопливо спускался, слизывая с живота твина семя и задевая уже подбородком вновь вставший член. — Ты же скажешь, если я что-то буду делать не так?
Задав вопрос, Ирам провел языком по головке члена, не торопясь его вбирать в рот.
— Делай, что могло бы понравиться тебе самому, — облизнул губы Элмар. — И все же поосторожней там с клыками.
— Не волнуйся, я буду осторожен, — пообещал дау и лукаво улыбнулся. — Значит, буду повторять за тобой, потому что раньше у меня подобного опыта не было. Вообще опыта не было ни с мужчинами, ни с женщинами.
Смутившись собственного признания, дау не спеша, словно пробуя, впустил член в рот, умудрившись не задеть нежную тонкую кожу зубами.
— М, приятно, у тебя нежные губы, и не волнуйся о своей неопытности. Мне все нравится.
Ирам умудрился фыркнуть, ладонь дау легла на живот твина, дау выпустил когти, чуть царапнул кожу, не больно, скорее просто добавляя остроты. Ирам компенсировал неопытность старательностью и чуткостью. Он внимательно следил за реакциями партнера, усиливая напор и скорость, добавляя на удивление юркий язычок.
— О, боги, — прикрыл глаза Элмар, учащенно дыша.
Подстегнутый реакцией дау довольно зажмурился и добавил неожиданных ощущений — вибрации от мурлыканья, особенности унаследованной его расой уже не от вампиров, а от зверолюдов.
— С ума сойти! Ха-а-а, — зашелся стоном Элмар и еле успел отстранить Ирама в последний момент, кончая.
Дау облизнулся и улегся сбоку от твина, ненавязчиво целуя подбородок мужчины.
— Тебе понравилось? — спросил Ирам. — Ну, когда я замурлыкал?
— Это было приятной неожиданностью, — взлохматил волосы дау Элмар. — Прости, что быстро все закончилось.
Ирам улыбнулся и заверил:
— Все хорошо. Знаешь, ты сейчас вкусно очень пахнешь, — дау уткнулся в шею, почти задевая клыками кожу над артерией. — Ты говорил, что если по собственной воле кровью поделишься, то будешь вкуснее…
— Попробуй, я искренне хочу, — поцеловал в висок Элмар, а его кожа стала будто теплее.
Ирам улыбнулся, облизал шею и впился в нее зубами, жадно принялся пить, чуть царапая плечо когтями, не давая отстраниться. Оторвавшись от шеи, дау зализал ранку и, сыто облизнувшись, сообщил:
— Вкусный.
— Лестно слышать, — обрадовался Элмар, все еще переживая по поводу слов околдованного Клевера. Всегда приятней быть вкусным во всех смыслах этого слова для того, кто нравится все сильней с каждым днем.
— Пошли в душ? М? Торт скучает в одиночестве, — тяжело вздохнул Ирам, но сам лишь устроился поудобнее.
— Не засыпай, — поднялся с ним на руках Элмар и понес дау в ванную. — Хочешь погулять после обеда по городу?
— Это можно, — лениво ответил сытый дау и принялся мыть любовника ладонями.
***
Мокрые, но абсолютно довольные, мы ввалились в комнаты Риса.
— Надеюсь, мы не слишком наследили на лестнице. Дождь пошел так внезапно, — получив полотенце, я сперва закутал в него яйцо чиха и, положив его ближе к нагревающему камню, начал вытираться сам. — Спасибо, Рис, я не устану благодарить тебя за этот чудесный день.
— Не за что! Это ты сделал этот день замечательным, — маори вытащил из шкафа мягкие домашние штаны и рубашку. — Переодеться тебе нужно обязательно. Давай, пока ты в ванной переодеваться будешь, я камень настрою на нужную температуру.