Когда Харуюки открыл глаза, его взору предстал самый настоящий «небесный сад», от красоты которого он лишился дара речи.
Вокруг были стены и колонны, напоминающие греческие руины, сделанные из белого известняка, напоминающего скорее фарфор. По ним бежали трещины, а от некоторых и вовсе мало что осталось. Под ногами качались на ветру неизвестные цветы и трава. По небу неспешно плыли облака, окрашенные солнцем в бледно-коричневый цвет. Далеко на западе из-за горизонта выглядывал огромный солнечный диск.
Этот уровень, относившийся к естественному земляному типу, назывался «Закат». К его особенностям относилась хрупкость, большое количество горючих объектов (хотя на первый взгляд могло показаться, что он составлен целиком и полностью из камня) и на удивление кромешная тьма в затенённых участках. В целом, его нельзя назвать богатым на особенности.
Но для Харуюки этот уровень важен по другой причине.
Незабвенной осенью прошлого года в один прекрасный день перед ним опустилась фея в образе чёрного махаона и вручила ему ключ от другого мира. Когда они впервые вместе с ней отправились в этот мир, они оказались именно в этой стране вечно заходящего солнца. И именно здесь эта девушка протянула свою руку упрямо смотревшему в пол Харуюки со словами: «Тебе действительно кажется, что два метра виртуального пространства — это так далеко?»
Вчера, спустя восемь месяцев с того дня, Черноснежка вступила с ним в кабельную дуэль в медицинском кабинете школы Умесато и показала Харуюки небольшое, но самое настоящее чудо. Она использовала Систему Инкарнации, Оверрайд, чтобы переписать свойство своего дуэльного аватара и превратить клинок на правой руке в изящные пальцы. Да, эта «рука» прожила всего семнадцать секунд, после чего рассыпалась, но эта Инкарнация стала для Черноснежки важнейшим заявлением. Она намеревалась сама сократить то двухметровое расстояние между ними.
А пока эти мысли неспешно прокручивались в его голове, Харуюки водил взглядом по сторонам в поисках фигуры Черноснежки.
Но тут он вспомнил нечто ещё более важное, нечто, что забыл проверить с самого начала. Он тут же вскинул свои руки и осмотрел пальцы. Вместо тонких пальцев Сильвер Кроу, казавшихся непригодными для ближнего боя, его ладони венчались острыми бронированными когтями... но эти когти выглядели практически так же, как во время кабельной дуэли с Кусакабе Рин.
Вслед за пальцами он окинул взглядом своё тело, но и оно не претерпело за последние три часа никаких изменений. Его аватар всё ещё представлял собой смесь, на 80% состоящую из Сильвер Кроу и на 20% из Дизастера. Напоследок Харуюки закрыл глаза и глубоко сконцентрировался на точке между своих лопаток. Но зверь, живший там, продолжал дремать. Не чувствовалось ни зудящей боли, ни глухого рычания.
— Пожалуйста, поспи ещё немного... — прошептал Харуюки, затем поднял голову и ещё раз осмотрелся.
Крыша башни была широкой, но где конкретно она кончается, Харуюки не видел — архитектура «Заката» состояла из бесчисленных стен и колонн, из-за которых поверхность крыши превратилась в подобие лабиринта. Харуюки попытался вслушаться, но не уловил ничего, кроме одиноких звуков ветра...
— Семпай?.. — произнёс он чуть громче, пытаясь позвать её.
Но рядом с ним не оказалось не только её обсидианового аватара — не происходило вообще ничего. Хотя, если подумать, Черноснежка после прошлого погружения лишь переместилась из Сугинами на вершину башни — она не знала, где именно на башне находится Харуюки. А значит, она, как и он, бродит по лабиринту и пытается найти его.
Осознав это, Харуюки начал идти по проходу, окружённому меловыми стенами. Хоть сама башня крепка, её украшения — стены и столбы — разрушались очень легко, и Харуюки, в теории, мог просто разломать всё вокруг себя, но ему не хотелось этого делать. Уровень «Закат» попадался очень редко, и Харуюки с ним связывали такие воспоминания, что его можно назвать священным для него.
Проход вскоре упёрся в стену, дороги от которой вели налево и направо. Интуиция подсказала Харуюки повернуть направо. Он продолжал идти вперёд, стараясь не наступать на цветущие по сторонам дороги цветы. Как ему казалось, он шёл к центру башни. Вскоре ему встретился ещё один поворот направо, затем налево, а потом он добрался до полуразрушенной арки, за которой находилась чуть-чуть утопленная в землю площадка диаметром около двадцати метров.
В реальности в центре Роппонги Хилз тоже было небольшое углубление — именно там находилась вертолётная площадка. Выходит, это и есть центр башни. Конечно же, здесь это уже не вертолётная площадка, и на земле метки «Н» тоже нет. Вместо неё располагалось кольцо из где-то дюжины колонн. В самом же центре находилась ещё одна колонна, выше и толще остальных. С её вершины стекала вода, попадающая в неглубокий пруд возле основания.
Харуюки опустился на площадку и приблизился к центральной колонне. Он уже потянулся рукой к вымоченной поверхности и собирался притронуться к ней, как вдруг...
— Кроу... — раздался тихий, мягкий голос с другой стороны колонны.
— А... с-семпай!
Харуюки уже собрался перейти на другую сторону колонны, а с языка уже готовились сорваться слова «так вот где ты была», как голос вдруг остановил его:
— Стой. Не двигайся. Послушай меня.
— Э-э... х-хорошо...
Стоявший в самом центре площадки столб хоть и был толще прочих, но в диаметре имел лишь около восьмидесяти сантиметров. Блэк Лотос трудно назвать таким уж маленьким аватаром, особенно с учётом того, как много острых поверхностей имелось в её фигуре. Спрятаться в тени колонны ей было непросто... да и зачем? Харуюки замер, невольно представив себе прячущуюся от него Черноснежку.
— Сильвер Кроу. Я всё это время думала о том, как спасти тебя от паразитирующей Брони Бедствия, — вновь послышался её голос с другой стороны колонны, и он казался нарочито спокойным. Затаив дыхание, Харуюки ждал продолжения. — Я обдумывала множество идей, но, в конце концов, лучше будет именно так. Кроу... увы, но ты стал слишком опасен для Легиона, для Ускоренного Мира и для меня.
— Се... семпай?..
Он ощущал странное сомнение. Да, она говорила правду... но её тон был слишком деловым... слишком холодным...
— И вот, что я решила. Прошу... исчезни из этого мира, — поразил слух Харуюки совершенно равнодушный голос, донёсшийся с другой стороны колонны.
Одновременно с ним толстый известняк пробило нечто, вытянувшееся по прямой линии. Острый чёрный клинок... меч. Рука Чёрной Королевы Блэк Лотос.
Харуюки ошарашенно смотрел на свою грудь, на остриё чёрного клинка, целящегося точно в самую критическую точку на теле дуэльного аватара. Его мысли остановились, конечности перестали слушаться, и лишь тело на автомате попыталось сдвинуться, но смогло лишь наклониться на пять сантиметров влево.
Раздался практически неслышный звук удара, и чёрное лезвие прошло сквозь правую сторону груди Харуюки, выйдя через спину.
На мгновение Харуюки ощутил ледяной холод. А затем — обжигающую боль.
— У... а-а!.. — хрипло воскликнул он и, вложив всю свою силу в ноги, резко отпрыгнул назад.
Когда клинок покинул его грудь, он вновь ощутил всплеск боли, и из раны тут же выплеснулись красные спецэффекты, похожие на свежую кровь. Продолжая истекать спецэффектами, Харуюки пошатнулся и упал на левое колено.
Ему удалось избежать удара в сердце, но сквозная атака в туловище моментально отняла у него больше 20% здоровья. Конечно, вместе с этим значительно заполнилась шкала энергии, но самый важный эффект от этого удара случился внутри Харуюки.
«Гр-р...» — послышался глухой рык.
Вместе с ним Харуюки ощутил внутри себя первую каплю ярости, горячую, словно расплавленную сталь. Зверь начал пробуждаться. Харуюки уклонился от смертельного удара не по случайности, не рефлексами. Аватара передвинул зверь.
— Сем...пай, почему... — с трудом проговорил Харуюки, прижимая правой рукой рану в груди, словно пытаясь одновременно с этим сдержать ярость зверя. — Почему... почему ты делаешь это?!..
Да, Черноснежка вызвала Харуюки на неограниченное поле, чтобы сразиться с ним. Но почему она скрывалась от него, нападала исподтишка, пыталась взбесить зверя и приблизить его полное пробуждение?
Хотя... может, Черноснежка с самого начала не собиралась вызывать его на дуэль? Может, она хотела выманить его в Ускоренный Мир, чтобы пригвоздить к земле, а затем решить этот вопрос раз и навсегда с помощью Удара Возмездия?..
«Гр-р... это враг... и мы разгромим любых врагов... кем бы они ни были...
Даже если это... наш собственный «родитель»...»
В самой глубине сознания послышался скрипучий, зловещий голос. Пробуждение зверя уже не остановить.
Но Харуюки, стоя на одном колене, сжимаясь в комочек, изо всех сил пытался остановить живущее внутри него псевдосознание:
«Остановись, зверь! Здесь... что-то не так!»
Не так.
Что-то не сходилось. Чёрная Королева Блэк Лотос не стала бы разговаривать с ним с другой стороны колонны, не стала бы наносить исподтишка удары клинком... что-то определённо не так. Она не стала бы произносить такие слова. Не стала бы совершать такие действия. А значит, кто-то пытался выдать себя за Чёрную Королеву. Это единственный вывод, к которому пришёл Харуюки. Он считал его фактом.
Медленно поднявшись на ноги, Харуюки осмотрел своё тело, резко помрачневшее после пробуждения зверя, и уверенно крикнул:
— Пожалуйста, выйди из-за... тьфу. А ну, выходи! Кем бы ты ни был!
Ветер, словно испугавшись того, что сейчас случится, замер. Цветы на земле склонили головы.
И вновь послышался мягкий голос.
— ...Я разочарована, Кроу. Я не думала, что ты будешь так говорить со мной после того, как услышишь мои слова... как ощутишь своим телом мой удар.
Правую сторону меловой колонны, стоявшей в самой середине башни Роппонги Хилз, солнце «Заката» окрашивало в золотистый цвет, но левую покрывала чёрная тень.
И в отбрасываемую колонной тень беззвучно шагнула фигура.
Вытянутая буквой V маска. Тончайшая талия и обрамлявшая её бронированная юбка, напоминавшая лепестки лотоса. Руки и ноги в виде длинных клинков. И.. глубокий чёрный цвет брони.
— Не... может...
Харуюки ощущал, как отчаяние чёрными каплями наполняет его сердце. Словно чернилами оно окрашивало его душу в чёрный цвет.
Зверь в ответ зарычал ещё громче. Когти на руках и ногах со скрипом начали увеличиваться. Выступы возле лба тоже начали расти, начиная превращаться в визор, напоминающий звериную пасть.
Но Харуюки не замечал своей собственной метаморфозы, продолжая смотреть на чёрного дуэльного аватара в тени колонны.
Эта форма. Этот цвет. Этот аватар мог быть только Чёрной Королевой. Неужели произнесённые Блэк Лотос... произнесённые Черноснежкой слова — правда? Неужели она действительно хладнокровно и жестоко объявила, что Сильвер Кроу, что Арита Харуюки стал слишком опасен, и поэтому она изгонит его из Ускоренного Мира?..
Послышался металлический звон, и конечности Харуюки резко изменились. Они моментально покрылись зазубренной мутно-серебряной бронёй. Визор вокруг его шлема уже полностью сформировался, и ему оставалось лишь окончательно сомкнуть свои «челюсти».
«Это враг. Наш враг. Призови меч. Испепели её!»
Зверь начал отдавать Харуюки совершенно чёткие приказы.
Но... даже после этого Харуюки лишь стиснул зубы ещё сильнее и покачал головой.
— Нет... я отказываюсь верить. Это не семпай, — сказал он скорее самому себе.
Пусть этот аватар походил на Чёрную Королеву и голосом, и фигурой, и цветом, но это не могла быть Блэк Лотос... Харуюки ощущал это всей своей душой.
Круглая колонна отбрасывала на землю плотную тень, характерную для Заката. Она прятала детали аватара, словно скрывая его от зрения... и других органов чувств Харуюки. Этот похожий на Чёрную Королеву аватар словно избегал света и не пытался выйти из тьмы. И Харуюки ощущал, что именно в этом и состоял обман.
Ему нужно каким-то образом отогнать эту тень, хотя бы на мгновение. Разрушить колонну?.. Нет. Если он попытается атаковать физической атакой, Дизастер воспользуется моментом и окончательно поглотит его. Нельзя разрушать... нужно светить. Он должен создать новый, сильный свет.
«Зверюга. Прошу, дай мне хотя бы один шанс узнать, кто стоит перед нами. Дай мне воспользоваться моей собственной Инкарнацией», — мысленно шепнул он, и в ответ послышался недовольный рык другого сознания:
«Гр-р... если ты делаешь это для того, чтобы получше рассмотреть врага, то мне всё равно.»
«Да... именно это я и сделаю. Я выясню, что это», — прошептал Харуюки и направил превратившиеся в когти пальцы правой руки в сторону укрытой тьмой «Чёрной Королевы». Он двигал рукой как можно медленнее, словно изо всех сил сопротивляясь разрушительным позывам. Но, как ни странно, в его сердце царил абсолютный штиль. Он понимал, что у него есть лишь один короткий шанс. Он должен успеть создать образ, запустить Инкарнацию и выпустить её как можно быстрее.
Свет. Образ скорости света. Этот источник силы знакомой до боли Инкарнационной техники «Лазерный Меч» наполнил его тело и начал фокусироваться в глубине правой руки. Возник свет такой плотности и концентрации, что не давал даже Оверрея. А затем Харуюки моментально выпустил отточенный до невозможности образ.
— Свет! — на автомате воскликнул он.
И одновременно с этим из руки более чем наполовину превратившегося в Дизастера Сильвер Кроу вырвался луч чистого белого света, осветив собой весь мир.
И Харуюки увидел.
Форма этого аватара действительно в точности соответствовала фигуре Чёрной Королевы. Но это была лишь картинка, которую можно принять за неё, если смотреть точно спереди. Другими словами... она двумерная. И её клинки, и юбка из бронированных лепестков состояли из тонких, словно бумага, плит, похожих на тени... и на мгновение, словно во вспышке стробоскопа, аватар, казавшийся во тьме похожим на Блэк Лотос, показал, что эта форма — лишь фальшивка.
— Ты... кто ты?! — воскликнул Харуюки, продолжая держать правую руку перед собой.
Теневой аватар вновь погрузился во тьму, всё ещё отказываясь двигаться. Харуюки ещё раз осознал, насколько хорошо этот аватар имитировал стоящую во тьме Блэк Лотос, но теперь он осознал, что даже сейчас одна маленькая деталь в нём не соответствовала настоящему облику Чёрной Королевы. Она всегда перемещалась, паря над землёй, и клинки её ног никогда не приближались к земле ближе, чем на один-два сантиметра. Но ноги теневого аватара, наоборот, слегка погрузились в землю. Эта маленькая деталь и стала окончательным доказательством.
Даже после того, как свет Харуюки осветил его, выдававший себя за Королеву аватар продолжил хранить молчание в течение ещё нескольких секунд, но затем, поняв, что его обман раскрылся, развёл в стороны клинки рук... вернее, тончайшие плиты, имитировавшие их. Одновременно с этим он сказал:
— Вот этого я не ожидал. Ты гораздо сильнее, чем я думал, если всё ещё можешь использовать Инкарнацию первого квадранта под столь сильным влиянием Брони.
Этот голос всё ещё до боли напоминал голос Черноснежки, но интонация и манера речи пробудили в сознании Харуюки неприятные воспоминания. Он знал, что уже встречался с аватаром, который разговаривал похожим образом. Это было... на неограниченном нейтральном поле... и когда это случилось, на нём тоже был активен уровень с отчётливыми тенями...
— Кто... ты... — глухо прорычал Харуюки.
И одновременно с этим в голове раздался пронзительный голос зверя:
«Это он. Это он... тогда...»
Хотя на него и смотрели два сознания, теневой аватар продолжал совершенно спокойно держаться на одном месте. Он начал механическим жестом опускать раскинутые в стороны клинки и продолжил:
— Я не ожидал, что встречусь здесь с господами из Чёрного легиона, но такую возможность упускать нельзя. На самом деле я просто решил посидеть тут после того, как Метатрон на Мидтаун Тауэре спустя три дня вдруг взбесился, но такой встречи я точно не ожидал.