– Тогда бы тебя не отпустило. – Егор опять прав. Он опирается на локоть и ждет, когда вспышка моего гнева угаснет. – Я знаю, что ты хочешь ему доказать, что он – пустое место.
– Я просто хочу отнять у него бабки. – Глубоко затягиваюсь. Так сильно, что даже голова немедленно начинает кружиться. – Ты ведь для этого в деле? Не из-за меня. Тебе тоже нужны эти деньги, Егор. Тогда не углубляйся в философию, ладно?
– У тебя личные счеты. – Брата ничем не пронять. Он спокоен, как удав. – Это называется месть, и я знаю, как сделать ее сладкой.
И как? Усмехаюсь про себя. С тех пор, как я освободился, и когда впервые увидел эту мразь на фотографии, единственной моей мечтой было отжать у него всё то, что делало его наглую физиономию такой счастливой – его деньги. Которые он так и не научился зарабатывать своей башкой. Которые ему проще было брать у бабы. И трахать ее потом, отрабатывая долги, как последняя шлюха.
– Из той информации, что я в прошлый раз нарыл… – Лунев трясет перед моими глазами своими бумагами. – Помнишь, было упоминание, что он жил с какой-то девушкой?
– Это, – улыбаюсь, – ну… Я пропустил тот факт мимо ушей, как маловероятный.
– А я вот решил копнуть. – Егор раскладывает листы на стойке, находит нужную строчку и останавливает на ней палец. – Их даже задерживали однажды по жалобе одного из постояльцев гостиницы, но быстро отпустили. Не было доказательств.
– Вместе, что ли, орудовали?
Даже догадываюсь, какую схему разыгрывали. У этого любителя легких денег на что-то оригинальное мозгов бы не хватило.
– Здесь мне пришлось поднапрячь ваших старых общих знакомых. – Егор прочищает горло. – Через своих знакомых разумеется.
– Вот ты оборотень. – Улыбаюсь.
– Да. Итак, они работали вместе. – Он поднимает на меня взгляд, явно ожидая какой-то реакции. – И жили вместе. Почти два года.
Невольно давлюсь табачным дымом.
– Ну, допустим. – Соглашаюсь.
Значит, у него были на то причины. Видимо, подружка была курочкой, несущей золотые яйца. А как иначе?
– Потом он женился, а она уехала. – Егор хитро щурится. – Никто бы и не знал, если бы он не заикнулся в казино, что она увела его бабки.
– Красава. – Смеюсь, стряхивая пепел.
– Я нашел ее. – Тихо говорит Лунев.
И я замираю. Смотрю на него подозрительно. Мне-то какой толк от этой телки?
– И?
– У них… серьезно все было… – Что-то пытается сказать мне брат.
Но я не въезжаю. Кашляю, давясь теперь от смеха.
– У этой твари нет привязанностей. – Выдыхаю, отгоняя от лица дым. – Ни к кому, кроме денег. Сечешь?
– Он ищет ее.
Злюсь, видя, как Егор щурится.
– Бесит, когда ты вот так палишь на меня, изображая из себя долбанного Коломбо.
Его лицо сияет.
– Это твой козырь. – Он берет в руку стакан и вращает против часовой стрелки, наблюдая за движением виски. – Все, чего тебе не хватало. Это твой рычаг. И я для тебя его нашел.
– Какой, на хрен, рычаг? – Цежу сквозь зубы.
– Твой план хромает, но если подключить ее…
– Да иди ты в… – Мое лицо вытягивается.
– Подожди, – не дает мне договорить Егор. Достает из бумаг фотографию и кладет на стойку передо мной. Края ее загибаются в воронку. – Она хороша, правда. Работает весьма топорно, но такой уж учитель у нее был, никчемный. А вот рядом с тобой девчонка бы засияла.
Подвигаю к себе карточку и тяжело вздыхаю. На черно-белом снимке с камеры слежения запечатлена высокая рыжеволосая девушка. Стройная, в деловом брючном костюме, на каблуках. Из отличительных черт – родинка справа над губой.
– Мне даже не пришлось ехать за ней. – Лунев посмеивается, заметив мое замешательство. – Она… здесь орудует.
Непонимающе гляжу на него.
– Один из отдыхающих оказался своим, ну… из внутренних органов. Приехал из Тюмени две недели назад. Познакомился с девушкой в отеле, посидели, выпили, поднялись к нему в номер – дальше помнит через раз. Огласки не хотел, попросил разобраться по-тихому. Она все, что было ценного при себе, у него увела. Пришлось мне перетереть с нашими. Сказал, что сам возьмусь, хоть и не мой профиль. – Егор дает мне полюбоваться фотографией, затем выдирает из рук и сует следующую. – А вот это уже позавчера.
Нахмуриваюсь, разглядывая фото.
Брюнетка. У этой и в лифчике что-то имеется, и талия тоньше, и бедра круче. Длинное платье с разрезами подчеркивает длинные ноги, стройные икры, из-за кудрявых локонов волос выглядывают изящные, острые плечи. Эта девушка, кажется, выше, фигуристее и даже симпатичнее рыжули. У нее нет родинки, и вообще никаких сходств с худышкой с первого фото тоже нет.
– Весьма занятная схема, если признаться. – Егор чешет начавшую пробиваться на подбородке щетину. – И исполнено с огоньком. Могла бы просто ограбить, но ей, кажется, это доставляет какое-то особое наслаждение.
– Я что-то не всосал… – Растерянно откладываю снимок в сторону.
– И это тоже она. – Придвигает брат третье фото. – Как тебе перевоплощеньице?
Как придурок, часто моргаю, уставившись на картинку. На фотографии девчонка. Молодая совсем, щуплая. Короткие, светлые волосы, разметавшиеся на ветру, ровный овал лица, блеклые глаза и сливающиеся по цвету с кожей лица пухлые губы. Непонятно, где именно она запечатлена – наблюдали за ней с почтительного расстояния. Но поза эта, одежда небрежная – по-пацански объемная футболка и широкие штаны, а также задумчивый взгляд, устремленный вдаль, почему-то кажутся мне знакомыми.
Да, похоже, брат провел целое расследование.
– Знаешь, как я ее вычислил? – Егор передает мне следующий снимок. – Паренек. Работает в отеле. Видишь? Он наклоняется завязать шнурки. Мне пришлось несколько раз пересмотреть пленку, чтобы увидеть, как он ей карту под дверь зашвыривает.
– Что за паренек? – Спрашиваю хрипло.
Егор доволен, он почувствовал мой интерес:
– Найти его было нетрудно, а узнать, где живет, еще проще. – Указывает на адрес, записанный в уголке. – Это ее брат Святослав, ему шестнадцать. Родителей у них нет. Полагаю, сбежав, она привезла его сюда и… обучает ремеслу. – Егор пожимает плечами. – Да, она сирота.
– Ты хочешь сказать… – Я снова придвигаю к себе все снимки. – Это она? Это та девушка, которая с ним жила?
Останавливаюсь на последнем, где бесцветная, точно бледная моль, пацанка сидит на скамье.
– Именно. Всё сходится. Ее зовут Софья Коршунова.
– Так. Ясно. – Поворачиваюсь к нему. – И что мне от этого?
– Твой план хромает, но с ней… – Лунев многозначительно двигает бровями.
– Шутишь? – Меня переклинивает. – Я должен взять в долю эту клофелинщицу?
За спиной слышатся смешки моих товарищей.
– Зачем так грубо? – Егор, несмотря ни на что выглядящий довольным, сгребает со стойки фотографии. – Вышел бы идеальный союз. Ты – расчетливый, холодный, все просчитываешь. Она – интуитивная аферистка, полагающаяся на свое умение выкручиваться. Из сочетания ваших качеств вышел бы одаренный дуэт. – Подмигивает Шведу. – Не в обиду Максу, конечно. Иногда приходится и женскую карту разыграть.
Слышится сдавленный смех Швецова.
– Да она дилетантка! – Выдыхаю изумленно. – А я тут не в карты на раздевание играю! И не в буриме.
– Ты даже не представляешь, как она тебе будет полезна. – Продолжает брат.
– Мне? Кто? – Складываю руки на груди. – Вот эта гопница?
– Именно. – Кивает он.
– И чем?!
Лунев качает головой:
– А ты поднапряги мозги. Только подумай, какой козырь будет у тебя в ее лице.
– Это полная херня, Егорка. – Смеясь, наливаю себе еще пару капель.
– Мент дело говорит, Дым. – Раздается голос Макса из-за стола.
Поворачиваюсь. Все трое давно забросили карты и смотрят на нас.
– Вообще-то, – Марк Иосифович тяжело поднимается из-за стола, подходит к стойке и, нацепив очки, рассматривает снимки. – В этом есть доля здравого смысла. Если они с барышней были близки…
– Да ну на хуй… – Отмахиваюсь я. – Если даже допустить, что у них все было серьезно, в чем я очень сомневаюсь, то о том, чтобы взять в дело постороннего, не может быть и речи.
– Глеб, ты и нас не хотел втягивать в свои разборки. – Встревает Фил, придвигаясь. Берет в руку фото и разглядывает на весу. – Хм, а не дурно…
– Нельзя уследить за всем в одиночку, наша сила в команде. – Говорит Макс и вдруг громко присвистывает, выхватив фото с брюнеткой. – А что если птичка окажется способной? Думаю, вышел бы толк.
– У нас есть план. – Обвожу их взглядом. – Он приезжает через четыре дня, и я не собираюсь рисковать всем и менять рабочую схему, делая ставку на темную лошадку. Она не нужна нам. Это лишнее, поверьте. Всё и так сработает четко.
– Ты только посмотри, какая она выдумщица, – уже пускает слюни Макс на рыженькую.
– Мне проще все отменить, чем брать в долю какую-то… мелкую воровку.
– А сам-то с чего начинал? – Марк Иосифович укоризненно бросает на меня взгляд из-под опущенных на нос очков.
– Это другое. – Нахмуриваюсь.
– Кого-то она мне напоминает… – бормочет Швед, изучая снимок девушки без грима.
– Мы люди богобоязненные и законопослушные, – говорит Фил, отправляясь к себе, за стойку, – сделаем всё, как ты прикажешь. Но, думается мне, многоходовочка с его бывшей была бы гораздо привлекательнее. Представляешь, как он взбесится?
Это замечание заставляет меня задуматься.
– Я тебе предлагаю самому проверить ее в деле. – Вдруг говорит Егор. – Играть говнюка ведь всегда легче, чем принца. Так притворись таким же приезжим, пусть попробует стрясти с тебя бабки. Ты же начинал как мастер ужасных свиданий? Вот, вспомни молодость.
– Не напоминай, – рычу я, вставая со стула и не глядя на него.
Иду к столу, чтобы взять свои вещи и одеться.
– Когда-то ты был лучшим в этом деле. – Он усмехается. – Брал за это деньги.
– Это был сто лет назад, еще в универе. – Матерясь про себя, натягиваю новую рубашку. – Я в эти игры давно наигрался!
– Не представляю. – Ржет Макс. – И почему мы с тобой раньше не познакомились? Не верится, что ты не всегда был таким сухарем.
– Он был душкой. – Усмехается брат, собирая бумаги. Вижу, как в его взгляде проскальзывает печаль. – Сомневаюсь, что он тогда нормально зарабатывал, но глаза у него горели. Пару раз даже мои друзья нанимали его, чтобы он сходил с их девчонками на свидание.
– А какой в том был толк, простите? – Спрашивает Марк Иосифович.
Он слишком стар, чтобы быть в теме.
– Ну, знаете. – Егор пожимает плечами. – Некоторые слишком надолго застревают во френдзоне, дружат с девушкой годами, а потом не могут перевести отношения в романтическую плоскость. Или наоборот – расстаются и вдруг понимают, что хотят вернуть бывшую обратно. Вот тогда и приглашали Глеба, чтобы он сыграл эдакого мудака, который отвернет наивную девушку от посторонних мужчин надолго. Он вытворял разные гадости, но это всегда работало. У него еще был приятель, который, наоборот, подсказывал за деньги ботаникам, как склеить…
– Заткнись. – Прошу, не сдержавшись.
Еще одно упоминание о прошлом, и я начну крушить мебель.
– Хорошо. – Спохватывается брат. – Только я все равно считаю, что ты должен проверить ее в деле. Заодно развеешься.
– Спорим, она провернет с тобой то же самое, что и с этими мужиками? – Вращая на пальце брелок, дерзко говорит Швед.
Мне нестерпимо хочется дать ему в табло.
– Эта крошка его точно уделает. – С видом знатока кивает Фил, расставляя бокалы на полке.
– Готов поставить на это пару тысяч, – косясь на чемодан с деньгами, заявляет самый пожилой участник команды.
– Что тебе стоит тряхнуть разочек стариной? – Егор хлопает меня по плечу, направляясь к выходу. – А, сухарь?
Как же я их всех ненавижу…
5
Соня
Воняющие потом, бабуськами, приторными женскими духами. С зубами через раз и торчащими из носа волосами. Со снежной лавиной перхоти, падающей с волос при малейшем движении головы. Мастурбирующие, пока делают вид, что ищут мелочь в карманах. Жадные, развратные, жестокие, тупые, жирные, тощие, ботаники или конченые извращенцы – каких только «клиентов» у меня не бывало. Но такого точно еще окучивать не приходилось.
– Что? – Переспрашиваю.
– Нет, в натуре. – Смеется брат, складывая грязную посуду в мойку. – Усики густые, короткие: вылитый Гитлер.
Сколько не пытаюсь представить, никак не выходит.
– А главное, ему идет. – Брат включает воду, замачивает тарелки, а затем вырубает.
– А я уж надеялась, что ты посуду вымоешь. – Подтягиваю ноги, усаживаясь в позу йога.
Что-то бормоча себе под нос, Свят включает воду снова и отворачивается к раковине.
– Гармонично смотрится.
– Кто? – Спрашиваю.
– Он со своими усами.
– Аа… – Беру нож, отрезаю кусок колбасы и бросаю на хлеб. Аппетита нет, но чувствую, что нужно пожрать насильно, иначе меня скоро ветром будет сдувать, сил не останется. – Сельпо, говоришь?
– Ну… такой… – Брат смеется, вспенивая губку для мытья посуды. – Местечковый колхозный магнат.
Пробую чай. Уже остыл. Но в такую жару совсем неплохо. Откусываю бутерброд, жую. Отхлебываю побольше чая, чтобы протолкнуть хлеб в глотку.
– Значит, не старый?
– Нет.
– И денежки имеются?
– Да. – Свят со звоном ставит чистую тарелку в ящик. – Заикнулся, что приехал покупать технику для своего совхоза, утром ездил комбайны смотреть.
– Женатик? – Интересуюсь, откусывая новый кусок.
Организм упорно отторгает пищу, но я продолжаю себя насиловать. Дальнейшая потеря веса может негативно сказаться на моей работе. Вряд ли кто клюнет на вешалку с впалыми щеками и мелкими прыщиками вместо сисек.
– Кольца у него не видел, но он радостно сообщил, что наконец-то отдохнет здесь от жены. – Брат старательно скребет жесткой стороной губки свою кружку. – А когда я остановился в дверях, чтобы получить на чай, он тупо сделал вид, что не понимает, чего хочу. Точно колхозник! Потом достал целую котлету купюр из брюк, отвернулся, выудил из нее жалкий, мятый полтинник и, когда отдавал, все смотрел так, будто ждал, что я передумаю.
Улыбаюсь. Кажется, у меня аппетит просыпается.
– Думаешь, он с наличкой приехал? За комбайном своим.
– Не знаю. Но у него с собой портфель кожаный, потрепанный такой, вытертый. Кто их знает, деревенских? Может, там. А может, и в трусы зашил.
– Ясно. – Смотрю на часы, прикидывая, как лучше поступить. – Как думаешь, какие девушки такому нравятся?
Свят косится на меня жалостливо:
– Кровь с молоком. Простые, открытые, веселые. – Тяжело вздыхает, оглядывая меня с ног до головы. Видимо, хочет добавить «сисястые», но решает промолчать. – Но при должном подходе и ты сойдешь. – Пытается выдавить улыбку.
Он еще не знает, что для меня недостижимых целей не существует.
***
Подмечаю его сразу. Он еще на вершине лестницы, а я внизу, в толпе туристов из Китая. Использую на полную катушку те две секунды, которые есть в запасе, пока он не поднял на меня взгляд. Впитываю глазами широкоплечий силуэт в просторном дедушкином костюме из девяностых, простоватую, но с горделивым оттенком, походку деревенского щеголя, отмечаю безвкусные, но начищенные до блеска громоздкие штиблеты на его ногах.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.