Он неожиданно ласково взглянул на меня, и я не смог удержаться от ответного настороженного взгляда. Не доверяю я этим ласковым взглядам… Я совершенно не мог даже предположить, о чем он думает сейчас и куда клонит. Филипп был себе на уме. И играть с ним в привычные детские игры… Пф! Я знал, что у меня не получится, и даже не пытался заигрывать с ним и дурить голову пустым флиртом и кокетством. Он в этих играх был мастером со стажем еще почище меня.
— Какую деталь? — спросил я.
— Я не ожидал, что… мой будущий супруг мне… более чем понравится, — хмыкнул Филипп иронично. — Я думал, это будет чисто номинальная помолвка, лишь символ союза Франции и Испании. Сам понимаешь, это часто бывает.
Я несколько секунд непонимающе смотрел на него, а потом насупился, истолковав его слова по-своему.
— Отлично… Это ты на что намекаешь? Ты думал, что я страшненький?!
Филипп секунду смотрел на меня удивленно, а потом откинул голову и расхохотался.
— Dios Mio! Ты невозможен, mi querido ¹, — отсмеявшись, заявил он мне, заставляя теряться в догадках. Увы, я не знал испанского совсем. — Я имел в виду, что не был лично заинтересован в своем супруге. Вот и все. Так что… ты мне тоже более чем импонируешь, — насмешливо закончил он. — Я понимаю, что не имею права требовать от тебя не встречаться с Анри, — добавил он и задумчиво замолчал, возобновив свою мелодию по столу. — Я с ним неплохо ладил и до встречи с тобой. Я просто хочу сказать, что не намерен отказываться от тебя только из-за него.
Сердце мое сделало сальто, и я едва не задохнулся от радости. Наверное, мои глаза меня все же выдали, счастливо засияв, хотя я старался не измениться в лице. Выдержав паузу, словно раздумывал над его словами, я опустил голову, пряча свои истинные эмоции. Я не хотел показать Филиппу, как схожу по нему с ума. Может, он и сам догадывался, но все же…
— Тогда вам обоим придется научиться делиться. — Я развел руками. — Солнышко одно… а желающих погреться много.
Филипп нетерпеливо тряхнул головой и, серьезно глядя мне в глаза, постарался донести до моей легкомысленной головы то, к чему клонил все это время:
— Франц, я себя полностью контролирую. Анри тоже. И твои щеночки на все ради тебя готовы. Мы сможем мириться друг с другом. Но сможешь ли ты сам? Всем равноценно уделять внимание? Ведь ревность может вспыхнуть мгновенно… Одно твое неосторожное движение или слово.
Я проникся сказанным и внезапно даже для самого себя сделался крайне серьезным. Вопрос был, так сказать, с подвохом… но справедливым. Филипп все верно заметил… И тут было о чем подумать, но поскольку я не собирался ни от кого отказываться, то и думать не стал.
— Филипп… я смогу. Можешь не сомневаться, — горячо заверил я, не веря своему счастью. — Но… я хочу как можно скорее вступить в брак с тобой. В этом случае ты сможешь стать моим регентом. Если, конечно, получится доказать, что Ришелье совершил ряд преступлений против Франции, короны и короля.
Филипп кивнул и улыбнулся, не став больше спорить со мной по этому поводу.
— Хорошо. Тогда подпишем контракт сегодня, если ты уже внес туда свои коррективы. Можно провести церемонию обручения на этой неделе. — Он потянулся и разлил вино по бокалам. — Что касается кардинала… Хочу сказать тебе, что он, в общем-то, мелкая фигура. Ты знаешь, что в случае брака все права опекунства переходят к старшему супругу? Кажется, Ришелье забыл эту деталь.
Я довольно улыбнулся.
— Я знаю… Поэтому брак должен состояться как можно скорее… — Я выдержал мягкую паузу, чтобы усилить эффект от того, что скажу, и решительно добавил: — И с рождением первенца затягивать нам не стоит, дорогой Филипп.
Он несколько секунд безмолвно смотрел на меня, а потом в немом восхищении покачал головой и выдал фразу, смысл которой я решительно не понял:
— Cómo podría desear una reina más brillante y sabiа para mi país? ² — И, перейдя на французский, добавил: — Я обнаружил все же за собой маленькую слабость… Тебе невозможно отказать, Франц.
Я хитро улыбнулся.
— Кажется, мне это на руку… Я люблю людей, которые не могут мне отказать!
Он поднялся со своего кресла, пересаживаясь ко мне вплотную, наклонил голову и медленно прижался губами к моей шее.
— Я надеюсь, ты не станешь этим злоупотреблять, — мурлыкнул он.
— Я очень постараюсь… — Я слегка отклонил голову, подставляясь под ласки его умелых губ, начиная дышать чуть чаще. — Но так сложно удержаться, Филипп…
— Так сложно… удержаться, — повторил он соблазнительным шепотом, продолжая прижиматься губами к моей шее, и скользнул руками по моей талии, забираясь ладонью под шелковую рубашку.
Я, конечно, не смог сопротивляться ему, да и не хотел. Обняв его одной рукой за шею, я улыбнулся как можно соблазнительней.
— Значит… все решено? — И затаил дыхание в ожидании ответа.
Он пересадил меня к себе на колени, покрывая шею чувственными мягкими поцелуями.
— Решено, — тихонько мурлыкнул он, поглаживая ладонью уже мою поясницу.
— Филипп… — Я шумно задышал, откидывая голову и обнимая его за шею. — Ты собрался заняться… изготовлением наследника прямо здесь?
— Ты против? — Он обхватил ладонями мои ягодицы, прижимая к своему твердому животу и давая почувствовать свое возбуждение. — Никого же нет… И не будет, пока мы не закончим… — шепотом искушал он, облизывая краешек моего уха.
Я прикусил губу, поерзав у него на коленях. Я просто не в силах был ему отказать. И не хотел этого делать, черт побери. Я был слишком слаб, чтобы отказываться от тех удовольствий, что он мог мне дать…
— Только быстренько… — сдался я, стараясь сдержать стон. Осознание того, что мы практически на виду у всех и в любую секунду нас могут увидеть слуги, возбуждало еще больше. — Можно я… — Я закусил губу, опасаясь показаться Филиппу непристойным, хотя куда уж дальше… И смущенно закончил: — Сяду на тебя верхом?
— М-м-м… — Филипп прижался к моим губам, слегка приподнимая меня, чтобы расстегнуть брюки. Секунда, и я остался в одной рубашке, краснея, как мак. Я был наполовину обнажен, а Филипп полностью одет, и это возбуждало так, что становилось просто больно… Расстегнув и свои брюки, испанец снова притянул меня к себе на колени, скользнув пальцами между ягодиц, чтобы проверить, насколько я влажный и готов ли его принять. Я был определенно готов и с трудом удержался от того, чтобы не податься назад, насаживаясь на его пальцы.
— Нетерпеливый малыш, — шепнул он мне на ухо жарко, и я почувствовал, как он приставляет головку своего члена к входу в мое тело.
Я до боли закусил губу и зажмурился, уткнувшись красным лицом ему в шею и вцепившись в плечи.
— Ты хотел верхом, Франц? — хрипло промурлыкал Филипп. — Ну что же ты медлишь… Садись…
Сдавленный стон вырвался из моей груди, и я прикусил уголок воротника его черной шелковой рубашки. Очень медленно я стал насаживаться на его член, сжимая зубы на черной ткани, чтобы не закричать от удовольствия, ощущая, как твердая горячая плоть наполняет меня. Внутри меня было так тесно, узко и влажно, что мы оба сходили с ума от этого. Я чувствовал его руки на своих бедрах — они помогали мне насаживаться на его член, впрочем, не мешая мне самому устанавливать свой ритм.
— Филипп, — горячо выдохнул я ему в губы.
Он был такой горячий и твердый… И я просто сходил с ума от того, что он во мне. Я медленно опустился до конца и обмяк, весь дрожащий, вспотевший и обессиленный. А Филипп, словно желая подлить масла в огонь, горячо шептал мне на ухо, от этого становилось невыносимо жарко и хотелось, как безумному, скакать на нем.
— Ты такой узкий… С ума сойти… — Хриплый бархатный голос, его ладони на ягодицах, твердое тело, прижимавшееся ко мне через ткань одежды, и головокружительное ощущение наполненности… действительно мутили мое сознание.
Я глубоко прогнулся в пояснице, чтобы еще сильнее натянуть дырочку на его член.
— М-м-м… Ах… Филипп… — бессвязно пробормотал я в ответ, слегка откидываясь назад. — Ты… так глубоко…
Я увидел, как запульсировали зрачки в его глазах, наливаясь опасной чернильной тьмой; он слегка прикусил нижнюю губу, жадно вдыхая густой и жаркий аромат секса, которым пропитался воздух вокруг нас. Он все же не удержался и тихонько простонал, а я не смог сдержать торжествующей улыбки. Я все-таки заставил его застонать. Моего горячего испанца… Я слышал, что в Испании выращивают мощных и выносливых жеребцов-андалузцев. Так вот ощущение у меня сейчас было такое, словно я пытаюсь объездить такого дикого андалузца…
Его бедра приподнимались в такт движениям моих бедер, я тихонько постанывал ему в шею, не замечая, что искусал его всего, оставляя кучу жутких засосов и синяков на смуглой коже.
Я первый не выдержал этой безумной скачки, придя к финальной черте с громким вскриком, но Филипп тут же закрыл мне рот рукой, тесно прижимая к себе за талию. Он же не издал ни звука, лишь шумно дышал сквозь зубы, бурно кончая в меня.
Я затих, тяжело дыша ему в шею и положив голову ему на плечо. Он тоже молчал.
— Кажется, я испачкал твою рубашку… — через две минуты шепотом поделился я своими переживаниями.
Комментарий к Глава X
**¹** Mi querido — (в перев. с испанск.) мой дорогой.
**²** ¿Cómo podría desear una reina más brillante y sabio para mi país? — (в перев. с испанск.) «Разве мог я пожелать более блистательную и мудрую королеву для своей страны?»
========== Часть третья. “В объятиях пирата. Сгорая от любви” ==========
Как мне быть?
Сердце болит и рвётся.
Как мне быть?
Я полюбил двоих,
Я не могу без них,
Ни без одной из них
Я не могу!
Как мне быть?
Что же мне остаётся?
Как мне жить?
Ни разорваться мне,
Ни отказаться мне,
А притворяться мне
Невмоготу!
С той, одной,
Будет вся жизнь моя,
С той, другой,
Всё забываю я,
Выбор мой —
Либо тепло и свет,
Либо огонь и зной —
Выбора нет!
Как мне быть?
Что я скажу невесте?
Как мне жить?
Где же союз сердец,
Двух золотых колец?
Кажется, день-другой —
И под венец, —
Но как гром —
Танец простой цыганки!
Словно сон —
Эти глаза её,
Эти слова её,
Сердце горит моё
Что за напасть!
Свет и мрак
Дружно меня манят,
Грех и брак,
Лакомый мёд и яд.
Кто бы смог
Всё совместить
И душу сохранить
Я не могу!
Как мне быть?
Я лгу в лицо обеим
Как мне жить?
Я говорю одной
То же, что и другой,
Что я её люблю
И я не лгу!
Но…
Как мне быть?
Что же мне остаётся?
Как мне жить?
Ни разорваться мне,
Ни отказаться мне,
А притворяться мне
Невмоготу!
Как мне быть?
Как мне жить?
Как мне быть?
Сердце болит и рвётся.
Как мне быть?
Я полюбил двоих,
Я не могу без них,
Ни без одной из них
Я не могу!
Как мне быть?
Как мне жить?
Как мне быть?
Антон Макарский. Партия Феба. «Нотр-Дам де Пари».
========== Глава I ==========
Франц.
Некоторое время Филипп молчал, прижимая меня к себе и восстанавливая дыхание, а потом вдруг хмыкнул.
— Франц… я тут подумал… А как я узнаю, что ребенок мой?
Я вздрогнул и с легким испугом вскинул на него взгляд. Только сейчас до меня дошло, что я совсем забыл об осторожности, попав вчера в объятия моего Анри… Черт побери! С близнецами я всегда предохранялся, но вчера совершенно забыл об этом… Я закусил губу. Дети… Кстати сказать, я детей очень любил. Но о своих собственных не задумывался никогда, пока не увидел Анри снова. Я хотел прожить с ним всю жизнь, родить ему кучу детишек, только бы он был со мной рядом, обнимал и согревал своим теплом. Но и Филиппу мне хотелось подарить детей. Потому, что он был моим супругом и потому, что это был такой мужчина, от которого не хотеть детей было невозможно. Я представил себе нашего малыша, с черными глазами, как у него, и смоляными волосами, и вздохнул. Он будет красавчиком…
— Не волнуйся. — Я поцеловал Филиппа в уголок губ. — Первенец будет твоим сыном. Я не побегу сейчас пить настой из этой отвратительной на вкус травы, что не дает зачать ребенка.
— Я имел в виду не это, — возразил он, качнув головой. — Может быть, это будет ребенок Анри? — Филипп отстранился, заглядывая мне в глаза. — Не подумай, что я против… — он коротко усмехнулся с легким сарказмом, — но ведь этот самый ребенок, возможно, займет трон Испании… И я бы, конечно, хотел, чтобы это был мой ребенок, а не его.
Я покачал головой.
— Хорошо… — пробормотал я, отводя глаза. — Я не стану… делить ложе ни с кем, кроме тебя, пока не буду уверен, что ношу под сердцем твое дитя. Это тебя устроит?
Несколько минут Филипп всерьез размышлял над этим.
— Ты действительно пойдешь на это ради меня? — заглянув мне в глаза, спросил он недоверчиво.
— Конечно. — Я кивнул и снова, не удержавшись, поцеловал его в уголок губ. — Ты мой супруг, и я не имею права отказывать тебе в этом законном праве. Только… тебе придется быть со мной очень терпеливым. — Я хмыкнул. Столько терпения ко мне еще никто не проявлял, кроме Филиппа.
— Нет. — Филипп покачал головой. — Я считаю, что не стоит идти на такие жертвы, — подумав, добавил он. — Это грозит стычкой с Анри, твоим плохим настроением и тявканьем близняшек. Пожалуй, лучше перебьюсь. В конце концов, я сразу узнаю, чей это ребенок, как только он родится.
— Филипп… — Я ошеломленно посмотрел на него. Поистине этот мужчина проявлял ко мне чудеса терпения и добродетели. Взяв его лицо в ладони, я мягко произнес: — Я думаю, что Анри проявит понимание… Он слишком умен, чтобы затеять ссору из-за нерожденного ребенка. К тому же который будет расти внутри меня.
Филипп вздохнул, на секунду снимая маску сильного и непоколебимого мужчины, позволяя мне увидеть, что его вся эта ситуация не устраивает в корне, но он тем не менее терпит, понимая, что без Анри я просто не смогу быть счастлив, как не мог все эти четыре года.
— Это сложно… Хорошо. Знаешь, поступай так, как считаешь нужным. Я ничего не хочу знать по этому поводу, — неожиданно произнес он и, поцеловав меня в губы, осторожно ссадил со своих коленей, помогая привести в порядок одежду.
Я опустил голову и задумчиво провел рукой по своему животу.
— Филипп… я действительно хочу подарить тебе сына… и наследника.
Он поднялся, кое-как приведя в порядок свою испачканную моим семенем рубашку, и изучающе взглянул на меня. Я смущенно опустил глаза и стал надевать свои брюки.
— Франц, я тебе верю, — просто сказал Филипп. — Я полагаюсь на твою честность. Думаю, ты знаешь, как лучше и правильнее поступать.
Он на секунду прижался к моим губам и тут же отстранился.
— А сейчас… иди-ка ты к себе… пока я тебя опять не разложил на столе. У тебя такой вид…
И он окинул меня жарким взглядом.
Я тихонько хихикнул, поправляя свою рубашку.
— У тебя, знаешь ли, не лучше, дорогой супруг. Ты подготовишь документы для помолвки?
— Контракт у тебя, — мурлыкнул он мне в губы, обнимая за талию. — Пришли его мне с кем-нибудь. Я подпишу… Остальное подготовлю.
Глубоко поцеловав напоследок, он нехотя отпустил меня.
— И я все же надеюсь поужинать с тобой сегодня… — Я вздохнул, отводя глаза. Вечером должен был прийти Анри. Я поймал себя на мысли, что хотел бы поужинать с ними обоими, но не был уверен, что они не поцапаются за столом во время беседы. — Уже скучаю, — добавил Филипп с улыбкой.