- Берись! – до меня донёсся приказ Покровского.
Парень нерешительно подошел к пулемету, взялся за рукоятки...
Пора. Я бросился вниз. Только бы поддержали!
Оставляя за собой гейзеры поднимающегося песка, я на полной скорости спускался с горы. Пати было слишком занято, чтобы обратить внимание на странного парня. Люди Тубы добивали остатки вспомогательных неписей, а тролль уже топал на подмогу.
- Огонь! – крикнул Покровский.
Глядя на нерешительного пацана, прапорщик изобразил звериный оскал, на шее вылезли вены. Белобрысый снова полез дергать какие-то рычаги...
- Да не трогай, дебил! Целься и жми на гашетку!
Я взял в фокус раскрасневшееся лицо Покровского и ускорился. Перед глазами мельтешили стрелки и арбалетчики, по левую руку гремел и сотрясал землю шерстяной бурый гигант.
- Я тебе сейчас башку проломлю! Стреляй, СУКА! – Покровский опустил поводья и встал.
Трясущиеся руки паренька наконец-то ухватились за спусковые крючки.
- СТРЕЛЯЙ!
Рев прапорщика эхом прокатился по ущелью, белобрысый дрогнул и согнул фаланги...
- Стой!
Две пары глаз удивленно уставились на меня. Покровскому хватило секунды, чтобы понять, что происходит. Рука прапорщика потянулась к ножнам. Я оттолкнул стоящего на пути арбалетчика и взмыл в воздух. Вытянутое вперед колено врезалось в грудь, и мы кубарем слетели с повозки.
- Кху-кхе! – прапорщик поднялся и ухватился за рукоять меча. – Кого я вижу, это же...
Времени на болтовню не было, на поле присутствовали фигуры поважнее. Прапорщик достал меч лишь наполовину, когда выпавший из бедра кинжал проткнул левое легкое. Мужик сполз на землю, хватая ртом воздух.
Я на автомате вытер кинжал о штанину Покровского, и впрыгнул в седло извозчика. С вытаращенными глазами на меня смотрел сбитый арбалетчик. Пытаясь понять, что происходит, чесал голову командир отряда танков. Туба ткнул пальцем в сторону телеги.
- К пулемету!
- И что дальше? – дрожащий голос белобрысого с трудом пробился сквозь шум боя.
- Держись крепче, Сёма! – я схватился за поводья. – Главное – чтобы они поддержали!
Лошадь пошла вдоль строя танков, а в это время тролль нанес первый удар. По направлению опущенной дубины взбугрилась земля, будто гигантский земляной червь вынырнул из недр, чтобы вдохнуть свежего воздуха. Стоящих на пути бойцов раскидало словно игрушечных солдатиков.
С левой стороны буянил раненный десятками стрел и дротиков гризли, справа наседали танки, оглядываясь на приближающегося тролля. В лоб атаковал Даня.
Я резко ушел влево и прицелился в тушу гризли. Судя по тому, как зверюга драл лапами землю, он вот-вот сорвется с места, а я проскочу в освободившийся промежуток.
Пулемёт молчал, а значит тролля остановить было нечем. Десятисантиметровая кожа почти безболезненно впитала парочку сочных фаерболов, а обычные стрелы рейд-босс и вовсе не замечал. Дубина расплющивала отступающих танков будто пустые жестяные банки. Строй посыпался.
Как и ожидалось, гризли отбежал. Передо мной открылся беспрепятственный путь к выходу из ущелья, телега вырывалась из оцепления.
- Он догоняет!
Я обернулся. Даня преследовал телегу на своих двоих. Переставлял ноги настолько быстро, что в поднимающейся пыли, казалось, будто туловище передвигается на запущенном пропеллере.
- Отвали! – крикнул Семён и схватился за рукоятки пулемёта.
Даня не поверил, что у парня хватит смелости. Да и я не поверил, но помог случай. Телегу подбросило на случайной кочке, и Сёма задел гашетку.
Чешуйка – одна из лучших броней, но не против пулемёта. Сначала показалось, что на теле Дани взрываются пакетики с красной краской, ддшник чутка притормозил, но по инерции все же продолжил бежать. Что творилось в голове у Семёна – одному богу известно. Почему он решил еще раз нажать на гашетку – останется загадкой. Но факт остаётся фактом: трясущиеся пальцы зажали спусковой курок, а отпустили лишь после того, как в обойме не осталось ни одного патрона.
Под оглушающий стрекот огнестрельного друга, тело Дани разорвало на части. Мушка поползла в скопление стрелков и ддшинков. Семён выкашивал бойцов целыми рядами. Под раздачу попал и загулявший медведь. Те, кто попытался прикрыться щитом или развернуться более толстой стороной брони, ошиблись. Восьми миллиметровые пули дырявили кольчуги, латы и панцири, словно дротики протыкали пенопласт. Численность клана сокращалась прямо на глазах.
Я потерял управление над лошадью, напуганный жеребец вздыбился и пытался отцепить пугающий его груз. Телегу качнуло, и часть пулеметной очереди ушла в молоко – над головами пати.
Рядом с Тубой что-то мелькнуло. Фиолетовая вспышка за полсекунды из едва заметной точки разрослась до магического снаряда диаметром в полметра. Я поднёс внутреннюю часть локтя к носу, чтобы закрыть глаза. Нас подстрелил маг.
Разжав веки, увидел два солнечных диска. Оба образа будто разноимённые электроны стремились друг к другу, и в конце концов сложились в единое целое. Сквозь умиротворенный звон в ушах пробивались крики помощи и ругань, ужасно хотелось пить.
- ... и не дайте ему сдохнуть! – мозг отчетливо уловил фразу из контекста.
Я приподнял шею. Парочка ддшников, три стрелка и Туба вприпрыжку бежали ко мне. От пати остались лишь горстки раненных игроков, со стороны пещеры отступали четыре выживших танка.
За спинами врагов маячил торс тролля. Непись-гигант щемил тех, кто не успел отступить, превращая игроков в томящиеся на полуденном солнце отбивные.
Рука полезла в отсек на поясе, достала хилку и закинула в рот. Я посмотрел на горный хребет. Горячий ветер сдувал с вершины песок, после чего поднятые в воздух песчинки крутили аксели в прожекторах солнечных лучей. На пике показались долгожданные силуэты. Ну наконец-то...
В ущелье спускались ОМОНовцы, по-другому не назовешь. Черные тряпичные костюмы с кожаными вставками, берцы, перчатки с обрезанными пальцами и закрывающие лица маски. Игроки почти ничем не отличались друг от друга, разве что видами оружия: мечи, луки, топоры.
- Что за херня?! Вы кто такие, мать Вашу!?
Пати клана быстрых ветров почти потеряло ко мне интерес, в глазах появился страх. Выкрикивая угрозы и предостережения, КБВшники прижимались друг к другу и целились в спускающихся с горы.
- ЭТО НАШ ДАНЖ! – заорал Туба, сжимая от злости зубы. – Сука, снимите маски! Вы вообще понимаете, на кого лезете?! Мы из клана быстрых ветров!
Бойцы в масках не велись на провокации. ОМОНоновец с красной повязкой на руке жестами выстраивал игроков в боевой строй.
Звонкий хлопок известил о том, что тролль прикончил последнего раненного танка. Рейд-босс покрутил твердолобой башкой и с чувством выполненного долга потащился в пещеру, но не мог так просто его отпустить.
Стрела улетела, оставив после себя лишь гул успокаивающейся тетивы. Снаряд по высокой дуге пролетел над пати и взорвался чуть ниже правой лопатки. Непись почти ничего не почувствовал, но сагрился снова.
- Вированый! Ублюдок! – Туба пожирал меня взглядом. – Это ты притащил их сюда, сука!
Здоровяк ринулся ко мне, а за его спиной завязался новый бой.
ОМОНовцы выстроились полукругом, сдерживая зажатых в ущелье КБВшников. Тем на пятки наступал тролль.
- Во что бы то не стало, снимите с них маски! Мы должны узнать, кто они! – крикнул Туба и жестом приказал стоящим рядом ддшникам и стрелкам идти на помощь к своим.
Древко лука лежало в левой руке, и этим нужно было пользоваться. С расстояния в пять метров я выстрелил в шею. Пати-лидер сгруппировался, наконечник скользнул по плечу, и стрела улетела прочь.
- Ну всё! – Туба закрыл забрало шлема. – Конец тебе, уродец!
Я помнил, как двухметровая железяка Тубы едва не отрубила ногу троллю, а сейчас эта махина летела мне в голову.
Уклоняясь, я откинул лук в сторону и вооружился кинжалом. Отлитый из железа воин махал топором, как заведенный. Удары сопровождались жужжащим звуком разрезаемого воздуха. В какой-то момент топор осветился фиолетовой вспышкой, Туба выгнул спину и засадил лезвие в землю.
Наконечник топора вошел в грунт и образовал локальный разлом. Из трещины в стороны поползла ударная волна, сбила меня с ног.
Здоровяк подскочил, не тратя времени на то, чтобы вытащить топор. Железная перчатка прочертила дугу снизу в вверх и врезалась мне в рот. Пролетев парочку метров, я сделал незапланированный кувырок назад и приземлился на задницу. Рот наполнился металлическим привкусом, с бороды потекло на грудь.
Контуженный мозг наблюдал за тем, как рука неуклюже лезет в сумочку на поясе. Плохо управляемые пальцы успели нащупать собачку молнии, когда гремящий железом амбал подскочил с топором на перевес.
Сознание вернулось, как нельзя вовремя, я расслабил руки и упал на спину. Наконечник топора сделал почетный круг, обдавая прохладным воздухом, а затем поднялся над головой Тубы. От рубящего сверху меня спас перекат в сторону, лезвие топора оказалось в земле.
Я вскочил на ноги, перенёс вес тела от бедра в руку и вложился кинжалом в бок. Лезвие прошило доспех под звонкий хлопок, будто вскрыл консервную банку, но вошло лишь на половину. Туба глянул на торчащую в боку рукоять и ударил наотмашь внутренней стороной ладони.
Приземлившись в пяти метрах, я изо всех сил пытался вдохнуть. Не получалось. Острая боль между лопаток растекалась по спине, я упал на что-то твёрдое. Амбал уже приближался.
Заметив, что я лезу в сумочку, Туба схватил меня за пояс и поднял будто невесомый манекен. Ткань треснула, и я снова грохнулся.
- Ну что, Вированый, отомстить захотел?! – здоровяк швырнул пояс в сторону. – Дурак! Мы же тебя выживем из Тизера! Будешь каждый раз экстренно выходить!
За спиной раздавались вопли. ОМОНовцы сдерживали КБВшников, которых месил тролль. Пытаясь избежать участи, часть людей Тубы слепо бросалась на выстроившуюся оборону. Парни в черном последовательно и монотонно уничтожали беглецов, и вскоре от клана быстрых ветров осталась лишь горстка бойцов.
В ярость пришел маг, раскастовал огненный дождь, но под одной из скрывающих лиц маской нашелся тот, кто оказал сопротивление. Защитный купол уберег ОМОНовцев от пламени, после чего сразу две стрелы прошили тело колдуна.
Пока Туба, сопя от гнева, смотрел на гибель своих бойцов, я восстановил дыхание и потихоньку пополз назад. Наступил на камень, что чуть не переломал мне позвоночник, и тот выскочил из-под ступни.
- Ты куда собрался, сучоныш!? – Туба замахнулся.
Лезвие топора врезалось в бок. Меня подбросило и согнуло пополам, внутри что-то хрустнуло. Чешуйка приняла на себя колоссальный удар, но все же не выдержала, частички брони разлетелись в стороны.
Останавливаясь ударами головы о песок, я приземлился в семи метрах. Левый бок неестественно смят, из дыры шириной два пальца валит кровь. Я облизнул губы, разорванные и распухшие лепешки предупредительно отреагировали болью. Попробовал встать. Сломанные ребра, будто проглоченные осколки стекла, впились в кожные ткани и внутренние органы.
- Ну, давай! Вставай! – амбал приближался, поглядывая на умирающих соклановцев. Снял шлем и отбросил в сторону. – Пускай я тоже сдохну, но тебя говнюк выпотрошу!
Кинжал так и остался торчать в броне Тубы, а тот, что валялся в рюкзаке, мне не достать. Левая рука дотянулась до колчана, вытащила стрелу.
- И что ты сделаешь, придурок?! – железная перчатка обхватила мой кулак вместе со снарядом. – Давай я тебе помогу!
Что хрустнуло первым я так и не понял: древко стрелы в кулаке или фаланги пальцев. Туба ослабил хватку, а изуродованная и посиневшая кисть так и осталась сжатой. Думаю, я кричал. Боль стала невыносимой, а потом стихла вместе с наплывшей темнотой в глазах – я отключался. Перестало пугать лязганье его силовых доспехов и фырканье носом.
- ...так быстро!
Мир вокруг трясся, будто я попал в эпицентр десятибалльного землетрясения. Из темноты появилось раскрасневшееся лицо Тубы, горящие яростью глаза смотрели на меня в упор, я даже ощутил запах чеснока из его рта.
Секунд пять понадобилось, чтобы понять, что не земля вокруг трясется, а железный монстр схватил меня за шею, оторвал от земли и колошматил, будто хотел вытрясти украденные монеты.
- Не так быстро! – перчатка начала сжиматься. – Хочу из первого ряда видеть, как ты сдохнешь!
За резью в кадыке последовало хриплое дыхание. Я вспомнил эту боль. Точно также Скок отправил меня на респ во время нашей засады в торговой лавке. Острая боль, судорожные попытки втянуть воздух и хруст собственных шейных позвонков, что может быть хуже?
Злость и горечь обиды заполнили изувеченное тело. Желание в ответ напакостить здоровяку стало больше, чем вся вселенная. Забылись боль и удушье. Умру, но тебе, сука, подгажу!
Не обращая внимания на сломанные рёбра и вывихнутое плечо, правая рука уцепилась в его необъятную шею. Я сжал, что было силы и даже оттопырил пальцы, чтобы ногти вонзились в плоть, но Туба лишь слегка улыбнулся и сжал еще сильнее. Ублюдок смеялся мне в лицо и душил. Злость всего мира скопилась в правой руке, я сжал в ответ.
Улыбка превратилась в странную гримасу, на секунду я подумал, что Туба едва ли не получает оргазм, глядя на беспомощного червяка в своей руке, но потом понял: говнюк корчился от боли!
К запаху чеснока из его вонючего рта прибавился запах горящих волос, от шеи потянулся дымок. На гнусном лице появилась тень страха. Туба рывком сжал кулак, и я едва не проглотил собственный кадык. Непроизвольно закатились глаза, сознание снова проваливалось в темноту, но правая рука больше не принадлежала мне, ей управлял бездушный злостный ублюдок, готовый на всё, лишь бы продлить страдания этого говнюка.
Через какой-то промежуток времени, хватка Тубы ослабла. Вместе с долгожданным вздохом, глазам возвращалось зрение, из мира глухих меня вырвал чей-то крик. Правая кисть полыхала огнём, сжигая кожу на шее и лице Тубы. Орущий амбал одной рукой все ещё душил меня, а другой пытался расцепить въевшиеся пальцы. Бесполезно. Я не разжал бы их, даже если бы три из пяти отгрыз крокодил.
Крик сгорающего заживо человека бил по ушам, а я смотрел на облезшую кожу и пузырящуюся жидкость на лице. Настала очередь Тубы с нетерпением ждать собственной смерти. Он опустился на колени, огонь охватил всю голову. Туба полыхал словно воткнутый в землю факел, и лишь белые зубы мельтешили в огне.
Левая переломанная кисть всё ещё сжимала обломок стрелы. Закусив губу, я вогнал его здоровяку в висок. К ногам упало тело с почерневшим лицом и дымящимися клоками волос. Пати-лидер клана быстрых ветров отправился на респ.
Я посмотрел на затухающую кисть, на ней не было ожогов и даже покраснений. Попытался развернуться, но земля под ногами ускорилась. Потемнело в глазах.
... ... ...
Целый караван повозок шел в Вартичи. Я сидел на одной из последних и наблюдал за утекающей из-под ног землей. Караваны тащили горы шмотья. Оружие, доспехи, украшения и снаряды едва не вываливались за борт из раскачивающихся на ухабах повозках.
Всё получилось! Я это сделал. Одной только тяжелой брони девять комплектов отжали – целое состояние! Про пушки, магические кольца и ожерелья вообще молчу. А пулемёт?! Боюсь Тубу не погладят по головке, когда узнают о случившемся, но самое главное – это тяжелейший удар по репутации и экономике Якуша.
Солнышко светило в лицо, и я улыбался. Хилки затянули раны и сняли боль, правда остались проблемы с изувеченной кистью. Из-за неправильно сросшихся костей не разгибался безымянный палец, но это было сущим пустяком по сравнению с наслаждением за отмщение.
- Ты как? – Витлет хлопнул по плечу и сел рядом.
- Нормально. – я улыбался. – Как думаешь? Дофига выручили?
- Неплохо. Очень неплохо!
... ... ...
Приготовления к ограблению заняли две недели. Первым делом я отследил передвижения КБВшников, разобрался, как устроен процесс подготовки к данжу и механизм вербовки. Мне нужно было получить как можно больше деталей происходящего, чтобы убедить Семёна. Если бы дело не выгорело с первого раза, то второго шанса уже не было бы.