Потом помощник законника проколол им ладони маленьким острым кинжалом, чтобы немного крови обоих стекло в чашу с вином, они выпили вино поровну.
Теперь брак, обратного хода которому нет, был заключён.
Разве только развод через семь лет...
11.Кантана
Их крови в вине было совсем немного, а Кантане почему-то показалось, что вина там и нет, только кровь, настолько ясно она ощутила её вкус.
Конечно, это неправильно. Несколько капель крови даже вкуса вина изменить не могут...
Правда, это брачная церемония. Может быть, во время брачной церемонии всё не так, как обычно.
К этому времени Катана уже приняла это невероятное происходящее, и успокоилась... точнее, осознала, что сопротивляться не стоит. Она словно застыла изнутри, видела всё как сквозь безмятежно-гладкую толщу воды.
Законник зачитал длинный перечень имен - семь поколений её предков, по нисходящей. Среди последних несколько раз мелькнули княжеские титулы. Да, её пра-прадеды с маминой стороны были знатнее её родителей. Предков соддийского князя законник не перечислял, просто сказал: "Князь Средней Содды Леман Дьян, сын Аолы Дьянны и Лера Андовура". И Кантана невольно отметила про себя, что её муж носит имя матери, а не отца. Он незаконнорожденный?..
Скорее, просто его отец менее знатен, чем мать, и он наследует матери, которая Дьянна, то есть, княжеского рода. Так или иначе, это всё не имеет никакого значения...
Совсем никакого.
Всё закончилось. Соддийский маг развязал шелковую ткань, освободив им руки, их развели в разные стороны. Кантану обступили придворные лиры и ленны. Яркие шелка, платки, блеск драгоценностей, незнакомые лица, изысканные ароматы, которые сплелись теперь в удушающую какофонию запахов. Мама беззвучно плакала, ладонями вытирая слезы со щёк. Тетя Вела улыбалась, как объевшаяся сливок кошка.
-Поздравляю тебя, моя дорогая. Ты теперь княгиня горных колдунов! Разве можно было хотя бы такое предположить? Будь жив мой брат, он был бы счастлив.
Кантана что-то в этом сомневалась.
Какая-то девочка дернула за её девичье ожерелье, заранее подрезанное, и темно-зеленые бусины из граненого хрусталя градом посыпались на пол. Девочки, и взрослые ленны тоже, со смехом кинулись подбирать. Такие бусины, с чужих свадеб, хранят на счастье в шкатулках с украшениями, девочки, ещё не доросшие до настоящего ожерелья, носят их на шее или на запястьях.
Тетя Вела быстро подняла одну бусину:
-Это нашей малышке.
Сестренке, то есть. Эйль.
Когда-то Кантана обещала Эйль, что только она разорвет её ожерелье. А вышло так, что ни её, ни брата даже не привезли сюда на свадьбу. Брат, наверное, будет очень смешно сердиться, он ведь считает себя самым главным в семье, именем Каюбом. Кантана всегда над этим посмеивалась, он обижался...
Когда она теперь увидит их, интересно? Когда сможет побывать дома?
Наверное, не скоро.
Принесли обитый бархатом табурет на гнутых ножках, Кантану усадили, подали на серебряном блюде гребень и все нужные мелочи вроде заколок и шпилек, и шелковый платок - теперь Кантана не будет ходить с непокрытой головой.
-Принимайся за дело, Кайра, - весело сказала тетя Вела, - или тебе помочь? Это радостная работа, помощники найдутся, - вокруг весело загомонили в знак согласия.
Мама, продолжая всхлипывать, сняла с Кантаны старинный, усыпанный цветными камешками серебряный девичий венец и начала расплетать её косу, и отступила, тут же чьи-то ещё руки, куда более небрежные, взялись за волосы. Девушки менялись, толкаясь и споря, расплетали, расчесывали, передавая друг другу гребень, смеялись, твердили принятые на свадьбах пожелания богатства и любви, и множества детей, конечно. Расчесывать невесту - значит приблизить собственную свадьбу, такая вот примета.
Тетя Вела встала на страже, следила, чтобы девушки действовали осторожно. Всё равно, Кантана морщилась иногда из-за чьих-нибудь небрежных рук, кусала губы, с досадой думала - ну и пусть! Хоть все повыдергивают - что за беда? Теперь её волосы всегда будут под платком.
Потом настал черед мамы уложить ей волосы в узел и закрепить его позолоченными шпильками, и повязать платок, по последней здешней моде - открыв немного волосы надо лбом. Поверх платка она приколола тонкую диадему с бриллиантами и изумрудами, так, чтобы сияющие подвески легли на лоб. Бабушкина ещё диадема, когда-то Кантана разглядывала её с восторгом, роясь в шкатулке с драгоценностями...
-Это ожерелье от твоего супруга, девочка моя, - из поданной какой-то лирой шкатулки мать достала длинную нить зелёных с золотистым оттенком бус, между которыми попадались серебристые, сверкающие.
-Какая красота! - ахнула тетя Вела, и восхищалась она искренне.
В семье отца любили драгоценности.
-Твой супруг так щедр, моя дорогая.
А Кантана подумала, что щедрость супруга тут ни при чём, ведь ожерелье приготовили заранее, как бы от парня, который намеревался жениться на ней сначала.
С ним обряд не получился, а с князем получился сразу. И ниберийка объяснила, почему - ещё там, в башне. Получается, она искренне желает выйти замуж за соддийского князя.
Почему же тогда ей страстно хочется сбежать куда-нибудь подальше и спрятаться, чтобы не нашли?..
-Девочка моя, - быстро сказала мама, нагнувшись и целуя её в щеку, - маг Вейр будет с тобой, слушайся его, доверяйся ему. Он будет тебе помогать, заботиться. Ты не останешься одна среди чужих. Я его знаю, он всегда был добрый и честный, он... обещай мне, что будешь обращаться к нему со всеми затруднениями.
-Хорошо, мама, - кивнула Кантана, - я обещаю.
Ей не хотелось думать сейчас над серьезностью подобных слов.
-Вейр? Это тот маг из Каста? - приподняла бровь тетя Вела. - Твой друг детства, да, дорогая Кайра?
-Да, Вела. И это при том, что у меня было немного друзей.
-Конечно-конечно. Замечательно, когда рядом с тобой друзья, достойные доверия, - закивала тётя. А для кого же из Вейров Кантану просили в жёны два года тому назад?
-Что? - обернувшись, изумлено переспросила мама, - в жены два года назад?..
-Брат тебе не сказал? - удивилась тетя. - Да, он сразу отказался от предложения. Вот и решил, что это не стоит твоего беспокойства. Хотя, письмо было от кастанского князя. Можно спросить у твоего друга, наверное, он знает.
-Конечно, - кивнула она.
Её муж мог говорить о пустяках, до которых ей попросту не было дела. Но о вещах серьезных, как то брачное предложение дочери, он промолчал как о пустяке.
-Надо же! - улыбалась тетя, - кажется, недавно она была хорошенькой маленькой девочкой, правда, Кайра? А теперь мы выдаём её замуж, да ещё за князя. Ну, у нас осталось самое приятное - поздравления, подарки. Посмотри, Кайра, как ей идёт платок, и эти зеленые камни...
Потом было долгое свадебное застолье. Поздравления, в том числе от самого императора. Подарок в ларце, врученный императницей: два поясных ножа с серебряными рукоятями в виде голов драконов, глаза которых горели ярко-синим сапфиром, два женских браслета, затейливых, ажурных, усыпанных такими же сапфирами.
Её муж, князь Средней Содды, поблагодарил со всем положенным по обычаю многословием, потом взглянул на своего мага, Джелвера, и тот ему еле заметно кивнул. Только тогда он сунул ножи за пояс, взял из ларца браслеты, повернулся к ней...
-Руки, княгиня! - шепнула какая-то придворная лира, потому что она сама стояла, как замороженная, и смотрела на князя.
Она протянула руки, он защелкнул на её запястьях сапфировые браслеты.
Сапфиры и изумруды не носят вместе! Рубины, гранаты, многое другое оттеняет и сапфиры, и изумруды, но вместе их надевать не следует.
Так говорила её бабушка из Каста, тетка мамы. А почему, интересно?..
Ей теперь придется носить.
Изумруды - её камни, их семейные украшения, те, которые получила в наследство мама, усыпаны изумрудами разных размеров и оттенков, иногда вперемешку с рубинами, гранатами и искристыми гранёными алмазами. Они очень подходят к их зеленоватым глазам. Но сапфиров там нет. А глаза её мужа сверкают синим не хуже самых лучших сапфиров. Потому, наверное, и сделали им такой свадебный подарок.
Сапфиры и изумруды не должны быть вместе. А им - придется.
Было ещё много-много других поздравлений и подарков, всяких, потом долгий пир, со здравицами и обычными свадебными пожеланиями - жить до ста лет, вырастить много детей, и да пусть им Провидение всегда благоволит...
Кантана сидела рядом с князем, смотрела перед собой и почти ничего не ела, лишь пила иногда холодную воду из кубка. Невольно заметила, что и муж её поступает так же.
Он её муж... так странно!
Чтобы взглянуть на него, ей следовало всего лишь повернуть голову, но шея её, казалось, застыла, словно деревянная, и голова не поворачивалась. Она видела иногда его руки над столом, но так и не решилась взглянуть ему в лицо ещё раз.
Наконец - Кактана упустила тот самый момент, - придворные лиры стали переглядываться, некоторые ушли из-за стола, и мама с тетей тоже...
Мама скоро вернулась, поцеловала её в лоб.
-Да хранит вас Провидение, - сказала она, обращаясь к князю.
Тот кивнул, накрыл своей широкой ладонью руку Кантаны.
-Нам, кажется, пора?
На них теперь нарочито не обращали внимания, как будто никого не касалось, что молодая пара уходит из-за свадебного стола.
На выходе из зала их окружили соддийцы, и сопровождали до выделенных новобрачным покоев. Князь открыл дверь, и они вошли. Вдвоем.
Это были роскошные покои. Просторная передняя комната с ковром вот весь пол, креслами и кушетками. Тихо и плотно закрылась дверь. Там осталась охрана. Здесь - никого. Кантана поежилась - показалось, что в комнате так холодно...
Князь был большой, сильный, ловкий... какой-то звериной силой и уверенностью от него так и тянуло. И теплом, реальным, явно ощущаемым. И синие глаза смотрят так... внимательно, и ещё - разочарованно? Или немного смущенно?
Он погладил её по щеке тыльной стороной ладони.
-Ничего, девочка. Всё будет хорошо.
А рука у него действительно была горячей. Он был такой горячий - а она мерзла...
-Мантина! - крикнул князь, и из внутренних комнат вышла женщина, внешне немного старше Кантаны.
-Это Мантина, - сказал князь, - она соддийка, будет пока старшей среди твоих служанок, будет помогать тебе и подсказывать. Не суди её строго, она никогда ещё не была служанкой, но, когда я попросил, согласилась помочь. И она же будет охранять тебя, в том числе и от того, что случилось вчера.
-Благодарю, мой князь.
Кантане очень хотелось, чтобы он ушёл ненадолго, дал ей возможность вымыться и переодеться в рубашку, и чтобы эта Мантина помогла ей причесаться на ночь...
-Как следует выспись сегодня, - сказал князь, улыбнувшись.
Она не поняла сначала. Смотрела и думала - о чем это он? Ей советуют как следует выспаться в свадебную ночь?
А князь кивнул Мантине, ещё раз скользнул по Кантане взглядом... и ушел. За ним неслышно закрылась дверь. Но ведь ему теперь не положено уходить, или она чего-то совсем не понимает? Он мог бы уйти в одну из внутренних комнат!
-Давай я помогу тебе раздеться, княгиня, - сказала Мантина, - а постель уже готова. Ты, наверное, очень устала за последние дни, но теперь всё закончилось, можно отдохнуть.
-А куда ушел князь? - вырвалось у Кантаны.
-Э... не знаю, княгиня. Должно быть, у него неотложные дела.
-Но он вернется?..
-Сегодня? Не думаю, княгиня. Но он хотел бы, чтобы ты хорошо спала.
Кантана больше не задавала вопросов, она покорно позволила Мантине делать все, что угодно - расстегивать, развязывать, расчесывать, надела рубашку, очень красивую, всю в дорогих кружевах, и легла в постель.
Мантина поправила на ней одеяло.
-Доброй ночи, княгиня.
-Подними штору, - попросила Кантана, - чтобы было видно небо. И тебе - доброй...
Служанка тут же выполнила просьбу и ушла.
Кантана осталась одна в спальне. Под легким и очень теплым одеялом ей опять стало холодно, и накатила опустошённость. Уснуть не получалось, девушка просто лежала и смотрела, как по темному небу ползли серые и лохматые, как раздерганная кудель, облака.
Хотела ли она, чтобы он остался, или вернулся сейчас же, и между ними случилось всё то, о чем ей вчера вскользь, осторожными словами объясняла мама? Вообще говоря, не очень. Должно быть, это всё не очень-то приятно, а про то, что в первый раз бывает больно, она и раньше слышала не раз. Но...
В сущности, то, что случилось только что, было унизительно. Было попросту оскорблением. Чтобы муж без объяснений взял и ушёл в первую ночь, оставив свою невесту одну, так и не став мужем по-настоящему. Об этом завтра узнают все в Изумрудном замке, от императрицы до поваренка на кухне...
И лучше всего было бы просто уснуть сейчас, а завтра обо всем подумать на свежую голову.
Но не спалось.
Выйдя из спальни новой Дьянны в переднюю, Мантина присела на кушетку, и, сосредоточившись, окликнула:
"Джелвер? Ты слышишь меня?"
Мантина очень хорошо умела разговаривать по-соддийски. Её слова миновали охрану у покоев и под окнами, услышал только тот, кому предназначалось.
"Слышу, Мантина", - откликнулся он.
"Князь ушел. Сразу взял и ушёл, понимаешь? Велел мне присматривать..."
"Гм... Вот и присматривай".
"Джелвер. Как ты думаешь, наш князь в своем уме? Или... что он задумал?"
"Не знаю. Завтра посмотрим".
12.Джелвер
Императорский замок никогда не спит. В императорском замке все вести разносятся быстро, если, конечно, очень не постараться, чтобы было иначе. А уж рассчитывать, будто никто не заметит, что князь соддийцев не остался на ночь в спальне своей молодой княгини...Или что никому нет до этого дела...
Это было бы слишком наивно.
Об этом заговорили уже за столом, когда место, где сидели молодые, ещё не успело остыть. Потом Джелвер услышал Мантину, и ругнулся про себя. От того, чтобы звать князя и высказывать ему своё недоумение, он удержался - Дьян его князь. Он имеет право решать и, возможно, у него есть веские причины поступать так, а не иначе.
Он может просто хотеть поступать так, а не иначе. У соддийцев не принято присматриваться, когда именно молодые впервые выполняют свой супружеский долг. А здесь, чего доброго, станут ждать простыню наутро.
Действительно, станут?..
Ещё и маг должен будет засвидетельствовать действительность случившегося, в том смысле, что кровь на простыне та самая, которая требуется.
Он нашёл взглядом мать девочки, Кайру Каюбу, та сидела за дальним концом стола, с застывшим лицом. Тоже уже знала, надо думать. Он подошёл, сел на скамью рядом.
-Тебе не о чем беспокоиться, лира Кайра. Просто наши обычаи отличаются от здешних. Мой князь не желал обидеть твою дочь, или ею пренебречь. Возможно, у него появились дела, или он получил важное известие.
-И это для него могло стать важнее свадебной ночи?
-Конечно. Он ведь князь. Многое может быть важнее свадебной ночи, лира.
-Хорошо, - она кивнула, но было очевидно, что аргументы её не убедили, - я надеюсь, князь объяснит это моей дочери.
Это следовало понимать так, что объяснять требовалось не дочери, а всему обиженному семейству, а может, и император тоже захочет, чтобы ему объяснили.
Искусство дипломатии - это такое искусство.
И что стоило Дьяну, раз уж ему вздумалось вот так внезапно жениться, просто взять и покончить со всем сразу?..
Покончить с невинностью невесты, точнее. Сделать, как здесь принято. Этого хотят все, этого хотят родные невесты, этого хочет невеста... несмотря на то, что она этого вовсе не хочет, скорее всего. Но она знает, что так надо, иначе не избежать насмешек в свой адрес от всего этого императорского курятника.
Джелвер Дьяна прекрасно понимал. Соддиец может долго кружить вокруг своей женщины, добиваясь сначала интереса, потом желания, потом - огня, и только тогда...
И неважно, где всё случится, в этом обличье или в другом, в спальне на постели или где-нибудь за облаками. Это притом, что женщина уже получена в жены с согласия родственников. Люди в большинстве своем поступают проще - свадьба, потом раздвинуть ей ноги, попасть копьем куда следует, пролить кровь и наутро предъявить простыню.