— Александр Борисович, так получилось, что вчера вечером я случайно нашел то, что вы потеряли.
— Потерял? — Турецкий нахмурился, стараясь припомнить, что же такое он потерял, однако так и не вспомнил. — Извините, а что я потерял?
— Корочку, — ответил Мордвинов.
— Корочку? — Турецкий задумчиво потер пальцем лоб. — Извините, но спросонок я плохо соображаю. Вы, кажется, сказали «корочку»? Я правильно понял?
— Именно.
Мордвинов замолчал. Турецкий думал, он еще что-нибудь добавит, но следователь Истринской прокуратуры хранил молчание. Тогда заговорил сам Турецкий:
— Извините, Юрий Алексеевич, не могли бы вы не говорить загадками? Скажите прямо — что вы нашли?
— Гм… Но ведь я уже сказал — ваше удостоверение. Я позвонил вам на работу и узнал у дежурного номер вашего домашнего телефона. И вот звоню.
— Подождите секунду.
Турецкий вскочил с кровати и быстро пошел в прихожую. Через несколько секунд из прихожей донесся его рассерженный голос:
— Черт! Чтоб вам пусто было, гады!
Он вернулся в спальню.
— Что случилось? — встревоженно спросила Ирина Генриховна.
— Ничего страшного. Просто… — Он поморщился. — Кажется, вчера вечером у меня украли бумажник и документы.
Турецкий взял трубку:
— Алло, Юрий Алексеевич? Не подскажете, где вы нашли мое удостоверение?
— Во дворе своего дома.
— А вы живете в Истре?
— Да.
Турецкий удивленно посмотрел на Ирину и шепотом повторил:
— В Истре! — Затем снова заговорил с Мордвиновым: — Юрий Алексеевич, а не было ли поблизости кожаного коричневого бумажника?
— Нет, — ответил Мордвинов, — только ксива.
Турецкий вздохнул:
— Ладно, хрен с ним, с бумажником. Спасибо, что позвонили, Юрий Алексеевич. Как и когда я могу забрать у вас свое удостоверение?
— Я могу заехать к вам сегодня.
— Это было бы здорово. Во сколько вы можете приехать?
— Часов в одиннадцать, двенадцать — как вам удобнее?
— Тогда давайте в одиннадцать, — сказал Турецкий. — Да, и… Юрий Алексеевич, с меня причитается.
— Это само собой, — не стал возражать Мордвинов.
— Вы что больше любите — водку или коньяк?
Мордвинов подумал и сказал:
— Виски. «Чивас Ригал».
Турецкий невольно присвистнул.
— Шучу, — сказал Мордвинов. — Ничего не надо. В одиннадцать я буду у вас.
— Знаете, как добраться?
— Само собой. До встречи!
— До встречи!
Мордвинов положил трубку. Турецкий — тоже.
— Сколько было в бумажнике? — спросила Ирина Генриховна.
— Рублей четыреста, — ответил Турецкий. — Мелочь, конечно, но все равно обидно. — Он легонько хлопнул себя ладонью по лбу: — Вот кретин! И как я так лопухнулся? Еще называется — следователь… Хорошо еще, что этот парень нашел мою ксиву. Странное совпадение, да?
— Угу, — ответила Ирина, потянулась и добавила: — И чего только не бывает в жизни.
Турецкий сидел за столом в своем кабинете и разглядывал фотороботы «солидных господ», которые приходили в гостиницу к мистеру Платту. Выглядели они вполне прилично и абсолютно не были похожи на бандитов.
На столе перед Турецким стояла черная чашка с дымящимся, пахучим кофе. Александр Борисович осторожно взял чашку, сделал маленький глоток, и в этот момент в дверь кабинета постучали.
— Войдите! — громко сказал Турецкий.
Дверь открылась, и в кабинет вошел высокий, сухопарый очкарик с умным, спокойным лицом и широким лбом с большими залысинами.
— Здравствуйте! — сказал он. — Я Мордвинов.
— А, рад вас видеть!
Турецкий поднялся ему навстречу. Мужчины крепко пожали друг другу руки.
— Присаживайтесь, — сказал Турецкий, указывая жестом на кожаное кресло.
Мордвинов сел в кресло и окинул взглядом кабинет.
— Шикарно здесь у вас, — заметил он. — Не то что у меня в кабинете.
— Стараемся произвести впечатление, — с усмешкой ответил Александр Борисович. — Знаете ведь, с какими людьми приходится иметь дело.
Мордвинов понимающе кивнул:
— Да уж, наслышан. Я тут навел о вас кое-какие справки… Говорят, вы занимаетесь убийством миллиардера Платта?
— Занимаюсь, — ответил Александр Борисович. — Пока, правда, без особого успеха. Вы привезли мое удостоверение?
— Ах да, простите. — Юрий Алексеевич достал из кармана удостоверение и протянул его Турецкому. — Вот держите.
Турецкий взял удостоверение, раскрыл его, пробежал взглядом, кивнул и сунул в карман.
— Значит, говорите, просто валялось во дворе? — спросил он.
Мордвинов улыбнулся и покачал головой:
— Не просто, Александр Борисович. Пришлось даже получить перо в левый бок, чтобы отвоевать вашу ксиву.
— Перо в бок? — нахмурился Турецкий.
Юрий Алексеевич махнул рукой:
— А, не беспокойтесь, это просто царапина.
— Что же вы раньше не сказали? Я бы сам приехал к вам в Истру!
— Да не беспокойтесь. Мне все равно нужно было в Москву — тут у меня есть одно дело… Да и вообще, не так уж часто я сюда выбираюсь. — Мордвинов улыбнулся. — Можно сказать, воспользовался случаем.
Турецкий с тревогой во взгляде посмотрел на левый бок следователя и сказал:
— Зря вы с ранением по улицам бродите. Не дай бог…
Мордвинов поморщился и нетерпеливо сказал:
— Да говорю же, чепуха, царапина. Забудьте о ней. Я и сам-то уже почти забыл.
— Ладно, попробую, — сказал Турецкий. — Тогда расскажите, что же с вами все-таки произошло?
Мордвинов слегка покраснел. Видно было, что воспоминания о минувшем вечере не доставляют ему никакого удовольствия.
— Да позавчера ночью какие-то хулиганы проткнули колеса моей «десятке». Машину я отгонять на стоянку не стал, чувствовал, что эти подонки вернутся. Решил их выследить. Вот и выследил. Одного отключил, но, пока за вторым бегал, первый исчез. А второй меня ножом в бок саданул и тоже испарился. В моем возрасте уже не так просто за хулиганами гоняться. Так вот, на том месте, где валялся первый хулиган, лежала ваша ксива. Видимо, выпала из кармана этого подонка.
— Жаль, что не удалось поймать его самого, — посетовал Турецкий. — Ладно, Юрий Алексеевич, спасибо за удостоверение. Я вам, кажется, кое-что должен…
Мордвинов хотел возразить, но Турецкий остановил его жестом, потом открыл тумбочку, достал из нее длинный бумажный сверток и протянул его Мордвинову.
— Вот, — сказал он. — Это вам. От чистого сердца.
Юрий Алексеевич посмотрел на сверток, потом перевел взгляд на Турецкого, нахмурился и покачал головой:
— Что вы, Александр Борисович! Я ведь пошутил.
— Вы, может, и пошутили, а я нет. Держите, если не хотите меня обидеть.
Мордвинов взял сверток и взвесил его в руке.
— Что это? — спросил он.
— Разверните и посмотрите.
Мордвинов развернул сверток, взглянул на бутылку «Чивас Ригал» и присвистнул (точно так же, как это сделал утром Турецкий).
— Вот это да! — ахнул он.
Александр Борисович улыбнулся:
— Рад, что вам понравилось.
Мордвинов вновь нахмурился и протянул бутылку Турецкому, но тот не дал ему сказать ни слова:
— И не вздумайте возражать! Вы ведь знаете, удостоверение стоит гораздо дороже. Дома выпьете за свое здоровье.
Мордвинов вздохнул и опустил руку.
— Ладно, — сказал он. — Бутылку беру, но при одном условии. Пропустим по стаканчику прямо сейчас.
— Я на работе, — напомнил Турецкий.
— По пятьдесят граммов, — сказал Мордвинов. — Иначе не возьму.
Александр Борисович немного подумал, потом махнул рукой:
— Ладно, черт с вами. Но только по полтиннику.
Турецкий вынул из тумбочки два стакана и поставил на стол. Потом подошел к двери и закрыл ее на замок.
Тем временем Мордвинов отвинтил крышечку с бутылки и наполнил стаканы до половины.
— Ах ты черт, — негромко выругался он. — Накапал вам на бумаги.
Внезапно Мордвинов уставился на один из листков, лежащих на столе.
— Мать честная, — тихо проговорил он.
— Что случилось? — быстро спросил Турецкий, подходя к столу.
— Откуда у вас эта физиономия?
Мордвинов ткнул пальцем в фоторобот одного из двоих «солидных господ».
— А у вас что за интерес? — прищурившись, спросил Турецкий.
— Мой интерес чисто профессиональный, — ответил Мордвинов. — Вчера утром этого человека нашли в Истринском водохранилище. Я расследую дело о его гибели.
Александр Борисович усмехнулся и удивленно покачал головой:
— И вправду замечено, что мир тесен. Так, говорите, он утонул?
— Угу, — кивнул Мордвинов. — Или ему помогли утонуть.
Турецкий насторожился:
— Помогли? Вы хотите сказать, что его убили?
— А как еще можно понять мои слова? — ответил Мордвинов вопросом на вопрос. Но затем слегка стушевался и добавил: — Впрочем, не все так думают.
— Но у вас хоть основания-то для такой версии имеются? — спросил Турецкий.
— Само собой, — ответил Мордвинов и рассказал о найденном трупе, следах чужих ботинок и вырванном клоке волос.
— Н-да, — проговорил Турецкий, задумчиво почесывая подбородок. — Основания и впрямь есть. Юрий Алексеевич, вас мне сам Господь послал. Вы уже установили, кто это?
— Установили. У него при себе были документы. Это некий Иван Петрович Кожухин, председатель Союза инвесторов России. Через час я должен встретиться с его женой. Правда, они уже два года в разводе… Постойте, Александр Борисович, но вы мне так и не сказали, что делает фотография моего жмурика на вашем столе?
— Это для вас он жмурик. А для меня — подозреваемый.
— Дело об убийстве Платта? — спросил Мордвинов.
— Оно самое, — кивнул Турецкий. — Так что к жене Кожухина мы с вами поедем вместе. Потом прокатимся к нему в офис и побеседуем с коллегами. Ну а пока… — Александр Борисович взял стакан. — Давайте-ка выпьем, раз уж разлили.
Глава четвертая
Похищение
1
Директор частного охранного предприятия «Глория» Денис Грязнов любил летние кафе. Он вообще больше любил бывать на ветреных столичных улицах, чем в тесных стенах кабинета. С клиентами своего детективного агентства, как чаще называли «Глорию», он тоже предпочитал встречаться здесь.
Мужчина, который сидел напротив него, был бледен и напуган. Говорил, то и дело сбиваясь на жалостное оханье и аханье. Лицо у него было пухлое, глаза — голубыми, как чистое летнее небо. Единственное, что было неприятным во внешности мужчины, — это его маленький, мокрый рот. Он был очень подвижным, этот рот, но двигался немного не в такт словам. Казалось, этот рот живет своей, отдельной и не понятной владельцу, жизнью. Звали мужчину Сергей Михайлович Акишин.
— Сергей Михайлович, успокойтесь, — веско сказал ему Денис. — Волнение вам сейчас ни к чему.
— Легко вам говорить, — пожаловался Акишин. — Посмотрел бы я на вас, если бы у вас пропала дочь.
Лицо Грязнова было серьезным и сосредоточенным — по собственному опыту Денис знал, что именно такие лица (а-ля майор Пронин) больше всего нравятся клиентам агентства.
— Обещаю вам, — так же веско, как и прежде, сказал Грязнов, — мы сделаем все, чтобы найти ее. Но для этого вы должны рассказать мне все толково.
— Ладно… — промямлил Акишин. — Ладно, я попробую. Мне порекомендовал к вам обратиться Антонов. Он мой старый приятель, и вы… вы здорово помогли ему года два назад.
— Да, я помню. Продолжайте.
— Моя дочь, она… — Голос Сергея Михайловича задрожал. — Вы знаете что… вы лучше задавайте мне вопросы. Мне так будет легче, чем рассказывать самому.
— Идет, — кивнул Денис. — Тогда начнем все по порядку. Значит, у вас пропала дочь. Вера. Ей восемнадцать лет. Как давно она пропала?
— Позавчера. Сперва-то мы с женой надеялись, что она заночевала где-нибудь у подруги…
— С ней это раньше бывало?
Акишин покрутил головой:
— Нет. То есть… бывало, конечно, но раньше она всегда звонила, если задерживалась. А тут ни звонка, ничего.
— Вы обзванивали подруг и друзей?
— Разумеется. Но никто ничего о ней не знает. Я уже и все морги обзвонил… — Сергей Михайлович шмыгнул носом и слегка побледнел. — Вот я и обратился к вам. В милицию-то страшно — вдруг похитители узнают об этом и убьют мою девочку.
— Значит, вы думаете, что Веру похитили?
— Господи, да я уже не знаю, что и думать, — промямлил Акишин.
— У вас есть фотография вашей дочери?
— Да, конечно. — Сергей Михайлович вынул из бумажника фотографию и протянул Денису.
С карточки на Грязнова смотрела красивая блондинка с проницательными, дерзкими глазами и чуть вздернутым носиком. «Вылитая Клаудиа Шиффер, только взгляд поумнее», — подумал Денис. Продолжая разглядывать лицо девушки, он сказал:
— Опишите мне ее. Рост, вес, особые приметы.
Акишин задумался.
— Рост — чуть повыше, чем у меня. Это значит… э-э… метр семьдесят два — метр семьдесят пять. Вес… Господи, да не знаю я, какой у нее вес! Вера — стройная и хрупкая девочка. Особых примет тоже нет. Ни шрамов, ни… Погодите, у нее есть родинка на левом ухе, на самой мочке.
— Это все?
Сергей Михайлович пожал полными плечами:
— Все.
Денис вновь взглянул на фотографию и спросил:
— Ваша дочь фотомодель?
— Нет, что вы! — В голосе Акишина прозвучало возмущение, словно предположение Дениса оскорбило его. — Она у меня умница. Можно сказать — вундеркинд. В прошлом году заняла первое место на соревнованиях программистов в Париже. Видели бы вы, какие программы она делает!
— Интересно, — пробормотал Денис.
Это и правда было интересно, поскольку полностью меняло взгляд сыщика на похищение девушки. Если бы у Веры Акишиной была одна красота, было бы вполне логично предположить, что ее похитили для того, чтобы увезти за рубеж и продать какому-нибудь преуспевающему публичному дому, где клиенты толстые, волосатые турки.
Но если девушка и впрямь была так талантлива, как описывал ее отец, значит… Впрочем, все могло обстоять гораздо проще.
— Сергей Михайлович, — вновь обратился Денис к Акишину, — расскажите мне, пожалуйста, о себе. Кто вы, кем работаете?
— Понимаю, — кивнул Акишин. — Вы думаете, что ее похитили с целью выкупа. Но, уверяю вас, я не миллионер. Больших денег у меня никогда не было.
— Но вы ведь бизнесмен?
— Ну да, бизнесмен. Только что из этого? Бизнесмен бизнесмену рознь.
— И все-таки расскажите мне о своей работе, — мягко, но настойчиво повторил Грязнов.
— Ну хорошо. Прежде всего, я доктор технических наук. Довольно известен в компьютерном мире. Должность у меня, прямо скажу, не очень громкая — я один из директоров в совете директоров компании «Информинвест». Компания наша старая и авторитетная. Вы наверняка о ней слышали.
— Слышал, — сказал Денис.
Акишин развел руками:
— Ну вот. Сами видите, что я не настолько богат и влиятелен, чтобы требовать с меня деньги.
— Это вы так решили, — заметил Денис. — Похитители могут думать иначе. Тем более что должность у вас вполне подходящая. И если похитители потребуют у вас сто тысяч долларов, вы наверняка сможете собрать эту сумму за несколько дней. Я прав?
Акишин нахмурился. Потом сказал обиженным и слегка раздраженным голосом:
— Денис Андреевич, вы говорите прямо как похититель.
— Извините, я не хотел вас задеть. Я просто пытаюсь понять, кто и зачем похитил вашу дочь. Если ее, конечно, похитили.
Последняя фраза окончательно вывела Акишина из себя. Лицо его посерело, плечи дрогнули, по щекам потекли слезы.
— Господи, — произнес он дрожащим голосом, — если с моей девочкой что-нибудь случится, я этого не переживу.
— Будем надеяться, что она жива и здорова, — спокойно сказал Денис. — Ваша дочь работает или учится?
— Учится. В университете, на факультете ВМК. На вечернем отделении.
— Где-нибудь подрабатывает?
— Не подрабатывает, а работает. На фирме, занимающейся разработкой и установкой компьютерных программ. График у нее свободный, в отличие от дней, когда она сопровождает выставки. А вообще… вы же понимаете, что Вере совсем не обязательно работать. Мы с женой обеспечиваем нашу девочку всем необходимым.