вглядываясь вдаль, а не во двор.
- Там, что-то происходит,- в голосе звучит тревога.
Сажусь рядом на верхнюю перекладину, заглянул во двор. Он в полумраке, лишь
Луна серебрит молчаливые хозяйские постройки, в тесном хлеву толкается скотина,
виднеется собачья конура, но к моему изумлению, закрыта дверцей и защёлкнута
щеколдой. Такое ощущение, жители не хотят, чтоб ночью от их дворов исходили какие-то
звуки.
Катя толкает меня в бок:- Сколько огней, там что-то происходит,- вновь повторяет
она.
Отрываюсь от осмотра двора, смотрю в сторону замка. Навесной мостик давно
опустили, по дороге, ведущей к посёлку, движется отряд конников. У каждого факел, они
взмахивают ими, крутят в руках, описывая огненные круги. По центру колоны движется
карета, с воткнутыми по периметру пылающими факелами. Передние всадники
отрываются от общей колоны, скачут во весь галоп, вот уже доносится улюлюканье,
хохот, радостные выкрики.
- Они кого-то гонят,- глухо говорит Катя, смертельно, бледнея.- Не наших ли это ребят?
Меня колотит словно от озноба, я полностью уверен, так оно и есть, ладони мигом
вспотели и скользят по сырому дереву, едва держусь на заборе, сердцу сжимает страх и за
себя и за друзей. Первое желание – спрятаться, забиться в щель, не издавать ни звука, как
та умная собака в будке. Но против воли, прыгаю вниз, вытаскиваю палку. Витя сжался, увидев мои приготовления к бою, но и он приготовил своё оружие, но держит неуверенно, как девочка швабру. Катя прижалась к моему плечу, дрожит, может, от страха или от
возбуждения, порывисто дышит.
- Кирилл, что нам делать?- голос у неё почему-то такой жалкий и она такая беззащитная, глаза заполнены слезами, готовые в любое мгновение пролиться на светлое лицо. Но … в
руках цепко держит палку, приподнятую вверх, не завидую я тому, кто попадёт под её
разящий удар.
- Не знаю,- честно сознаюсь я и как в параличе стою на дороге.
Тем временем погоня врывается посёлок, слышатся злые выкрики, свистят плети,
вскрикивает от боли Юра, кричит Игнат. Я в шоке, мне кажется, всё происходит в другой
реальности и это не со мной, Катя толкает меня в сторону, но я не сдвинулся с места, поднимаю над головой палку. Рядом всхлипывает Витя, но стоит рядом, на этот раз трясёт
в руках палку и старается, что-то выкрикивать, наверное, хочет напугать всадников.
Игнат увидел нас:- Уходите!!!- заорал он. Но его сбивают с ног, едва не топчут
копытами, рядом падает Юра, со свистом взвивается плеть, рвёт ему спину. На глаза
опускается красный туман, теряю остатки разума, бросаюсь на хохочущих конников, меня
отшвыривают, словно котёнка, падает Витя, сбитый на землю толстой плетью, Катя
мельтешит по кругу, смешно взмахивая палкой, а вокруг гарцуют смеющиеся всадники.
- Давно не было такого развлечения!- слышится звонкий девчачий голос.- Э, смотрите
мне, не забейте их насмерть, на дыбу отправлю!
С чёрного жеребца спрыгивает девушка двенадцати-тринадцати лет, в сияющих
латах, на голове рыцарский шлем с открытым забралом, смотрит на нас смеющимися
глазами, в руках держит короткую плётку.
- Откуда такие чудные?- хохотнула она, оглядывая нас снизу доверху.
С трудом встаю, помогаю подняться Вите.
- Будьте любезны, а где мы, куда нас занесло?- копируя интонации Игната, весело говорит
она.- Чудные. Вы же знаете, ночь не ваше время, сидите по своим дворам и не
высовывайтесь, когда мы охотимся.
- На кого?- против воли вырывается у меня.
Она хватается от смеха за живот, гогочут всадники, громыхая доспехами.
- Вы наша дичь!- у неё даже слёзы выступили на безупречном, без малейших изъянов, лице, невольно залюбовался её, но мгновенно отдёргиваю себя, она настоящее чудовище, хотя и девочка.
- Слушай, тебя никогда не стегали ремнём по заднему месту?- голос Кати вызывает шок у
присутствующих. Мгновенно наступает тишина, все теряют дар речи, вероятно, такие
выражения здесь не приняты.
Лицо девочки искажается от гнева, становится некрасивым и отталкивающим, в
глазах появляется звериное выражение и сулит смерть. Я пугаюсь за Катю, зачем она
провоцирует эту злобную фурию. Катя сама опешила от своих слов, вероятно, они
вырвались против воли, не привыкла она к такому отношению к себе, но это может быть
смертельно в данной ситуации.
- Ты … кто такая, маленькая дрянь?- с угрозой, но с великим недоумением спрашивает
девушка.
- Я Катя, а ты кто? Очередная избалованная папой-олигархом детка?
- Какой ол-ли-гарх?- с трудом выговаривает девица,- опешившая от незнакомых слов. Её
выбивает из колеи уверенный тон девочки, и она не спешит отдавать приказ, а всадники
уже опустили копья, чтоб нас пронзить.
Всадница подходит совсем близко к Кате, и неожиданно её глаза белеют от ужаса.
- У неё на лице веснушки, она дочь Морла!- и падает перед ней ниц.
Гл.5.
Если просто сказать, что мы обалдели от такой реакции, не сказать ничего. У Кати
отвисает челюсть, глаза округляются, но когда грохнулись на землю все тяжёлые рыцари, даже пыль взвилась, едва не бросилась наутёк.
- Кирилл, ты что-то понимаешь?- пискнула она в потрясении, глядя на театрально
подвывающую от ужаса девушку в сверкающих латах.
- Одно могу сказать, веснушки здесь в почёте, как вовремя она их разглядела.
Игнат, приподнимается на одно колено, помогает подняться Юре, у которого
разорвана хлыстом модная футболка и вся в пятнах крови, он стонет, испугано крутит
шеей, вопросительно смотрит то на Игната, то на Витю, на меня, на Катю. Витя кидается
помогать друзьям встать. Ребята истерзаны, кожа во вспухших рубцах, ноги подгибаются
после изнурительного бега, всё отдышаться не могут и поверить, что всё закончилось.
- Катюша, откуда она тебя знает и кто такой Морл?- удивляется Игнат.
При одном только упоминании этого имени, распростёртая ниц девушка затряслась
как паралитик.
- Начальство надо знать в лицо,- шутит Катя, с опаской наблюдая, как громыхая колёсами
по грунтовой дороге, приближается роскошная карета. Вот она останавливается,
некоторое время стоит без движения, затем откидывается резная дверца и наружу
выбирается высокая женщина в длинном, украшенном всевозможными кружевами и
блёстками платье, а на голове возвышается немыслимое сооружение – дракон, сидящий в
гнезде, вероятно - последний вопль здешней моды. За ней с опаской выходит пожилой
мужчина изрядных форм, разодетый словно попугай, на широком поясе болтается сабля, на рукоятке которой горят рубины.
- Кто мне может объяснить, что здесь происходит?- высоким властным голосом
произносит она.- Альмина, зачем ты валяешься в пыли? Это новая шутка? Деточка это
перебор, вставай, не пугай меня, милая,- женщина растерянно смотрит то на неё, то на нас.
- Алина, вставай, слышишь, что тебе тётя говорит,- хмыкает Катя.
- Я не Алина, я Альмина, - с нервозностью откликается девочка.
- Да какая разница,- Катя откровенно издевается, может это и не хорошо с её стороны, но
после всего, что они сотворили с её друзьями, её словно с катушек снесло.
- А ты не испепелишь меня?- приподнимается на локтях девушка.
- В смысле?- не поняла Катя.
- Ну, не выдохнешь на меня всёпожирающее пламя или не втопчешь ногами в сырую
землю?
- Зачем?- поперхнулась Катя.
- Так дети Морла всегда делают,- впервые с подозрением глянула на неё девочка.
- Ты доченька Морла?- высокая женщина с опаской приблизилась, широко раскрыв глаза, смотрит Кате в лицо, бормочет нечто нечленораздельное, отступает на один шаг.
- Да, веснушки есть. Но как ты, дитя, оказалась столь далеко от гнезда?- высокая женщина
неловко потопталась на одном месте и попыталась упасть рядом с Альминой.
- Не стоит,- растерялась Катя, удерживая её за руку.
Та выдернула руку, словно испугалась, что её сейчас оторвут, но на землю падать
не стала, мелкими шажками, семенит к застывшему, словно истукану, толстому мужчине.
- У меня сейчас крышу снесёт,- шепнул мне в ухо Игнат.
- А у меня уже снесло,- искренне признаюсь я.
- Вставая, Алина,- требовательно говорит Катя.
- Я не,- осеклась Альмина, со злостью глянула на худенькую фигурку Кати, нехотя встаёт, отряхивается, поднимает руку, громыхая доспехами, поднимаются рыцари и застывают в
ожидании.
- Объясни мне, Альмина, что здесь происходит?- Катя едва сдерживается от гнева, глядя
на своих истерзанных плетьми друзей.
- В смысле?- удивляется девушка, вновь с подозрением глянув на Катю.
- Что за охота у вас такая? Вы что, на людей охотитесь?
- На каких людей?- растерялась Альмина.- Ах, ты имеешь в виду свою свиту. Извини, они
ж не представились, вот и спутали их с прочими. А ты действительно дочка Морла?- в её
глазах загорается злой огонёк.
Я знаю, Катя весьма честная девочка и пугаюсь, что она с простодушием скажет
что нет. Незаметно наступаю ей на ногу, Катя морщится, искоса глянула на меня, сжимает
губки, с высокомерием смотрит на девушку.
- А что, не видно?- выставляя своё лицо вперёд, с вызовом говорит Катя.
- Да нет, это я так, просто мне удивляет твоя реакция,- отводит в сторону взгляд Альмина.
- А какая такая у меня должна быть реакция?- с простодушием спрашивает Катя.
- Сожгла бы нас всех и замок разрушила.
- Ещё не вечер, то есть – не утро,- шутит Катя.
Альмина сжалась, словно после удара, забрало с грохотом падает вниз, закрывая её
испуганное лицо, поспешно вновь откидывает, смотрит настороженно, словно хорёк из-за
кустов, но вроде как … усмехнулась.
- И всё же у тебя веснушки,- вновь с растерянностью повторяет она.- А знаешь, мы вас
всех приглашаем в гости,- осторожно говорит она и смотрит на нашу реакцию.
Интересно, думаю я, чтоб настоящая дочка Морла ответила бы. Катя на миг
задумалась.
- Какие гости, не забывайся?- неожиданно для всех нас с вызовом заявляет она.
- Я не это имела в виду, конечно, это мы гости на твоей земле,- растерянно мямлит
Альмина, хотя мне в её голосе почудилась насмешка.- Верно, с дороги проголодались, путь от гнезда не близкий, а кругом пустоши,- вновь говорит она странные слова.- Не
соизволите разделить с нами скромную трапезу? Этим вы сделаете нам великое
одолжение. А тем временем великая колдунья свяжется с вашим батюшкой, может он даст
кое какие указания на ваш счёт,- Альмина делает поклон и жестом приглашает нас к
карете.
Сердце у меня бухается в пятки, вот скоро и раскроется наш обман. Смотрю, и Катя
вздрагивает, на лице появляется испуг, но быстро прячет его за нахмуренными бровками, когда Альмина стрельнула исподтишка злым взглядом.
Ну, вот, придётся повременить с чужим двором. Только бы ноутбук кто-нибудь не
нашёл, иначе не вернёмся домой. От этих мыслей продирает мороз, словно спину
запорошило снегом.
- Так места в карете для всех не будет,- рискнул напомнить о себе я.
- Ты позволяешь им разговаривать?- удивляется Альмина.- Что-то ты на Фурию мало
похожа,- напрягается она.
- Не твоё дело,- шмыгнула носом Катя, оторопевшая от её слов. Вот оказывается, за кого
её держат.
Друзья обалдевшие смотрят на Катю, Игнат ехидно улыбнулся, Юра
многозначительно кивает, а Витя почему-то расцвёл в улыбке. Что до меня, то в голове
шарики заскочили за ролики.
- Конечно, конечно,- поспешно соглашается Альмина, но в глазах недоверие растёт с
каждой секундой.
- Девочки, верхом поедете или к нам в карету?- слышится елейный голос высокой
женщины. Тучный мужчина шумно высморкался, утёр выступивший пот с лица, толстые
губы шлёпнулись друг о друга. Я с удивлением замечаю, он смертельно боится, даже
больше, чем высокая женщина и Альмина. Хотя нет, Альмина не слишком и боится,
верно, мысли кое-какие, насчёт нас появились, боюсь не в нашу пользу. Катя держит
марку, но зная её, понимаю, сколько сил прилагает к этому. Дай бог, чтоб не сорвалась, а
эта дрянь, в сияющих доспехах, замыкается в себе, на лицо наползает понимающая
улыбка. Плохо, очень плохо, раскусит, как пить дать – раскусит.
- Так вы откушаете с нами или … у вас дела?- протяжно тянет она.
- Почему нет, надеюсь, всякой ерундой кормить не будите,- с вызовом отвечает Катя.
- Что вы, я знаю, что любят Фурии, молоденьких упырей, запечём в собственном соку, сушёных жаб к пиву, острую приправу из комаров и мух к человеческим почкам.
Витя зеленеет, отскакивает в сторону, его выворачивает наизнанку, Игнат
бледнеет, Юра вытягивает шей, что твой Рождественский гусь, я отшатываюсь, меня
начинает мутить также как и Витю.
Катя хватается за меня, бледнеет, под глазами тёмные круги, но находит в себе
силы, почти твёрдым голосом заявляет:- Всё это, конечно здорово, Алина, но с дороги я
притомилась, немного выспаться надо, утром перекусим.
- Так кушать под утро, кошмары будут мучить, плохо принимать пищу перед сном,-
Альмина смотрит с прищуром и даже на Алину не отреагировала.
- Не твоё дело,- Катя явно нервничает и с трудом держит себя в руках.
- Как скажешь, могущественная Фурия,- с насмешкой опускает глаза девочка в рыцарских
доспехах.
Мы на гране провала, Альмина почти уверена, Катя не та, за кого выдаёт, но …
сомнения у неё всё, же есть – это нас спасает.
- Будь уверена, несокрушимая Фурия, не успеет взойти Солнце, а колдунья сможет
связаться с твоим бессмертным отцом,- ехидно улыбается она.- А звать то тебя как?-
блеснув белоснежными зубами, спрашивает она.
- К-Катя,- заикаясь, говорит девочка.
- Как мило, такое человеческое имя,- Альмина склоняется в поклоне.- Прошу в карету, я
рядом поскачу, а свита твоя пусть с рыцарями бежит. Я правильно говорю?- откровенно
скалится Альмина, с лязганьем закрывает забрало на лице, властно вытягивает руку, рыцари, звеня железным обмундированием, с усилием запрыгивают на коней. Призывно
звучит рог, высекая искры, колонна двинулась к замку.
Катя судорожно кивает, деревянной походкой идёт к карете. Высокая женщина
окатывает её ледяным взглядом. Вероятно, что-то заметила в изменении поведения
Альмины, толстяк, напротив, сама любезность, толстые губы вытягиваются в трубочку, взгляд льстивый и заискивающий. К своему ужасу замечаю у него острые, как бритва, прямые клыки. Неужели вампир? Когда Катя исчезла в карете, высокая женщина
оборачивается к нам, в темноте глаза сверкнули красным огнём, на бледной коже заметна
синева, как у давно умершего человека. Она внимательно смотрит на нас и наши ноги, словно прирастают к земле, жутко улыбается, обнажив такие же, как у толстяка, узкие, длинные клыки и, не сводя с нас взгляда, втискивается в карету, едва не сбив невероятное
сооружение на своей голове.
- Что стоим, бегом, бараны!- Не слишком учтиво выкрикивает Альмина, взмахивает
хлыстом, но бьёт рядом о землю, выбив из дороги мелкую щебёнку.- Будьте любезны, а
где мы, куда нас занесло?- слегка приоткрывает забрало, вновь копирует интонацию
Игната и звонко хохочет.
- Влипли по самые уши,- шепчу я.
- Ребята, вы видели, у них клыки?- едва не стонет Витя.
- Смотри, не обделайся,- очень грубо изрекает Игнат, но вероятно так говорит, затем, чтоб
Витю как-то отвлечь, а сам трясётся, словно вышел из ледяного душа.
Юра растеряно крутит шеей, страдальчески кривит губу, такое ощущение, ещё
мгновение и расплачется.
- Сильно больно?- с участием спрашиваю его.
Вновь хлыст рассекает воздух, на этот раз цепляет мне ноги, делаю прыжок вперёд