— Я сейчас пущу по толпе шепоток, что тебе без принца бал не мил, и ты ждешь его появления, отсиживаясь в покоях. — Отец ладонью позвал двух страж. — Провести до покоев графини Киртон, хоть волос… Уничтожу.
Вырвавшись из душного зала и оказавшись в прохладном коридоре, я чуть сбавила шаг. Здесь мне было не страшно, а вот сидеть в покоях Матильды и ждать чуда чудесного появления принца, желания совсем не было. И я шла как можно медленнее. Стража неторопливо шагала следом.
Навстречу нам вышел граф, и не прошел мимо, как я предположила, а остановился и дождался приветствия.
— Доброй ночи, десница Шано.
— Вы свободны. — Подхватив меня, удивленную под локоток, граф повел в ту сторону, из которой только что пришел.
— Десница?
Шано остановился и медленно повернул голову.
— Я же сказала, вы свободны.
— Но нам дали приказ сопроводить герцогиню до ее покоев.
— Я освобождаю вас от этого задания, и спешу заверить — я сам справлюсь со столь не легкой задачей.
— Но, десница?
— Вы смеете спорить господа? — спросил граф, в то время как глаза его начинали краснеть.
— У нас приказ от герцога Волонье.
— Вы подозреваете меня в государственной измене?! Здоровье и благополучие госпожи Рубины, сейчас находиться под моим контролем, и я вас уверяю, я справлюсь с этим лучше, чем вы. — Последнее он прошипел, и его начала окутывать серая дымка.
Видимо я не одна это заметила, так как охрана, переглянувшись, поклонились, и собрались, уже было выходить, как граф добавил:
— Что б до конца вечера на глаза ни мне, ни деснице не подались. Ясно?
— Так точно.
Я смотрела на то, как испуганная стража улепетывала, и подумал о том, как же быстро граф решает проблемы.
Вот если бы он и был наподдавшим, они сейчас собственноручно, почти не проявив сопротивления, отдали меня в лапы убийцы.
Я была более чем уверенна, что они в правду до конца солнца будут избегать встречи с отцом и самим графом. Я бы наверно тоже не отказалась убежать сейчас.
Прервав мои рассуждения, граф, под локоток повел меня к покоям Матильды.
Всю дорогу он молчал, и лишь уже у покоев графини, спросил:
— Почему я каждый раз должен искать вас, герцогиня?
— Я не могу найти не одного повода для того, что бы вы меня разыскивали.
Граф остановился и посмотрел на меня.
Но я была непоколебима. Я смотрела в его фиолетовые глаза с нескончаемым равнодушием. Лишь чуть хмурила брови.
Граф, тем временем, продолжил:
— Я хотел бы извиниться перед вами, герцогиня. Я обидел вас и высмеял. Мое поведение было не достойно вашей персоны. Вы были в трудном для вас времени, а я вам не помог. Если вы желаете, можете отправить меня на конюшню, на порку.
Он смотрел мне прямо в глаза. Это был вызов, он ждал ответа как жертву. Как волк ждет зайца, что бы вцепится в его белую шейку и оросить белоснежную шубку алыми каплями.
— Уважаемый граф Шано…
— Шайэн.
— Уважаемый граф Шано, если вам будет угодно, вы можете, хоть сейчас отправится на конюшню. Но только, учтите, эту будет принятое лишь вами решение. Я в этом участвовать не собираюсь. Всего вам доброго, благополучия, деток здоровеньких.
Сделать еще шаг мне не дали, и на полуобороте, граф припечатал меня к стене, удерживая за плечи.
Он молчал. Я тоже молчала. Мы просто смотрели друг на друга. В ожидании того, кто же первый сдастся.
Я смотрела в фиолетовые глаза, и понимала, что я раньше никогда не видела валлийца так близко, не смотрела в лицо, не разглядывала радужку глаз. Я никогда не смотрела так открыто в лицо мужчине, не следила, как сосредоточено меня разглядывают чужие глаза. Ни доли стеснения, ни капли смущения, как будто, так и должно было быть. Мы разглядывали друг друга так, как будто другой возможности нам и не представиться.
— Рубиночка, ты здесь? Дорогая?
Голос Матильды раздавался, где то в начале коридора.
— Вам лучше исчезнуть. — Прошептала я, мечтая о том, что бы Матильда вдруг неожиданно приобрела скорость улитки.
— Как скажете, герцогиня.
Его руки отпустили меня так же резко, как и поймали пару минут назад, и граф растворялся в темноте, потушив все свечи на своем пути, порывали воздуха.
— Матильда, я здесь. Я жду тебя.
Матильда с неожиданной прытью, дошла до меня и, посмотрев в лицо, спросила:
— Доченька, все, что сказал Майколтон, правда?
Доченькой она называла меня только в минуты особого единения. И я позволяла. Иногда мне очень хотелось, что бы хоть какая нибудь женщина назвала меня «дочкой». Из уст Матильды это было приятно.
— Правда. Мотти, он мне платье порвал, то, что ты мне подарила.
Слезы опять выступили на глазах. И заревев, я уткнулась носом в пухленькое плечо.
— Ничего, я тебе другое подарю. Не плачь девочка. — Погладив меня по голове пару минут, вытерев все слезы, графиня повела меня к себе в покои.
— Какая же скотина затужила все свечи. — Причитала Матильда.
А я знала какая. И, похоже, она мне очень нравилась.
**********************************************************
Матильда жила при дворе, отказавшись от своего наследного имения, в пользу, сохранения средств, в королевской казне. Так что этот замок Мотти вполне могла считать своим домом, за не имением другого. Зато она всегда была при дворе, была в курсе всех свежих сплетен и всегда находилась поближе к королю, чем и заслужила его безграничное доверие.
Затащив меня в свои покои, которые, кстати, были больше чем мои раза в три, и имели несколько комнат, в отличие от моей одной, имели безумную обстановку.
Стены были украшены оранжевым шелком, ореховая мебель, цветная постель с множеством маленьких подушечек. Жить здесь я бы не смогла, сходя с ума от цветовой гаммы, но Матильда чувствовала себя уютно.
Рухнув на это цветное безумие, я сладко потянулась.
Вкратце рассказав историю о нападении, опять же не сообщив о Шано, я немного успокоилась.
Матильда пила вино, крепленное, и слушала меня, широко распахнув глаза.
Дослушав, Матильда поставила кубок на пол и, поднявшись с кресла, сказала:
— Я сейчас сбегаю до твоего отца. По пути позову Сезара. Не уходи только никуда, я скоро вернусь.
— Не надо!
— Чего не надо? — Вопросительно посмотрела на меня графиня.
— Не зови Сезара. Мы немного повздорили.
Ничего не ответив, графиня умчалась.
Я осталась одна со своими мыслями. Граф не выходил у меня из головы. Что-то в нем тянуло меня и звало к себе. Я знала его лишь несколько часов и такие чувства. Неужели это и есть любовь? Матильда говорила, что я пойму это сразу, как только увижу его. Говорила, что это непреодолимая сила, которая разрывает голову, и сердце на части. У меня такого не было, мне просто хотелось подольше смотреть в его глаза.
Матильда вернулась с плохими новостями. Ну, плохими они, конечно, были по ее мнению.
Принц не смог явится на бал, так как юноша очень хотел поразить меня умение проводить бой верхом на коне. Идиот. Опять же, с моей только точки зрения, а со слов Матильды, храбрый молодой человек. И вот, на последней тренировке, ушибся и теперь имеет на лице — синяк, одна штука.
Явится на бал с фонарем, принцу не позволила репутация и стыд. Очаровательное лицо принца было изуродовано! И кем? Бревном! И, о Сереброцветая! Сюрприз удался!
Мне же напротив, стало легче. То есть у меня есть время подумать, пока принц не оклемается. А это солнц семь. Мне хватит. Видеть его мне не желательно, так как мы не знакомы, а познакомится, по правилам, должны именно прилюдно. Так что пока фонарь не пройдет, принц будет меня избегать.
Самых приближенных короля расселили в северном крыле замка, и шансов столкнуться с принцем у меня не было. Так что замок, точнее южная его часть была предоставлена мне полностью. Единственное о чем я думала, это кто же на меня напал. И где он сейчас?
Стоит ли мне его опасаться.
Матильда, уже выпив достаточное количество вина, клевала носом. Уложив ее спать, и клятвенно пообещав дойти до комнаты без происшествий, я выскользнула из покоев графини, и побрела в сторону своих.
Что-то в моей душе мечтало, что бы прямо сейчас, из тусклого коридора, навстречу мне шел Шано. Но этого не произошло. Вместо графа, у моих дверей стоял Сезар.
Грыыыыых…
— Рубина! — Улепетывать назад уже было поздно и, набрав в грудь как можно больше воздуха, я сделала шаг на встречу.
— Я так волновался! Что случилось? Почему ты не позвала меня?
Теплые и тяжелые ладони опустились мне на плечи, а добрые глаза казалось, смотрят прямо в душу.
Эх, знал бы ты, почему сам бы не рад был.
— Я так волновался.
С этими словами он прижал меня к своей груди.
Мне показалось, что в темноте коридора я увидела движение. Но, поморгав для верности пару раз, смирилась с тем, что это, скорее всего паранойя.
— Рубина, посмотри на меня?
И оторвав меня от себя, Сезар наклонился и посмотрел мне в глаза.
Да, ростом его природа наделила, тут не поспоришь.
— Почему ты не позвала меня?
— Я… Я не успела.
— Майколтон нашел тебя в твоей комнате. Почему ты не пошла ко мне?
— Я испугалась. — Неожиданно честно для себя, ответила я.
Ведь лишь некоторое время назад, граф угрожал мне расправой над ним, и какое-то время я вообще рассчитывала прятаться от Сезара, дабы лишний раз не провоцировать Шано.
После этих слов Сезар вновь склонился надо мной и поцеловал.
Двумя руками он обхватил меня за талию, и прижал как можно ближе к своему телу.
Может на мне сказалась усталость, или испуг, но я не сопротивлялась. Мне захотелось как можно больше времени провести в его таких знакомых и теплых руках.
Почувствовал, что я не отталкиваю его, Сезар провел языком по моим губам, легко, едва ощутимо, но мои колени от чего то, задрожали, и не ощутив сопротивления мужчина, уже уверенно, проник в мой рот.
Губы его были горячими и буквально обжигали меня. Но что то все равно было не так.
Сезар тем временем придавил меня к стене, и, продолжая целовать, начал изучать мое тело руками.
Вот тут то, я и поняла — ждать он не сможет.
Горячий реванец, не вытерпит и пары солнц рядом со мной, оставив попытки доказать мне свои чувства. Он слишком желал меня, возможно даже слишком любил. И когда его рука уже развязывала ленту моего корсета, я как могла, выставила руки вперед и сказала:
— Нет!
— Почему нет, Рубина? — Продолжая целовать мою шею, и не обращая внимания на мой отпор, спросил он.
— Нет, Сезар, я не готова.
— Не бойся, я не обижу тебя.
— Сезар, пожалуйста.
— Рубина, я так долго этого ждал, не отталкивай меня.
И взяв мои руки за запястья, он отвернул их от себя и убрал за мою спину.
— Я не обижу тебя, обещаю, тебе понравиться.
— Нет, Сезар, пожалуйста, мне нельзя, я же девочка!
— Я знаю. Недаром столько лет сторожил твою спальню, чтоб какой нибудь сопляк посмел тебя обесчестить.
Теперь он давил меня к стене уже всем телом, не оставляя возможности вырваться.
— Только не кричи, прошу тебя.
Какой там кричать! Я дышать не могла! А он продолжал развязывать ленту и настойчиво тянул платье вниз.
— Тебе будет хорошо. После такого Майколтон точно отменит помолвку с принцем! С этим сопляком! Я видел его, Рубина, и поверь мне, я лучше. Я докажу тебе что я лучше.
Платье трещало по швам, оголяя плечи и возможно, Сезар увидел бы и грудь, но в эту секунду возле моего лица пролетел кулак и ударил мужчину прямо в голову. От столь неожиданного удара, Сезар не успел бы прикрыться, в любом случае, тем более, он был очень занят снятием с меня одежды, что и решило его судьбу.
Он упал как подкошенный и я только сейчас увидела, графа Шано. Казалось, он полыхал огнем, причем в прямом смысле. Вокруг графа танцевала черная дымка, словно языки пламени она держалась за его одежду. Почти прозрачные, но различимые лепестки черного пламени, ласкали его темный китель. Выражения лица, словно лед, покрывал мое тело изморозью и вызывало дрожь. Глаза горели красным огнем, словно два угля, раззадоренных ветром.
— Дама сказала «нет». — Ледяным тоном произнес Шано.
Я не знаю, кому он это сказал, но Сезар был без сознания, а я уже была на грани обморока.
Неожиданно он перевел взгляд на меня, и я сжалась в комок и присев укрыла голову руками.
Кто знает, что у него в голове, может он и меня вырубит заодно с Сезаром?
Но в место этого, граф сделал шаг в мою сторону и тихим, угрожающим голосом, спросил:
— Боишься?
Я молчала, слезы паники уже сковывали горло и застилали глаза. Боясь даже сделать лишнее движение, я едва дышала.
— Я спросил, ты боишься?
— Д-да.
— Встань.
Я затрясла головой и продолжила сидеть.
Шано схватил меня за плечо и рывком поставил на ноги.
— Я сказал тебе встать! — Рявкнул он, стараясь повернуть меня так, чтоб я смотрела ему в глаза. — Я говорил вам, герцогиня, что бы вы ни приближались к нему. Говорил? Вот последствия. Вы сами виноваты.
С этими словами, он перекинул меня через плечо и понес вдоль по коридору.
— Чтооо? Куд-да? — шептала я.
— Вы проведете ночь, в моих покоях. Я не намерен сторожить вашу спальню, герцогиня. Я не ваш верный пес. — Сделав акцент на этих словах, он намекнул на то, что сказал мне Сезар пару минут назад.
Значит, граф слышал все, что он мне говорил. Интересно, все ли он видел?
— Но… Мне нельзя спать у вас! — Я решила, что если окажусь в его спальне, он может повторить, то, что сам и остановил.
Больно поставив меня на ноги, он тряхнул меня за плечи и сквозь рык, сказал:
— Вы думаете, что я вас изнасилую?!
Я кивнула, стараясь не смотреть ему в глаза.
— Даже если и так, вы не особо сопротивляетесь. — Прошипел он.
Это стало последней каплей.
Страх сняло как рукой. И чего это я так раскисла? Это мой замок, и я тут хозяйка! Сейчас как заору, все примчаться. Я устрою такой скандал, что помолвка не то, что сорвется, а разлетится в дребезги.
Звонкий хлопок пощечины разлетелся эхом по коридорам.
— Не смейте. — Прошипела я.
— Где была эта решимость, когда вас лапал этот потомок верблюда?
Еще одна пощечина.
— Не смейте так говорить. Вы его не знаете. Не знаете меня. То, что меня кто-то лапает, как вы выразились, не ваше дело.
— Ошибаетесь. — Сказал он и коснулся моего виска.
Тело как будто в одно мгновение уснуло. Мышцы расслабились, кожа согрелась.
Падающую меня, Шано подхватил на руки и, понес дальше, уже молча. Я не могла пошевелиться, открыть рот, что-либо сказать, я только моргала и смотрела на графа.
Он смотрел только вперед и сурово поджимал губы. Глаза его продолжали гореть, но уже не так ярко.
Красивый. О, Сереброцветая, какой же он оказывается красивый.
Не смотря на всю неловкость ситуации, я до последнего не могла поверить, что он причинит мне боль. Я не могла представить, что возможно он сейчас тащит меня в свои покои, что бы надругаться. Я была спокойна. Невероятно и неправдоподобно спокойна.
Я никогда не видела магов, но граф определенно им являлся. Так может это колдовство, какое то? Может он меня заколдовал и поэтому он мне нравится? Нравится? Да, он определенно мне нравился. Я чувствовала силу, которая бежала по его венам, и она тянула меня к нему, словно пламя мотылька. Такой жуткий и злой, он напоминал мне отца в моменты ярости, но как бы, то, ни было, я боялась его, но только не так, как должна была.
Пока я размышляла, граф донес меня в северное крыло, до дверей своей комнаты, и, открыв ее, с ноги сказал:
— Свет.
Над нашей головой загорелось три ярких шара, которые плавно передвигались под потолком.
Шано положил меня на постель и сел в кресло.
Мне показалось, что он специально положил меня так, что бы я ни видела его, а смотрела в потолок.