— Бумаги у меня, — голос поневоле срывается на хрип. — Ингвар, пора отсюда сваливать, тут не только полиция шухер наводит, но и кто-то из Сородичей.
А при должном настрое он может развить очень бурную деятельность. Едва я произнес последнее слово, как машина рванула с места с максимально доступной скоростью. Всегда бы так… Даже Олег соизволил проявиться из зеркала и бухнулся на сиденье рядом со мной. Раздраженно отмахнувшись от моей попытки задать вопрос он без всяких церемоний вышиб заднее стекло и с его рук сорвалось туманное облако, мгновенно затянувшее пространство позади машины. Явно улучшив свое настроение проведенным действием, очевидно предназначенным для маскировки путей нашего отхода, он обратил внимание на Драгутина и поинтересовался у меня:
— Кто его так хорошо помял?
— Сородич очень странного вида. Уродлив как персонах из низкопробного фильма ужасов, способен управлять стаями животных, в моем случае крысами, и исчезать из поля зрения. Однако, это ни к коем случае не невидимость, а именно уход с материального уровня.
Последовавший ответ состоял из нескольких десятков матерных слов, объединенных в сложную конструкцию. Аж завидно, лично я так не умею.
— Успокойся, — осадил разошедшегося Олега бесстрастный голос Ингвара. — Пусть он расскажет нам произошедшее в здании во всех подробностях. Там разберемся, что, как и зачем.
Глава 5. Ученик
Весь мой рассказ занял минут пятнадцать и это с учетом некоторых комментариев несколько оклемавшегося Драга. Ингвару и Олегу хватило терпения не перебивать меня и не сбивать с толку своими вопросами, пусть даже они и были важными. В конце отчета о проведенной операции я извлек из карманов плаща пусть и изрядно припорошенные сыпавшимся на меня строительным мусором, но вполне удобочитаемые документы. Ценные бумаги и несколько денежных пачек я также выложил, но они не вызвали ни малейшего интереса. Логично, по сравнению с секретной документацией ценность их ниже на пару порядков.
— Прелестно, — проурчал вцепившийся в бумаги Ингвар, словно кот обожравшийся сметаны. — Пусть это совсем не то, на что мы рассчитывали. Олег, здесь вовсе не информация о финансовых потоках, контролируемых кланом Вентру. Это часть заметок Носферату, черновые досье на некоторых влиятельных людей нашего домена. Также тут есть готовые варианты воздействия на некоторых из них с прилагающимся компроматом.
— Хм, неплохо. А досье на членов Камариллы тут нет? Красавчики собирают компромат на всех, ты же великолепно знаешь об их повадках.
— Ха! И еще раз ха, — слова Ингвара были словно сотканы из концентрированной серной кислоты, столько в них было желчи и сарказма. — Стали бы они держать такие ценные материалы вне зоны неприкосновенности да еще под такой скудной охраной. Всего один гуль да появившийся впоследствии Сородич невысокого ранга, к тому же непрофессионал в области боя, раз ухитрился упустить двух неофитов.
Зона неприкосновенности, гуль… Я не мог уловить смысла услышанных терминов, что весьма раздражало. Ясно было лишь то, что гуль — тот человек с нестандартно быстрой реакцией и повышенной живучестью, по ощущениям напоминающий Сородича, но не совсем.
— Гуль, это кто? — задал я вежливый вопрос и получил совсем невежливый ответ.
— Потом, не мешай! — хором рявкнули Олег с Ингваром.
Ладно, хрен с ними, повыпытываю ответ на столь заинтересовавший меня вопрос несколько позднее. А сейчас послушаю, что еще интересного и непонятного они скажут.
— Носферату сейчас стопроцентно пар из ушей пускают. Как думаешь, Олег, насколько вероятна с их стороны попытка ответной пакости?
— Вероятность высокая, но физическое воздействие никогда не было их любимым оружием. Скорее всего сбросят пакет информации о нас заинтересованным членам Камариллы в качестве ответной гадости. Да и особо рыть землю копытами им нет резона — сведения не столь важные, к тому же никто их них не пострадал, даже гуль отделался несколькими дырками в организме. Нет, особо сильно стараться они не будут, так, исключительно для проформы.
Наша машина резко сбавила ход и остановилась возле известного в городе клуба. Олег открыл дверцу и выскочил наружу довольно потягиваясь. Видно, пребывание в машине порядком ему наскучило.
— Временно прощаюсь с вами, — пропел он, изобразив шутовской полупоклон в нашу сторону. — Дела, дела и еще раз дела. Драгутин, хватит сиденье протирать, пошли.
Драг протягивает мне руку, которую я и жму.
— Удачи тебе, командир. Надеюсь мы еще поработаем в одной команде?
— Возможно. По крайней мере я буду всячески это поддерживать. И еще… Никогда не забывай об осторожности, а то рано или поздно тебя закопают уже навсегда.
В ответ слышу только искренний смех. Он так ничего и не понял — в новом, недавно открывшемся мире, выживает лишь тот, кто сумеет связать в единое целое осторожность и боевое безумие, жестокость и рассудительность. Сочетание противоположностей дает сумевшему осознать это неоспоримое преимущество перед другими, продолжающими мыслить старыми категориями. Впрочем, объяснить это невозможно, нужно понять и главное принять подобное самому, без чьего-либо участия. Не сумевшие сделать это долго не проживут.
Лимузин вновь шуршит шинами по асфальту, с каждой секундой сокращая расстояние, оставшееся до дома. В разбитое стекло игриво посвистывает свежий ночной ветер и уже практически ничего не напоминает о недавних событиях, произошедших со мной. Только небольшая стопка бумаг уютно покоится в карманах у Ингвара.
— Ты спрашивал меня, кто такой гуль? — не поворачивая головы произносит Наставник.
— Да, но не только и не столько. Я надеюсь время задавать вопросы наступило?
— Бесспорно. Ты прошел все необходимые проверки, теперь я буду вести тебя по дорогам по иному открывшегося мира до тех пор, пока не сочту готовым.
— Готовым для чего?
— Для всего… — тенью скользнула легкая ирония. — Знания, боя, жизни, смерти. Готовым стать частью нашего мира и в то же время остаться самим собой. Для умения находить друзей и выбирать врагов в постоянно меняющихся условиях. А главное для способности самому стать Наставником для того неофита, что ты выберешь когда-нибудь.
— Учиться можно вечно и всегда найдется то, чего ты еще не знаешь, — задумчиво произношу я. — Кто будет решать степень моей готовности?
— Учиться НУЖНО вечно, — поправляет меня Ингвар и я полностью с ним согласен. — Решать же будешь ты сам. Но многолетний опыт говорит, что требуется никак не меньше десятка-другого лет для обучения неофита основам знаний. Впрочем, таким как твой напарник по испытанию, Драгутином кажется его зовут, это вряд ли предстоит.
Изображаю на лице гримасу удивления. Я действительно не могу понять, почему Наставник столь категоричен по отношению к Драгу? Не кладезь премудрости, психика на грани разноса вследствие кладбищенской проверки на прочность, но все же не совсем плохо.
— Именно поэтому, — он словно читает мысли, еще не облеченные в слова. Мне становится неуютно от такого предположения. — Нет, ученик, мысли я читать не умею, но в данном случае ход твоих рассуждений можно проследить без малейшего труда. Дело в том, что такие как Драгутин и ему подобные практически никогда не становятся чем-либо значимым в нашей иерархии, они обречены быть бойцами всю свою жизнь. Часто недолгую…
— Их постоянная жажда боя и расшатанная психика часто приводят к смерти?
— Да, ученик. Багровый туман злобы туманит мозг, в то время как равнодушный расчет и ледяная ненависть придают мыслям особую четкость. Мы приехали, продолжим наш разговор у меня в кабинете.
* * *
Как по разному может восприниматься одно и то же место в зависимости от того, кем именно ты появляешься там. Большая разница между испытуемым и полноправным учеником хозяина дома, это я понял вновь появившись в особняке Ингвара. Вроде бы ничего и не изменилось, но в то же время перемены словно витали в воздухе. Даже дверь с вечно голодным аморфом-стражем уже не казалась слишком опасной и воспринималась скорее как необходимый элемент дома, к тому же могущий оказаться полезным в некоторых случаях.
К моему удивлению Ингвар направился не на верхние этажи, а к витой лестнице, ведущей вниз. Неужели именно там он и расположил свой кабинет? Странно, обычно его располагают на самом верхнем этаже, поднимая над землей подальше от мирской суеты. Он же, судя по всему, предпочитал отстраняться от мира, не поднимаясь над землей, а опускаясь в ее глубины. Один виток лестницы, второй, третий… Мы уже прошли мимо нескольких дверей, скрывающих за собой неизвестность. Что за ними? Склады оружия, магические лаборатории или просто помещения для тренировок — я не знаю. Четвертый виток и мы на самом нижнем ярусе особняка. Наставник подходит к двери, пульсирующей подобно сердцу на столе у хирургов. Его ладонь прижимается к ней и непонятное вещество раскрывается бутоном, открывая проход.
Вслед за Наставником прохожу внутрь, с интересом оглядываясь по сторонам. Стеллажи, на которых плотно прижавшись друг к другу стоят массивные книги, явно изданные пару веков назад. Впрочем, попадаются и современные, правда не сказать чтобы очень часто. Магические трактаты, справочники по оккультным наукам, исторические исследования, многие из которых идут вразрез с официальными версиями… Любая библиотека изошла бы слюной от таких раритетов, а у церковников случился бы припадок от вида такого количества запретной литературы. Невольно останавливаюсь возле одного из стеллажей, где книги выглядят наиболее древними. Внимание привлекает книга, стоящая на отдельной подставке в арабской вязью на обложке. Неужели знаменитый "Некрономикон", творение безумного Абу-аль-Хазреда, этого загадочного мага и демонолога, посвятившего свою жизнь написанию обессмертившего его труда? Неужели полная версия да еще и на языке первоисточника?
— На что уставился с таким восторгом в глазах, ученик? — Ингвар вырос за моей спиной словно вторая тень. — А, понятно… Некрономикон. Попытка заглянуть за барьеры, ограждающие нашу реальность, увидеть иную вселенную, совершенно отличную от нашей. Попытка, увенчавшаяся успехом. Одна из величайших книг, что была написана в этом мире. Читал?
— Да, Наставник. Конечно не в оригинале, я не знаю арабского, и далеко не полную версию. Не думал, что она вообще сохранилась.
— Рукописи не горят. Хотя усилия, приложенные церковью для уничтожения этого труда, были воистину колоссальными. Практическая ценность Некрономикона невелика, приведенный в нем набор заклятий и ритуалов не сможет пробить путь в ту реальность, — глаза Ингвара загорелись нехорошим огнем. — Одно дело если Абу-аль-Хазред просто не успел создать действительно работоспособный комплекс заклятий. Однако, я не исключаю и того, что он успел это сделать, но намеренно исказил полученные знания. Оставил всем нам замок без ключа, а сам ушел, воспользовавшись полученным Знанием. Ушел и теперь смеется над попытками многих поколений оккультистов оживить магию Некрономикона. Впрочем, я ничего не могу сказать точно, слишком много фактов и все они противоречат друг другу.
Что тут можно сказать… Нестандартное толкование ценности Некрономикона, но учитывая многовековой жизненный опыт Сородичей в общем и Ингвара в частности, этому мнению следует верить. Или по меньшей мере принять за достойную изучения гипотезу, ведь безоглядная вера частенько ведет в пропасть. Взгляд перепрыгнул на другие книги, не менее, а может и более любопытные. Вот пудовым кирпичом выделяется "Черный бревиарий" — трактат, о котором многие слышали, но практически никто не видел. Тоненькая, с виду невзрачная брошюрка, за которую многие отдали бы половину своих библиотек — гримуар "Врата теней". Полные справочники по демонологии, картам Таро, рунам и многое другое. Посидеть бы тут вдумчиво, несколько месяцев, а то и лет, при моем нынешнем бессмертии это не срок.
— Сколько лет вы собирали это? Ваша библиотека на порядок полнее любой из известных в наше время.
— Лет? Веков, ученик, веков! — расхохотался Ингвар. — Я и сейчас продолжаю пополнять свою библиотеку, как древними раритетами, так и трудами современников. Иногда среди них попадаются интересные идеи, редко, но все же. Вижу тебе понравилась библиотека, значит изучение всех составляющих ее книг не будет для тебя слишком уж тяжелой обязанностью.
С его стороны было глупо даже предположить подобный бред. Я думал, что доступ к библиотеке будет ограничен и уже прикидывал каким образом выкрутиться из этого положения, как вдруг такая приятная новость.
— Присаживайся, ученик, — последовал взмах рукой в сторону стоящего в углу кресла. — Книги книгами, но кое что лучше рассказывать с глазу на глаз.
Сам Ингвар развалился за письменным столом в кресле, сделанном из костей, судя по их внешнему виду, человеческих. Надо сказать, красиво сделанном, со знанием дела. Не удивлюсь, если кости раньше принадлежали его врагам. Поблизости располагалась стойка с холодным оружием явно магического вида, по хищно сверкающим лезвиям то и дело пробегали всполохи искр, некоторые клинки окутывало туманное облако. По углам стола уютно расположились четыре черепа, также ставшие неотъемлемой частью интерьера. В этом был свой стиль, не вполне понятный, но заслуживающий пристального внимания.
— Внимательно слушаю вас, Наставник.
Кресло было уютным, потрескивающий в камине огонь отбрасывал пляшущие тени, создавая атмосферу, как нельзя более подходящую для беседы.
— Я не буду рассказывать тебе историю возникновения первых Сородичей, это ты сможешь прочесть во многих наших книгах. Во многих и все они в той или иной степени отличны одна от другой. История и причины нашего возникновения — одна из величайших загадок, так и не разгаданная по сей день.
— А может просто забытая? — высказал я вполне логичное предположение.
— Не исключено. Слишком много забыто за века Смуты, а сохраненные знания слишком скудны и обрывочны. Известно лишь, что почти все кланы созданы в незапамятные времена Патриархами — древними вампирами, обладающими воистину великими силами. Считается, что у каждого клана свой Патриарх, а может и несколько. Сородичи во многом схожи друг с другом, но есть и существенные отличия. Иногда они бросаются в глаза, но чаще всего касаются лишь малозаметных особенностей и способностей к той или иной области магии.
Интересные пироги с кактусами… Впрочем, одного отличного од других Сородича я уже видел. Морда мягко сказать ну просто отпад! Интересно, ему в зеркало смотреть не страшно? Интересно, к какому клану он принадлежит? Не буду гадать, а просто спрошу:
— А к какому клану принадлежал тот тип, умеющий мгновенно исчезать и обладающий такой "красивой" физиономией?
Ингвар оглушительно расхохотался, очевидно представив себе обладателя столь запоминающегося лица на обложке журнала.
— Везучий ты на столь экстравагантные знакомства, — отсмеявшись, заметил он. — В первый же день лицом к лицу столкнуться с Носферату. Кстати, это их явная отличительная особенность — столь запоминающаяся внешность. Можешь не беспокоиться, остальные кланы обладают вполне человекоподобной внешностью, Носферату — единственное исключение. Их клан достаточно силен как в магии, так и в способностях плести виртуозные интриги. Жаль, что они верны Камарилле. Хотя их верность носит довольно формальный характер, они слишком независимы в своем поведении.
— Верность кому?
— Скорее уж не кому, а чему. Камарилла — самое крупное в настоящее время объединение Сородичей из различных кланов. В настоящее время туда входят семь кланов: Бруджа, Гангрел, Тореадор, Вентру, Тремер, Малкавиан и Носферату. На протяжении многих веков Камарилла пытается создать структуру, под контролем которой будут все вампиры без исключения. Даже в их уставах записано, что любой неофит автоматически становится членом Камариллы и обязан выполнять все установленные ими Законы и Традиции. У их лидеров явная мания величия, причем прогрессирующая век от века!
* * *
Судя по тому, с каким ядом Наставник плевался при одном упоминании Камариллы ни он сам, ни клан Цимитсу, к которому он принадлежал, в сию структуру явно не входили. Надо было срочно переводить разговор на другую тему: