На столе появились кусок плесневелого сыра, несколько бесформенных кусков хлеба, кувшин с водой и кособокие глиняные кружки. Как только горячее сготовилось, отшельник положил рыбу перед Рамусом, а фазана - перед собой. Пояснив при этом, что рыцарю и его оруженосцу в походе, - а раз они ищут Грааль, следовательно, находятся в походе, - питаться деликатесами не полагается. Их удел - скромная пища и вода. После чего принялся с необыкновенным проворством обгладывать фазана. Рамус не отставал от него на предмет рыбы.
Сэр Ланселот не нашелся, что сказать, гневно нахмурился, но сдержался. Взял сыр, разломал на мелкие кусочки и стал по одному отправлять в рот, хрустя на всю пещеру. Не зная рыцарских уложений, Владимир решил, что отшельник, должно быть, оказался прав. В принципе, если Лев Кастильи сколько-то там лет употреблял в пищу только молоко, то почему бы и остальным не довольствоваться малым? Конечно, если подобное уложение существовало, то оно могло бы отнестись помягче к оруженосцам, но дело, скорее всего, объяснялось тем, что отшельник был скуп и, можно было предположить, обладает дурным характером.
История его, рассказанная вскоре, когда солнце спряталось за деревья, а путешественники решили заночевать в гроте, оказалась следующей.
Ридикулус, подобно Рамусу, поступал во все учебные заведения, где спрашивали минимальную плату, и учился там, пока хватало денег. Происходя из полунищей средневековой семьи, он прекрасно понимал, что иной карьеры, кроме как на ученом поприще, ему не светит. Деньги на свой первый университет он честно украл, дальше оказалось несколько попроще. Нахватавшись умных слов и имея хорошо подвешенный язык, он, вылетев из первого университета, выдал себя за путешествующего лекаря и даже помог какому-то несчастному, поцарапавшему ногу, остановить кровь, приложив к ране лист подорожника. Заодно избавил кого-то от икоты, дав ему подзатыльник. Собрав такими нехитрыми средствами некоторую сумму, он поступил во второй университет, в котором пополнил арсенал ученых терминов. И так далее. Причем, поскольку его выбор приходился на самые дешевые отделения, а следовательно, был случайным, он, подобно Рамусу, нахватался "многая во многом", оставшись при этом, как нетрудно догадаться, изначальным балбесом. Раздобыв где-то пергамент, он, для придания себе авторитета, при каждом удобном случае заполнял его странными рисунками и каракулями, выдавая за знаменитый утраченный труд какого-то европейско-арабского лекаря. Предпочитая не рисковать, он брался только за те случаи, которые и вправду мог "излечить", пользуясь простейшими средствами народной медицины, однако использование пергамента, в который он при этом важно тыкал пальцем, произнося соответствующие слова, до некоторой степени послужило его популярности. По мере роста которой он получал все больше и больше денег и мог позволить себе пополнять копилку знаний и надеяться на получение со временем какого-нибудь приличного места, если бы не коварный случай.
Будучи как-то проездом через какой-то город, он, несколько увлекшись вином и приятной беседой в третьесортном трактире, разошелся так, что высказал неодобрение по поводу местного королевского лекаря, в том смысле, что тот ему и в подметки не годится, и если бы он, Ридикулус, занимал данную должность, то здравоохранение не только короля и его придворных, но и всего королевства, было бы поднято его, Ридикулуса, стараниями, на невиданную высоту... после чего тихо-мирно свалился под стол и уснул.
Проснулся же, как нетрудно догадаться, в темнице, куда был доставлен стараниями одного из королевских сикофантов. Книга его, по счастью, никуда не делась, поскольку была спрятана за пазуху. А кроме того, имелся полупустой кувшин с оливковым маслом, который он утащил с собой под стол по ошибке, полагая в нем вино.
Как быть и что делать, он придумать не успел, поскольку еще даже не пришед в себя, был грубо доставлен пред светлые королевские очи, вместе с кувшином, где в присутствии его величества и придворных подвернут осмеянию и поношению со стороны того самого придворного лекаря, по поводу которого высказывался накануне. Дело быстрыми, уверенными шагами двигалось к надлежащему возмездию, а попросту казни, - уже и за палачом послали, - когда Ридикулус, очертя голову, заявил, что от своих слов не отступается, и готов подтвердить их испытанием. А именно - дуэли на ядах. Пусть он и его соперник дадут друг другу самый сильный яд, какой только смогут изготовить. Яд будет принят в присутствии короля, после чего выявление победителя - всего лишь вопрос времени. Кто сможет изготовить противоядие от неизвестного яда, тот и победил. Просто и элегантно, как шлагбаум.
Королю идея пришлась по душе, и он даже объявил во всеуслышание, что призом победителю будет место королевского лекаря. Уже занимавшему эту должность мысль не понравилась, однако он не возражал, если испытание состоится немедленно. Яд у него, совершенно случайно, имеется при себе (при этих словах король как-то очень подозрительно взглянул в его сторону), а если у его противника такового не найдется, - это его проблемы.
Ридикулуса такое положение вещей не устраивало совершенно. При себе у него ничего не было, и он, собственно, рассчитывал протянуть время, попросить отсрочку, возможность самому собрать необходимые ингредиенты и, в конце концов, улучив минуту, удрать. Внося свое предложение, он рассчитывал избежать огня. Внеся - вверг себя в полымя. Возражать не имело смысла. Королю попала под мантию вожжа, придворным - кому что, однако все они в едином порыве жаждали развлечения. Будь то дуэль, или понятно что - в случае ее отсутствия.
Придворный лекарь с нехорошей улыбкой традиционно открыл висевший на шее медальон, выкатил из него пилюлю и откровенно ею любовался. Покопавшись в своей сумке, где не ожидал найти ничего, кроме книги, Ридикулус обнаружил случайно завалившийся шарик слабительного, у которого давным-давно истек срок годности. Заявив, что единственным условием со своей стороны полагает для себя возможность принять противоядие до приема яда, он махнул полкувшина масла, взял твердой рукой протянутую пилюлю и, уставившись суровым взглядом в лицо лекаря, проглотил ее, уповая лишь на то, что действие яда окажется мгновенным и безболезненным. После чего протянул лекарю свой шарик.
Его уверенные действия несколько насторожили лекаря, который принял вызов дрогнувшей рукой. Но отступать ему было некуда, - ибо короля обуял приступ справедливости, и в случае нарушения лекарем им же самим выдвинутых правил, его ждало то, что прежде ждало пришлеца, - он взял шарик и, сморщившись так, словно его тыл служил мишенью в соревнованиях по стрельбе из лука, причем ни один стрелок не промахнулся, - проглотил его. После чего, достав из-за пояса склянку с какой-то жидкостью, жадно выпил ее содержимое, пролив от волнения едва не половину.
Действие принятого оба дуэлянта ощутили практически одновременно. При этом претендент почувствовал, что пилюля, благополучно миновав смазанный маслом организм, просится наружу неповрежденной. Зато лекарь "отравился" по полной. Выпучив глаза и обхватывая себя руками, он, наплевав на этикет, что есть мочи рванулся из тронного зала и исчез. За ним вдогонку, по сигналу короля, бросились стражники, дабы наблюдать.
Ридикулус тоже, как мог, объяснил, куда именно ему нужно; и там он, естественным образом избавившись от пилюли, еще долго избавлялся от масла. Впрочем, его страдания не шли ни в какое сравнение со страданиями лекаря, поскольку тот, не зная свойств данного ему яда, принялся принимать все противоядия подряд, что только ухудшило ситуацию. Самому Ридикулусу удалось удрать через окно того места, где он избавлялся от пилюли, и уже потом, покинув город, в поисках укромного места, - каковым, кстати, оказалась эта самая пещера, - узнал, что лекарь также лишился своего места, по причине постоянного отсутствия на рабочем месте и, как следствие, неисполнения своих обязанностей.
Кстати сказать, та самая пещера, в которой они сейчас находятся, широко известна среди определенного круга лиц, хотя ее координаты держатся в секрете и являются тайной тайн. Дело в том, что здесь находят временное убежище те ученые, кому каким-то образом удалось навлечь на себя гнев владык. К примеру, до Ридикулуса здесь обитал некий алхимик, от которого как раз и остались мешки. Его покровитель, полагая, что, поскольку тот вот-вот научится получать золото из всего, что попадется под руку, одаривал его по случаю и без мешками, куда тот мог бы складывать драгоценный металл. Поскольку количество подаренных мешков росло, а золота - нет, неназванный покровитель начал потихоньку воспламеняться гневом, и алхимик счел за лучшее скрыться, прихватив с собой некоторое количество подаренного, поскольку больше ему прихватить было нечего. Когда Ридикулус наконец-то отыскал пещеру, - король отдал приказ о его поимке, ибо его милостью лишился лекаря, - алхимик как раз собирался ее покидать, поскольку, как ему казалось, понял причину своих неудач и жаждал реванша. Все дело в том, взахлеб рассказывал он Ридикулусу, что в красном болоте нужно купать зеленого бегемота, а не синего, и тогда - и только тогда! - явившаяся саламандра отбросит хвост, каковой нужно употребить для перегонки, смешав с мелко истолченной раковиной стодневной улитки и выпаренным соком елового дерева...
Алхимик считал, что проник суть вещей; Ридикулус - что тот просто чокнулся.
Кстати сказать, дуэль на ядах - не вымысел. Существует, например, исторический анекдот, который приводит в своей статье "Самые необычные дуэли в мире" Татьяна Сербина (сайт uznayvse.ru, но этот анекдот можно найти и в других источниках). "Генерал Бисмарк решил вызвать на дуэль некоего ученого по фамилии Рудольф Вирхов. Сам по себе такой вызов был нестандартным, так как Бисмарк занимал очень высокий пост, будучи канцлером Германии, а ученый возглавлял оппозиционную либеральную партию. Так как, по мнению этого ученого, Бисмарк владел в совершенстве любым оружием, для состязания им были выбраны обычные сосиски, одна из которых была бы с ядом. Ученый предложил во время дуэли съесть по одной сосиске, после чего судьба решит, кто из них останется в живых, а кто умрет. Бисмарк от этой дуэли отказался, так как считал, что герой не может умереть,
объевшись
".
- Кстати, - вдруг спохватился Ридикулус, - а вас-то сюда каким ветром занесло? Кто вам указал дорогу к тайному убежищу?
- Я тебе уже говорил, - напомнил Рамус. - Благородный рыцарь сэр Ланселот ищет Грааль... Ты о нем, часом, ничего не слышал?
- Грааль... - пробормотал отшельник. И вдруг возмутился. - Грааль! Как же, слышал! Ну и времена пошли!.. Грааль - это вам не мышь белая! Грааль - это...
Он принялся теребить себя за бороду, подбирая нужное слово, но та неожиданно стала покидать свое место на подбородке, оказавшись фальшивой.
- Грааль, - встрял Рамус.
- Да! - авторитетно заявил Ридикулус, прилаживая маскировку на место. - Грааль - это Грааль! Его нельзя искать кому ни попадя!.. Совершенно распустились! Дня нельзя спокойно прожить, чтобы кто-нибудь не приперся со своим Граалем! Кто хочет - ищет, кто не хочет - не ищет... Нельзя же так! Нужно как-то централизованно, что ли... Впрочем, - неожиданно сменил он гнев на милость, - кое-какие сведения у меня имеются. Готов уступить за десять золотых.
Таких денег у путешественников не было, а потому сэр Ланселот предложил просто поджарить отшельника. Сошлись на долговой расписке на два золотых с рассрочкой выплаты на двенадцать лет. Причем, поскольку письменных принадлежностей не оказалось, расписка была выдана сэром Ланселотом честным словом.
Удовлетворившись этим, отшельник скрылся в глубине грота и принялся там копаться, что-то бурча. Наконец, он вернулся, с куском пергамента в руках. На пергаменте значилось:
"Антикварная лавка "Зарзибан".
Предметы старинной утвари со всего света на любой вкус. Недорого. Эксклюзивно для странствующих рыцарей - большой выбор Граалей и портретов Прекрасных дам с адресами. Для умеющих читать - рукописи в неограниченном количестве и на заказ любой тематики. Исключительно подлинники, с автографами авторов. Также прием вещей на оценку и комиссию. Во дворе дома барона аль де Барана, третья дверь справа, шепотом спросить Абу Али ибн Али Абу. Если пригрозят спустить собак, извиниться за ошибку и прийти на следующий день после обеда".
Больше ничего в пергаменте не было. Услышав, что до долгоискомого Грааля, можно сказать, рукой подать, сэр Ланселот вскочил, словно подброшенный пружиной, с криком: "Идем". Ударился головой о низкий свод грота и был вынужден присесть обратно, потирая макушку.
- Куда - идем? - буркнул Рамус, вертя пергамент в руках. - Во-первых, он ветхий. Может, этого самого Абу Али уже и в живых-то нет...
- Наследники живы! - безапелляционно заявил рыцарь.
- А во-вторых, - продолжал Рамус, - тут не указано, куда идти.
- Как - не указано? Третий дом, дверь слева, спустить собак...
- Да нет же, я не про то. Где он находится, этот самый дом? Ну, который барона аль де Барана? Я, признаться, о таком первый раз слышу.
- Спросишь, - разумно сказал сэр Ланселот.
- У кого?
- У того, кто знает. У того, кто не знает, спрашивать не имеет смысла.
У Ридикулуса отвисла челюсть, а глаза полезли на лоб. Он снова дернул себя за бороду, и снова наполовину оторвал.
- Здесь что-то не так, - проворчал он, немного придя в себя, но так, чтобы его никто не слышал. - Это не может быть рыцарем. Это переодетый философ. Меня обманывают.
- Просто они долго путешествуют вместе, - так же еле слышно объяснил Владимир. - Научаются друг у друга. А скажи, там и вправду много рукописей?
Ридикулус снова впал в ступор и перевел на него теперь уже совершенно обалдевший взгляд.
- Это не может быть оруженосцем, - пробормотал он и оторвал бороду напрочь. - Это какая-то странствующая академия наук... Должно быть, солнечный удар... - Он пощупал лоб и поднялся. - Пойду, прилягу, - сообщил он в никуда, сделал несколько шагов и остановился, чтобы высказать предположение: - Или фазана объелся... - После чего лег рядом со своей лежанкой, положил поверх себя оторванную бороду и через некоторое время захрапел.
Между тем, сэр Ланселот и Рамус ожесточенно спорили, возможно ли отыскать указанный в пергаменте "Зарзибан" по столь скудным приметам.
- Все-таки его следует поджарить, - заметил рыцарь. - По крайней мере, узнаем, откуда он его взял.
По всей видимости, среагировав на слово "поджарить", отшельник неожиданно сел, не просыпаясь, отчетливо произнес: "Где взял, где взял - нашел!", после чего принял первоначальное положение.
В конце концов, Рамус начал склоняться к мысли, что искать неизвестно где Грааль или же барона аль де Барана, особого значения не имеет, тем более что рыцарю дискуссия очевидно надоедала, и он в любое мгновение мог прибегнуть к физическому увещеванию. Однако в очередной раз был побит собственным оружием, поскольку сэр Ланселот безапелляционно заявил, что искать одновременно Грааль и барона - проще, чем только одно из них, поскольку не найдется одно - так найдется другое, в то время как в случае только Грааля или только барона - не найдется, так не найдется совсем.
Рамус не нашелся, что возразить, и сэр Ланселот отправился устраиваться на ночлег, поскольку стемнело. Пока он возился, Рамус тупо ковырял пол палочкой; затем, пробормотав, что если уж рыцари пошли в ученые, то почему бы ему самому в таком случае не податься в рыцари, последовал его примеру.
Ну а пока они спят, мы откроем книгу М. П. Згурской "50 знаменитых загадок Средневековья", изданную в Москве (Фолио, 2009 г.)
"Средневековье в представлении современного человека зачастую ассоциируется с мрачным и жестоким временем. Между тем это ярчайший период в истории человечества, эпоха великих завоеваний и великих потрясений, которая хранит немало нераскрытых тайн. Кем на самом деле была Жанна д'Арк, ставшая ключевой фигурой в освобождении Франции? Где находилось таинственное восточное королевство пресвитера Иоанна? Существовало ли в действительности на Руси татаро-монгольское иго? Что происходило за стенами Запретного города в столице Поднебесной?.. Загадки, версии, гипотезы - их в книге достаточно, и это еще одна возможность лучше узнать историю Средневековья, самому разобраться в перипетиях далекой и загадочной эпохи".