Сейчас я даже не знаю, был ли Мишка моей первой любовью. Или он был просто моей сексуальной фантазией. Но я точно знаю, что первой женщиной, подарившей мне тепло и открывшей мне сладкий мир секса, была именно Ленка.
Сначала наш секс был не очень долгим. Конечно, виною был я, но со временем она научила меня чувствовать не только свои ощущения, но и наслаждаться ощущениями партнера. Она обучила меня всем азам этого удивительного искусства, и за это я ей признателен до сих пор!
Глава 4
Это было самое счастливое лето из всех, которые я мог вспомнить. Оно было озарено светом Ленкиных глаз. Ее смех лился на меня теплым летним дождем. Я плавился под ее горячим телом. Мне было хорошо и легко. Толик странно косился на мою улыбающеюся физиономию и хмыкал. Сам он переживал не лучший период в своей жизни. Первая и неразделенная любовь. Увы, бывает в жизни и такое. Друг страдал и до боли стирал член.
Мы с Ленкой не так часто бывали вместе, но в те дни, когда она мне звонила и говорила:
- Масенький, ты зайдешь? - я тут же быстро придумывал тысячу причин слинять из дома.
Лежа на диване в ее комнате, я глядел на крутящиеся лопасти вентилятора на люстре, и меня иногда подмывало спросить ее, любит ли она меня. Но я не спрашивал. Я знал, что красивая молодая женщина не может любить пятнадцатилетнего мальчишку, неумелого, неопытного и неуклюжего. Я для нее был утешением или просто игрушкой. Я не спрашивал ее, потому что боялся услышать эту правду.
Лето кончилось в один день. Так вот случается. Вчера еще было смеющееся солнечном светом лето, а сегодня - уже плачущая мелким дождем осень. В такой вот грустный вечер, укрытый низкими хмурыми облаками, я услышал в телефоне Ленкин голос.
- Масенька, зайдешь?
Я сломя голову кинулся из дома на этот голос. Он был странный и печальный. Я сразу понял, что с Ленкой что-то не так.
Она открыла мне дверь и нетвердой походкой ушла на кухню. Я разулся и пошел за ней. Она сидела за столом, на котором стояла бутылка коньяка. Ленка была пьяна. Выглядела она тоже странно: тушь была размазана по глазам, волосы спутаны и убраны в неопрятный хвост. Коротенький халат был застегнут криво и через пуговицу. Я подошел к ней, и молча начал перестегивать пуговицы в нужном порядке.
- Уйди ты! - грубо сказала она и оттолкнула мою руку.
- Сама же позвала, - обиделся я и сел на табурет.
- Пить будешь?
- Буду, - настроение у меня резко испортилось. Я бежал, чтобы увидеть ее улыбку, а нашел пьяный злой оскал. - Лен, чего случилось-то? - попробовал я наладить контакт с этой незнакомой мне Ленкой.
- Отъебись, масенький. Давай лучше выпьем.
Начатая бутылка быстро опустела, но с каждой выпитой рюмкой Ленка становилась все агрессивнее и злей.
- Ну, что? Поиграем? - пьяно улыбнулась мне она и, не дожидаясь ответа, грубо потянула меня в свою комнату.
Она и тут повела себя странно. Всегда ласковая и нежная со мной, Ленка резко рванула мою футболку вверх и толкнула на диван. Мои руки были закинуты наверх властным движением, и она крепко сжала мои запястья.
- Лен, ты чего сегодня?
- Закрой рот! - голос был чужой и колюче-ледяной. - Игра такая будет. Ты будешь делать только то, что я тебя скажу, - это был не вопрос и не предложение. Это был приказ. Я смог только испуганно кивнуть. - Вот и отлично, - ее губы вцепились в мои болезненно-сладким поцелуем, - а теперь сними штаны и покажи мне свою задницу, - сказал чужой ядовитый голос. Я вздрогнул, но повиновался.
Сняв джинсы и трусы, я лег на живот и замер.
- Не так! Раком встань и раздвинь ее!
- Лен, может, не…
- Заткнись и выполняй!
Мне было стыдно и обидно. Я стоял оперевшись плечом о подушку, раздвигая половинки руками, и слушал дыхание этого незнакомого мне существа за спиной.
- У тебя классная задница, - рука с острыми коготками прошлась по моей вздрагивающей попе, - расслабься, тебе понравится!
Она то гладила меня по ягодицам, то проходила пальцами по ложбинке между ними. Иногда резкий шлепок заставлял меня вздрагивать и закрывать глаза. Как только я почувствовал, что смоченный чем-то палец пытается вдавиться внутрь меня, я выпустил из рук задницу и попытался поймать ее наглую руку. Но когти больно вонзились в кожу на моей ляжке.
- Лен, мне не нравится…
- Заткись! Расслабься и получай удовольствие, - скомандовал мне холодный голос.
Я подчинился. Палец быстро скользнул внутрь меня, задевая стенки кишки. От неприятных ощущений меня передернуло. Палец вошел на всю длину и замер.
- Что ты чувствуешь? - услышал я знакомые нежные Ленкины интонации в голосе.
- Ничего. Неприятно немного, - я решил, что, если скажу, что мне неприятно, то она прекратит.
- А так? - палец внутри меня пошевелился.
- Ой! Лен, не шевели им, - поежился я.
- А так? - и тут палец стал быстро двигаться во мне.
Странное тягучее чувство забилось в моем животе, поднимая на моем позвоночнике невидимые волосинки. Я столько раз испытывал реально приятные ощущения от секса с Ленкой и уже не стеснялся этого, но стоять в такой откровенной позе с Ленкиным пальцем в заднице и испытывать какое-то новое ощущение было до ужаса стыдно. Через минуту экзекуции я начал медленно улетать. В тот момент, когда я уже почти расслабился и даже начал немного постанывать, палец из меня выскочил, и меня отрезвил сильный шлепок.
- Да тебе нравится!!! Ах ты, маленькая шлюшка, - пьяный смех Ленки был больнее, чем удар руки. Я попытался подняться, но она локтем уперлась мне в поясницу, - погоди! Еще рано. Сейчас будет круче!
Я почувствовал, как что-то большое и скользкое уткнулось в мой разгоряченный вход.
- Лен, не надо! Ты чего? - мне хотелось плакать от обиды.
Она меня не слышала. Искусственный член нагло ворвался внутрь меня. Мне было больно и сильно хотелось в туалет. Я уткнулся лицом в какую-то мягкую игрушку и до хруста сжал кулаки. Хотелось одновременно плакать и выть. Такое странное смешанное чувство боли и ноющего наслаждения. Про свой член я даже не думал. Удовольствие исходило не от него. Оно распирало мой живот изнутри, заставляя тело изгибаться. И тут Ленкина рука жестко обхватила мой член.
- Что, нравится? Вам это всем нравится! Суки! И ты вырастешь. И ты станешь черствым и бездушным мужиком. И тебе тоже будет плевать на чужие чувства, - шипела за моей спиной Ленка.
Я не мог ей ответить. Боль кончилась, и все мои чувства были сконцентрированы на искусственном члене в моей заднице и на Ленкиной руке, яростно дрочащей мой член.
Наконец все кончилось. Член выскочил из меня, Ленкина рука перестала мучить мой давно опавший член, дрожь в теле утихла, и тут… тут из меня вырвался поток бешеных слез. Я захлебнулся ими и закусил зубами мягкую игрушку, чтобы не закричать. Когда слезы чуть стихли, я заставил себя выпрямиться и обернуться. Ленки в комнате не было. Я быстро встал, оделся и выскочил в темную прихожую. Носков я не нашел, и, как бы я ни пытался побыстрей обуть кроссовки, голые ноги отказывалась в них лезть. Вспыхнул свет, и я увидел Ленку, стоящую у стены.
- Масенька, ты меня извини, - она протянула руку к моему лицу. Я отшатнулся от нее, как будто к моему лицу тянулась не рука, а змея, - я тебя напугала? Масяня, я просто…
Но я не дослушал ее. Я вылетел из квартиры, теряя с ноги не до конца надетый кроссовок. Я брел по таким же, как и я, хмурым улицам. Домой не хотелось. Коньяк, выпитый у Ленки, выветрился, и теперь боль стучала по вискам.
Я боялся идти домой. Боялся бессонной и слезной ночи. Но странно… лежа в кровати, я тупо смотрел в потолок и прислушивался к своему телу. Вернее, к ощущениям в попе. Там неприятно покалывало и щипало. Я не думал про Ленку. Я думал про ту штуку, которая была во мне и дарила эту тягучую и сладкую боль.
Ленка звонила мне каждый день. Я не брал трубку. Нет, я не обиделся. Просто вдруг все прошло. Прошло так же неожиданно, как и началось. Через неделю она написала мне: «Масенький, все равно ведь придется встретиться. Я просто хочу тебе все объяснить». Я ответил коротко: «НЕ ХОЧУ!»
Мы встретились через месяц. Понятно, что я, как мог, избегал походов домой к Толяну. Но тут мне пришлось пойти. Друг заболел и попросил принести ему учебник, данный нам на двоих.
Я сразу проскользнул в комнату Толика, кинув быстрое: «Здрасть, теть Нин», - его маме. Я отказался от чая с пироженкой, предложенного ею. Чай со сладостями пришел к нам сам. Вернее, его принесла в комнату Ленка. Я, не отрывая глаз от учебника, сказал ей: «Спасибо!» - и она вышла, недолго помявшись возле меня.
Я уже бежал по лестнице вниз, когда она меня нагнала и схватила за рукав.
- Масенький! Погоди! Послушай меня! - выкрикнула она мне. Я посмотрел на нее, и мне стало ее жалко. Она выглядела растерянной и несчастной.
- Ну, чего тебе, Лен?
- Понимаешь, я дура. Полная дура! Ты милый и хороший мальчик. Я уверена, что ты вырастешь прекрасным мужчиной. Просто меня в тот день обидели сильно, и я… я просто выместила все на тебе. Но это была не я, мася! Это были коньяк и злость. Ты сможешь меня простить?
- Я уже не сержусь на тебя, Лен! - для убедительности я погладил ее по волосам.
- Мы ведь останемся с тобой друзьями?
- Конечно, останемся.
Я врал. Я не хотел ей быть никем. Я не был уверен, что смогу быть другом человеку, который опустил меня, который в прямом смысле выместил свою злость на моей заднице. Да и осознание того, что она меня не сможет полюбить и что все равно рано или поздно придет боль расставания, натолкнуло меня на мысль, что лучше сейчас. Просто обрубить все и забыть. Так я и сделал.
Глава 5
Многие говорят: «После этого, моя жизнь изменилась». Моя жизнь после расставания с Ленкой не изменилась. Мы с ребятами все так же гуляли, разбивали коленки и локти на катке, в школе готовились к выпускным экзаменам и строили планы на дальнейшее обучение. Все было по-прежнему, только вот я больше не летал. Я ходил и бегал по земле, потому что у меня больше не было крыльев. Банально? Возможно, но ощущение у меня было именно такое.
Примерно через два месяца я стал встречаться с Танькой из параллельного класса. Мы были с ней на одной волне, у нас были общие увлечения, и нам всегда было о чем поболтать. И еще… она мне нравилась, как девушка. Милое личико, стройная фигурка, смешливая. Правда, она была выше меня на полголовы, но это нам не мешало.
Однажды ее мама с маленькой сестренкой уехали в гости, и мы, наконец, остались наедине. До того момента мы только целовались. Но как!!! Мы целовались до боли в языках, до тяжести в животе и до опухших губ. Как только мы оказывались в нужной обстановке, Танька тут же усаживалась ко мне на колени или прижимала меня к стене, и мы целовались…
В ее большой квартире было тихо. Только щелчки пружинки в ее наручных часах, только шелест накрахмаленной простыни, и ее дыхание.
- Подожди! - сказала она и уперлась рукой мне в грудь. - Послушай. Давай не надо.
- Почему? - я уже был на взводе, и эта остановка меня немного разозлила.
- Просто понимаешь… Ты хороший, добрый, веселый. С тобой здорово, и ты мне нравишься, но я… В общем я решила что ЭТО будет только после свадьбы.
Скажете, глупость? Скажете, средневековье? Я так не думаю. Я уважаю людей, у которых есть какие-то ценности и которые ими не разбрасываются. Мне не было обидно, потому что она мне тоже просто нравилась. У меня не было той эйфории, которую я чувствовал, проводя время с Ленкой. С Танькой мы были больше друзья, чем пара. В тот день мы просто ограничились взаимными ласками. Да и потом, если нам удавалось побыть наедине, я больше не пытался лишить ее невинности.
Конечно, мне было мало редких и неумелых Танькиных ласк, поэтому периодически я прибегал к помощи моей фантазии. С кем я там только не спал! Это были актрисы и певицы, иногда сама Танька, иногда просто неизвестная мне девушка, встретившаяся мне на улице, иногда у моей воображаемой партнерши не было реальной внешности.
Иногда в душе, прижавшись спиной к холодному кафелю, я вспоминал те странные ощущения, случайно подаренные мне силиконовой игрушкой. Я даже засовывал в себя палец. Но то ли я делал что-то не так, то ли образ девушки не соответствовал ковырянию в заднице пальцем… В общем, я ничего особенного не чувствовал.
Наконец, экзамены закончились, документы в колледж были поданы и мы окунулись в лето. Толян поступил в автомеханический колледж, я - в предпринимательство, а Вовчик остался в десятом. Друзей не особо удивил мой выбор специальности. Мы хорошо знали друг друга, поэтому мое решение идти по жизни с ножницами и феном в руках их не напрягло.
Впервые наши родители сделали красивый жест ногой и отпустили нас праздновать окончание школы и вступление во взрослую жизнь. Отмечать решили на даче у Кольки, нашего одноклассника. И вот, в пятницу наша дружная компания погрузилась вместе с сумками в электричку и отправилась в большую взрослую жизнь.
Нас было семеро: мы с Толяном, Вовчик, хозяин дачи Колян и три девочки. Мы очень удивились, когда с нами увязалась Якутова. В школе она общалась только с девочками, поэтому ее присутствие нас сначала немного напрягало.
Мы сидели на территории небольшого дачного участка и ели недожаренный, но подгоревший шашлык. Отчим Вовчика был грузином и оказался классным мужиком. Он снабдил нас тремя литрами настоящей домашней «Изабеллы», которую с удовольствием пили наши девочки, а мы, как настоящие мужики, пили чачу, спизженную Вовкой у того же отчима.
Якутова оказалась классной девчонкой. Она не стеснялась своих пышных форм и даже шутила по поводу своей внешности. Ее заразительный смех невозможно было слушать, не смеясь вместе с ней. Вообще, Надька оказалась милахой и душой компании.
Мы уже были изрядно выпившими, когда калитка скрипнула и к нам на участок зашел высокий парень лет двадцати пяти. На нем были только шорты и резиновые шлепанцы. Он был черноволосый, смуглый и мускулистый.
- О! Вано пришел! Здорово, Вано, пить бушь? - пьяно обрадовался Колька.
- Привет, молодняк. Чем угостите?
- У нас есть вино, - улыбнулась пьяненькая раскрасневшаяся Надька.
- Ой, нет, красавица! А покрепче?
- Кидай свою задницу на скамейку и выпей чачи! - гаркнул Колька.
- Ой, Колян! Если Гога узнает про чачу, он из тебя черемшу сделает, - засмеялся Вано и сел напротив меня.
- Не черемшу, а чурчхэллу! Ладно, парни! Вздрогнем.
Меня срубило первого. Уже к двенадцати ночи мой организм стал отторгать семидесятиградусный напиток, и я, махнув всем рукой на прощанье, отправился спать. В доме была всего одна комната, а из лежачих мест там были только небольшой диван, кровать и раскладушка. Решив, что, если я лягу на диване или на кровати, то ко мне ночью точно кто-нибудь подселится, я лег на раскладушку, бросив на нее подушку и одеяло.
Мне снился Вано. Он стоял передо мной, и я рукой гладил его сильную загорелую грудь. Я реально чувствовал, как мои пальцы скользят по бугоркам его мышц, я чувствовал тепло его кожи, и мне ужасно хотелось попробовать ее на вкус. Я даже подошел к нему поближе и высунул язык, как вдруг…
Что-то тяжелое упало на раскладушку позади меня. Я открыл глаза и повернулся. На мою жалобно скрипящую раскладушку пыталась улечься в хлам пьяная Якутова.
- Чо смотришь? Ик… Тут спать уже негде. Ик… А ты самый мелкий! Так что двигайся!
Я молча подвинулся, зачем-то подпихнул под задницу одеяло и попытался снова уснуть, чтобы досмотреть тот же странный сон. Но нет! Через минуту, Якутова уже громко храпела в мой затылок, и ее тяжелая нога лежала у меня на попе.
- Вот бля-а-а… Якутова! Слыш, Надь! Ногу убери! - но Надька только махнула рукой, словно отгоняла комара.
Я пытался заснуть еще полчаса, но вдруг захотел одновременно есть, пить и в туалет. Когда я поднялся, то понял, что на улице ночь, что я еще пьяный и что, где находится ключ от кухни, я не знаю.
- Вот засада! - ворчал я тихо, шарясь ногой по полу в поисках своих кроссовок.