- Прошу простить меня за спешку, - принц и впрямь изобразил чуть смущенную улыбку, - но, боюсь, я совершил самую глупую ошибку в своей жизни, поддавшись на уговоры и не последовав за Ее Высочеством сразу.
Как раз-таки то, что он поначалу предпочел остаться на Хелле, было вполне объяснимо и логично, и я прикусила язык, чтобы не спросить, что же заставило его передумать сейчас. Если уж о причине не объявили официально, лучше ее и вовсе не знать - нелюбопытные живут дольше.
- Что ж, к счастью, последствия этой ошибки легко поправимы, - усмехнулась я. - Вы не прогадали, выбрав “Турран”. Вот увидите! - голос все еще звучал с непривычной хрипотцой, но, по крайней мере, не срывался на томный шепот - и на том спасибо. Увести ирейского Эльданну явно удастся не раньше, чем наша вечно удирающая венценосная невеста все-таки поставит коньки в угол.
И чем только ей не угодил этот сказочный принц?..
Глава 32. Личина
Адриана
Жизнь шла своим чередом: Фирс, напрочь забыв о своем желании нарисовать наконец-то портрет Роллины, в полуживом состоянии валялся лицом вниз, Тамаз неожиданно легко нашел общий язык с Сунаром, и они битый час воодушевленно чертили прямо на полу круги для поднятия давным-давно почивших существ. Сестра капитана, потеснив художника на диване, сосредоточенно обгладывала птичьи кости и бдительно пресекала все попытки фея стырить себе хорошо прожаренное крылышко, а я притащила из своей каюты патетик с золотистой пыльцой, мешочек крысиных хвостов и небольшой походный котелок, собираясь готовить противоиллюзийный настой. До Сейвенхолла оставалось чуть больше дня пути.
Варево в котле недружелюбно булькало, постепенно меняя цвет с коричневого на болотно-зеленый с редкими грязно-желтыми вкраплениями. Изредка крысиные хвосты всплывали, укоризненно покачиваясь на лопающихся пузырях, и снова шли ко дну. Но, несмотря на омерзительный вид, пахла эта дрянь наваристым мясным супчиком, так что вечно голодный Тамаз уже успел сунуть нос в котелок - и с шипением отскочить. Зелье явно получилось весьма действенным, что отнюдь не добавило душевного спокойствия всем присутствующим: в тот момент, когда фей наклонился и полной грудью вдохнул идущий от варева пар, ни прекрасной, ни таинственной величайшая драгоценность Сказочного Народца не выглядела. Если уж на то пошло, то оставшийся без скрывающей облик иллюзии Тамаз здорово напоминал оскалившегося лиса, готового наброситься на чужаков: теплые карие очи волшебного создания сменились хищными желтыми глазищами, нос заострился, а уж ругалось это чудище совсем непотребно.
Фирс, едва увидев творящиеся с феем метаморфозы, привычно потянулся к карману штанов, но вовремя спохватился. Оскалившийся Тамаз выглядел и впрямь жутковато, но опасности пока что не представлял - да и птичьих костей в кармане уже не было.
- В следующий раз предупреждай! - подытожил свой нецензурный монолог фей, на глазах зарастая новой личиной - как положено, сказочно красивой, с мягкой хитроватой улыбкой и легкомысленно взъерошенными золотистыми волосами. Последним под иллюзией исчез острый нос, чем-то неуловимо напоминающий лисий.
Я поймала себя на том, что схватилась за разделочный нож. Нет, я ни минуты не сомневалась, что настоящую внешность Тамаз скрывал, и вовсе не ждала, что под личиной окажется такой сказочный красавчик, что я напрочь забуду о помолвке с Эльданной Ирейи… но слишком длинные для человека клыки и нервное, хищное выражение звериных глаз застали меня врасплох.
Фей, убедившись, что в центре внимания вместо его личины оказался нож в моей руке, глухо выругался:
- Брось, пока не порезалась. Главное, не вздумай приближаться с этой булькающей дрянью к Светлой Леди.
Я невольно представила, как вламываюсь в тронный зал Сейвенхолла с видавшим виды дорожным котелком, до краев наполненным грязно-зеленой жижей, и нервно фыркнула.
- Ты, главное, больше к нему не суйся, - посоветовала я. - Видок еще тот.
Вместо ответа фей ощерился, и сквозь его сказочно прекрасную личину проступил полный набор весьма острых клыков, погрузивший в нас в задумчивость еще на несколько секунд, а потом в разговор вклинилась Роллина:
- Фирс, скажи честно, кому ты еще успел насолить?
- Я?! - праведно возмутился художник, вынув из кармана руку - видимо, все-таки полез за несуществующими костями, когда Тамаз так широко улыбнулся. - Да я…
- Тогда почему у нас на хвосте опять висит какой-то звездолет? - флегматично уточнила сестра капитана, на минутку оторвавшись от птичьей ноги.
- Опять?! - Фирс, превозмогая тошноту, рывком сел, позеленев пуще прежнего. - Но Мэтт же…
- Мэтт сейчас произрастает на Павелле в свое удовольствие, - мрачно подтвердила я. Если это точно не за беглым художником, значит…
- Эй, слышь, они говорят, что у них какой-то прынц на борту! - жизнерадостно оповестил Сунар из рубки.
- Ну, если они рассчитывали, что в честь такого мы их пропустим вперед по маршруту, то пусть включают двигатели и облетают меня по дуге, - невозмутимо отмахнулась Роллина. - У нас тоже принцесса на борту… эй, Адри, ты чего?
А я, кажется, сравнялась по цвету с излишне резко вскочившим художником, мгновенно осознав, какой конкретно принц может висеть на хвосте у “Роллины”.
- Ничего, - выдавила я. - Спроси, какого демона его принесло так близко к Сейвенхоллу? Если с ним не дай Ильвен чего случится, по шапке отвесят всей Хелле!
- Вот сама и спросишь, - фыркнула Роллина. - Сунар, подготовь стыковочный отсек!
Я машинально окинула себя взглядом и мысленно застонала.
Ну почему я все время попадаюсь на глаза будущему жениху именно вот в таком потрепанном и грязном виде?! И ведь переодеваться некогда - да и зелье еще не готово…
Фирс как-то незаметно оказался рядом, привычным жестом поправил мою растрепавшуюся прическу, чуть приобнял, успокаивая. Я благодарно улыбнулась. Действительно, какое мне дело, что подумает Эльданна Ирейи? Он сватался не ко мне, а к Хелле. А уж о ней никто отродясь доброго слова не слыхивал!
Глава 33. Мое место
Его Высочество, Эльданна Ирейи, прошел по коридору между кораблями уверенным печатающим шагом, легко пригнулся перед пульсирующими под потолком артериями, будто проделывал этот путь не один раз, и остановился во входном отсеке, ожидая приглашения войти. Роллина не без интереса осмотрела непрошенного гостя, по-птичьи склонив голову к плечу, вздохнула и отвернулась, возвращаясь к еде. Принц выглядел как обычно: черный ирейский мундир с серебряным шитьем сидел на нем зубодробительно идеально, выдавая многодневный труд личных швей, золотистые волосы старательно уложены в художественном беспорядке, удачно подчеркивающем правильный овал лица и волевой подбородок. Разумеется, гладко выбритый. От одного его вида захотелось жалобно заскулить, забиться в каюту и не выходить.
Сунар высунул голову из соседнего отсека, машинально йокнул и скрылся из виду, но принц, кажется, вообще его не заметил.
Потому что смотрел только на меня. Будто напрочь забыл, что есть что-то еще на этом свете.
- Ваше Высочество, - его голос, тем не менее, звучал ровно и спокойно. Подобающе. - Рад видеть вас в добром здравии.
Ага-ага. В добром здравии, трезвом уме, адекватной памяти и разорванном в трех местах рабочем комбинезоне на голое тело.
- Взаимно, - пискнула я из-за плеча недоуменно обернувшегося художника. И когда только успела за него спрятаться? Спохватившись, я все же выступила вперед - машинально одернув видавшую виды одежду и с трудом сдержавшись, чтобы не начать поправлять волосы. Еще небось круги под глазами так и не сошли, вот демон… - Что заставило вас покинуть Хеллу?
Безымянный принц замялся, бросив всего один - но очень выразительный - взгляд на так и не пересеченный порог кают-компании. Потом повел одним плечом, будто не знал, как донести до меня причину, и все-таки сознался:
- Я волновался, - и чуть склонил голову, извиняясь за причиненные неудобства.
- Да ну? - хмыкнул так и не успокоившийся после потери личины Тамаз, вальяжно разлегшись на освобожденном художником диване, закидывая ноги на стол в опасной близости от моего котелка. Сапоги чуть дернулись, на мгновение изменив цвет и форму, и снова вернулись в исходное состояние.
Эльданна Ирейи кивнул, не отводя от меня испытующего взгляда. Желание спрятаться обратно за спину Фирса стало почти невыносимым. И что же мне подсказывает, что волновался этот Мистер Безупречность еще тогда, когда отпускал меня, а сейчас его привело на “Роллину” что-то совершенно иное?
Демон, до Сейвенхолла еще почти сутки пути! И все это время Безымянный принц будет рядом, на одном со мной корабле! И с ним нужно о чем-то говорить, не огрызаться в ответ на любую фразу, и шарахаться от него, как от прокаженного, тоже нельзя!
Где-то на краю сознания вихрем плеснули ажурные снежинки, закружили в танце, вспугнутые одним-единственным смешком, вызвавшем колкие волны мурашек у меня на спине. Та, Что Сильнее Меня, справилась бы. Уж Она справилась бы со всем… но ее место - за Гранью.
- Я в полном порядке, как видите, - твердо заявила я. Время Той, Что Сильнее, еще не пришло. - Вам не о чем волноваться. - “И делать здесь тебе тоже нечего!” - На “Роллине” я в безопасности.
- Я все же предпочел бы остаться рядом, - пропустив мимо ушей все возможные намеки, отозвался Безымянный принц.
От такого заявления глаза на лоб полезли не столько у меня, сколько у ошалевшего от подобного хамства Тамаза. Фей буквально взвился на ноги, быстрой тенью пролетел через всю каюту и резко остановился перед самым носом Эльданны, разводя хищно скрюченные пальцы в жесте формирования атакующего заклинания, и по-звериному зарычал:
- Принц или кто ты там, людям в Светлейшем Сейвенхолле не место!
У Его Высочества от феиного рыка колыхнулась золотистая челка - но тотчас легла на место, ничуть не нарушив общее впечатление идеальной безупречности, а на лице не дрогнула ни единая черточка. На его фоне даже сказочный облик Тамаза мерк, казался каким-то тусклым и неряшливым. И излишне агрессивным.
Принц не стал тянуться к оружию, аккуратно пристегнутому к поясу, и не сплел защитное заклинание - даже не попытался предугадать, что собирается сделать Маз в следующий момент, наотрез отказываясь ввязываться в заведомо проигранную схватку. Только перевел наконец глаза с меня на фея и твердо сказал:
- Мое место - рядом с моей будущей супругой.
Где-то в другой реальности Та, Что Сильнее, запрокинула голову, подобрав под себя босые ноги, - мерцающее сияние потустороннего мира обрисовало хрупкую белую линию шеи и запутавшиеся в темных волосах снежинки. Моя богиня наградила коротким взглядом рассыпающееся вьюгой ночное небо, взрезанное росчерками голых ветвей, - и с тоской, по-волчьи завыла вместо меня. Светящееся облако тоненьких нитей окутало ее теплым саваном, ограждая от метели, но она с охотой подпевала ей, вздымая все новые и новые снежные вихри.
А мне оставалось только заставить себя вежливо улыбнуться:
- Ваше Высочество, позвольте напомнить: мы летим в единственный оплот фей на ближайшие две галактики, и вход они стерегут с чисто драконьим подходом к безопасности логова. В контракте Тамаза есть оговорка только насчет моего возвращения. Вы - принц Ирейи, третий претендент на престол, - собираетесь без страховки сунуться в Светлейший Сейвенхолл и обворовать его?
- Полагаю, о последнем вы все равно не станете распространяться, - невозмутимо отозвался Безымянный принц, начисто игнорируя замершего в боевой стойке фея.
- Не станет, - флегматично вставил Фирс, - об этом и так вся Хелла знает.
- Что ж, - Эльданна Ирейи между делом залез в нагрудный карман мундира, выудил оттуда ничуть не помявшийся листок с собственным именем и прицепил его на грудь, - при таком раскладе мне и вовсе терять нечего.
- Нечего?! - взвился фей. - Нечего?! О Ильвен, если бы я знал, что вместо одной девицы придется вести в Сейвенхолл целую толпу оголтелых придурков, лучше бы сгнил в темнице!
- Если вас так смущает количество, я могу поискать вход сам, - предложил лорд Дориан, снова отыскав меня глазами. - Но леди Адриану больше не оставлю.
Наверное, мы бы могли препираться до бесконечности, но тут у Роллины закончилась еда, и сестра капитана тотчас же пришла в дурное расположение духа.
- Вот что, высокородные да сказочные, вы либо туда, либо сюда, - твердо заявила хрупкая до болезненности девушка, только что умявшая по меньшей мере трех гусей с потрохами и со вкусом обгрызшая все кости. - Меня совершенно не радует воткнутая в меня арматура этой жуткой железной махины, - невежливый тычок пальцем в сторону коридора “Туррана”. С другого конца коридора незамедлительно продемонстрировали еще более невежливый жест, но переругиваться поленились. Похоже, сами радовались возможности сбыть с рук одного высокородного.
Принц молча переступил порог, оттеснив в сторону разъяренного Тамаза. Сунар, оценив не слишком радостный настрой сестрицы, опасливо высунул ухо из машинного отделения - и быстро помчался задраивать входной отсек, отрезая все пути к отступлению и мне, и Эльданне.
А где-то за Гранью все рыдала, захлебываясь воем, женщина, которая всегда была сильнее и лучше меня - но никогда не покидала своей сияющей вьюжной клетки.
В тот момент я завидовала ей - как никогда.
Глава 34. Волчий вой
По Ту Сторону росло огромное дерево, и метель рвала снежные вихри о его ветви, тщетно пытаясь унести с собой бесценные светящиеся нити чужих душ. Ветер рыдал где-то в вышине, жалобно и протяжно, будто оплакивая ушедших; и, вторя ему, горько плакала запертая среди вечной зимы женщина.
Ей не было дела до тех, кто уже погиб; она не замечала, как вьюга треплет ее волосы, вплетая в них снежинки и крошечные кусочки льда. Ее слезы замерзали, не долетая до ветвей, и улетали вместе с порывами ветра. Она не обращала внимания; всхлипывала, размазывала по щекам соленую воду, остервенело терла глаза, уже не пытаясь успокоиться, - и вдруг сорвалась на неизбывный волчий вой, словно надеялась, что, выбравшись наружу, он перестанет звучать у нее в голове. Та, Что Сильнее, оплакивала нас обеих.
А я обнимала ее холодные плечи, исхлестанные метелью, и мечтала завыть вместе с ней - как никогда. Но голоса не было. Когда начинала говорить Та, Что Сильнее, этот предатель всегда пропадал; а мне оставалось только слушать ее плач и чувствовать под пальцами ее заледеневшую кожу.
А замерзшая богиня, яростно сжимая кулаки, все выла, запрокинув голову, на крошечную щель в ровной темноте - мою персональную дверь за Грань, откуда едва ощутимо веяло духотой и пылью одиночной каюты, где осталось сжавшееся в беспомощный комочек пустое тело. О, как она хотела вырваться на свободу! Из теплого кольца моих рук - на волю, в душную, пыльную реальность, где столько всего можно исправить, сделать лучше, мудрее, справедливей! В мире живых все еще бродил мой - и ее - отравитель, и не подозревая, какую мощь и какой гнев я баюкала в объятиях, не пуская мстить за нас обеих…
Она выла по-волчьи самозабвенно, будто и вправду надеялась, что ее плач по заживо погибшим сумеет что-то изменить, и моя дверь вдруг начала открываться для нее. Та, Что Сильнее, протянула вверх руки, ни разу не обожженные магией, - и осталась сидеть рядом со мной, тихо всхлипывая.
Дверь была моя и только моя. Без позволения никто не прошел бы. Она это понимала. Но смириться - нет, смириться не могла. И снова и снова выпускала наружу волчий вой - чтобы тот, наконец, смолк в ее голове.
Но мы обе хотели видеть одного и того же человека; и он пришел.
У него по-прежнему не было своей двери, и Фирс Ройджин, испуганно распахнув глаза, ослепленные сиянием потустороннего мира, разорвал Грань прямо над нами - с треском и грохотом. Светящиеся ниточки тотчас потянулись наружу в надежде на бессмертие, опутывая придворного художника пульсирующей сетью, но застыли: один их конец по-прежнему оставался привязан к Древу, а оно не спешило расставаться с чужими жизнями.