Орден Люцифера - Антон Медведев 4 стр.

После первого же удара шар вылетел через бортик и с громким стуком упал на пол. Илья даже покраснел, ощутив на себе взгляды Виктора и Ми­хаила. Подобрав шар, снова положил его на зе­леное сукно стола. Крепче сжал кий, примерил­ся. Удар!

В лузу он не попал. Но был доволен уже тем, что не промазал по шару. Сделал и первый важный вывод: не надо стремиться бить слишком сильно. Сначала надо научиться точности…

Постепенно он приноровился к игре. Более того, стал получать от нее удовольствие. И, хотя его уда­ры не были столь точны и красивы, как у игроков за соседним столом, Илью это не смущало. Научит­ся — всему свое время…

— Партия, — раздался довольный голос Ми­хаила.

— Ничего, — спокойно отозвался Виктор. — Продолжим…

Они играли уже четвертую партию. Счет был два-один в пользу Михаила, когда в бильярдную вошла одна из женщин. Илья уже знал, что ее зва­ли Людмилой.

— Народ подошел, — сообщила она с доволь­ной улыбкой. — Не пропустите.

— Хорошо, Людочка. Скоро придем… — произ­нес Виктор, все внимание которого было прикова­но к столу. Примерившись, он нанес резкий удар кием. Два шара разлетелись в стороны и точно скользнули в лузы. — Партия, — сказал он и са­модовольно улыбнулся. — Два-два. Продолжим, или в другой раз?

— В другой раз, — согласился Михаил.

— Пошли, Илья. — Виктор подошел и хлопнул Илью по плечу. — Начинается самое приятное.

— А именно? — поинтересовался Илья.

— Тебя ждут Юля и Вика. Ну, и для остальных тоже девочки и мальчики найдутся, — он усмех­нулся. — Да не робей! Помнишь, я говорил тебе, что надо брать от этой жизни как можно больше? На втором этаже комнаты, твоя под номером де­вять. Чтобы открыть замок, просто приложи к нему перстень.

— Ты серьезно? — Илья недоверчиво взгля­нул на кольцо.

— Обижаешь… Мы серьезные люди. И кста­ти, постарайся никогда не снимать этот перстень. У него есть и другие секреты, скоро ты о них уз­наешь.

— Хорошо, — пожал плечами Илья.

Едва выйдя из бильярдной, он услышал зву­ки музыки. Они доносились из зала по соседству с тем, где были установлены столы. Войдя туда, Илья увидел множество танцующих: здесь были как сами члены клуба, так и приглашенные пар­ни и девушки. Среди последних Илья разглядел Юлю и Вику. Юля танцевала с Альфредом, Вика же явно кого-то искала. Увидев Илью, она расцве­ла и быстро пошла к нему.

— Привет! — выдохнула девушка и поцелова­ла Илью в губы. — А я тебя все ищу. Ого! — Вика приподняла руку Ильи и с благоговением взгляну­ла на перстень. — Ну ты даешь!

— У тебя нет такого? — глупо спросил Илья.

— Нет конечно. Кто мне его даст… Потанцу­ем? — не дожидаясь его согласия, девушка начала танцевать, ее глаза восторженно блестели. — Ну давай, чего ты!

Илья не любил танцевать, но Вике отказать не смог. Он танцевал, глядя на девушку, и с удивле­нием понимал, что с каждой минутой ему становит­ся все лучше и лучше. То, что раньше было чужой вечеринкой, чужим праздником, стало принадле­жать ему. Виктор прав: надо просто брать от этой жизни все, что можно взять. Не возьмешь ты — возьмут другие.

— У тебя уже есть здесь своя комната? — спро­сила раскрасневшаяся Вика, когда они отошли пе­редохнуть.

— Есть, — ответил Илья. — Вроде бы. Только я там еще не был.

— Так чего же мы ждем? — засмеялась девуш­ка. — Бери выпивку — н пошли.

Взяв бутылку шампанского, Илья вслед за Ви­кой поднялся на второй этаж. Отыскал девятую комнату — на ней оказался номерок, как в гостини­це. Осторожно поднес к замку кольцо: послышался щелчок, Вика тут же распахнула дверь.

— Замечательно! —- восхищенно произнес­ла она, первой войдя в комнату и вскинув руки с бокалами. — Ты действительно раньше никогда здесь не был?

— Никогда… — Илья захлопнул дверь, поста­вил шампанское на столик. С интересом оглядел комнату — и в самом деле неплохо. Выдержанный в старинном стиле, интерьер комнаты выглядел весьма изысканно.

— Ты увидишь, как то здорово! — Вика оста­вила бокалы на столике, затем проворно прыг­нула на роскошную кровать, занимавшую почти половину комнаты. Леглa на спину, раскинула в стороны руки. — Это будет чудесно. А знаешь, почему?! — Девушка приподнялась, ее голос за­звучал тише. — Потому ЧТО у тебя есть кольцо… Оно необычное… — Она быстро встала с кровати, подошла к Илье и опустилась перед ним на коле­ни. Взяла за руку, с благоговением вгляделась в кольцо. — Оно божественное… — Девушка поцело­вала кольцо, с ее губ сорвался тихий стон вожделе­ния. Отпустив руку Ильи, она начала торопливо расстегивать ремень на его джинсах, ее руки за­метно дрожали.

— А шампанское? — напомнил Илья.

— К черту шампанское! — не произнесла — прорычала Вика.

То, что произошло потом, не могло привидеться Илье даже в самых буйных фантазиях. Это было немыслимо, невозможно — настоящая буря стра­сти, феерия чувств. Илья стонал и кричал, ему вторила Вика — и все это длилось и длилось. Сла­достная пытка — назвать это как-то иначе Илья не мог. Иногда они делали короткие перерывы, чтобы выпить шампанского. Потом продолжали. Казалось, этому не будет конца. На теле Вики по­явились синяки — следы его рук. Ногти девушки исцарапали ему спину. Но все это только усили­вало страсть.

Наконец все кончилось. Илья лежал в посте­ли, чувствуя себя очень странно: не было устало­сти, не было опустошения. Напротив, он был полон сил, ему хотелось петь и смеяться. Рядом тяжело дышала Вика, на лбу ее выступили капельки пота. Девушку слегка трясло, она с трудом приходила в себя после этих бурных часов. Вот Вика открыла глаза, медленно повернулась к Илье. Встретилась с ним глазами.

— Бесподобно, верно?

— Да… — выдохнул он. — Даже не знал, что так бывает.

— Это все кольцо… — с надрывом прошеп­тала девушка. — Кольцо… И еще дом. Просто с кольцом — чудесно. Но когда с кольцом и в этом доме… — Вика закрыла глаза и всхлипнула.

— Все может быть проще, — Илья предпочел подыскать происшедшему более разумное объ­яснение. — Возможно, что-то добавлено в еду или шампанское. Какой-нибудь наркотик, вро­де экстази.

— Ты болван, — бросила Вика и отвернулась. — За что они только дали тебе кольцо?

* * *

Домой Илья вернулся после полуночи. Пока его везли, вспоминал этот вечер — и улыбался. Да, где-то в глубинах сознания билась мысль о том, насколько все это пошло и гадко. Но до чего ириятно…

— Приехали, Илья Сергеевич, — вывел его из задумчивости голос водителя. С той минуты, ког­да водитель разглядел на пальце у Ильи кольцо, его отношение к Илье стало подчеркнуто почти­тельным.

— Спасибо, Вадим. — Илья открыл дверь, вы­брался из машины, ощущая необыкновенную бо­дрость. — Удачи тебе!

— Спасибо, Илья Сергеевич!

Илья проводил взглядом уезжающий «мерсе­дес», потом взглянул на темный подъезд много­этажки. После особняка Виктора родная высотка выглядела серой мрачной коробкой. Ну, ничего, будет и у него свой дом. Теперь Илья был в этом уверен.

Он не стал вызывать лифт и на свой шестой этаж буквально взлетел по лестнице — давно Илья не чувствовал себя так хорошо. Может, действи­тельно наркотик? Хотя Виктор в ответ на его во­прос о наркотике лишь посмеялся.

— Илья, запомни: те, кто травят себя наркотой, полные идиоты. А я похож на идиота?

— Нет, — искренне ответил Илья.

— Ну так забудь обо всех этих глупостях. При­знаю, в нашем клубе есть некоторые секреты. Я рас­скажу тебе о них позже. Договорились?

— Договорились…

Спать он лег далеко не сразу. Долго сидел в ма­стерской, глядя на свои картины. Теперь Илья по­нимал, что писал совсем не то и не так. Лишь по­следняя работа — с рекой и стаей воронов — ему нравилась. Оно и понятно — ее он написал уже после знакомства с Виктором. Что-то ему это зна­комство дало: новую энергетику, новый импульс. Словно мир повернулся другой гранью.

Ночью ему снова снился пес. Илья гладил его по голове, чесал за ушами. Ларч тихо рычал от удо­вольствия. Правда, попытку поиграть с ним не под­держал: когда Илья бросил палку, чтобы Ларч при­нес ее, пес лишь недоуменно посмотрел на него. Все попытки научить его приносить палку ни к чему не привели. При этом у Ильи сложилось впечатление, что пес его прекрасно понимал, но просто отказы­вался играть в эти игры.

Сразу после завтрака он с энтузиазмом при­нялся за работу. Писал поверх старой работы со стогами — теперь она вызывала отвращение. Ра­бота спорилась, уже к обеду Илья сделал грубую проработку картины. Это был анчар — тот самый, пушкинский. А может, и не анчар вовсе. Просто дерево, страшное, смертельно опасное. Опасность чувствовалась во всем: в изгибах ветвей, в тусклом мертвенном свете, в окутавшем анчар дрожащем мареве. Дерево смерти — даже птицы облетали его стороной.

К вечеру картина была закончена. И это тоже было для Ильи необычно — он привык к тому, что работал над одной картиной неделями, если не ме­сяцами. Затраченное на работу время он считал показателем качества. Теперь все изменилось: он смотрел на дерево смерти и не мог поверить, что на­писал эту картину за каких-то восемь часов. Даже меньше, если учитывать чистое время работы. Са­мым удивительным было то, что скорость работы никак не сказалась на качестве. Илья придирчиво осмотрел полотно и пришел к выводу, что оно без­укоризненно. Более того — прекрасно.

Ночью ему снилось что-то странное. Собаки он не увидел — вместо нее были какие-то ведьмы. Они кружили над зажатым среди скал озером, звонко смеясь и призывно улыбаясь. Но, если обычным ведьмам было положено летать на метлах, то эти летали вообще без ничего. Они совсем не выгля­дели жуткими старухами — напротив, это были молодые девушки. Некоторые подлетали совсем близко, их призрачные одежды почти не скрывали обнаженных тел. Вот одна ведьма опустилась ря­дом, взяла Илью за плечи. Черты ее лица пленяли: тонкие черные брови, чувственные губы. Огромные томные глаза. Ветер шевелил ее волосы, ведьма что-то говорила, звала с собой, пыталась увлечь. Илья ощутил прикосновение ее пышной груди, и тут же рядом гулко гавкнул пес — ведьма отпря­нула и взмыла в воздух, послышался оглушающий смех ее подружек. Завертелась карусель: ведьмы с хохотом носились над головой Ильи, Ларч разры­вался от лая, пытаясь прогнать, не допустить этих дьяволиц к хозяину.

Окончания сна он не помнил. Но, когда проснул­ся, уже знал, что будет темой его новой картины. Он знал, кем были эти девушки…

На следующий день, около полудня, в дверь по­звонили. Это оказался Виктор, все такой же сияю­щий и уверенный в себе.

— Здравствуй. Ну, и как наши успехи?

— Привет, Виктор. Да вроде все неплохо. За­ходи…

В мастерской взгляд гостя сразу упал на но­вую картину.

— Валькирии? — усмехнулся он. — Ох уж эти мне хохотушки…

Илья даже вздрогнул.

— Ты их знаешь? — тихо спросил он, думая о том, как это может быть. Ведь это был просто сон…

— Да кто их не знает, — хмыкнул Виктор. — С ними встречается каждый. Но тот, кто соблаз­нится на их ласки, полный идиот. Надеюсь, тебя они не окрутили? Я как-то забыл предупредить.

— Не окрутили, — ответил Илья. Немного по­молчал: — Виктор, я ничего не понимаю. Что про­исходит?

— Есть два способа объяснения — традици­онный и продвинутый. — Виктор сел в кресло у окна, закинул ногу на ногу. — Ты какой предпо­читаешь?

— Мне без разницы…

— Тогда начнем с традиционного. Ты читал «Фауста» Гёте?

Илья нахмурился.

— Не читал, — ответил он. — Но примерно представляю, о чем там идет речь.

— Тем лучше. Думаю, ты уже оценил привле­кательность того, что тебе может дать Сатана. Кра­сивые женщины, бесподобный секс. Успех в рабо­те, какой бы она ни была. Уверяю тебя: не пройдет и года, как ты станешь одним из самых известных художников. Твои картины будут висеть в лучших галереях мира. Потому что для Сатаны, — тут голос Виктора стал тверже, — нет ничего невозможного. И он щедро вознаграждает тех, кто ему служит.

— Но ты ведь не Сатана?

— Нет, конечно, — усмехнулся Виктор. — Хотя очень надеюсь дорасти до его уровня.

— Но это несерьезно. — Илья подтянул стул и сел напротив своего странного гостя. — Слиш­ком все надуманно. Сатана, продажа души… Ка­кой-то комикс.

— О продаже души я пока еще не говорил. Но ты прав, звучит это все как-то архаично. Поэто­му давай перейдем ко второму способу объясне­ния — продвинутому. Ты слышал о китайских по­нятиях Инь и Ян?

— Краем уха, — пожал плечами Илья. — Что- то из восточных единоборств. Мягкое — твердое, жесткое — податливое.

— Примерно так, — кивнул Виктор. — Поня­тия Ян и Инь отражают два основных начала все­ленной: мужское и женское. При этом в Ян таит­ся Инь, в Инь — Ян. Одно переходит в другое, и так до бесконечности. На более обобщенном уров­не мы выходим на две действующие во вселенной силы — созидающую и разрушающую. И как без тьмы нет света, так и без смерти нет жизни. Об эн­тропии что-нибудь слышал?

— В школе, — ответил Илья. — Энтропия — это мера хаоса. Так?

— Сойдет и так, — согласился Виктор. — Если энтропия — это мера хаоса, то с ней тесно связаны две наших силы. Созидающая ведет к уменьшению энтропии, а именно — к структуризации вещества, к усложнению, к росту, к жизни. И наоборот, разру­шающая сила стремится к увеличению энтропии, к хаосу. Самое главное для нас в том, что одна из этих сил не может существовать без другой. Уничтожь зло — не будет и добра. Если ты читал Библию, то должен знать, что, согласно христианской доктри­не, именно Бог позволяет Сатане действовать. И все зло, что есть на земле, происходит исключительно с Божьего попущения. А почему? — Он выдержал паузу. — Да потому, что даже Бог не может обой­тись без зла. Зло необходимо, и, когда первый божий ангел Люцифер пошел против Бога, не признавая над собой ничьей власти, Бог с этим, немного по­кочевряжившись для приличия, согласился. По­чему? Да потому что ему нужен был Дьявол. Как в детективах: хороший полицейский — плохой поли­цейский. Один с пряником, другой с кнутом. Всег­да должен быть кто-то, кто делает грязную работу. И если христианский Бог ее делать не может — в силу своего божественного статуса, — то он не про­тив того, чтобы эту работу делал Сатана. Понима­ешь, о чем я? — Виктор внимательно смотрел на Илью. — Эти ребята работают в одной связке. Две команды: одна играет на стороне Бога, другая — на стороне Сатаны. Два всемирных потока энергии: один созидающий, творящий, другой разрушаю­щий. При этом в разрушении кроются истоки бу­дущего роста. На месте пожарищ всегда вырастают новые дома. На месте сгоревшего леса — новый лес. Трупы людей и животных превращаются в прах: что из земли пришло, в землю и уходит. И из пра­ха снова рождается жизнь. Вспомни булгаковский пир у Сатаны: крови уже нет. Она давно впиталась в землю, дав жизнь лозе. Та дала виноград, вино­град превратился в вино. Круговорот жизни — и круговорот смерти. Вечный вселенский механизм. И мы, грешные, отчаянно пытающиеся найти свое место в этой жизни… — Он замолчал. Илья тоже ни­чего не говорил, поэтому Виктор продолжил: — Вот и получается, мой дорогой Илья, что выбор той или иной стороны — это исключительно вопрос личных предпочтений. Богу, если тебя волнует эта сторо­на вопроса, нужны обе команды. Выбор — за тобой. Плохо бывает лишь тогда, когда мы этот выбор сде­лать не можем. Когда мы ни на той стороне, ни на другой. Знаешь, что при этом происходит? При та­ком раскладе ты не выпадаешь из игры, как мог бы подумать. Нет — ты становишься мячиком, который безжалостно пинают обе команды. Ты не принадле­жишь ни одной из сторон, а значит, не входишь в соответствующие энергетические потоки. Ты, мо­жет, и не входишь в поток темных сил, но тебе ниче­го не перепадает и от светлых. Ты ноль, пустышка. Вспомни свои прежние картины: они были ярким отражением этого состояния. А взгляни на нынеш­ние — в них появилась сила. И все потому, что я пе­ретащил тебя на нашу сторону.

— На сторону Дьявола? — мрачно пробормо­тал Илья.

— Да, — жестко ответил Виктор. — Не по­нимаю, почему люди так этого пугаются? Хотя вру — понимаю. Это все поповские байки о геен­не огненной, о чистилище и прочих ужасах. Веди себя хорошо, не шали — и получишь райские кущи. А будешь грешить —- горько пожалеешь… Знаешь, это не просто глупо — это скучно. Меня даже удив­ляет примитивность наших церковников — могли бы придумать что-то более оригинальное.