Но она молчала. Не сразу, но ему удалось хоть как-то завести разговор на эту тему, говоря лишь о том, что он был вынужден увидеть, когда вошел к своему отцу. Лориэль молча следила за своим сыном. Наблюдала за каждым его движением, словами, что сейчас лились из его легких, звонким голос еще молодого орка разлетаясь по ее покоям. Ей хотелось верить, что ничего страшного не произошло, что влияние Шахгара никак не сказалось на ее сыне. Именно на ее. Теперь вождь был далеко от того орка, с которым она когда-то была вынуждена делить ложе. Он стал другим. Резко и бесповоротно. Теперь его жизнь принадлежала кому угодно, но только не ему.
Заем, когда все вопросы были озвучены и ответы постепенно стали раскрывать страшную тайну всего происходящего, Рангул не мог поверить своим ушам.
– Как такое возможно? – спрашивал он, все ближе подходя к своей матери, – Разве человек может завладеть разум орка? Ведь это неосуществимо.
Но Лориэль стояла на своем. Ведьма исчезла из замка и спросить было уже не у кого, однако чары ее до сих пор владели разумом владыки Шахгара делая его очень опасным для них обоих.
– Мы должны уйти отсюда. Как можно скорее.
– Но почему? Разве нельзя как-то попытаться снять заклятие и вернуть разум отца.
Королева хотела в это верить. Молила богов, чтобы нашелся хоть какой-нибудь маленький шанс избежать той судьбы, что вновь готовила ей жизнь. Старуха не врала. Все происходило именно так Сын был против. Сопротивлялся. И как сильный подросток был готов совершить слишком много глупостей, последствия которых могут испортить жизнь во всем королевстве гораздо сильнее. Нет! Нужно действовать так как им было суждено.
Перед глазами опять появился образ ее покойного отца. Клятва слабыми звуками зазвучала е нее в голове.
Опять…опять она должна жертвовать. Собой. Своими близкими. Сыном. Опять бежать. Скрываться в далеких землях пока Рангул не окрепнет и не получит тех знаний, с которыми никакая черная магия Сатифы не сможет справится. Это нужно было сделать, но сделать так, чтобы сын все узнал постепенно, не сразу. Будущее для него не должно было открываться слишком быстро – он мог раньше времени бросить вызов судьбе, которая никогда не любила подобных вещей.
Наконец, когда последние слова растворились в воздухе и наступила тишина, Лориэль тихо, почти на ухо, рассказала ему о том, что они должны сделать в ближайшее время.
– Судьба, сын мой – это гораздо больше, чем просто набор событий, встающих перед нашими глазами. Это путь, по которому каждому из нас суждено пройти. Противиться не стоит – это не будет иметь результата. Каждому придется вынести свою часть, и мы должны послушаться совета мудрейшей и бежать из замка.
– Но вдруг все изменится? Ее же нет здесь. Она исчезла. Быть может и сила ее чар развеется со временем.
– И сколько ждать? – вопросом ответила Лориэль, – Сколько дней, недель, а может месяцев нам придется просидеть в замке под неусыпным контролем твоего отца-деспота, ставшего самым главным врагом своего же народа. Даже орки бояться его, что уже сказать о моем народе.
Женщина посмотрела в глаза своего сына и заметила, как что-то человеческое стало формироваться внутри них. Блеск его взгляда еще не стал хищным как у орков, но и человеком его назвать было тоже нельзя. Он был на распутье, откуда вело только две дороги и Лориэль, как матери, как человеку, не хотелось, чтобы он выбрал ту, которая и без того была усеяна костями убитых ее мужем врагов. Достаточно смертей и убийств! Пусть миром правит разум и мудрость, а не сила и кровь!
– А если он узнает? – ломаясь под действием воли своей матери спрашивал Рангул. – Если ему все станет известно?
– Тогда нас ждет забвение. Мы должны все держать в строжайшем секрете. Никому ничего не говорить и быть готовым в любую минуту бежать из этого места, превратившегося из прекрасного дома, в котором я выросла, в обитель кровожадного и обезумевшего правителя.
За дверями что-то заскрежетало. Мать с сыном насторожились, но вскоре оказалось, что охрана делала обычный обход и вскоре исчезла в глубине многочисленных каменных коридоров.
– И когда же? – спросил сын.
– Я все тебе скажу заранее. Просто будь наготове.
Так и закончился один из самых важных разговоров Лориэль со своим сыном. Жребий брошен. Граница судьбоносного решения все ближе и ближе подступала к ней, и она уже чувствовала, как росла внутри нее тревога, словно огромное пожарище подступало к ее дому. Но жизнь и будущее было куда важнее сиюминутной слабости, ведь когда-то и она впервые чувствовала слабость и боль, уходя из родных земель и ступая в муртвую пустыню Ранкар.
– Он поймет меня, – сказал она вслух как бы невзначай и тут же осеклась. Ее слова пролетели небольшое расстояние и тут же уперлись в закрытую дверь Сына не было. Он ушел, оставив ее наедине со своими мыслями, терзавшими ее как голодные звери.
Лориэль вернулась к своей постели, почувствовала, как слабость растеклась по всему телу и без сил рухнула на нее. Сон поглотил ее, приняв всю боль размышлений на себя.
Проходили дни. Все королевство жило перманентным страхом. Будущее для каждого человека либо орка в этих краях было неопределенно и могло закончиться в любую секунду. Шахгар безумствовал как никогда раньше. Всюду ему мерещились враги и заговоры, предатели и пособники его самых заклятых врагов приобретали в его помутненном рассудке материальные образы, становясь теми невинными жертвами, которые вскоре заканчивали свою жизнь на виселице.
Сын видел это и с каждым днем убеждался в правоте слов своей матери. Каждый раз, когда над горизонтом вздымались клубы черного дыма и чума вновь накрывала земли своим багровым покрывалом, Рангул со слезами отчаяния возвращался к Лориэль, чтобы вместе, как когда-то и она сама со своей верной служанкой, пойти против всего и выжить в этом страшном мире.
Наконец настал день, когда терпеть все это было уже невозможно. Крики людей и мольбы о помощи уже не могло заглушить даже самое сильное снотворное снадобье. Она встала перед зеркалом, посмотрела на свое постаревшее, испещренное многочисленными морщинами лицо, и направилась в комнату к сыну. Стража пропустила ее в ту же секунду, хотя и в них она уже не могла видеть той безопасности, о которой когда-то мечтала вернувшись домой. Рангул был одет, кожаные легкие доспехи лежали на нем как влитые, взял свое оружие и, поцеловав мать, вышел впереди ее. Орки не обратили на это внимание. Никто не верил, что такое вообще могло случиться и сама королева вместе с сыном захочет выбраться из замка в такую пору, когда даже птицы замертво падали с неба, попав под мертвое дыхание бушевавшей чумы.
Но боги хранили их. Как никогда она была преисполнена верой, что теперь то никто не сможет ее остановиться.
Утро. Холодное и почти безжизненное. Красное солнце едва начало выползать из-за горизонта, как вдруг, где-т вдалеке, почти у самой кромки, разделявшей далекие границы Тройтистских долин и голубое, но уже безжизненное небо, появилась огромная птица. Она падала вниз с криком похожим на плачь, широко раскинув крылья и затем, почти коснувшись земли, вновь воспаряла в самое небо.
«Знак» – подумала Лориэль, незаметно спускаясь по закрытой лестнице и мельком глядя в открытые бойницы откуда давным-давно стража вела огонь из луков по наступающим противникам.
Остановилась на секунду, посмотрела вперед и взгляд ее стал сопровождать необычную птицы, появившуюся как раз в тот момент, когда они уже почти спустились в самый них и были готовы броситься наутек, лишь бы быстрее покинуть это место.
– Что ты там увидела? – окликнул ее Рангул, нервно оглядываясь по сторонам. – Нам нужно идти.
И они ускорили шаг. Теперь уже не осталось сомнений, что все было сделано правильно. Решение тяжелым камнем осело у нее в душе и теперь ничто не могло сдвинуть или изменить его.
Дверь распахнулась. Они вышли с тыльной стороны замковых оборонительных сооружений и быстро направились к потайному проходу, построенном еще во времена Гальвурга, отца Троя. Еще девочкой отец водил ее к нему, чтобы в случае опасности она могла самостоятельно покинуть осажденный замок и теперь эти знания как никогда кстати пригодились беглянке.
Они осторожно прошли около двадцати шагов, пробегая расстояние между узкими улочками, где теперь во времена чумы не было ни единой души, скользнули в темный закоулок, спустились по крутой лестнице прямо канализационный тоннель, откуда в ноздри тут же ударил резкий запах смерти. Трупы стали сбрасывать сюда уже несколько недель назад. Мерзкий запах разлагавшейся плоти наполнил это место, отчего женщину едва не стошнило. Но нужно было идти. Как можно быстрее. У них было от силы несколько часов, может до полудня, когда прислуга принесет еду и начнет допытываться у стражников об исчезновении королевы с сыном. Вот тогда-то и начнется погоня. Шахгар сделает все, чтобы вернуть своего единственного сына и сделать его таким, каким он желала всю свою жизнь. Лориэль не могла допустить этого и несмотря на подкатывавший к горлу комок и возможный рвотный порыв, все же нашла в себе силы, чтобы продолжить путь.
Это было идеальное место с точки зрения скрытности. Никому в голову не могло придти, что именно здесь, среди вони и отходов может скрываться тайный путь из замка в лесные просторы, где можно было направиться в любом направлении и запутать следы даже самой грозной погоне. Спустились еще ниже, ступеньки окончились у небольшой развилки, где вокруг мусора и царившей смерти, они выбрали единственный путь восточнее спуска. Бежали изо всех сил. Спотыкались, падали и вновь встававли. Сколько прошло времени? Как много пути они преодолели? Она спрашивала себя все и не знала, что ответить. Сын был рядом. Он мог бы бежать гораздо быстрее, но мать не поспевала за молодым орком, отчего Рагнул всегда держался рядом. Пробежали развилку, потом второй поворот, на третьем с неба вдруг упало несколько солнечных лучей и приторно-гнойный запах вдруг сменился свежим лесным воздухом, наполнявшим канализационных сток приятным ароматом. Здесь трупов уже не было. Журчала вода и несколькими метрами дальше они оба увидели заросший кустарником проход, от старости покрывшийся мхом.
– Вот и конец – с легкостью выдохнула женщина и переступила через ручеек, журчавший у нее под ногами.
Орк достал из-за пояса оружие, несколькими ударами прорубил свисавшие колючие кустарники и первым сделал шаг вперед.
Они выбрались. Вокруг был сплошной лес, а под ними, бурным потоком лилась река. Ни одной души рядом, никаких орков или разбойников. Одна сплошная тишина. Лориэль приподнялась на небольшой пригорок и посмотрела туда, где, по ее мнению, должен был находиться замок. И действительно. Вдалеке, почти скрывшись за высокими кронами вековых деревьев, она увидела белые стены ее родного замка. Теперь он был далеко. Удивительно, как быстро они смогли преодолеть такой путь, спасшись от угрозы расправы от рук собственного мужа и отца.
Глаза ее наполнились слезами – женщина вновь покинула родные края, но земля, земля то! Она ведь все еще под ее ногами. Здесь ее родные долины, родные поля и луга! Почему она плачет? Ведь она на своей земле. Она все еще королева!
Успокоение работало слабо и вскоре сдерживать эмоции оказалось невозможно. Прильнув к стволу молодого дерева – она заплакала. Сын видел это и хотя первые несколько секунд хотел успокоить ее, в последний момент решил не вмешиваться. Ему были чужды слезы человека. Он не понимал их и всякий раз, когда видел мать плачущей, старался уйти подальше и переждать все это, чтобы не задавать ненужных вопросов. Тем не менее путь был проделан и оставалось уйти глубоко в лес, чтобы потом, после восьми дней пути по нетронутым человеком местах оказаться у гигантского обрыва, откуда открывался прекрасный вид на Великий Океан. Провианта было не так уж и много, но это были ее места, ее родина, здесь она знала все что можно было принимать в пищу, а что стоило обходить стороной. Природа защитит ее, она поможет ей, как родной дочери, вскормленной в этих долинах и выросших в этих леса.
Она вытерла слезы, посмотрела на стоявшего неподалеку сына и позвала его к себе.
Лориэль долго говорила с ним, спускаясь немного ниже по пути, тянувшемуся в глубь черного леса. Рассказывала о том, как она получила свободу, как выстояла в тяжелейших условиях мертвой пустыни Ранкар и как там, в пещере, где еда и вода были такими же ценными, как и золото в королевстве, она почувствовала, что беременна им. Рангул слушал ее очень внимательно. Схватывал каждое слово и впитывал словно губка. Ничто не ускользнуло от его внимания. Он столько раз слышал о пустыне. О ее бесконечных горячих песках, о бурях, сметавших все на своем пути и являвших собой самое страшное, что только можно было повстречать в тех краях. Даже Арха не страшили молодого орка как рассказы об этом явлении, приводившем в страх даже самых бывалых воинов-орков.
Они шли быстро, преодолели несколько крутых спусков и уже у самой кромки леса обернулись назад, чтобы в последний раз (а может и нет) посмотреть на белоснежные стены удалявшегося замка, которым вскоре, если верить словам старухи, суждено было покрыться алой кровью.
– Война не закончилась, Рангул. – сказала она как бы невзначай, но после прямо посмотрела на сына, – Я сильно ошибалась, когда считала, что все самое страшное позади.
– Что нас ждет? – тревожным голос спросил сын.
– Многое, но еще не время говорить об этом.
Теперь все было закончено. Мосты сожжены. Решение принято. Нельзя было останавливаться и как бы тяжело не было, каким бы страшным и неприглядным казалось для нее будущее, пути назад не было и не могло быть. Предначертанное должно было случиться, глупо сопротивляться самой судьбе, желая изменить ход истории, где они были всего лишь фигурами, двигаемые мудрыми игроками, для которых размен с противником был всего лишь очередной хитрой комбинацией.
Солнце блеснуло им напоследок, Лориэль подняла небольшую сумку, где было собрано все самое необходимое и съестное, затем повернулась лицом к лесу и шагнула в его черноту. Сын последовал за ней, полностью подчинившись, как и его мать, воле великой судьбы.
Когда в замке заметили исчезновение королевы с сыном, было уже довольно поздно. Начались поиски, допросы, но все безрезультатно. Лишь несколько охранников-орков видели как пара выходила из своей комнаты и ушла вниз, где их следы терялись. Шахгар был готов на все, чтобы вернуть своего сына. Именно сына. Разум его помутился окончательно и злоба, спавшая в нем уже очень давно, вдруг вырвалась наружу и начала делать свое черное дело. Его больше не волновала женщина, только сын! Только его наследник. Кто он без него? Без наследника не может быть будущего для его королевства. Без единственного родного существа, кому и должно было перейти вся его власть и могущество. Бешенство овладевало им. Что-то потустороннее и чуждое диктовало ему волю, в соответствии с которой он должен был бросить все и отправить отряд на их поиски. Не в силах сопротивляться, он сделал все так и вскоре орки наполнили прилегающие территории королевства, рыская и обыскивая каждый дом и уголок. Страх перед вождем был сильнее смерти, бушевавшей в этих краях. Никто не смел перечить великому вождю, налитыми кровью глазами смотревший на своих подчиненных соплеменников и требовавший во чтобы то ни стало найти их.
– Любой ценой! – рычал он, сжимая своей огромной лапой окровавленный топор. – если через три дня их не будет здесь, ваши головы лягут на пол перед моим троном!
Он не врал и все это понимали, нервно сглатывая скопившуюся во рту слюну.
Поиски начались сразу, без промедления, но шансы на благоприятный исход таяла с каждым днем, пока наконец, измученные продолжительными поисками, они не вернулись к трону своего вождя и, упав на колени, взмолились сетуя на то, что им не удалось найти беглецов.
Шахгар всегда держал слово. Сдержал его он и теперь. Казни продолжались почти весь день с самого утра и до позднего вечера, пока ненависть орка не была полностью удовлетворена. Провал.
Тем не менее все было не так плохо. Через несколько дней в королевстве появилась она. Сатифа появилась как туман ранним утром и незаметно для стражников проскользнула в покои обезумевшего короля, где встретила измученного орка радостной улыбкой.