- Похоже, опять начинается, - заметил Дэни, нежно сдувая пыль с ручки своей М655.
- Эй, эй, - послышался детский голос. Подростки обернулись. К ним подходили двое детей - одинаково замурзанных, со спутанными грязными волосами, но светлые глаза и белые зубы от этого сверкали особенно ярко. Девочка лет восьми - в большеватых ей раздрызганных кроссовках и рваном лёгком платьице - остановилась, босой мальчишка в драных шортах и майке, на пару лет старше, подошёл вплотную. Уилф и Дэни их видел и раньше, как и многих других, живших тут, в развалинах, но не знали ни имён, ни откуда они взялись. - Вот, - мальчишка открыл школьный ранец, который кренил его на сторону, - это мы собрали, берите.
В ранце - примерно на треть - россыпью лежали вперемешку патроны разных калибров. Сверху - пять ручных гранат.
- Берите, мы ещё соберём, - кивнул мальчишка.
- Держи, - Дэни порылся в кармане куртки и достал горсть галетного крошева. Мальчишка облизнул губы, коротко вздохнул и подставил ладони ковшиком. Сестра - если это была сестра - подалась вперёд. - Поделись с ней.
- Конечно, - солидно кивнул мальчишка, стараясь глядеть на серое крошево не очень жадно, - спасибо.
- А пока прячьтесь, сейчас будет бой, похоже, - сурово приказал Уилф.
- Мы не боимся, - вскинул голову мальчик, и девчонка негромко, но решительно подтвердила:
- Мы совсем не боимся.
Они пошли куда-то в подворотню, девчонка на ходу быстро ела из ладоней мальчишки. А Уилф подумал: ведь они и правда не боятся. Они давно разучились бояться.
Он вложил заряд в гранатомёт, клацнул затвором. Дэни неожиданно сказал:
- Знаешь... я больше не могу вас ненавидеть... - и, отвернувшись, замахал рукой тем, кто ещё не выбрался из штаба - указывая другой рукой на ранец. Потом сам присел и начал аккуратно и быстро набивать патронами пустые магазины. Уилфу было труднее - 7,62х39 приходилось выбирать из общей кучи, их было мало и - разнотипные, от настоящих русских до китайского дерьма.
За углом стрелять стали ближе и чаще. Взрёвывали двигатели танков. Криво улыбаясь, Дэни заметил:
- Опять эти придурки пускают в город бронетехнику... Жаль - иголки кончились... Пошли?
- Пошли, - Уилф прицепил к ремню две ручные гранаты, проверил запалы и повторил: - Пошли.
Они перебежали к углу - уже вместе с остальными. Улица была завалена бетонными реперами и блоками со стройки. На вершине этой импровизированной баррикады кто-то уже успел водрузить флаг Флориды. Но за самой баррикадой никого не было - обороняющиеся засели в развалинах домов по обе стороны улицы. Только ван дер Зант ещё стоял, пригнувшись, за блоками и держал в руках бинокль.
Дэни ловко вскарабкался на репера, встал наверху на колено и прицелился. Не отрываясь от бинокля, ван дер Зант бросил русскому:
- Слезай, нечего маячить.
Трах-трах-тах - откликнулся М655, и Дэни спрыгнул сверху. Он улыбался:
- Они идут. В конце улицы танки, за ними пехота. Не ниггеры, федералы.
В баррикаду врезался снаряд, веером брызнули осколки бетона и кусочки арматуры. Мальчишки невольно пригнулся, а ван дер Зант остался стоять прямо... и упал на спину, не отнимая бинокля от глаз. Из-под губчатого резинового наглазника юрко выскользнула струйка крови.
- Чёрт, что с ним?! - вскинулся Уилф, нагибаясь к командиру.
Осколок бетона, пробив наглазник, убил ван дер Занта наповал.
Ещё два снаряда ударили по баррикаде. Мальчишки волоком потащили убитого командира в полуобрушенный подъезд, откуда уже выскочил ещё кто-то - помочь.
- Кажется, мы кончаемся, - спокойно сказал Дэни. И снова протёр ручку своего карабина.
* * *
Отряд ван дер Занта был разбит в бою - в ночь после гибели командира. Уилф помнил сам бой очень плохо - враг появился внезапно, его поддерживали джипы, шустро передвигавшиеся по развалинам и поливавшие всё вокруг огнём скорострелок и пулемётов. Это было естественно, этого вообще-то все давно ждали и никого это уже не пугало. От отряда осталось полтора десятка потерявших инстинкт самосохранения людей, и они дорого дались "чёрным братьям". За мелкими группами - парами и тройками - на которые, как ртутный шарик, разбился отряд, было трудно охотиться среди развалин, особенно если учесть, что эти группы не бежали, а петляли и - сражались...
...Уилф быстро набивал патронами магазин, стоя на коленях около пролома в стене - сбитые пальцы так и мелькали. Дэни, держа оружие у плеча, замер возле двери, от которой сохранилась лишь верхняя половинка.
В нижнюю половинку влетела граната. Дэни ловко отфутболил её назад, вскинул ствол - внутрь вломились двое и были бы скошены... но карабин не выстрелил. Уилф увидел, как из обеих ног у Дэни выше колен брызнула тёмная кровь, он взмахнул оружием и рухнул на спину.
Правой рукой от бедра Уилф бросил в лицо одному из негров на две трети заполненный магазин. В ту же секунду второй негр переломился пополам - Дэни выстрелил с пола и попал в пах. Уилф левой выхватил из кобуры "смит-вессон" и несколько раз подряд выстрелил в держащегося за лицо негра. И тут же повернулся к Дэни.
Тот лежал, не выпуская из руки карабин и часто, мелко дышал, но глаза были ясные. Намочив ветхие джинсы, из раздробленных ног несколькими струйками текла кровь.
- Всё-таки она меня подвела, - спокойно сказал русский мальчишка. - Ноги раздробило?
- Сейчас, - вместо ответа сказал Уилф и, поспешно откромсав ножом куски от тросика, начал накладывать жгуты. - Сейчас, погоди, я тебя утащу...
- Брось, ты чего? - засмеялся русский. - Как у вас говорят - пусть мёртвые хоронят своих мертвецов...
- Я и есть мёртвый, и хоронить тебя мне совершенно не хочется, - ответил Уилф и, подобрав магазин, примкнул его к карабину, передёрнул затвор. - Сейчас, сейчас...
Он подцепил Дэни под мышки и поволок прочь, временами останавливаясь, чтобы затереть или засыпать пылью кровавый след...
* * *
Трое негров, гортанно перекликаясь и лениво вороша на ходу груды мусора, шагали по улице. Вот уже несколько суток над городом стояла почти полная тишина - последние очаги сопротивления гвардейцев были раздавлены.
Уилф возник около полузасыпанного лаза, как привидение. Он выстрелил всего три раза и задержался на одну секунду - убедиться, что негры мертвы...
...Мальчишка сполз на спине в лаз. Полежал, вглядываясь в яркое отверстие, держа его на прицеле - и даже не прислушиваясь, а ввинчиваясь в тишину всем своим существом.
Наверху было тихо. Ну - не совсем тихо, нет. Но угрожавших конкретноемузвуков не было. Уилф перевёл дух и. опустив ствол карабина, просто полежал ещё несколько секунд. Думать было трудно - и так приятно оказалось полежать без мыслей, отдыхая хотя бы суррогатно...
Потом он поднялся и, держась у стенки, заспешил по коридору...
...Дэни застрелился довольно давно, наверное - сразу после того, как Уилф ушёл, потому что тело успело остыть даже в этой жаре. Он выстрелил себе в висок из "смит-вессона" Уилфа, который тот оставил другу. Сейчас пистолет лежал рядом с отброшенной отдачей рукой русского на сухом сером полу. Пуля оставила в виске синеватое отверстие и снесла всю противоположную часть головы, но само лицо Дэни было спокойным и равнодушным.
- Так, - сказал Уилф, останавливаясь около пистолета. Рядом с телом русского лежал вынутый из обоймы патрон, а на стене возле Дэни виднелись нацарапанные пулей строчки. Уилф присел, положив карабин на голые коленки. Написано было по-английски, с ошибками и в спешке - но понятно...
Уилф, друг.
Я не думал, что буду так называть американца. Прости, не могу больше терпеть. Не из-за боли, нет. Ты, дурак, шастаешь сюда и шастаешь, так тебя спалят из-за меня, полумертвеца. Ухожу со страшным сожалением. Очень мало убил этих. И так и не увижу своего дома. Не повезло. Но ты, Уилф, живи. Живи и сражайся. Не умею написать лучше. Прощай.
Смерти нет, Уилф. И всё-таки её нет.
Денис.
Уилф отвёл взгляд от надписи и, взяв руку Дэни, положил её вдоль тела - холодную, тяжёлую и неживую. Потом заслонил ладонью глаза русского и закрыл их. Пистолет подобрал и сунул в кобуру. Посидел рядом ещё немного и встал.
- Смерти нет, Дэни, - сказал он. - И всё-таки её нет.
* * *
Сухая красноватая пыль заносила газоны возле развалин. Выгоревший остов подбитого танка - чёрт знает, чьего - тоже был присыпан этой пылью.
Нет больше поливалок и чистилок. Некому следить за порядком. Да и для кого? Не ездят машины, в которых спешат на работу клерки компаний и инженеры фирм, не ходят рейсовые и школьные автобусы, не носятся по паркам после уроков девчонки и мальчишки. Только одичавшие собаки стаями рыщут по улицам, да обсели уцелевшие дома, привычно их загадив, обезьяноподобные существа - гадят они вдохновенно, с наслаждением исполняю свою давнюю мечту: запакостить всё, что создали белые...
Уилф неподвижно лежал в развалинах. Он сохранял эту неподвижность - полную - уже почти три часа, напротив него, прямо посреди улицы, обосновались восемь негров в форме, притащивших с собой целых пять пулемётов с треногами. Уилф мог перебить их всех. Но ему было интересно. Кроме того, очень мало оставалось патрон - всего тридцать семь к винтовке, да пять - в пистолете. Плюс - нож и две гранаты.
Негры сидели возле открытого грузовика, на котором приехали. Ели, болтались иногда вокруг. Уилф уже собирался потихоньку отползать, когда в грузовике заработала рация. Восьмёрка дружно побросала все свои дела и принялась устанавливать пулемёты в линию.
В конце замусоренной аллеи показались два грузовика-фургона. Они развернулись, встали борт о борт. С подножек соскочили несколько негров - тоже в подобии формы, один - явный командир. Именно он, помахивая рукой, стал отдавать команды. Странно, подумал Уилф.Почему я раньше не замечал, что они - обезьяны?По виду, по манере говорить, двигаться... Ведь это же сразу видно.
Двери фургонов открыли, и из грузовиков стали как-то вяло выпрыгивать... голые люди. Женщины, дети, несколько стариков. Ударами прикладов и толчками стволов их столкли в подобие строя. Расстрел?!
Виденное два месяца назад запрыгало перед глазами. А эти глаза натыкались то на испуганные, расширенные глаза детей; на ладони, которыми пытались закрыться подростки и женщины; на заплаканное лицо маленькой девочки, которую прижимала к себе женщина - белокурая, красивая; на трясущийся подбородок старика...
Командир негров тыкал рукой - из строя выхватили и отвели в сторону четверых самых крепких мальчишек-подростков. Те сбились теснее, быстро смотрели по сторонам. Потом двое из них вдруг прыгнули в разные стороны - и побежали, пригнувшись и петляя. Поднялась стрельба, люди закричали, поверх их голов тоже начала стрелять... Обоих мальчишек убили возле самого парка. Один из негров сбегал туда, прозвучали две короткие очереди. Негр пошевелил белевшие в красной пыли тела ботинком, что-то сказал и вразвалочку пошёл обратно, локтем поправляя М16. Другие вытащили из строя ещё двоих мальчишек. Один упирался, выворачивался, второй наоборот - еле шёл, загребая ногами пыль. Негры смеялись - визгливо, как кричат обезьяны.
Охранники отделили примерно половину людей и повели их под пулемёты. Уилф увидел, как девчонка лет десяти-одиннадцати захромала, поджала ногу. Мальчишка помладше - они шли рядом, все шли рядом, уже без смущения - помог ей...
- Господи, помоги мне, господи, в руке твоей я, господи... - прошептал Уилф и, не поднимаясь, вскинул карабин...
...Первыми двумя выстрелами он уложил наповал двоих пулемётчиков, третьим - командира. Неизвестно, как всё обернулось бы дальше - но люди бросились на тех негров, которые стояли ближе - сразу, не задумываясь, все - старики, женщины и дети.
Уилф продолжал стрелять. Броском уложил гранату в тех, которые на дальнем краю стали разворачивать пулемёт. Ещё двоих - последних, убегавших по улице без оружия - Уилф застрелил уже метров за сто.
Держа карабин наперевес, Уилф вышел из развалин. Люди - тяжело дышащие, многие в крови, кое-кто уже с оружием - смотрели на подростка настороженно.
- Быстро уходите! - выкрикнул Уилф. - Забирайте оружие, одежду, всё, что сможете - и уходите скорей же!
Поверили, задвигались, зашевелились, хотя некоторые женщины порывались обнять Уилфа - он смущённо отстранялся и отворачивался. Подошёл тот самый старик:
- Я когда-то был офицером, - хрипло сказал он. - Я до сих пор достаточно здоров и хорошо знаю джунгли... Людей я постараюсь увести туда... Спасибо тебе, мальчик, - он крепко пожал узловатой сухой рукой грязную ладонь Уилфа.
- Уходите, уходите, уходите... - бормотал Уилф.
- Ты не пойдёшь с нами? - старик поднял густые седые брови.
- Нет, - отрезал Уилф.
4 глава.
УРОКИ РУССКОГО ЯЗЫКА .
Но мы сохраним тебя, русская речь,
Великое русское слово!
А.Ахматова. Русский язык.
Дружный густющий огонь трёх НК53 разнёс фасад сарая в щепу. Стоя на колене, все трое "чёрных братьев" стреляли, пока не опустошили каждый по пятидесятизарядному пулемётному барабану. На какой-то миг стало тихо; потом с треском и скрипом завалилась вперёд крыша сарая. Негры вздрогнули - на развалину в клубах пыли с заполошным кудахтаньем взлетела курица. Прошлась туда-сюда, встревоженно поквохтала, переступила, примерилась к чему-то, клюнула это что-то и спрыгнула, растопырив нелепо крылья, куда-то в заросли.
- Пошли? - спросил один из "чёрных братьев", но вставать с колена не спешил. Старший - бритый наголо здоровяк с блестящим от пота черепом - ничего не ответил. Третий боевик - ему было лет пятнадцать-шестнадцать - невольно косился на дорогу, хорошо видную в полусотне метров. Там стояла с откинутым капотом их машина. В кузове пикапа горой высилось награбленное барахло, а возле колёс лежали два трупа. Ещё один неловко висел на остатках ограды возле давно сгоревшего дома, и четвёртый лежал сбоку от тропинки через низкие табачные посадки. Негритёнок сглотнул. Ему было страшно. В боях в Талахасси он не участвовал и знал только, что белых разбили сразу. Так старшие говорили. Да и в школе, которую он иногда посещал в своё время, если приходило настроение, белые мальчишки были трусами - уступали, отступали, много говорили вместо того, чтобы сразу драться... (1.)
1. Объективная реальность США. Не-белые в США (как и любые мигранты в других белых странах) пользуются всемерной поддержкой и защитой властей. Подавляющее большинство из них очень низко развиты интеллектуально и искренне считают, что обладают большей храбростью, силой, умением драться, чем их белые "оппоненты". Между тем, реальный опыт показывает: стоит им хотя бы ненадолго лишиться поддержки властей и столкнуться в такой ситуации с решительно настроенными белыми - и не помогает даже двух-трёхкратное численное преимущество. В обычной же жизни белого останавливает от отпора вовсе не страх перед конкретным живым врагом, а унизительное ощущение беззащитности перед лицом предательского государства, которое ВСЕГДА принимает сторону бесполезных и даже откровенно опасных для общества "мигрантов" и ВСЕГДА готово обрушить репрессии не только на конкретного сопротивляющегося, но и на его близких и друзей..
А вот сейчас ему было страшно. Страшно так, что между ног противно дёргало, и он судорожно стискивал колени, чтобы не обмочиться ещё раз - первый раз он надул в штаны, когда выскочил из пикапа, забрызганный мозгами одного из старших подельников.
Белый, прятавшийся на ферме, застрелил четверых "чёрных братьев" за какую-то минуту. Двоих - сразу, прямо возле машины, на расстоянии трёхсот метров; потом ещё и ещё одного - уже в бою...