Кэтрин смеялась долго и заразительно, увидев приехавшего вечером домой мужа, а потом заявила, что в подобном убожестве не будет ездить ни за какие коврижки. Была в ней одна особенность: она никогда не меняла своего слова, даже если это шло в ущерб ее интересам. И когда через несколько дней мужики в мастерской посоветовали Трюмперу купить новую машину и не мучиться с этой рухлядью, Том пошел и приобрел себе свою малышку. Просто так. Не посоветовавшись, повинуясь сиюминутному порыву. Он просто не мог больше ездить в одной машине с женой.
Почему-то именно это разочарование, из всех разочарований его семейной жизни, стало самым острым и болезненным. А еще Том не желал, чтобы у его дочери в памяти отложились ТАКИЕ поездки с родителями и даже скандал, который пришлось пережить из-за покупки машины, не показался таким уж и страшным, хотя тогда он еще и не привык к ним так, как сейчас.
Теперь же, семь лет спустя после свадьбы, такое поведение жены, как сегодня, стало обыденностью, превратившись в ежедневное запланированное мероприятие. Так сказать, на сон грядущий. Как жить дальше в такой обстановке, Том не представлял. Просить помощи у родителей? Он знал, они помогут, но решил, что будет терпеть до последнего. Пока силы не кончатся. И он терпел, стараясь перед родителями и Биллом делать вид, что у него все в пределах нормы. На самом же деле все было очень и очень хреново.
Самым обидным в этой ситуации было то, что он искренне не понимал, что делает не так. Он изо всех сил старался обеспечить свою семью. Работал как лошадь, вкалывая по двадцать часов в сутки. Маленькая строительная фирма, которую он основал шесть лет назад, была полностью его детищем и уже приносила неплохой доход, обещая еще через пару лет превратиться в большую процветающую компанию. Пока он не мог позволить себе сидеть в кабинете, перебирая бумажки, но все шло к этому.
Его имя было на слуху в нужных кругах. Уже появились постоянные клиенты. Он выиграл несколько очень выгодных тендеров. Была своя сработавшаяся бригада, люди в которой менялись нечасто. А еще у него был мастер. Неторопливый, надежный, очень толковый дядька с минимальным образованием и максимальным опытом. Том на образование не смотрел, а платил именно за опыт, благодаря чему мастер его уважал и значительно облегчал жизнь.
До солидного успешного бизнесмена Трюмперу оставалось совсем чуть-чуть, но Кэтрин вечно что-то не устраивало. Она без конца обвиняла его в занятости, грубости, недостатке внимания, изменах. Если в первых пунктах обвинения Том еще и мог признать себя виновным, то в последнем он был невинен, как младенец, не изменив жене ни разу, за все годы совместной жизни. Ему было элементарно некогда ходить на сторону. Да и жену свою он любил. По крайней мере, сначала.
Тому казалось, что он проспал всего несколько минут, когда противно запищал будильник в мобильном, сообщая, что пора вставать. Трюмпер протер глаза, выполз из машины, разминая затекшую спину, наклонился пару раз, пытаясь заставить тело нормально двигаться, и снова сев в машину, выехал со стоянки.
Сначала ему нужно было заехать в офис, захватить кое-какие бумаги и сделать несколько звонков, а потом на стройку, где в последнее время его присутствие требовалось почти безвылазно. Заскочив по дороге в какую-то забегаловку, Том купил пару гамбургеров. Так он и доехал до офиса, в одной руке булка, в другой – руль. Зайдя к себе в кабинет, он схватил из шкафа запасную футболку и пошел в общий, но довольно удобный туалет. Нужно было привести себя в порядок. Умывшись и переодевшись, он вернулся к себе, попросил у секретарши кофе и занялся насущными делами…
На стройку он вырвался уже ближе к полудню. Выскочил из машины, завернул за угол здания и замер, приоткрыв рот. Постоял так немного, тряхнул головой и закрыл глаза, пытаясь осмыслить увиденное.
- Босс, ты только не нервничай, - раздался совсем рядом голос его мастера, немного запыхавшегося от быстрой ходьбы.
- Как?.. – с трудом выдавил Том.
- Случайно получилось. Парнишка просто молодой совсем, вот и налажал, - принялся объяснять мужчина, нервно потирая руки. – Хороший пацан. Ответственный, толковый, просто опыта маловато…
- Да плевать мне, сколько ему лет, и какой у него опыт! – заорал Том. – Как этот умелец стрелу крана в оконный проем засунуть умудрился?!
- Я же говорю, опыта мало… Солнце блеснуло, он дернулся… ну, вот как-то так и получилось…
- Бл***ть, - простонал Том, закрыв лицо руками. Он вдруг как-то нервно хихикнул, тут же заставив себя сделать глубокий вдох и успокоиться. – А не вытащили почему? Или он только что ее туда запихал?
- Да нет, минут сорок назад уже. Просто она там застряла, и мужики ее вытолкать никак не могут, - тоже нервно хохотнул мастер, с облегчением поняв, что угроза миновала, и сегодня никого не уволят.
Том снова посмотрел на стоящий как-то странно кран. Стрела глубоко, почти до половины, вошла в здание, и Трюмпер представить боялся, что творится внутри. Быстро взбежав на нужный этаж, Том замер, внимательно осматривая место происшествия. Вся бригада в полном составе толкала злосчастную стрелу, как муравьи грохнувшуюся на муравейник ветку, от этой картины стало даже немного весело; заметив его, они бросили свое занятие и вытянулись по струнке, виновато повесив головы. Худой белобрысый пацан, виновник происшествия, как понял Трюмпер, прятался в дальнем углу, стараясь стать невидимым за широкими спинами.
- Да мы уже почти все исправили, шеф. Там просто крюк в другое окно, двумя этажами ниже залетел, пока вытолкали… Тут чуть-чуть застряло, но с этим мы быстро справимся, - отчитался один из рабочих.
- А в кабине кто? – спросил Том, снова глянув на мальчишку.
- Там Нэйт. Так что за кран можно не бояться, все в лучшем виде будет.
- Да уж я вижу. Вид, лучше не придумаешь… - хмыкнул Трюмпер. – Давайте толкать, что ли.
Мужики засуетились и принялись толкать. Том подошел ближе, пристроился на свободное место и уперся руками в нагретое на солнце железо. Вопреки уверениям, толкали они долго. Том тихо матерился себе под нос. От льющегося ручьем пота, футболка стала совершенно мокрой. Плечи противно ныли от напряжения. Наконец, послышался пронзительный скрежет…
- Еще чуть-чуть! – раздался чей-то радостный крик.
Кран дернулся и сдвинулся с места. Том отскочил в сторону, уворачиваясь от стрелы летевшей прямо ему в голову, и понял, что падает. Нелепо взмахнул руками, пытаясь зацепиться за что-нибудь. На мгновение дыхание перехватило, а в груди, от сильного удара плашмя, стало больно. Он попытался сесть, но его остановил странный жалобный скрип, а чей-то очень громкий голос приказал.
- Не смей шевелиться, парень! – Том замер и очень осторожно посмотрел вверх. В паре метров над ним висело встревоженное лицо мастера. – Ты в шахту лифта провалился, один этаж пролетел, - быстро объяснил мужчина. – Эти придурки доски взяли, чтобы под стрелу подложить, когда кран двигали. Доски, на которых ты лежишь, хлипкие очень. Если рухнут, лететь тебе метров двадцать, так что замри и не двигайся. Мужики уже к тебе бегут, сейчас вытащат. Понял?
Том, не смея даже кивнуть, моргнул, показывая, что все прекрасно понял. Он лежал, и очень аккуратно дыша, старался думать о чем-нибудь приятном. Почему-то из приятного ничего кроме Каулитца, приносящего ему обед, в голову не шло. Сердце билось так лихорадочно и сильно, что Тому казалось, будто он видит, как футболка на груди подпрыгивает. Доски то ли сразу были очень узкие, то ли какие-то слетели при его падении, но их катастрофически не хватало, и руки противно болтались в воздухе.
На то, чтобы его вытащить, понадобилось минут десять, не больше, а Тому казалось, что прошло не меньше десяти часов. Оказавшись на твердой бетонной поверхности пола, он сел и, уткнувшись лбом в колени, попросил:
- Сигарету дайте…
На плечо легла сильная рука, а в пальцах оказалась зажженная сигарета.
- Ударился сильно? – послышался вопрос. Том затянулся и подержал дым во рту, наслаждаясь его горечью.
- Да нет. Жить буду, - он докурил, все так же сидя на полу, потом поднялся на ноги и скомандовал. – Ну, чего замерли? За работу…
- Том, может, ты домой поедешь? – Трюмпер хмыкнул про себя, это был второй раз за четыре года, когда мастер назвал его по имени.
- С чего бы? – спросил он, пряча в карманах джинсов дрожащие руки. – Все, мужики, ЧП устранено, возвращаемся к привычным обязанностям.
Он работал еще несколько часов, но когда время приблизилось к шести вечера, понял, что рабочий день на сегодня для него закончен, если он планирует еще как-то добраться домой. К дому Том подъезжал, чувствуя себя развалиной. В голове шумело от стресса, голода и усталости. Он зашел в квартиру, и очень удивился, когда увидел веселую, нарядную, улыбающуюся ему Кэтрин.
- Ты все-таки не забыл! – воскликнула жена, поставив его в тупик. Том понятия не имел, о чем он должен был помнить. – Я даже с мамой поспорила, что ты обязательно забудешь, а ты вспомнил! Столик в ресторане я уже заказала, Ребекка у мамы, у тебя есть тридцать минут на сборы!
- Кэт, подожди – остановил ее Том, все еще ничего не понимая. Единственное, что он знал точно, это то, что в любом случае, ни в какой ресторан просто физически ехать не в состоянии. – Ты вообще о чем говоришь?
- Ты что, все-таки забыл?! – прошипела жена, меняясь на глазах. – Я так и знала! Ты меня совсем не любишь! Как ты мог забыть про нашу годовщину?!
- Какую годовщину? – растерянно спросил Трюмпер. – Мы же в октябре поженились, а сейчас июнь?..
- Зато познакомились мы в июне! – завизжала Кэтрин. – Ты ни во что меня не ставишь! Я все твоему отцу расскажу! Расскажу, как ты со мной обращаешься! Пусть знает, какого сына он вырастил! Я всю жизнь на тебя угрохала, а ты меня не ценишь! Не говоришь мне комплиментов! Мы не ходим никуда, не помню, когда последний раз в ресторане была! А сейчас ты умудрился забыть про нашу годовщину!..
Кэтрин все кричала и кричала, а Том стоял и молча на неё смотрел, впав в какое-то странное оцепенение. Из-за монотонного оглушающего визга, в который превратился ее голос, он почти перестал понимать слова. Том стоял так минут десять, а потом просто повернулся и вышел из квартиры, совершенно спокойно закрыв дверь. Он даже и не злился совсем. Просто сил не было.
Сев в машину, Том уткнулся лбом в сложенные на руле руки. Как же он устал. В животе что-то тоненько и жалобно скулило от голода. Невыносимо хотелось разуться, лечь на диван и вытянуть ноги. Очень тяжелый день. Он так сильно испугался, когда лежал там, на этих досках… перед парнями показывать этого не хотелось, но у него до сих пор руки подрагивали от пережитого страха.
Еще и Билла сегодня не было... Том помнил про проект и заказчиков, но все равно сильно расстроился, когда Каулитц так и не появился. Достав мобильный, Том набрал выученный наизусть номер. Заносить в список контактов было нельзя, Кэтрин частенько шарилась в его телефоне и очень ругалась, когда натыкалась на него. Спать в машине вторую ночь подряд Трюмпер не собирался. Спина до сих пор болела от неудобной позы, в которой он провел вчерашнюю ночевку, и сегодняшнего экстрима. Да и душ принять просто жизненно необходимо, он не мылся два дня, и это при той жаре, что стоит на этой неделе.
- Я к тебе еду, - буркнул он, как только Билл ответил. – Надеюсь, у тебя нет ни каких планов на вечер?
3.
Билл обвиняюще посмотрел на телефонную трубку, будто это она была виновата в том, что Том отключился, не выслушав его ответ, и принялся набирать номер Ким. Они планировали встретиться сегодня и все-таки заняться сексом, но, похоже, не судьба… Злость из-за сорванных планов прошла почти мгновенно. Да это и злостью-то назвать было нельзя: Билл точно знал, что в любом случае не отказал бы Трюмперу в приюте. Даже хорошо, что сегодня вечером вместо Ким, будет Том. Его он всегда рад видеть больше.
Трюмпер появился очень быстро. Услышав звонок, Билл распахнул дверь и замер. Он предполагал, что друг будет выглядеть хреново, но не настолько же… Внимательно оглядев его с головы до ног, Каулитц повернул в сторону кухни, на ходу скомандовав:
- В душ. Живо. А я пока посмотрю, что у меня из продуктов есть. Думаю, понадобится нам немало…
Том счастливо ухмыльнулся, глядя в узкую, абсолютно прямую спину, и пошел мыться. В ванной Каулитца для него был выделен отдельный шкафчик, в котором находилось все необходимое - от геля для душа, до бритвенных принадлежностей. Том долго мылся, ловя нереальный кайф от соприкосновения горячих упругих струй с уставшим за день телом. Не одеваясь, тщательно побрился, склонившись над раковиной и глядя в круглое зеркало в изящной металлической раме, а потом зачем-то опять залез под душ. Расставаться с горячей водой не хотелось категорически, но мысль о том, что у Билла, наверное, уже готов ужин подгоняла.
Том, наконец, выключил воду и вышел из душевой кабинки. Обмотав голову одним полотенцем, вытерся другим и улыбнулся, потянувшись за своим банным халатом, висевшим на крючке за дверью. Том всегда улыбался, когда надевал его. Серый. Плюшевый. Похожий на большого мягкого мыша, он был самой уютной и любимой вещью на свете.