Вернуться назад и обойти это место стороной?
Разумно, но меня вот туда не тянет.
И что же делать?
В следующую секунду я прижимаюсь к земле, стараясь стать маленьким и незаметным. Ибо слева звучат шаги — идут сразу несколько человек. Тихо, но всё-таки услышать их можно. Рядом есть какой-то бугорок — туда!
Бугорок оказался опрокинутой набок рекламной конструкцией. От пуль такая штука не защищает совершенно, а вот от любопытных взглядов — очень даже!
— Jasper, check the nearest entrance![3]
— Yes, sir![4]
Английский язык… Юсеки?
Скорее всего. Днём я нескольких видел, да и покойный Сова про них говорил. Вылезать к ним навстречу — нафиг-нафиг! Грохнут, а потом уже посмотрят — кто это такой был? Пусть себе топают мимо…
А мужики-то направляются прямиком к тому самому подъезду, около которого я и притормозил. Вот уж хорошо-то, что я туда не полез… Скрип двери, осторожные шаги, приглушённые голоса — и вся группа втягивается в дом. А спустя несколько минут, я вижу слабые отблески света в одном из окон. Нашли, стало быть, место для ночлега…
Что ж, спокойных вам снов, а я потихонечку отсюда двинусь — мне такое соседство никакого удовольствия не доставляет. Данные ребятишки пришли слева. Не совсем мне по дороге, но, по крайней мере, там сейчас точно никого нет. Иначе бы эти парни так тихо не появились бы. Вот и хорошо, туда и двинемся…
Звук…
Что-то типа скрежета или чего-то похожего. Он пришёл со стороны дома. Казалось бы — ну скрежетнуло там чего-то… и что? Мало ли, может быть, кто-то из «юсеков» там какую-то дверь решил приоткрыть.
Но что-то меня торкнуло… я такое уже слышал!
Где?
Не в прошлой жизни — это точно.
— Ступенька. Не упади. Держись за стену… Данные слова тогда прозвучали от кого-то из сопровождающих. Ну да, как раз после моего визита к Мишке! А ведь было что-то и перед этим! Перед тем как мне что-то сказали. Противно заскрипел металл — ну, да! Точно так же, как и сейчас!
Щелчок — и в окулярах ночника появился подъезд. Никого на улице нет, и это вполне объяснимо. Незачем палить место ночёвки, а часовой может и изнутри в окна посматривать. И слушать. Если так, то он откроет окно, выдав тем самым своё местонахождение. Ибо кто-то вполне может помнить, какие именно окна с этой стороны были открыты, а какие — нет.
Либо он выберет такое окно, где нет стёкол… Ибо слышимость в таком случае существенно улучшается.
И где тут такое есть?
А вон — второй этаж, слева от входа. Там на кухне нет стекла в окне — луна не отсвечивает. В соседних окнах стёкла поблескивают, а в этом — ни отблеска!
Там часовой, скорее всего… Подсветки от его прибора (если он у него есть) не наблюдаю, так это ещё ничего и не означает. Он вполне и в пассивном режиме работать может. Как я сейчас — тоже себя выдавать не хочу.
Делать-то что?
Вынырну из-за укрытия — и тотчас же он по мне шарахнет.
Бу-бух!
Граната!
И как раз в той самой кухне…
Не до меня ему сейчас!
«Куда тебя черти понесли! — всполошенно возмущается внутренний голос. — В чужом пиру похмелье — не наш вариант!»
Впрочем, додумываю я эти мысли уже на бегу. В руках — трофейный пистолет-пулемёт. Есть у него одна интересная особенность — при определённом положении переключателя, блок целеуказателя включает подсветку. Так её почти и не видно. А вот в ночник — вообще красота! Тот же лазерный указатель — только обычным глазом его разглядеть невозможно. В окулярах прибора, напротив, всё просматривается вообще великолепно. Не только цель, но и всё, что рядом расположено — как на ладони! Но пока я его не включаю, нет нужды себя раньше времени выдавать.
Сухо щёлкнули выстрелы автоматических винтовок — в ответ гулко шарахнули дробовики. Это уже там, где были видны отблески света. Сейчас там морщат «юсеков». Дверь в подъезд приоткрыта, стараюсь тихо в неё просочиться…
Сырость!
Откуда-то явственно пахнуло холодом и сыростью!
Щелчок переключателя — световое пятно шарахается по стенам. И я вижу открытую дверь в подвал. Что интересно — она открылась вместе с частью косяка, и в запорных петлях мирно висит обычный амбарный замок. Запертый…
И что у нас там?
Почему в подвал? Так я не очень-то хочу, чтобы мне кто-то стрельнул в спину. А тем, кто сейчас воюет наверху, несколько не до меня.
Вот она дверь!
Дом — обычная пятиэтажка, без каких-то там глубоких подвалов. И почти около входа я сейчас наблюдаю проём в стене. Оттуда-то и несёт сыростью… Поднимаю с пола кем-то давно оброненную брезентовую рукавицу и торопливо запихиваю в неё три ручные гранаты. Не знаю, какой там прочности стены и потолок… но одновременного взрыва такого количества гранат должно хватить, чтобы его обвалить. Уж навряд ли его укрепляли чугунными тюбингами, как в московском метро! Даже если потолок и не рухнет, то тем, кто там сейчас поблизости, точно поплохеет настолько, что некоторое время им будет не до войны…
Рывок — и отлетает в сторону кольцо.
Взмах — и рукавица улетает в глубину прохода.
Бегом отсюда!
Пулей влетаю на первый этаж и ничком валюсь на пол, зажимая руками уши и открывая рот…
Хрясь!!!
И всё равно мне досталось.
Пол шибанул меня в брюхо так, что на какое-то время аж в глазах потемнело. Во рту появился противный металлический привкус, да и в ушах зазвенело.
Взрывной волной вынесло к чертям свинячьим входную дверь. Хорошо, что я туда не побежал… так бы тяжёлой деревяшкой и придавило нафиг! Как таракана разделочной доской к столу. Поворачиваюсь на спину и сажусь, подтягивая ноги к животу. Херовато нынче бегать... Топот ног — кто-то спешит сверху! Умный человек сразу на взрыв не побежит — сначала подумает. Мол, что это там такое бахнуло? Там всё сразу рвануло, или ещё чего-нибудь можно ожидать? Значит тот, кто сейчас сюда бежит, человек глупый. Или выполняет указание начальства, а оно иногда может отдавать весьма странные приказы. В окулярах прибора появилась фигура странноватых очертаний. Голова у него. Блин, да это же капюшон!
Руки сработали сами собой — пистолет-пулемёт глухо кашлянул. А он существенно тише стреляет, чем «ксюха»! И на таких дистанциях ничуть не хуже. Неведомого гостя откинуло назад, он согнулся в поясе — готов!
А вот теперь — наверх!
Хочу, не хочу — это сейчас мало кого чешет. Надо!
Вот и беги!
Поворот, ещё один, спотыкаюсь о лежащее на площадке тело. И ещё. Все в каких-то плащах, разглядеть не получается. Из дверного проёма сбоку тянет кисловатым запахом взрывчатки — там часовой раньше обитал. Следующая площадка — ничком валяется тело в плаще. А вот у двери квартиры, занимаемой «юсеками», плащеносцы присутствовали уже во вполне живом состоянии. И очень активном — их дробовики и автоматы не смолкали ни на секунду. Из глубины квартиры вяло отстреливались, но, похоже, что уже всё… Отступив на пару шагов назад, забрасываю наверх ещё одну гранату. И тотчас же пригибаюсь, дабы свои же осколки не наказали меня за неосторожность.
Бамс!
Над головой что-то противно визжит — предосторожность оказалась совсем не лишней!
Прыжок — и пистолет-пулемёт выплёвывает остатки патронов.
Меняю магазин…
Во внезапно наступившей тишине слышно, как внутри квартиры тихо звучит капель. Пролили там что-то?
— Живые есть?
— Who are you?
— Do you care? The one who came to your rescue. Do you understand Russian?
— Yes, I do.[5]
— Ну, так и выходите сюда. Живых противников тут уже нет.
Шорох, в окулярах ночника появляются отблески — у того, кто сейчас идёт из глубины квартиры, тоже есть аналогичный прибор, работающий в активном режиме.
А серьёзный мужик! Он что, так и спал что ли, не снимая снаряжения? Разгрузка, рюкзак… чего только на нём не навешано!
Он осматривается по сторонам, уважительно качает головой.
— Это вы их так?
— Сами… наверное, совесть замучила…
— What? Conscience? Are you kidding?[6] Вы так… шутить?
Вместо ответа, киваю на квартиру, откуда он только что вышел.
— Там ещё остался кто-то живой?
— Да. Есть трое… the wounded… раненый!
— Отсюда надо уходить! И как можно скорее! Они могут прийти снова.
Мужик кивает. Похоже, что он согласен.
— Да, но я не могу оставить своих comrades… товарищ!
— Но мы их не сможем унести.
«Юсек» потрясает в воздухе радиостанцией.
— Помощь! Я сообщил о нападении! К нам скоро будут здесь помощь!
— Как скоро?
Он на секунду замолкает, потом подносит рацию к лицу.
— Red two, there is a group of six here. I'm asking for a connection![7]
Увы, неведомый «красный два» ничем нас не обрадовал — ранее чем утром к нам никто прийти не сможет. Сколько ни убеждал его мой собеседник, ответ был один — опасно, ночью никто не пойдёт. Мол, укрепитесь, и ждите.
— М-м-да… сочувствую! Трудно тебе будет…
— А вы? Уходить?
— Я и так влез в чужую кухню. Эти, — киваю на тела в плащах, — люди очень злопамятные. И скоро снова придут, чтобы отомстить за своих товарищей. Не хочу быть здесь в этот момент…
Он даже как-то не сразу понимает мои слова, приходится растолковать. В процессе разговора не забываю осматривать лежащие тела, освобождая их от всего, что может мне пригодиться. Не сказать, что бы они были как-то круто упакованы, но кое-что полезное всё же нашлось. Понятно, что у тех же «юсеков» наверняка есть что посмотреть, но я сильно сомневаюсь в том, что моему собеседнику это будет по нраву.
— Нет, мой друг. Я тебе помог, но сидеть тут до утра… это не слишком хорошая идея. Кстати! Ты своих товарищей перевязал?
Мужик совершенно по-русски хлопает себя по лбу и исчезает в дверях. Вот и славно… пока он будет там перевязкой заниматься, я тихонечко и смотаюсь. Только тело часового осмотрю. Ночник-то у него точно есть, это штука дорогая, и толкнуть его можно любому торгашу!
Там был не только ночник, и мой «внутренний хомяк» горестно возрыдал, что я попросту не смогу утащить всё найденное в доме добро. Но жадность приводит к бедности. А в данном случае — так ещё и к могиле!
Пора сваливать!
Но пройдя всего несколько метров, останавливаюсь.
Откуда-то снизу слышны шаги. Тихие и осторожные — но расслышать их я могу очень хорошо. Вот так…
А нефиг было лясы точить с этим забугорником! Давно бы уже смотался…
Впрочем, чего сейчас-то об этом сожалеть?
Пулей взлетаю наверх.
Из дверей тотчас же высовывается винтовочный ствол, следом за которым появляется и его владелец.
— Что такое?
— Пришли! Они пришли, внизу!
Вот что значит опытный вояка!
Мужик моментально преображается. Собран, деловит.
— Сколько их там?
— Ну, ты спросил! Откуда же я знаю? Шаги слышал…
А и верно — сколько их? Да… в принципе, сколько угодно может быть. Тоннель, судя по всему, я не обвалил.
Стоп!
Тоннель… нет. Что-то ещё…
— Гранаты есть?
— Есть…
Кратко поясняю свою идею. Мужик кивает — дошло! Подхватываю с пола автомат, проверяю магазин — патроны есть. Ещё парочку запасных вытаскиваю из карманов бывшего хозяина.
— Готово! — «юсек» стоит уже на площадке между этажами.
Щелчок — и в лестничный проём улетает граната.
Хренак!
Снизу грохочут выстрелы — наш привет явно пришёлся не по вкусу. Перевешиваюсь через перила и веером выпускаю весь магазин. Ни в кого особо не стараюсь попасть, стреляю наугад. Да и нет там, скорее всего, таких дураков, чтобы лезть вперёд очертя голову. Но по сторонам они там попрыгают, это уж и к бабке не ходи!
Второй магазин.
Снизу даже не пытаются палить в ответ — шансы на попадание нулевые. Но я продолжаю стрелять, делая между очередями небольшие перерывы.
Третий…
— Пошли! — меня хлопают по плечу.
А вот теперь — ходу!
Только мы ввалились на площадку своего этажа, как внизу бухнуло! Да так… Дымом и пылью заволокло весь подъезд. Видимость, и без того неважная, снизилась вообще почти до нуля, не помогали даже осветители ночников. Что-то грохает, трещит, кажется, что даже стены дрожат. А вот и не кажется — снизу доносится тяжёлый удар. Перевешиваюсь через край площадки и включаю обычный фонарь. Да уж… заставь дурака богу молиться…
Сколько и чего там «юсек» положил — неизвестно. Но целый лестничный пролёт обрушился вниз, и теперь на его месте зияет неслабая такая дырища. Слезть вниз в принципе ещё можно. А вот обратный процесс, да ещё и под обстрелом — может выйти штурмующим таким неслабым боком!
— Давай тащи своих парней наверх. У нас тут третий этаж, так что на четвёртом будет самое то. Они ведь и по крыше могут пройти, надо будет держать под обстрелом лестницу с последнего этажа.
— Да, сэр! Надо будет ещё сломать замки в дверях и их открыть — чтобы не смогли noiselessly… незаметно влезть через балконы или окна соседних с тем подъездом квартир. Так я буду их слышать.
— А гранаты у нас ещё есть?
Мужик показывает мне приоткрытую сумку, наполовину заполненную смертоносными «подарками».
— Так поставь у тех окон и балконов какие-нибудь растяжки, что ли. Мне тебя учить, что ли, нужно?
Да уж, это было бы совсем странно!
— Присмотрите тогда за ранеными, я потом унесу их наверх. Сначала надо будет всё подготовить… — и мужик исчезает наверху — словно и не было его тут никогда.
Внизу пока относительно тихо, хотя какое-то движение всё же иногда происходит. Оседает пыль, и пролом на месте рухнувшего пролёта становится виден очень хорошо. Зато со второго на третий этаж теперь не пройти. А перепрыгнуть такое расстояние, да ещё и снизу вверх — затея несерьёзная. Так прошло прилично времени, около часа. Никто пока нас не беспокоит, не слышно выстрелов и какого-то особо подозрительного шума. Да всякие шуршания и скрежет иногда снизу доносятся, но в поле зрения пока никого не видно.
Чвкашник носится туда-сюда, как заведённый. Полчаса он колдовал где-то наверху, потом спустился вниз и поочерёдно перетаскал куда-то своих пораненных товарищей. Эти его действия не остались незамеченными — и снизу шарахнули залпом из дробовиков, добавив ещё и автоматного огня. Не без умысла — пули, рикошетируя от потока и лестниц, разлетались по лестничной площадке, подчас залетая в самые, казалось бы, укрытые места. Пришлось ответить огнём, и несколько минут прошло в жаркой перестрелке, которая, как мне думается, никому и никакого урона не нанесла. Но хоть рикошеты прекратились — уже хорошо.
Однако настроение у меня ничуть не улучшилось. Раз уж там, внизу, собрались настолько упёртые злодеюки, то сомнительно, чтобы их остановила такая преграда, как обрушившийся пролёт. Что-то они просто обязаны придумать! Снизу тянет дымом. Дымом?!
Точно, вот и треск огня послышался!
Ага, так нас пытаются отсюда выкурить!
На здоровье — в окнах почти не осталось стёкол, и дым будет выходить сразу во все стороны. Да, тут будет крайне некомфортно, но и не смертельно. Как-нибудь пересидим. А вот лезть с улицы в задымлённое помещение… ну-ну, я посмотрю, что из этого выйдет.
Топот ног — сверху спускается мой временный союзник.
— Что случилось?
В нескольких словах объясняю ему свои предположения, указывая на разбитые окна.
«Юсек» кивает — понял.
— Тебя, кстати, как зовут-то?
— Юджин. Юджин Дж. Морлоу, оператор второго класса. Отряд «В-2».
— Денис. «Вихор», работаю у Хищника. Будем знакомы! — протягиваю ему руку.
— Хищник? Predator? Это есть фильм! Шварцнеггер!
— Хм! У нас тут своё кино — печальная реальность! The sad reality means no movie![8]
Чвкашник улыбается. Странно видеть такую улыбку на закопчённом и испачканном кровью лице.
Хренак!
Наверху что-то грохает.
Юджин моментально оказывается на ногах.
— The fifth floor! Grenade![9]