— Дагуэры? Так называется ваш клан?
— А ты догадливая, — усмехнулся Шадриан.
Я пропустила его издевку мимо ушей. Спросила, завороженно глядя по сторонам:
— Этому можно научиться?
Король Душ удивленно рассмеялся.
— Ты хотела бы стать дагуэрой?
— Я всегда считала, что у каждой вещи есть душа, — тихо сказала я, зная, что это нельзя считать ответом. — Касаясь той или иной вещицы, мы наделяем ее частичкой нашей собственной души. Передаем ей память наших прикосновений, смех, который звучал в этот момент, слезы, которые видела вещь, пока находилась рядом с нами.
— Надо же… — Шадриан покачал головой. — Странно слышать такие слова из уст девушки из другого мира. Как и ты, мы считаем, что природа и все, что она создает — живое.
— Вы думаете, то, что я принадлежу Альграссе, а вы — Бездне, делает нас такими разными? Нет, разными нас делают наши поступки и решения.
— Ты говоришь это спокойно, а я почему-то слышу упрек. — Шадриан улыбнулся уголком губ.
— Я бы никогда не напала на почти безоружных — не считать же несколько ножей против пары десятков мечей оружием! — детей. Никогда не похитила бы одного из них и не увезла куда-то против воли — а вы знаете, что нахожусь я здесь не потому, что очень хочу узнать поближе ваш народ, — выпалила я.
— Я — король, ответственный за судьбы сотен людей. Мне приходится принимать сложные решения.
Я бросила на него острый взгляд. Будто бы вернулась в день нашего спора с Виктором.
— Что бы вы сделали, если бы я не выдала себя?
Шадриан пожал плечами.
— То, что обещал. Заглянул бы в память твоих товарищей — и заглядывал бы до тех пор, пока не нашел ответ. А затем забрал бы тебя и привез в Эльсбру.
— Даже если бы я сопротивлялась? Даже если бы мои друзья встали на мою защиту?
— А теперь я слышу горечь, — заметил Король Душ. — Ты действительно думаешь, что было бы лучше, если бы они — как ты говоришь, почти безоружные — набросились на нас?
Нет. Я просто не знаю… Просто задаюсь вопросом — бились бы они за меня, если бы у нас с дагуэрами были равные шансы?
— Вы не ответили.
Шадриан усмехнулся. Мы уже почти добрались до комнаты с высокой дверью. Шедшие впереди воины встали по обе стороны от нее.
— Да. Я нашел бы способ их усмирить. И все равно привез бы тебя в Эльсбру. Меня интересовал только один исход.
— Убили бы?
— Что?
— Если бы для того, чтобы забрать меня, нужно было убить кого-то из моих друзей, вы…
— Я бы попытался обойтись без ненужных жертв.
Я стояла на своем. Не знаю, почему, но мне было очень важно понять.
— А если бы другого выхода не было? Если бы между мной и вами кто-то стоял?
Шадриан развернулся ко мне, посмотрел прямо в глаза. Стало не по себе от этого прямого взгляд. Будто ищущего что-то в моей душе.
— Ты даже представить себе не можешь, о скольких спасенных жизнях может идти речь. О целых поколениях. И ключ к ним — твоя душа, та ее часть, что связана с Памятью Предков. Да, я убил бы кого-то из вас, чужаков, ради спасения своего народа и ради спасения еще не рожденных детей.
— Да, — тихо сказала я. — Мы разные. Совершенно.
— Побудь подольше в Бездне, девочка, — сухо ответил Король Душ. — Ты удивишься тому, как поменяется твой взгляд на жизнь.
— Не думаю…
— Я защищаю свой народ. И пойду на все ради его защиты, используя средства, которые мне доступны. Разве ты не сделала то же самое? Не зная, что я задумал, ты фактически вверила мне свою жизнь. Бойцы из вас никакие, и ты это знаешь. Потому ты пошла на единственный способ защиты, который был в твоем распоряжении: жертву. Но когда в твоих руках появится сила — неважно, что это будет: власть, магия или меч… Когда перед тобой встанет выбор — защищать своих людей до конца или опустить руки… Тогда и увидим, насколько мы с тобой непохожи.
Шадриан кивком указал на дверь, где, как изваяния, застыли дагуэры.
— Это твои покои. Отдыхай. Вечером я за тобой приду.
Я покачала головой.
— Дайте мне час. Принять ванну, поесть. И я буду готова.
На губах Короля Душ появилась полуулыбка — приподнялся только один уголок губ, глаза сощурились.
— Не терпится узнать, что тебе предстоит или хочется поскорее разделаться со всем и убраться подальше от меня и моих людей?
— А есть ли разница? — Теперь я и сама различила в своем голосе горечь.
Улыбка слетела с его лица, глаза стали холодными.
— Ты права. Разницы нет. Отдыхай. Я приду вечером, — бросил он, уходя.
— Шадриан! — возмущенно вскрикнула я. Прикусила язык, когда он стремительно обернулся. Но потом… Взяла себя в руки и сказала, заглушая учащенный стук сердца: — Я не буду обращаться к вам «мой король». Этого делать вы меня не заставите.
Хищная улыбка вернулась. Я едва сдержала вздох облегчения: мое не в меру богатое воображение уже рисовало жестокие пытки в наказание за протест.
— Перед обрядом тебе нужно хорошенько выспаться и отдохнуть. Так что… До вечера, девочка.
Гневно раздувая ноздри, я смотрела Шадриану вслед. Когда он скрылся в одном из витков коридора — но не раньше — отвела душу, громко хлопнув дверью. Развернулась, все еще негодуя и… приоткрыла от восхищения рот.
За это время, ночуя то на земле, то на подстилках из одежды, моясь или в реке или обходясь жалкой порцией питьевой воды, я успела отвыкнуть от комфорта, перестала вообще о нем мечтать. Тут бы живой остаться… Но комната, которая предстала моим глазам, будто вернула меня назад в Альграссу: в то восхитительное прошлое, где была чистая постель с мягкими подушками и теплым одеялом, кресло с пушистым пледом, шоколад и горячий чай. Бормотание телевизора, вкусные запахи с кухни: в свободное время, которого у нее практически не бывало, мама любила готовить.
Я огляделась по сторонам. Мамы, увы, нет. Никого нет — в комнате я была одна.
Зато здесь были огромная кровать, на которую я прилегла «буквально на минуточку». И, конечно же, тут же провалилась в сон без сновидений. Проснулась через пару часов — солнце еще стояло высоко в небе. Проснулась не от звука, а от невидимого толчка, смутного ощущения тревоги. Так бывает, когда лежишь в темноте, и кажется, что над тобой кто-то склонился… Открываешь глаза — никого. Просто страх на мгновение становится материальным.
Спальню заливал солнечный свет. В такой атмосфере бояться странно, но… Я находилась в чужих землях, среди чужих людей, в плену человека, который наверняка был убийцей.
Но и оставаться со своим страхом наедине я не хотела. Приняла ванну — когда из крана полилась горячая вода, я взвизгнула от восторга. Отмокала, наверное, не меньше часа, а потом хорошенько растерла тело грубым полотенцем. Когда я вернулась, меня ждал сюрприз: оставленные в комнате брюки, кофту и футболку кто-то забрал, взамен оставив простое целомудренное платье до колен. Вздохнув, я облачилась в новый наряд.
Дверь оказалась незаперта, но охранники-дагуэры все еще стояли на страже.
— Я… пройтись могу?
Они лишь меланхолично пожали плечами. Приняв этот жест за разрешение, я направилась вперед по коридору. Честно говоря, мне не очень хотелось знакомиться с людьми Короля Душ, моей целью было найти того, кто меня к нему приведет — чтобы настоять на обряде. Планы изменились, когда в меня со всего размаху влетело визжащее чудо с золотистыми кудряшками.
— Ой. — Отчетливо проговорила она.
Несколько мгновений мы с интересом изучали друг друга. Юная незнакомка была одета в роскошное платьице с пышной юбкой. Худая как тростинка, с острыми коленками и локтями.
— А я тебя знаю, — вдруг сказала обладательница самых ярких зеленых глаз, какие только мне встречались.
— Правда? — удивилась я.
— Ага. Ты Лекса. Здесь все уже знают о тебе.
Ого. А ведь я находилась здесь всего несколько часов.
— Пифия рассказала, — увлеченно продолжала незнакомка. — Она не может держать язык за зубами. Говорит, знание — это опыт или как-то так. А она вроде как делится с нами своей мудростью. В общем, она должна говорить все, что узнает от духов. У нее эта… потребность.
Я кивнула, посмеиваясь. Золотоволосая худышка нравилась мне все больше.
— Как тебя зовут?
— Ой. Ну да. Я — Тили. Вообще-то Тильгир, но так меня никто не зовет. — Она покачала головой, всем своим видом демонстрируя, как ее разочаровывает сей факт.
— Тили, ты можешь проводить меня к вашему королю? — мягко попросила я.
— Нет. То есть да, но сейчас принять он тебя не может.
Я едва сдержала улыбку. Ни дать ни взять — личный секретарь короля!
— Вот как?
— Ага. Он готовится к обряду Памяти Предков.
— Ты знаешь об обряде? — поразилась я.
— Все знают. У нас нет друг от друга секретов. — Распахнутые глаза смотрели открыто. За что люблю детей — в них ни капли фальши, чего о подростках и взрослых сказать нельзя. — Ой. Я не должна была тебе говорить об этом, да?
Я улыбнулась Тили.
— Все в порядке. Я знаю об обряде. Только… о подготовке не знала. Тогда, наверное, мне лучше вернуться в комнату.
— Или я могу все тебе тут показать! — взволнованно прощебетала Тили. Аж на месте запрыгала от соблазнительной — видимо — перспективы стать моим гидом.
— Не думаю, что это хорошая идея, — призналась я. — Я тут чужая.
— Да, но… мы надеемся на тебя. Мы так долго тебя искали… Они будут тебе рады, честно!
Я сильно в этом сомневалась. Но и возвращаться в комнату и оставаться наедине с роем мыслей, с воспоминаниями о прошлом и тревогами о настоящем… не хотелось. В конце концов, хочу я этого или нет, но мне наверняка придется провести несколько дней среди дагуэров. Так не лучше попытаться узнать их изнутри? Хотя бы для того, чтобы понять — враги они нам или… нет. Я должна была понять, представляют ли они для оставшихся в школе угрозу.
— Хорошо, — улыбнулась я. — Веди.
— Бежим в сад, я познакомлю тебя с подругами!
— В сад? — растерялась я.
Садом Тили называла зал, где деревья вырастали прямо из островков земли, не покрытых камнем. Стены украшал уже знакомые мне черный плющ — на этот раз с распустившимися на нем ярко-красными цветами. Кусты, переплетаясь, образовывали зелено-цветочные арки, в центре зала журчал фонтан. Здесь даже было свое собственное солнце: украденные со свечей язычки пламени, соединенные в шар под потолком.
— Ого, — выдохнула я. Мастерство дагуэров в обращении с окружающей природой поражало все сильней.
Поначалу мне было неуютно находиться среди незнакомых людей, среди всех этих острых, любопытных или откровенно недоверчивых взглядов. Вспомнился первый день в старшей школе в качестве новенькой. Вот только, в отличии от той вехи моего прошлого, я точно знала, что выберусь живой. Сейчас я не была так уж в этом уверена.
Впрочем, как таковой враждебности от людей Короля Душ я не ощутила, и даже на какое-то время позволила себе расслабиться и жить настоящим. С будущим разберемся потом.
Подруги Тили оказались ей под стать: смешливыми, острыми на язычок и очень любопытными. И быстрыми, к слову. Они носились вокруг меня, догоняя друг друга или прячась среди кустов, чтобы потом неожиданно выскочить оттуда, громко хохоча. Детей в саду оказалось не так уж и много — я насчитала десятерых. Куда больше было взрослых. Они сидели на резных скамейках, читая или болтая друг с другом. Мужчины в белой костяной броне или — куда реже — простых рубашках и штанах, женщины — в платьях разной степени открытости и длины.
Теперь я понимала, почему Король Душ называл свой дворец фортом — он надежно защищал их от агрессии окружающего мира, от нескончаемой войны с другими кланами, с самой Бездной. Я не видела страха в глазах дагуэров — того затравленного выражения, которое наблюдала у каждого второго в школе. Мы боялись, мы готовились выживать. Люди Короля Душ… наслаждались жизнью. Смаковали вкусную еду, читали интересные книги — и наверняка писали свои. Любили друг друга, воспитывали детей, растили прекрасные сады, охотились или занимались животноводством.
Вот какую жизнь я хотела для наших ребят. Такой жизни — а не вечного, гложущего душу страха — мы были достойны.
С горечью понимая, что сейчас наше пребывание в Бездне нельзя назвать никак иначе, нежели существованием, я настолько глубоко ушла в свои мысли, что не услышала шагов.
— Лекса?
Я стремительно обернулась.
— Тихо, девочка, я не кусаюсь, — посмеиваясь, сказал Король Душ. — Пора начинать обряд Памяти Предков.
Глава двадцать вторая
Меня провели в самую странную комнату из всех, что мне когда-то встречалась. На пороге Шадриан придержал меня за руку.
— Осторожно.
Меня обожгло прикосновением его голой кожи к моей. Так сильно, что первым моим порывом было вырвать ладонь. К счастью, я сумела сдержаться.
Ничего, кроме камня и воды, воды и камня — вся комната походила на закрытый бассейн. К его центру вела каменная дорожка. Я даже не удивилась, увидев, что она просто балансирует на воде, без всякой опоры — как оказалось, дагуэры сильны не только в преобразовании материй, но и в их соединении друг с другом и создании гармоничного тандема. Хотя вру — был еще лунный свет, который дарили настенные свечи, сменившие огоньки с золотого на серебряный и бросавшие на поверхность воды «лунные» блики.
— Что теперь?
— Дождемся пифию. Она скоро подойдет.
— Самая мудрая женщина вашего клана?
Король Душ с усмешкой кивнул.
— Можно и так сказать. Откуда ты о ней узнала?
— Тили рассказала.
— Ты успела познакомиться с Тили? — улыбнулся Шадриан.
Улыбка искренняя, неподдельная, его лицо преобразила. Я отвернулась, сосредоточив все свое внимание на бликах на воде.
— Да, и… с некоторыми другими.
Невыносимо хотелось прервать затянувшееся молчание. Но о чем мне говорить с Королем Душ — чужаком и похитителем?
— Я заметила одну странность, — наконец сказала я. — Когда Тили водила меня по саду, она рассказывала мне о родителях ее подруг — чем они занимаются, какой материей им легче всего управлять…
— Шпионкой ей никогда не стать, это правда, — рассмеялся Шадриан.
Я мимолетно улыбнулась.
— В какой-то момент я вдруг поняла, что она почти не говорит «у ее мужа» или «его жены», чаще лишь «его любимая» и «ее любимый». Думала, что она просто выражает так свои мысли, но когда спросила напрямую, поняла, что у вас в клане очень мало семей.
— Семей — мужчин и женщин, воспитывающих совместное дитя, у нас предостаточно, — возразил он. — А вот заключенных браков и правда немного.
Слова Шадриана сбили меня с толку.
— Не понимаю… Почему?
— Потому что брачные узы — сложное испытание для влюбленных. Не все его проходят и не все стремятся проходить. После того, как проведен обряд венчания, две половины становится одним целым.
— Это я понимаю…
— Вряд ли, — перебил меня Король Душ, — раз задала такой вопрос. Брачные узы означают, что отныне муж с женой делят и горе, и счастье… любые эмоции и ощущения они делят на двоих. Если он испытывает боль, она ее чувствует. Когда ее переполняет гнев, ему приходится испытывать ярость. Никаких секретов. Нет места равнодушию, нет возможности отстраниться, отгородиться стеной молчания. Хочешь перестать страдать — помоги супругу справиться с его страданиями. Хочешь быть счастливой — сделай так, чтобы счастливы были вы оба.
Я смотрела на него во все глаза. Невероятно. То, о чем говорят во время свадебных церемоний, в клане дагуэров возведено в абсолют.
— Значит, магически вы становитесь сильнее в основном за счет родственных связей?
— Верно, девочка.
— Лекса, — буркнула я.
Шадриан рассмеялся. Трудно поверить, но этого высокого мужчину в жутковатой костяной броне было совсем несложно рассмешить. В моем воображении короли и убийцы рисовались совсем другими: хмурыми, неприступными, с жестким прищуром глаз. Прищур имелся и у Короля Душ, но… скорее насмешливый, чем-то неуловимо напоминающий кошачий.
— Обряд Памяти Предков… В чем именно он заключается?
— Используя твою душу, мы попытаемся призвать души твоих предков — Алексии и Эйба Атрейс, — охотно ответил Король Душ. — Они владеют знанием, которое должно помочь нам остановить тех… кто призвал вас сюда. Их замысли слишком опасны. Их почти не заботит, что станет с Бездной. И то, что они делают, вновь соединяя Альграссу с Бездной, последнюю разрушает. Твоя память — возможно, ключ к ее излечению. Шанс прекратить Сдвиги и понять наконец логику Метаморфоз — потому что раньше, до вашего появления в Бездне, нам это было подвластно. Возможность если не прекратить нашу с ними вражду, то, во всяком случае, заполучить оружие, которое позволит нам им противостоять.