Строительство и прочие работы по новому филиалу взял на себя Фёдор. Он и здание подобрал. Не так далеко от Южного парка. Снова он ориентировался на владение, неудобное для проживание семьи. Я только «отслюнявил» десять тысяч. Повздыхал над денежной потерей, да и махнул рукой. Раз уж я такой популярный в столице, нужно развиваться и дальше.
Безусловно, элитных клиентов с меня никто не снимал. Я продолжал работать по прямой специальности, занимаясь диагностикой или несложным лечением. От Курьяна Константиновича раз в месяц обязательно кто-то приходил с проблемами почек. В больнице, где работал Курьян Константинович, был пси-опекун, но слабенький. Он безошибочно определял нефролитиаз, но лечить сам не мог. Таких клиентов переправляли мне. Обычно это были очень обеспеченные люди. Почечнокаменную болезнь лечили Белые знахари. Но времени у них уходило гораздо больше. В общем, клиентуры мне хватало.
Очередной звонок в приемную по поводу консультации был от графа Вязова. Естественно, я такого графа не знал и никогда о нем не слышал.
– Просит принять лично в удобное для вас время, – отчитался Савва.
– У меня как раз завтра не сильно занят день. Подбери время и перезвони графу, – распорядился я.
– Боже мой граф, граф Вязов! – метался Фёдор по приемной, попутно шпыняя уборщиков. – Чтоб все блестело! Где цветы?! И шампанское не забыть заказать!
Такие «дерганья» со стороны Фёдора мне были непонятны. Пусть у меня раньше не было пациентов-«графьев» на приеме, но почему он так суетится? Чтобы разъяснить для себя вопрос, пошел в кабинет и достал справочник. Прикупил как-то полезную книжку. Граф Вязов оказался ни много ни мало, а министром иностранных дел. Во как! И чего птицу такого высокого полета занесло в мою частную клинику? Не верю, что у него нет родового высококвалифицированного псионика.
В общем, все с нетерпением ждали этого графа. Дядя Миша в форме еще в обед занял пост у дверей, хотя консультация была назначена на пять вечера. Меня Фёдор наряжал лично. И собственноручно укладывал каждый волосок и в без того безукоризненной прическе.
– Его сиятельство граф Вязов Роман Судиславович, – наконец сообщил Савва, пропуская посетителя в мой кабинет.
– Очень приятно, граф, – я вежливо поздоровался. – Рад, что могу оказать вам посильную помощь. Какой вопрос вас беспокоит? – перешел я сразу к делу.
Я говорил слова приветствия, а сам продолжал рассматривать мужчину. Хорош! Сразу чувствовалась порода. Высокий, широкий в плечах и внешне эффектный. Блондинистые волосы ниспадали на плечи, взгляд голубых глаз отчего-то заставлял трепыхаться мое сердце. Все положенные фразы я сказал, а граф продолжал безмолвствовать.
– Хм… ваша проблема слишком деликатна? – предпринял я еще одну попытку узнать цель визита, попутно разглядывая всполохи ауры посетителя.
– Мир, – произнес первое слово граф, и я начал примерно догадываться о той самой цели визита.
– Простите, после травмы головы у меня открылись пси-способности, но я многое забыл. Если мы были знакомы раньше, то я этого не помню, – сообщил я давно отработанную версию.
– Но мой подарок носишь, – кивнул граф на перстень.
– Обнаружил его в своих вещах после больницы, – совершенно честно признался я.
– А меня не вспомнил.
– Простите, – еще раз извинился я. – Вы же не за перстнем сюда пришли?
– Нет, конечно. Мечтал тебя увидеть. Искал. Иворовы сообщили, что ты вычеркнут из рода. А тут вдруг передача по галовизору. Ты стал еще более красивым.
Слова мужчины меня успокоили и потешили самолюбие. Только сердце почему-то трепыхалось каждый раз, как мы встречались взглядами. Что делать дальше с таким «пациентом», я не знал. Хорошо, граф сам предложил решение проблемы.
– Не хочешь и меня прогулять вокруг озера?
– С удовольствием, – ответил я.
– Мир, как ты жил это время? – расспрашивал меня Роман Судиславович во время нашей прогулки.
– Моё имя Вячеслав, можно просто Слава, – поправил я.
– Ты не любил, когда тебя называли Славой.
– Не помню, – пожал я плечами.
– Ничего не помнишь? – притормозил Роман Судиславович.
– Ничего из личных воспоминаний. Я даже не знаю, как выглядит мой отец. Если встречу, спокойно пройду мимо.
– У меня есть надежда, что мы иногда будем видеться?
– Роман Судиславович, вы граф, а я из низшего сословия. Владелец клиники и пси-консультант полицейского участка. Вам самому не зазорно будет со мной общаться?
– Мне нет, если ты дашь хоть какую-то надежду тому, кого отверг раньше.
Примерно в таком лиричном миноре мы и продолжали общаться дальше, наворачивая круги вокруг озера. Расстались поздно вечером. Граф взял с меня слово, что в субботу мы посетим ресторацию и проводив до клиники, уехал.
– Ну как? Как? – засыпали меня парни вопросами.
Фёдор выгнал всех взашей и велел меня не беспокоить. Пока я переодевался и умывался, чуткий камердинер принес ужин в мою личную комнату. Обычно я ел вместе с ребятами в столовой, но сегодня был особый случай.
– Граф он… хм… – никак не мог подобрать Фёдор подходящий вопрос.
– Оказывается, это его подарок, – покрутил я на пальце перстень с саламандрой.
Фёдор изобразил на лице одухотворение и больше вопросов не задавал. Наверняка уже сочинил целую повесть с драматическим сюжетом при моем непосредственном участии. А узнав, что я приглашен на ужин в Царскую ресторацию, развел такую бурную деятельность, что я начал невольно опасаться за здоровье окружающих. Кстати, с удивлением узнал, что у меня имеется личный портной, и я плачу ему зарплату. Бедный парень следующие три дня точно не спал. Зато костюм из индийского хлопка был готов в срок.
На самом деле ткань отдаленно напоминала хлопок. Какая-то синтетика в ней точно присутствовала. Костюм почти не мялся и имел приятный бежевый оттенок. Понятное дело, рубашка была белоснежной. Из батиста. Такими же белыми были и летние туфли. В целом, все смотрелось дорого и стильно.
Фёдор с утра поправил мне стрижку и сообщил, что я сведу с ума половину мужского населения Москвы.
– Мне столько не нужно, готов поделиться с Матвеем, – усмехнулся я. – Как там его художник Семен поживает?
– Какой там Семен, – отмахнулся Фёдор. – Матвею теперь пишет стихи и песни модный композитор из Франции.
– Да ты что? – удивился я – И как, успешно?
– Песни? – уточнил Фёдор. – Кажется, одна заняла второе место на летнем фестивале Смоленской ярмарки талантов.
– Я про отношения.
– Матвей у нас мальчик с понятиями. Ждет свою любовь, и на этих всех не разменивается.
– Какую-такую любовь он ждет? – не понял я.
– Ну… пусть не графа, но хотя бы уважаемого промышленника, – пояснил Фёдор «любовные» предпочтения Матвея. – Он замуж хочет, а не служить музой для этих всех «талантливых».
– Какая у него насыщенная личная жизнь, – заметил я.
– Надеюсь, что и у вас она будет не хуже, – добавил Фёдор, провожая меня к такси.
========== Часть 12 ==========
Царская ресторация потрясла до глубины души. Хорошо, граф сам встретил и сопроводил меня в зал. Я отчего-то струхнул. В подобного рода помпезных заведениях бывать ещё не доводилось. Позолота и лепнина на потолке, дубовые резные панели на стенах. Знающие себе цену официанты, элитная публика.
– Слава, ты позволишь? – взял меня за руку Роман Судиславович, провожая к нашему столику.
Я позволил. Поскольку на тот момент мог только глупо хлопать глазами и следить, чтобы челюсть не слишком отвисала. Хорошо, Фёдор перед выходом долго убеждал, что у меня более чем достойный наряд. Белой вороной в этом обществе я себя не ощущал, но и «своим» не был.
– Ты хотел чего-то более уютного, – прочитал эмоции у меня на лице Роман Судиславович.
Отчего-то его аура полыхала таким состраданием, что я невольно на него засмотрелся. Попутно решил поискать возможные заболевания. В общем, отвлекся и пришел к выводу, что «клиент здоров».
– Меню пожалуйте, – прервал мою диагностику «пациента» официант, подав пафосную папочку с золотым тиснением.
Эта фраза вернула меня «с небес на землю». Я перестал разглядывать ауру графа и попытался сосредоточиться на тексте. Отыскав название «Царский бифштекс», решил, что хочу его. Надеюсь, граф не обеднеет, заплатив за кусок мяса пятьдесят рублей?
– Еще бульон утиный со специями и гренками, пельмени по-министерски, салат Царский, тарталетки с помидорами, политыми расплавленным российским сыром, филе лосося с грибочками жареными и запеченный в гусином жиру картофель. Перед основным блюдом подайте легкую закуску: оладьи с красной и черной икрой, нарезочку мясную, еще чего-нибудь на ваше усмотрение. И, конечно, вино Русовик 7500 года, – дополнил Роман Судиславович.
Я ради интереса пролистал винную карту. То винишко стоило двести рублей за бутылку! Точно не я сегодня плачу за ужин?
– Слава, мне хотелось бы увидеть тебя на неделе. Я не доживу до выходных, – сжал мою ладонь граф, пока мы ожидали то, что заказали.
– Да, я… но у вас… там работа.
– Мы на «вы»? – перебил меня Роман Судиславович.
– Я из низшего сословия, – напомнил я.
– Слава, перестань, какие сословия? – снова чуть сжал мою ладонь граф. – Ты еще здесь, рядом, а я уже скучаю от нашей разлуки. Не представляешь, как я сходил с ума, когда узнал, что тебя исключили из рода. Не знал имени, не знал фамилии, не имел представления, где искать. Какое счастье, что я нашел тебя! – Роман поднял бокал с тем дорогущим вином, которое как раз принес официант.
– Прости, я тебя не помню, но постараюсь узнать, – пролепетал я.
– Так что насчет встречи? – продолжал настаивать граф.
– В понедельник я весь день в полицейском участке. В остальные дни недели обязательных клиентов нет. Мои помощники и без меня справятся, – перечислил я варианты. – Любой день подойдет.
– Слава, Слава, – граф продолжал держать меня за руку. – Наверное, я могу сказать, что счастлив оттого, что ты не помнишь меня в прошлом.
– Вы как-то не так ко мне относились? – насторожился я.
– Скорее, ты не так.
Аура Романа демонстрировала полную правдивость его слов. Да он и сам должен был знать, что на свидании с псиоником соврать не получится. Мне же все безумно нравилось. Нравился мужчина. Его ненавязчивые ухаживания, его статус в обществе и те горячие взгляды, которые он на меня бросал.
С Вышатой я расстался давно. Потом навалилось столько проблем с клиникой, что личную жизнь пришлось задвинуть подальше. Теперь же меня буквально потряхивало от сексуального желания. Спасибо официанту, который в очередной раз отвлек меня от «грешных» мыслей, поставив наш заказ на стол.
После ужина граф проводил меня до клиники на такси. Выскочил из машины, чтобы распахнуть мне дверь, и на прощание поцеловал правую ладонь. Эта сцена не осталась незамеченной Фёдором.
– Не лопни, – фыркнул я на раздувшегося от гордости камердинера. – Он заедет за мной во вторник вечером.
– Подберем достойный наряд, – сообщил Фёдор, сияя довольной улыбкой.
Вообще-то у Романа во вторник был тоже рабочий день в министерстве. И приехал он после работы. Когда я об этом узнал, сразу развернулся и повел графа обратно в клинику.
– Зачем куда-то там ездить? У нас сегодня на ужин тушеная баранина с овощным гарниром. Не побрезгуете, граф?
Роман улыбнулся и отказываться от ужина не стал. Правда, своим появлением вызвал переполох среди моих друзей и сотрудников.
– О! – обрадовался Роман, увидев за столом Матвея. – Вы та знаменитая модель, популярная среди столичных художников?
– Скорее, отбивающийся от их назойливого внимания, – поправил я графа.
– Отчего так? – поинтересовался Роман.
– Матвей настроен только на серьезные отношения, и желательно с обеспеченным мужчиной.
– Неужели? – снова восхитился чему-то Роман. – Мой зам все уши прожужжал о вас. Хотите познакомлю?
Умничка Матвей хоть и смутился повышенному вниманию, но быстро смекнул пользу такого знакомства, кивнул, зардевшись румянцем, и продолжил элегантно ковыряться в гарнире.
– Пришли своего зама к нам в клинику, так будет лучше, – попросил я Романа.
После ужина мы никуда уже не поехали. Я провел графа по своим владениям. Показал фитнес-клуб, рассказал, зачем он нужен и как уже популярен. Потом мы вдвоем сидели в гостиной и попивали чай. Сидели слишком близко, соприкасаясь коленями. Я расспрашивал о том, где мы познакомились.
– Ты приезжал с родителями на бал дебютанток в столицу. Твой отец хотел подобрать тебе достойную невесту, – рассказывал Роман. – Тебе тогда было двадцать пять. Нас представили, но ты меня не запомнил. Потом познакомился с младшим отпрыском Михайловых, и там случился небольшой скандал.
Я внимал, приоткрыв рот от удивления. Ну да, балы там… невесты родовитые. Моя плебейская сущность во всё это не вписывалась. Насчет скандала и младшего Михайлова граф категорически отказался рассказывать и сразу перескочил на нашу вторую встречу, на этот раз уже в имении два с половиной года назад.
– Влюбился сразу, – огорошил Роман своим признанием, а я опешил. Что-то сказать в ответ я просто не мог. Но судя по дорогим подаркам какую-то благосклонность со стороны Мирослава граф получил. Хотя отношения и не продвинулись далеко. Отец Мирослава хотел подобрать сыну выгодную партию, но женского пола.
Около одиннадцати вечера Роман начал прощаться. Узнал, чем я буду занят в пятницу. Договорился о встрече и попросил номер мобильника.
– Звони на больничный номер, – сообщил я. – Своего у меня нет.
Нужно ли говорить, что на следующий день еще до обеда пришел посыльный с букетом роз и небольшой коробочкой?
– «Золотой князь», – охнул и прижал ладони к груди Фёдор, прочитав название на упаковке.
Оказалось, что это самый элитный мобильник, имеющий какие-то супер-пупер функции. Может музыку транслировать и принимать изображение, как галовизор. До привычного сотового телефона моего мира этому было далеко. Он не распознавал номера, не имел функции запоминания и много чего еще. Вложенная внутрь визитка от графа имела только имя и его номер для связи.
– Вячеслав Варлаамович, позвоните немедленно и поблагодарите за подарок, – засуетился Фёдор, подсовывая мне визитку.
Позвонил, поблагодарил. Еще раз подтвердил, что договоренность на пятницу в силе. Граф был сама любезность. Уточнил, насколько будет удобно пообщаться со мной по мобильнику в четверг. Мужчину, похоже, переклинило на почве любви. Огорчало только одно – влюбился он в Мирослава, а не в меня. Я пообещал, что поговорить мы сможем. Желательно, вечером после семи. Днем у меня работа и клиенты.
Честно говоря, не так уж и много их было лично у меня. Савва с Филатом оттянули основную часть пациентов. Мне оставляли только элитных. В этот четверг я никого не ждал. Первую половину дня обсуждал с Фёдором, в чем отправлюсь на свидание с графом. Потом занимался картотекой, которую я завел на всех клиентов. Внес туда графа Вязова. А что? Ауру его я посмотрел, в клинику он приходил по записи, значит и в картотеку нужно добавить.
В разгар моей бюрократической деятельности в кабинет буквально влетел Савва.
– Там… пришел… – выдохнул он и замолк. Я изобразил на лице полное внимание. Это кто ж такой пришел, что Савва дара речи лишился? – Купец первой гильдии господин Ремов, – мой зам наконец сумел озвучить имя посетителя.
Теперь и я потерял дар речи. Это что, муженек Пелагеи решил удостовериться лично в отсутствии рогов? Или всё же мне «морду бить» будут?
– Изволите принять в кабинете? – перешел на официальный тон Савва.
– Да, придётся здесь, – промямлил я.
О том, что пришел купец Ремов, моментально узнали все сотрудники. Запыхавшийся Фёдор проскользнул в кабинет на несколько секунд позже самого купца и замер на входе. Телохранитель, блин!
– Добрый день, – вежливо поприветствовал я купца. – Господин Ремов, как вас по батюшке? – Жестом предложил мужчине присесть.
– Кузьма Перфилович, – сообщил купец, покосившись на элегантные кресла, купленные Фёдором на распродаже, и очень осторожно присел в одно.