Разбудил меня стук в окно. Кто там стучал, я сразу и не понял. Сердце от страха скакнуло к горлу, а потом обратно. Наконец, сообразив, что на улице уже светло, а это давно ожидаемая мной помощь, я попытался выбраться из салона. Пришлось перебираться обратно на переднее сиденье. Задние двери сильно перекорежило, и они не открывались.
– Кто ж вас т0к? – окая, начал причитать надо мной мужчина, который обнаружил разбитый автомобиль на проселочной дороге.
Отвечать я не спешил. Огляделся. Моей машины не наблюдалось, как и брата-близнеца - живого или мертвого.
– Вы видели, кто вас прот0ранил-то? – не отставал «спаситель».
– Темно было, он уехал. Мне бы связаться с полицией, – намекнул я.
– В полицию и вр0чам я уже позвонил, как только вас увидел, – просветил меня мужчина. – Может, чем могу помочь?
– Воды бы, – понял я, что давно хочу пить.
Но легче от воды мне не стало. Отчего-то затошнило. Я присел прямо на землю, прислонившись к колесу покореженного автомобиля. Мужичонка продолжал бегать вокруг, кому-то звонил, извиняясь за себя, что задерживается в пути.
Сил забраться в салон у меня не было, и я распластался на земле. Мой помощник попытался подпихнуть под меня какое-то покрывало, но я уже слабо соображал. К тому моменту, как прибыли медики, я совсем расклеился. А чуть позже у меня начались галлюцинации. Слуховые.
– Вы что, не видели, что здесь проклятие сработало?! Почему затоптали место преступления?! – орал кто-то так, что моя головная боль усилилась.
– У меня пациент при смерти, нам нет дела до ваших следов, – отвечал ему другой голос.
– Осторожнее перемещайте его на носилки, – командовал третий.
Меня бережно переложили. Затем врач попытался закатать рукав. У него это не получилось, и рубашку по-простому разрезали. Врач получил доступ к телу и сделал необходимые уколы. Голове определенно полегчало, я начал засыпать. И чем дальше закончилось расследование на дороге, не узнал.
Ожидаемо, очнулся в больнице. Какое-то время я лежал и вспоминал, какая ерунда мне привиделась. В чистенькой и светлой палате все мои ночные страхи казались вымыслом. Мало того, это точно была не наша областная больница, а какая-то частная. То, что я попал в аварию, не подлежало сомнению. А дальше начались игры моего воображения. Привидится же такое! Близнец, который исчез, между прочим, с моим автомобилем, полицейский, ищущий следы проклятия. Ага, еще странный транспорт. Особенно та «Скорая помощь» бирюзового цвета.
Приведя немного в порядок мысли, я принялся разглядывать палату и потом себя. Руки все же обожгло газом от подушки безопасности. То, что прикрывали рукава пиджака, осталось целым, а кисти конкретно припекло. Рассмотреть подробнее ожоги не получалось, поскольку их замотали бинтами. Вот тоже проблема. И как мне по малой нужде сходить? Или в такой шикарной больнице мне положена молоденькая, симпатичная медсестра с уткой?
Додумать мысль по поводу одиночной палаты и медперсонала я не успел. Дверь открылась, и вошел тот самый «персонал».
– Эко-сканер показал, что вы, Мирослав Варлаамович, уже пришли в себя, самочувствие удовлетворительное, – переступив порог, сообщил доктор.
Я невольно заозирался, ища тот сканер или другие приборы. На потолке была какая-то панелька, и не более того. Действительно, где все оборудование? Кнопка вызова и прочее? Врач тем временем подошёл ближе и наклонился ко мне, чтобы посветить своим фонариком в глаза.
– Сотрясение несерьезное. Но рекомендую еще дня три полежать. Отечность щеки и носа сойдет недели через две. Переломов нет.
– Уже хорошо, – согласился я и решил поинтересоваться, за чей счет оплачены такие хоромы. По сути, я уже безработный, и лишние расходы мне не нужны. И только я заикнулся об оплате, как доктор меня прервал.
– Мы связались с вашей сестрой, и она все расходы взяла на себя.
– Сестра? – совершенно искренне удивился я. – И где она?
То, что у меня нет и никогда не было сестры, я знал хорошо. Зато она могла быть у Мирослава. Да и доктор меня упорно называет чужим именем. Пока я не решил, что говорить и как оправдываться. Подожду немного. Всегда можно сослаться на частичную потерю памяти. Эту версию я и начал отрабатывать с доктором, поинтересовавшись, какое сегодня число, а то, мол, запутался.
– Восьмое зарево 7519 года от сотворения мира, – бодро ответил врач. И я подвис от услышанного.
– Это шутка? Вы меня так проверяете на вменяемость? – все же задал я вопрос.
– А какое, по-вашему, сейчас число? – Доктор потер виски.
– Шестое, – ответил я. Только про месяц август добавить не успел.
Доктор скривился и прижал пальцы к своим вискам, отходя к двери. Уже на пороге он вытащил из кармана мобильник и разразился гневной речью:
– Почему у нас здесь псионик без браслетов?! Как я его лечить буду?! Где его личные вещи?..
Дослушать речь доктора я не успел, дверь захлопнулась. Я же откинулся на подушку и начал вспоминать, что мне эскулап наговорил. Мне же не померещилось? Или существуют слуховые галлюцинации?
Минут через тридцать, когда я уже перебрал в голове все варианты предполагаемого сумасшествия, в палату кто-то зашел. Мужчина не был похож на врача, но и пациентом не являлся. Хотя одежду имел примечательную. Рубашка из тонкого шелка имела рукава три четверти. Укорочены они, похоже, были специально, чтобы продемонстрировать с десяток изящных браслетов на каждой руке. Молодой мужчина принес с собой портфельчик. Затем он демонстративно потряс своими браслетами, посмотрел на меня, что-то там себе прикинул и выудил из кармана брюк мобильник.
– Еще раз уточните данные по Мирославу Варлаамовичу Иворову, – попросил кого-то незнакомец. – Он определенно псионик, какого уровня, сразу сказать не могу. Что? Нет в списках?
Закончив разговор, мужчина обратился теперь ко мне:
– Мирослав, у тебя были пси-способности?
– Не замечал, – совершенно честно ответил я. – Разве что при аварии головой сильно стукнулся.
– Да, это могло спровоцировать, – согласился со мной «псих». А как его иначе называть? – Я надену на тебя общие блокирующие браслеты, – продолжил мужчина.
Те самые браслеты мужчина достал из портфеля и застегнул на моих запястьях повыше бинтов.
– Итак, значит, до вчерашнего происшествия у тебя не было пси-способностей? – уточнил он еще раз. До вчерашнего происшествия у меня много чего не было, но я подтвердил только этот факт, решив не уточнять. – Браслеты не снимай. Доступ врачам я разрешаю. Следов проклятия на тебе нет, – сообщил так и не представившийся мне мужчина и удалился.
Мне мое сумасшествие начинало нравиться. Забавно так. Прямо хоть книжку пиши. И доктор у них «с приветом». Такие мне вопросы начал задавать, что я бы его первым отправил в психбольницу. Сами судите. К чему вопрос о том, приходилось ли мне раньше испытывать на себе какие-либо проклятия? Или были ли у меня враги среди тёмных знахарей?
Ну… если под словом «знахарь» представить нашего зама главврача, то враги у меня были. А уж какие проклятия он мне в спину посылал, просто закачаешься! Опять же я эти мысли придержал, помня, что ко мне обращаются как к Мирославу. Правда, когда после обеда заявились два представителя правопорядка и тоже насели на меня с этим самым проклятием, я снова засомневался в своей разумности.
– Мирослав Варлаамович, на месте аварии отчетливо видны следы смертельного проклятия, – втирал мне якобы «полицейский». Лично я в этом сильно сомневался. Форма на нем была странного фасона: черная, с непонятными эмблемами, плюс ярко-красный берет на голове. А вопросы так вообще «убивали». Наповал.
– Кто мог на вас наслать проклятие и как вам удалось его избежать? – вопрошал мужчина.
– Может, оно было не моё? – вяло проблеял я. – Тот, кто в меня врезался, куда-то же делся?
Полицейские переглянулись. Моя идея им явно понравилась. Мужчины скоренько заполнили бланк и удалились. Я же заскучал. Заняться в палате было абсолютно нечем. И когда под вечер ко мне заглянул санитар, я попросил его принести что-нибудь почитать.
– Не положено. Доктор сказал, что при сотрясении читать вредно, – вполне миролюбиво ответил санитар.
Собственно, я и сам мог дать себе схожие предписания. Но очень хотелось узнать новости. Что-то в окружении меня сильно смущало.
– Все новости я вам, Мирослав Варлаамович, сам расскажу, – пообещал санитар.
Имя этого «милого медбрата» оказалось довольно заковыристое – Онуфрий Пуштатович. Протирая полы и размахивая тряпкой, сметая пыль, он мне кратко пересказывал события дня:
– Колумбийцы выбрали нового президента. Дэвида… какого-то там. Наш царь-батюшка Иван Алексеевич послал им поздравления. В Калуге казнили трех ведьм. По всей области ищут Тёмного знахаря. Говорят, и на вас смертельное проклятие наслал этот убивец, – протараторил санитар и, решив, что его миссия по наведению чистоты закончилась, чинно удалился.
Я же остался лежать в полной прострации. Очень хотелось выглянуть на улицу. Вот только матовое стекло на окне не давало это сделать. То, что вокруг меня столько сумасшедших, а я один «уцелел», оставшись в здравой памяти, вызывало большие сомнения. Повезло, что перед сном медсестра сделала укол, и я отрубился без сновидений.
Мысли о том, что я основательно повредился головой, продолжали крутиться в несчастной черепушке и на следующий день. С утра пораньше у меня взяли повторный анализ крови, чтобы убедиться… в отсутствии следов проклятия. Мда…
Процедуру я вытерпел молча, ни о чем не спрашивая. Хотя вопросы в голове множились с каждым часом. Такого странного оборудования для забора крови я никогда не видел. И это была только малая часть всех странностей. Какие-то архаичные имена у всего персонала, странная униформа, странные полицейские. И даже окающий акцент большинства персонала действовал на нервы.
Единственной хорошей новостью было то, что лечащий врач, зачитав список повреждений, сообщил, что через день меня выпишут. Правда, он тут же смутился и добавил, что в приемной сидит моя сестра Надежда Варлаамовна, и он ей разрешил меня посетить.
На сестру Мирослава (и, возможно, мою!) очень хотелось взглянуть. Кивнул врачу и постарался сохранить на лице нейтральное выражение. Впрочем, продержалось оно недолго. Влетевшая в палату блондинистая девица сразу сбила весь доброжелательный настрой.
– Даже не думай, что тебе удастся отжать у семьи деньги! – выкрикнула «сестра» с порога. – Не докажешь, что это мы на тебя посылали проклятие! Тем более смертельное.
Я молчал. Что ответить, просто не знал. Задрали меня уже все с этим проклятием. Скоро и сам поверю, что оно существует. Всё утро я обдумывал случившееся, и одна идейка у меня все же появилась. Вдруг это не мой мир, вдруг я, словно фантастический герой, попал в какую-то зеркальную реальность? Фактов пока не хватало, но я хотя бы перестал после каждой странной фразы незнакомых людей искать у себя признаки сумасшествия.
Так что сестру Мирослава я разглядывал с интересом, но не более того. Какое-то сходство у неё со мной явно было. Платиновый оттенок волос, цвет глаз, схожесть формы бровей.
– Надеюсь, ты помнишь, что отец тебя из рода вычеркнул? Родовую книгу уже переписали, – продолжала выдавать информацию девушка. – Можешь выбрать себе любую фамилию, кроме нашей.
Видя, что я не реагирую на эту новость, девица чуть успокоилась и выудила из сумочки документы.
– Здесь постановление главы рода. И еще подпиши отказ от претензий.
– Каких? – впервые задал я вопрос.
Сестрица Мирослава гневно затрепетала ноздрями, но соизволила объяснить, что, если я не буду обвинять бывшую семью в наслании проклятия, мне выплатят пять тысяч. Все остальные счета уже заблокированы или изъяты, как и «мой» дом.
Пять тысяч в любой валюте показались мне несерьезными деньгами, о чем и сообщил.
– Отец дает пять или ничего!
– Тогда не подпишу отказ, – резонно заметил я.
– Я потрачу эти деньги на адвокатов, и ты ничего не докажешь. Но, к твоему счастью, я желаю сэкономить свое время. Ставь отпечаток! – сестрица сунула документ мне под нос.
Я, собственно, уже размышлял, как изобразить подпись Мирослава, которую никогда не видел. А тут, оказывается, другая система. Сжимая документ в руке, я попытался его прочитать. Речь я понимаю, значит, и письменность должна быть схожей. Но с текстом все так однозначно не было. Что-то я узнавал, но часть букв напоминала глаголицу. Запаниковать я не успел. Сестрица прервала мое занятие по выискиванию знакомых букв. Мне вообще сильно повезло, что ладони были перебинтованы. Сестра Мирослава, желая получить нужный оттиск, сама все сделала. Я наблюдал со стороны, фиксируя процедуру, чтобы на будущее знать, как и что делается.
В нижнем левом углу документа имелся квадрат два на два сантиметра. Девушка оторвала от него верхнюю полупрозрачную пленку, приложила мой указательный палец и снова прикрыла этот отпечаток пальца пленкой. Странная система.
– Чего молчишь? – тем временем поторопила меня сестрица, разглядывая оттиск. – Говори: подпись добровольная.
Повторил. По квадрату пошла радужная волна, и оттиск окрасился в синий цвет.
– Твои пять тысяч, – кинула мне на кровать пластиковую карточку девушка и, процокав на высоких каблуках, удалилась, оставив меня в растрепанных чувствах.
И что это было, интересно? Новые, неизвестные технологии или магия? Если вспомнить, что санитар упоминал ведьм, то мир с магией наиболее вероятен. Как же я хочу выйти за пределы палаты и во всем разобраться!
========== Часть 3 ==========
Вечером мне разрешили вставать не только для посещения туалета, но и прогуляться по коридору больницы. Заодно я поглазел в окна. Ничего примечательного не обнаружил. Обычный среднерусский пейзаж. Зато в самой больнице я находил все больше и больше свидетельств того, что нахожусь не в своем мире. Все помещения освещались не лампами, а кристаллами. Блоки подобных кристаллов были закреплены под потолком каждого больничного коридора, розеток и прочих атрибутов электричества я тоже не обнаружил.
И только я вернулся в палату, как меня снова навестил тот мужчина, что надевал браслеты.
– Мирослав Варлаамович, рад, что вы уже хорошо себя чувствуете! – с повышенной жизнерадостностью поприветствовал он меня. – Мне доложили, что в вашей семье не все еще приняли поправку к закону об однополых семьях. Примите мои соболезнования.
В ответ на это я издал невнятный звук.
– Из рода вас исключили, как и из семейного бизнеса. Чем планируете заняться, когда выйдете из больницы?
– Мыслей никаких нет, – честно ответил я, с надеждой посмотрев на мужчину. – У вас есть что-то для меня?
– Конечно! – снова засиял белозубой улыбкой мужчина. – Надеюсь, вы не стали сообщать бывшим родственникам о своих внезапно открывшихся пси-способностях?
– Не успел, – ответил я, припомнив встречу с сестрой Мирослава.
– Вот и отлично! Конечно, вам уже двадцать восемь лет, и обучение нужно было начинать как минимум лет пятнадцать назад, но чего-то вы в любом случае достигнете и сможете стать полезным членом общества.
– Вы предлагаете пройти обучение? – вычленил я из пафосной речи то, что меня в первую очередь интересовало. – И, кстати, как вас зовут?
– Боян Ладимирович, – с немного обиженной интонацией в голосе ответил мужчина. – Мне казалось, что я достаточно часто мелькаю на экранах галовизоров.
– У меня небольшая потеря памяти. Все имена забыл, – немного слукавил я, но успокоил этого Бояна.
Тот продолжил «заливать» и нахваливать открывающиеся передо мной перспективы. Если в двух словах, то в областной интернат для одаренных псиоников меня не возьмут по причине возраста. Однако случаев, когда в зрелом возрасте внезапно открываются пси-способности, не так уж и мало по стране. Таких великовозрастных псиоников собирают в одном центре где-то под Москвой.
– Проживание бесплатное, полный пансион, обучение в течение года за счет Боярской Думы, – нахваливал Боян Ладимирович тот центр.
Не очень-то я верил «сладким» речам этого Бояна. Другой вопрос, что у меня выбора не было. Вон Боян, узнав, что Мирослава из рода вычеркнули, тут же подсуетился. Наверняка какую-то выгоду с этого имеет. С другой стороны, не случись той ситуации с родом, не знаю, как бы я оправдывался в том, что позабыл всё на свете, даже имена близких людей.