- Просьба пока одна, - сказал Комаров. - Нужны все возможные данные на игрока по кличке "Саурон". Когда входит и когда выходит из игры, какие данные о себе оставляет, адреса, пароли, явки, фамилии - нам всё пригодится. Спроси, могут ли отправить ему определённое сообщение.
- Хорошо, товарищ полковник.
- Может, стоить привлечь психолога? - спросил Абрамов. - Если преступник изначально настроен на контрсоциальное поведение - это же не просто так, верно? Это отклонение.
- Позор на мои седины, - сокрушенно сказал Комаров. - До этого должен был первым додуматься я! Ведь и правда: этот Саурон настоящий шизик. А это мозгоправа хлеб, вообще-то.
- Привлечь штатного психолога? - спросил первый заместитель.
- Да, начнём со штатного. А там - посмотрим.
10. Не лови забралом мух
Тело болело целиком, от макушки до пяток, но внутри, вместо привычной уже тоскливой растерянности, зияла холодная и невозмутимая пустота. Враг себя обозначил, ситуация стала понятной, а значит - появилась точка приложения сил. Это когда у тебя нет цели, ты плывёшь по реке жизни медленно подгнивающим бревном, лишь время от времени оживляясь на перекатах житейских трудностей. А когда цель в наличии, да не какая-то абстрактная вроде "мира во всём мире", а точная, пусть и не очерченная до деталей, все болезни, все депрессии растворяются в яростном потоке личных устремлений.
Я глубоко вздохнул и резко сел на лежаке. Осмотрел безукоризненно новый комбинезон, в который оказался облачён после респауна, провел руками по абсолютно целой, без следов от ожогов, голове. Остальные члены экипажа ещё не пришли в себя, но выглядели именно спящими, а не мёртвыми, какими я их запомнил перед спасительной чернотой взрыва гранаты. Судя по всему, тяжесть ранений в момент смерти влияла на самочувствие моих виртуальных товарищей при последующем респауне. Что ж, буду иметь ввиду.
Три топчана с фигурами в комбинезонах, с кукольно-равнодушными лицами, смотрелись странно, словно я попал на фабрику ростовых игрушек. Собственно, почти так оно и было, но в то же самое время, они были моими товарищами, и думать о том, что это обычные программные модули и нарисованные дизайнером картинки, мне не хотелось. Поэтому я поднялся и медленно двинулся в сторону искореженного и обугленного куска металла, в котором с большим трудом можно было опознать нечто, ездившее когда-то на гусеницах.
Самоходка выглядела так, словно Саурон не удовлетворился гибелью экипажа, и продолжал расстреливать вышедшую из строя технику до момента ее переноса с поля боя в ангар. Хотел напоследок лишить меня даже минимальной возможности вернуться в бой?
Возможно.
Я внимательно осмотрелся по сторонам. Если Саурон не шутил, этот ангар может надолго стать моим домом. Правда здесь, в игре, я не чувствовал голода, и вроде бы не испытывал необходимости спать, да и долго находиться здесь планов не было, но, тем не менее, мне предстояло теперь всякий раз после боя возвращаться именно сюда.
Моя новая квартирка выглядела как огромная крытая площадка-квадрат, со стороной примерно метров в сорок. Высоченный потолок почти не просматривался из-за легкой дымки, скрадывающей источник освещения. С двух сторон, условно отделяя небольшие проходы вдоль стен, высилось по четыре колонны. Слева у колонн стоял деревянный стол со сплошной П-образной скамейкой. На монолитном бетонном полу виднелись четыре белых прямоугольника, нанесенных безупречно белой краской. Судя по по белому углу, заметному под искорёженной гусеницей самоходки, прямоугольники определяли места размещения моей техники. Значит, разом я могу здесь держать пять броневичков разного назначения? Неплохо.
Продолжая поворачиваться и осматривать свои владения, я ещё раз скользнул глазами по четырем топчанам у задней стены, тёмным углам, куда свет почти не проникал, и, наконец, принялся разглядывать переднюю стену. Она тоже почему-то была освещена крайне слабо, причем выглядела не столько бетонной, сколько закатанной асфальтом, и мне вдруг подумалось, что если сейчас кто-то разглядывает мой ангар на экране компьютера, то смотрит он на меня именно оттуда.
На всякий случай я энергично помахал руками, вглядываясь в непроницаемую темноту сплошной стены, и даже подпрыгнул несколько раз, как бы пытаясь привлечь внимание, но потом решил, что наблюдатель, подключенный к моему аккаунту, давно бы уже проникся моим бедственным положением и внёс бы мне на счет круглую сумму игровой валюты. А значит, не скакать надо, а проверить, состояние счёта. Да и вообще, заняться делами.
Открыл меню, развернул во всю ширину его древовидную структуру. Повернулся кругом, оценивая, обступившие меня со всех сторон прямоугольники. Да, тут с наскока не возьмёшь. Планомерный подход нужен. Ладно, начнём с проверки счёта.
За два подбитых и один повреждённый танки противника нам полагалась хорошая премия, но досрочный выход из игры с помощью самоподрыва, был засчитан как отказ продолжать игру без особых на то причин. С наложением серьёзного штрафа, съевшего большую часть заработанного. А ведь даже предыдущий вариант своей машины мы собирали по крохам, экономя на каждой ерунде.
Но главная проблема была не в этом. Следовало составить для себя план действий, исходя из сложившейся ситуации.
Саурон раскрылся полностью и теперь хотя бы этот момент головоломки больше не представлял собой тайны. Свихнувшийся от бесконечных игр программист решил стать настоящим рабовладельцем, придумав способ насильственного погружения людей в виртуальный мир. Что я мог ему противопоставить?
Первым делом, следовало, конечно, продолжать пытаться подать весточку своим. Правда, я ничего не знаю о связи своего сознания с игровым персонажем, в котором временно оказался заточён. А это значит, что даже передав сообщение Комарову, свою личную проблему я этим не решу. И выпутываться в любом случае придётся самому. Причём, у меня пока только одна ниточка, ведущая к решению проблем - это Саурон. Который вовсе не горит желанием отпускать меня отсюда. И заставить его сделать это, я не могу. Просто потому, что у меня нет на него рычагов давления.
С другой стороны, возможность для общения у меня с ним имеется. И, судя по его словам, отставать от меня он не собирается. А значит, канал обратной связи присутствует в полном объеме. Осталось придумать, как превратить его в рычаг. Времени у меня полно. Главное - не дать себе скатиться в уныние. Ведь тогда вместо того, чтобы искать решение проблемы, я стану просто грустным овощем.
Итак, обратная связь с Сауроном. На первом этапе необходимо заставить его регулярно выходить на контакт. Либо полностью подчинившись и выполняя все его требования, либо… правильно, сопротивляясь, чтобы раззадорить, заставить уделять как можно больше внимания непокорному пленнику. И как только я придумаю, как мне на него надавить, объект будет уже под рукой. Хоть и в состоянии охоты на меня.
А значит, нужно набрать игрового опыта, заработать игровых денег и купить себе более серьезную броню. И пушку. Чтобы при встрече с черной самоходкой найти, чем ответить на фугасную издевку.
Приободрившись этими нехитрыми мыслями, я открыл в меню магазин техники. Не может быть, чтобы не было предусмотрено простых вариантов для потерявших в бою весь капитал, игроков.
Мои ожидания оправдались в полной мере. Разнообразных недорогих машин для продолжения деятельности, в игре было предусмотрено немало. Причём, самой дешёвой была техника шестого уровня. Можно было взять готовый аппарат, в котором основные узлы уже были установлены, что позволяло немедленно идти в бой. Типовые решения для новичков имели романтичные названия, но меня совсем не привлекали. Ведь даже нехитрый расчёт показывал, что то же самое можно было скомпоновать "вручную", процентов на тридцать дешевле.
Для начала требовалось выбрать раму - основу моего будущего танка. Сгоревшая самоходка, как первая техника для новичка, имела раму пятого уровня. Глядя на свои скромные финансы, я предельно отчетливо, ещё не пускаясь в подсчёты, как-то сразу оценил, что мой родной уровень сейчас - шестой. Нет, я бы мог, конечно, вместо покупки основного модуля шестого уровня, починить раму своей самоходки - по деньгам вышло бы примерно одинаково. Но ведь тогда и все остальные модули пришлось бы ставить тоже пятого уровня. А, как я посчитал ранее, на починку самоходки мне изрядно не хватало.
Поэтому, бестолково перебрав все варианты, отличий между которыми всё равно не понимал, я остановился на первой попавшейся раме под названием КУ-1, от которой, как мне хотелось верить, веяло особой надежностью. Подтвердил покупку. С легким металлическим звоном рама появилась в одном из пустых прямоугольников на полу ангара.
Доступные двигатели казались просто мотоциклетными. Я двигал пальцем ленту меню, пытаясь найти за близкую цену хоть что-то посолиднее, но перед глазами продолжали возникать и пропадать смешные по размерам, оребрёные металлические бока движков, один в один похожими на тот, что стоял в садовом культиваторе моей бабушки.
Наконец внимание привлек двигатель, бока которого выглядели непомерно раздутыми, но по высоте зато он смотрелся значительно меньше. Его и купил, памятуя, что для легкой техники во все времена низкий профиль был залогом выживаемости. А значит, общий принцип выбора модулей имело смысл строить вокруг наименьшей высоты. Рама с двигателем смотрелась слишком похожей на мотоблок для приусадебного участка, и я поспешил продолжить покупки.
Катки и гусеницы я взял не задумываясь. Толщину брони рассчитал автоматически, исходя из мощности двигателя. Посмотрел, печально удивился. Пять миллиметров? Надёжная защита только от хулигана с кирпичом, да и то, если хулиган не слишком настырный. Хотя нет, в свойствах брони было указано "противопульная", что давало некоторые, оторванные от реальности, надежды.
Топливный бак - стандартный для данной рамы. Пушка - 37 мм. Мда, это конечно, не гаубичный калибр. Небольшая, в общем-то, пушка моей первой самоходки теперь казалась весьма серьёзным оружием. Ну, да не до жиру.
Башню выбрал самую крохотную и приплюснутую. Осмотрел критически - похоже, в такую башню только один из членов экипажа поместится. Ладно, пока не до комфорта. Подвеска. Усиливающие бронепластины. Смехотворные, по миллиметру, но всё же. Нет, дополнительную броню движок уже не потянет. Топливо. Нет, не надо мне особой чистоты и такой же стоимости. И так денег уже в обрез. Боекомплект снарядов. От фугаса такого калибра толку нет - берём бронебойно-зажигательные. Самая простенькая рация.
Увлечённый конструированием, я и не заметил, как очнулись от сна после реcпауна остальные члены экипажа. Только когда счет опустел, а рядом с остатками гаубицы появилась новенькая кургузая танкетка, я вдруг понял, что уже не один любуюсь нашим новым средством передвижения. Обернувшись, обнаружил, что мой экипаж стоит за моей спиной и безмолвно следит за манипуляциями. Тогда я сделал пару шагов назад, чтобы оказаться в общей шеренге, и сказал:
- Ну что, нравится?
Экипаж отозвался напряжённым молчанием. Я посмотрел на спокойные до полного равнодушия лица, и сказал:
- Тогда, занять места согласно боевого расчёта.
- В бронетехнике шестого уровня имеется только два места для членов экипажа, - осторожно сказал Серпилин. - Поэтому, необходимо определить, кому их занимать и в какой очередности.
А вот этот сюрприз я проморгал.
- Как это "два места"?
Серпилин пожал плечами и вытянулся в строевой стойке.
Я быстро подошел к танкетке, легко забрался на броню, открыл люк, заглянул внутрь. Даже с первого взгляда стало понятно, что "два места" - это ещё изрядное преувеличение. Плохо бронированный гробик явно начинали создавать с расчётом на одного танкиста, а место для второго выделяли уже по остаточному принципу, когда всё было готово.
- Без командира машина в бой идти не может, - сказал водитель. - Без мехвода - тоже. Так что, нечего тут и определять. Вот.
Я растерянно посмотрел на наводчика:
- А как же мы вдвоём-то будем?
- Каждый член экипажа должен быть в состоянии заменить собой кого угодно, - сказал Серпилин равнодушным, как мне показалось, голосом.
- Но я и стрелять-то не умею!
- Есть курсы подготовки наводчиков, стоят недорого.
- Но у нас ничего не осталось! - сказал я, начиная немного паниковать.
- Значит, будешь воевать, как сумеешь, командир, - спокойно сказал Серпилин.
- А может, вы с Ложкиным в бой сходите? - предчувствуя ответ, я спросил с такой безнадёжностью в голосе, что мне мог бы позавидовать любой актёр-трагик.
- Это невозможно, - сказал Ложкин. - Без командира машина не покидает ангар.
- Это невозможно, - повторил за водителем Серпилин. - Если ты не готов идти в бой, значит подождём, пока будешь готов.
- У меня другое предложение, - решительно сказал я. - Ты меня научишь стрелять!
- Это как? - удивился Серпилин и уставился на меня с застывшим лицом.
Теперь было отчётливо видна разница между этим нарисованным персонажем и обычным человеком. Он не задумался и не впал в транс, а именно "завис": замершая в абсолютной неподвижности фигура виделась тем, чем она и являлась - обычной картинкой.
Понимая, что в программе бота реакции на моё предложение предусмотрено не было, я похлопал неподвижного наводчика по плечу и громко сказал:
- Просто сделаешь всё, как в бою. А я посмотрю. Это и есть обучение.
Серпилин враз "оттаял", отрапортовал "так точно, командир", и полез в люк.
- А как же наша самоходка, едрить? - спросил заряжающий Зверев, и выжидательно уставился на меня, хмуря густые брови.
Я попытался сам себе сказать, что отвечать совсем необязательно - с каких это пор люди перед ботами отчитываются? Но устоять перед этим требовательным, отлично прорисованным талантливым художником, взглядом, не смог.
- Самоходку нашу мы обязательно починим, - твёрдо пообещал я ему, и склонился над открытым люком, где Серпилин уже вовсю лязгал затвором пушки.
- Мы на такой учились в танковой школе, - бубнил в чреве танкетки Серпилин. - Но чтобы как следует из неё стрелять, всё равно опыт нужен.
- Это понятно, - сказал я ему, заглядывая в башню. - Показывай, как заряжаешь, как целишься и как стреляешь.
Серпилин сунул руку куда-то вниз и вытащил маленький снаряд, больше похожий на патрон-переросток. Наводчик держал его, полностью обхватив пальцами одной руки, из-за чего возникало впечатление, что это просто сувенир, уменьшенная копия настоящего снаряда, которой можно полюбоваться и поставить в сервант за стекло. Но Серпилин не стал им любоваться, а легким движением толкнул в казённик и закрыл затвор. Лязгнул металл и блестящий латунный цилиндрик исчез в недрах пушки. А Серпилин, не останавливаясь ни на миг, сам себе скомандовал "огонь!" и дёрнул за маленький рычажок.
От резкого звука выстрела я непроизвольно вздрогнул всем телом, ноги мои подкосились и я упал животом на открытый люк. В оглохших от грохота выстрела ушах стоял неприятный звон.
Выпучив глаза, я поднялся на ноги и в бешенстве заорал на Серпилина, который деловито заталкивал в казённик следующий снаряд:
- Ты что делаешь?!
Серпилин замер, потом поднял кверху голову и уставился на меня. Вокруг него курился пороховой дым и, поднимаясь кверху, лениво переваливал через края люка, создавая впечатление, что наводчик варится в большой кастрюле супа.
- Ты же сам приказал, командир, - спокойно сказал Серпилин и ловким движением закрыл затвор.
- Отставить стрельбу! - рявкнул я. - А ну вылазь из машины!
Пока Серпилин с невозмутимым лицом выбирался из люка, я тревожно осматривал непроницаемо-тёмную стену, куда улетел пусть и похожий на игрушечный, но всё-таки настоящий снаряд. Ни малейших следов разрушений, никаких намёков на сквозное отверстие. Боевой снаряд не смог пробить кирпичную кладку?
- Ты что, совсем офонарел? - набросился я на Серпилина, едва он выбрался из танкетки и вытянулся по стойке "смирно" рядом с остальными членами экипажа. - Это кто тебя научил стрелять в прямо в гараже?
- Разреши доложить, командир? - спросил Серпилин спокойно глядя мне в глаза.
- Ну?
- Вот та тёмная стена - это снарядоуловитель. Пробные выстрелы можно делать в ангаре. Так записано в положениях боевого устава.