- Но ведь ты так настойчиво зовёшь нас на Найири не просто так? – заявил Димка. – Ты сам говорил, что у семьи серьёзные проблемы, связанные с исчезновением отца. И что с ним случилось – до сих пор непонятно.
- Да, – согласился Нико. – Это так. И, знаешь, Димо, мне странно, что ты вырос, ничего не зная об отце. Он совсем не таков, чтобы оставить женщину и ребёнка. Поверь мне, я слишком хорошо его знаю.
- Может быть, он не хотел, чтобы об его измене знала твоя мать, и предпочёл забыть обо всём – и о маме, и обо мне, – вздохнул Димка.
- Понимаешь, Димо, – ответил Никотрис, – мы, Найя, устроены так, что если мать и отец не питают друг к другу тёплых чувств, то дитя просто не появится на свет. И моя мама поняла бы отца, ведь они вместе в браке слишком долго и понимают друг друга с полуслова. Моя мама – замечательная… Она примет и тебя, и Тлара.
- Но я не знаю, какую помощь смогу оказать тебе, – немного неуверенно произнёс Димка.
- Я расскажу тебе обо всём, что ты захочешь узнать, – с готовностью сказал Нико. – И я буду честен с тобой… с вами обоими. Клянусь.
- Хорошо, – вздохнул Димка. – Я полечу с тобой. Но… Но у меня есть одно условие.
- Ты хочешь связаться со своей мамой, – понимающе кивнул Нико.
- Да, – твёрдо сказал Димка. – Моё похищение было внезапным, и хотя потом Борька помог мне связаться с мамой и бабушкой, впоследствии нам так и не удалось сделать этого. Я волнуюсь, как они там. И я… я хочу им помочь, только не знаю, как. Мы очень небогато жили, Нико. Очень.
- Мы непременно навестим твоих родных, Димо. Обещаю, – отозвался Никотрис. – Мне стыдно за то, что мой брат жил в бедности, ведь наша семья очень богата. Ты даже не представляешь, насколько богата. И отец… Он никогда бы не оставил вас в бедности. Тут что-то не то, Димо. Что-то сильно не то.
- Я не знаю отца так, как ты, – сказал Димка. – Но попробую поверить тебе. Значит, сначала мы навестим маму и бабушку, а потом летим на Найири?
- Да, – согласился Нико, – пусть будет так.
- А ты как думаешь, Тлар? – поинтересовался Димка у внимательно слушающего их разговор краснокожего.
- Я мало что знаю о мире, – извиняющимся тоном произнёс Тлар, – но я тоже хотел бы познакомиться с твоими родными, Дим…
Димка представил себе реакцию мамы и бабушки на появление в их домике краснокожего парня с шевелящимися волосами и улыбнулся:
- Думаю, что им тоже будет интересно познакомиться с вами. И с тобой, Тлар, и с тобой, Нико.
- Вот и решили, – подытожил Никотрис. – Значит, пора собираться.
Сборы были недолгими. Никакого особенного имущества у Димки и Тлара не было – ведь не тащить же с собой все те неуклюжие поделки, которые так помогали им выживать. Так что получилось, что Димка забрал с собой верный швейцарский нож и старые джинсы, а Тлар вообще всё своё носил с собой, поскольку на момент попадания на планету был экипирован куда хуже Димки. Правда, часть запасов копчёного мяса и орехов они тоже забрали с собой, а вторую часть запасов решили оставить семейству сюсиков… но тут случилось неожиданное.
Когда сюсики поняли, что Димка и Тлар собираются покидать пещеру, а просекли они это довольно быстро, то вся троица сложила лапки на груди, сделала умильные большие глаза и заголосила на разные голоса так жалобно, что первым дрогнул чувствительный Тлар. Он сам сделал жалобные глаза и спросил Димку с Нико:
- А может, возьмём их с собой? Они ведь много не съедят, правда? И пакостить не будут – они умные…
Димка с сомнением покосился на пушистые лоснящиеся тушки – со времени их первого знакомства вся троица порядочно отъелась на остатках пищи, а детёныш догнал по росту мамашу и собирался догнать папашу – но вынужден был признать, что проблем с питанием и впрямь не будет. Он уже пробовал угощать всю семейку пищевыми плитками из синтезатора и те лопали их так, что за ушами пищало, ничуть не жалуясь на вкусовые качества. Да и польза от семейки какая-никакая была… К тому же, упитанные и лоснящиеся, сюсики вполне могли сойти за домашних любимцев непонятного происхождения, а от Нико он знал, что Найя обожают держать в домах различных экзотических питомцев, но… В конце концов, корабль принадлежал Никотрису, а захочет ли он помимо новоявленного брата и его супруга заполучить ещё и домашнюю живность?
Оказалось, захочет. Познакомившись поближе с сюсиками, Нико потискал их, умилился и заявил, что таких интересных домашних питомцев ни в их семье, ни в других семьях Найя ещё не было. А синтезатор может шлёпать пищевые плитки в любом количестве, так что если Димка с Тларом хотят забрать с собой этих милых пушистиков – пусть забирают.
Сюсики, похоже, сразу поняли, что их не бросают, а берут с собой, и радостно засвистели:
- Ссюссс!!! Ссю-и! Ссссисс!!!
И полезли на руки ко всем троим. Пришлось погладить, угостить кусочками пищевой плитки и почесать доверчиво подставленные брюшки. И тут – дело происходило в пещере, куда Димка с Тларом отправились, чтоб уж точно ничего не забыть – снаружи донёсся тяжёлый топот.
- Это ещё что? – изумлённо спросил Никотрис.
Димка и Тлар переглянулись и синхронно пожали плечами.
«Борька?» – неуверенно спросил Димка.
«Это родня твоего супруга подмогу собрала и явилась бить вам морды», – съехидничал браслет.
«Что? – поразился Димка. – Правда, что ли?»
«Шучу, хе-хе, – отозвался Борька. – Ящеры это. Те самые, которых ты освободил от рабства ментального паразита».
«Им-то что надо?» – удивился Димка.
«А вот выйдете – и узнаете. Враждебных намерений у них нет, я чувствую», – заявил Борька и отключился.
- Борька говорит, что это ящеры, – сказал Димка. – Те самые, что служили ментальному паразиту. И что у них нет враждебных намерений.
- Тогда что им нужно? – удивился Никотрис.
- Не посмотрим – не узнаем, – философски заметил Димка и отправился к выходу из пещеры. Тлар решительно отправился за ним, продолжая держать на руках детёныша, а Нико ничего не оставалось, как присоединиться к ним.
Снаружи действительно толпились ящеры – их было много, не меньше сотни, и выглядели они куда лучше, чем тогда, когда были под воздействием ментального паразита. Похоже, всё это время ящеры отъедались и нагуливали вес, и теперь ничем не походили на тех истощённых доходяг, готовых свалиться в любой момент, которые перетаскивали по приказу ментального паразита камни и деревья. Гладкая чешуя ящеров поблёскивала на солнце, а узкие щёлочки глаз, упрятанных под роговые наросты, не отрывались от появившихся перед ними людей.
Затем самый крупный ящер раскрыл пасть и издал что-то вроде урчания – не угрожая, а словно что-то пытаясь донести до двуногих. Но, увы, все трое никак не могли истолковать это урчание. Димка попытался спросить Борьку, но тот только буркнул:
«Нет, я не пойму, что им от вас надо. Понимаю только, что это не угроза, но что… попробуйте сами».
Димка был в полной растерянности, но неожиданно старший сюсик, который цеплялся за его штанину, сделал прыжок вперёд и оказался прямо перед вожаком и вопросительно поинтересовался у ящера:
- Сссю-и? Сссюсс-ссю?
Ящер фыркнул, открыл пасть… и Димка был уже готов спасать безрассудного самца, но неожиданно ящер снова издал низкое горловое урчание, опустил голову и уставился прямо в глаза сюсику. Некоторое время эта странная парочка смотрела друг на друга в упор, словно играя в гляделки, а потом ящер поднял голову, коротко взревел и развернулся, явно собравшись уходить, махнув на прощание хвостом украшенным шипами. Все остальные ящеры развернулись вслед за ним и тоже отправились восвояси.
- И что это было? – вопросил Тлар.
Димке и Никотрису пришлось только пожать плечами. Ответа у них не было.
Но тут сюсик подбежал к Димке, смешно переваливаясь, и заверещал:
- Сю-и! Сю-и! – махая лапкой в ту сторону, куда уходили ящеры. А потом он мягко потянул Димку за штанину в том же направлении.
- Думаю, – сказал Димка, – что он нас зовёт. Что-то хочет показать. Он каким-то образом понял ящера.
- Похоже на то, – согласился Никотрис. – Но что там может быть такого важного?
И тут сюсик заверещал с таким напором, что Димка поморщился и сказал:
- Думаю, что нам стоит это проверить… Всё это неспроста.
====== Глава 22. Тайна странной планеты ======
Тут сюсик заверещал с таким напором, что Димка поморщился и сказал:
- Думаю, что нам стоит это проверить… Всё это неспроста.
- Нужно следовать за ящерами? – неуверенно спросил Тлар.
- Видимо, да, – заметил Димка. – Похоже, что они не так неразумны, как казалось поначалу. И сюсики каким-то образом могут с ними общаться.
- А тот… тот, что напал на меня? – продолжал спрашивать Тлар. – Что-то он не показался мне разумным…
- Видимо, хоть он и сумел сбросить привязку ментального паразита, – задумчиво сказал Нико, – что-то в нём необратимо нарушилось. Отсюда и эта неконтролируемая агрессия по отношению к тебе. Но мы ведь уже обсуждали это…
- Ах, да, – вздохнул Тлар. – Я уже и забыл, это было легкомысленно с моей стороны.
- Ничего, – улыбнулся Нико, – но теперь ты видишь, что моя гипотеза подтверждается.
- Пожалуй, – согласился Тлар. – Пойдём пешком?
- Думаю, – заметил Димка, – что лучше использовать катер. Все окрестности на расстоянии дневного перехода я уже облазил и ничего такого не обнаружил, а что-нибудь полезное я искал хорошо, поверьте. Да и Борька бы подсказал, если бы обнаружил что-то необычное.
- Хорошо, – согласился Нико. – Тогда я вызову катер.
Десять минут спустя катер медленно летел над поверхностью планеты на малой высоте. Бредущих ящеров они догнали ещё через десять минут – те успели отойти на удивление далеко.
Когда вожак, передвигавшийся впереди всех, заметил приближающийся катер, он встал, как вкопанный… и явно хотел вступить в контакт ещё раз.
Катер сел, и из него вышел Димка, неся на руках самца. Он уже без опаски приблизился к ящеру, и тот вновь коротко заурчал. Сюсик на руках Димки встрепенулся и начал тихонько верещать:
- Ссю? Исси? Сю-и?
Ящер заурчал снова, и сюсик застыл, вглядываясь ему в глаза. А потом он неожиданно влез Димке на плечо и положил лапку на висок.
«Ого! – отреагировал Борька. – Он, кажется, хочет, чтобы ящер пообщался с тобой!»
«Как?» – изумился Димка.
«Ментально, как же ещё. Он попробует передать тебе воспоминания вожака. Ценную зверушку ты себе оторвал, если всё получится… Хотя… Это, похоже, уже не совсем зверушка. И сюсики, и ящеры имеют все шансы стать предками здешних разумных… лет этак тысяч через сто…»
«Мне, конечно, очень интересно выслушать твою версию здешней теории эволюции, – рассердился Димка, – но не мог бы ты мне подсказать, как я могу увидеть эти самые воспоминания?»
«Закрой глаза и расслабься, – отозвался Борька. – Твоя зверушка всё тебе передаст… Нет, ну, надо же – животное-ментал… Дима, ты просто притягиваешь к себе всё необычное!»
Димка, не обращая внимания на Борькину болтовню, прикрыл глаза… И тут же на него нахлынули образы. Ящер явно не мог облекать их в словесную форму – не настолько был разумен, но память у него явно была потрясающая.
Димка ощущал всё – запах молодой травы, одуряюще аппетитный и сладкий, заботливое фырканье идущей рядом гигантской самки, ненавязчивую связь между всеми членами стада. Похоже, вожак вспоминал времена, когда был ещё детёнышем.
Стадо в воспоминаниях вожака следовало примерно по этой же местности – пощипывая на ходу молодую траву, зорко высматривая «волков», время от времени останавливаясь, чтобы дать передохнуть детёнышам. Когда стадо останавливалось, будущий вожак подбегал к матери-самке и требовательно открывал рот с нежными, ещё не успевшими окрепнуть зубами. К удивлению Димки, самка-мамаша тут же отрыгивала в рот детёнышу комок полупереваренной травы, которая казалась тому удивительно вкусной. Дётёныш торопливо глотал пищу, потом действие самки повторялось, а потом стадо вновь принималось неторопливо брести в неизвестном малышу направлении. Однако он ощущал неясные мыслеобразы, посылаемые ему матерью – огромное озеро с заросшими сочной травой берегами, много-много прохладной грязи, в которой можно валяться, наслаждаясь процессом переваривания пищи, много пищи, тепло, покой, безопасность.
Эти мыслеобразы подбадривали начавшего уставать детёныша, и он довольно шустро топал вперёд, перебирая короткими толстыми ногами.
Но вдруг в какое-то мгновение всё изменилось. Шедший впереди ящер-вожак неожиданно встал и стал судорожно втягивать широкими ноздрями воздух. А потом он громко и тревожно взревел. Стадо, повинуясь команде вожака, быстро сгруппировалось в круг, так, чтобы снаружи оказались крупные взрослые самцы, затем молодые самцы и самки, а в самой середине детёныши. Такое построение было неприступным для хищников и ящеры могли чувствовать себя в полной безопасности. Но то, что случилось дальше, повергло Димку в шок.
Прямо по пути следования стада из ниоткуда возникла полупрозрачная светящаяся пирамида – призрачная, но каким-то образом странно материальная. И от неё исходила такая угроза, что это почувствовал даже несмышлёный детёныш, а через него и Димка. Почувствовал её и старый вожак, поэтому он снова коротко рыкнул. Стадо вновь перестроилось – все самцы выстроились в две линии – взрослые и опытные впереди, молодые – сзади, создавая живую преграду между таинственной пирамидой и самками с молодняком. Самки же торопливо развернулись и со всей возможной скоростью бросились удирать, подгоняя толчками морд малышей. Более крупные подростки не нуждались в подобном подталкивании и убегали сами. И Димка ощутил страх и растерянность маленького ящера.
Но всё происходило слишком медленно… Самки не успели удалиться на безопасное расстояние, когда из всех граней пирамиды ударил острый алый свет. Большинство самцов словно смело стеной огня, они грузно попадали на землю, резко запахло палёной плотью, от самой земли пошёл опаляющий жар. Но вожак и ещё несколько взрослых самцов каким-то чудом уцелели… и пошли в явно самоубийственную атаку. Со злобным рёвом, грузно разгоняясь, словно танки, они понеслись вперёд, на неведомого врага.
Грани пирамиды вновь стали набирать смертельное алое свечение, но тут ящеры достигли пирамиды и врезались в неё с разгона, словно в каменную стену. Алое свечение приобрело зеленоватый оттенок, пирамида стала вполне материальной с виду, словно высеченной из серебристо-чёрного мрамора, однако вторая волна излучения нагнала самок с детьми.
Но самоубийственная атака самцов не прошла даром. Пирамида после того, как испустила излучение, ставшее не алым, а тошнотворно-зелёным, после атаки самцов стала трескаться, разваливаться, оплывать, хороня под обломками тела то ли оглушённых атакой, то ли мёртвых самцов. А смертельная волна зелёного излучения достигла самок и детёнышей, и тут на какое-то время у Димки потемнело в глазах. Видимо, детёныш был то ли ранен, то ли оглушён, и потерял сознание.
А потом детёныш очнулся у мёртвого тела матери и заплакал так жалко и потерянно, что у Димки просто всё перевернулось внутри. Однако тут же перед малышом появилась морда другой, видимо, уцелевшей в этой бойне, самки. Она фыркнула что-то ласковое и помогла малышу подняться на ноги, а потом осторожно стала подталкивать мордой, побуждая идти прочь.
Детёныш – всё ещё перепуганный и дезориентированный – подчинился ей. Ещё недавно сплочённое, сильное стадо представляло собой жалкое зрелище. Уцелели несколько самок, чуть больше десятка детёнышей и трое самцов-подростков. Все остальные, как и мать будущего вожака, были мертвы.
Старшая из самок тут же приняла командование на себя. Фырканьем и рёвом она заставила остальных выстроиться в какое-то подобие колонны, и уцелевшие стали со всей возможной скоростью уходить из этого ужасного места.
Димка вынырнул из воспоминаний самца и поглядел на гигантского зверя с жалостью. Но зачем ящер-вожак показал ему эти воспоминания? В ответ ему пришло странное ощущение – там находится нечто важное. Важное лично для Димки, хоть и очень опасное.