глаза – мечта поэта.
На самом деле он где-то вычитал, что если у девушки яркие глаза и пухлые губы, к тому же имеются какие-то способности, то за ее будущее в Голливуде можно не беспокоиться. Вот он и сделал изумрудные глаза, алые губы, а «способности» заменил синим цветом.
Паша и сам волновался, все-таки это хотя и его работа, но и Даша ради нее старалась, а он очень не хотел ее огорчить своим неожиданным решением. Но, судя по всему, бури и слез не будет; хотя и со скрипом, но девушка согласилась с таким образом «романтики».
– Ладно, поэт резца и кисти, я за эти дни соскучилась, хочу настоящего мужчину. Пошли в душ вместе. Увидишь красоту белого тела.
Вот так и появилась «Романтика» Павла III.
– Ну, а потом все было как обычно, – завершил свой рассказ Андрюша. – Паша выставил свою «синюю романтику» на выставке в Питере. Там поругался с организаторами – какая-то мелкая девица из маркетологов, он даже ее фамилию запомнил – Олеся Шмиль, удивилась его работе и попыталась ее «завернуть». При этом заявила, что «наши дизайнеры, которых мы значительно ужали по выставочной площади, ничуть не хуже». Паша не сдержался, вступил с ней в перепалку (все-таки между скульптором и дизайнером серьезная дистанция). Но на его счастье местный авторитет, хотя и заметил, что «внешность и пропорции несколько идеализированы», но работу поддержал и, в итоге, он получил поощрительный приз – москвич для питерцев все-таки «чужак». Зато скоро пришел и «вкусный» заказ.
Маленькую глиняную модель «Романтики» Паша немного подработал, обжег ее в тигельной печке, затем все по известной технологии – восковой слепок, форма и бронзовая отливка. Отлили «Романтику» в двух экземплярах.
Одна из них стоит у него на полке в мастерской, а вторая – вот у меня на столе.
– А синяя?
– Синяя сидит на набережной в Сочи, пользуется популярностью. Это, кстати, и был «вкусный заказ», Паша на цоколе вывел свою подпись, потом к нему какие-то иностранцы обращались с новыми предложениями. Так что он хорошо заработал.
– А Даша?
– А что Даша? Отношения современного Пигмалиона и живой Галатеи помаленьку стали остывать, Паша много работал, а Даша сосредоточилась на учебе. Но как-то с подругой они пошли на хоккей, у той родственник работал в клубе, познакомилась с хоккеистом из ЦСКА. Парень – сажень в плечах, восстанавливался после травмы, в тот вечер не играл, потому и оказался с ними рядом на трибуне. Слово за слово, бывает, что и в таком месте любовь приходит, на трибуне во время хоккейного матча.
– У Паши ревность не взыграла?
– Он китайских мудростей начитался и только процитировал: «не удерживай то, что уходит, и не отталкивай то, что приходит». В общем, отнесся философски. Кстати, Даша сначала пожила с хоккеистом, потом вышла за него замуж, сейчас они где-то в Америке.
Как-то она позвонила Паше из Флориды и попросила продать ей копию «Романтики». Он ей бесплатно отправил – у него купил модель фарфоровый завод, в Китае сделали серию в 200 штук из бисквита. Ему дали три авторские копии, вот одну он и послал Даше.
Откуда появилась синяя романтика?
Мне в жизни повезло: от отца досталась небольшая работа скульпторов группы «ЛеСС» – Владимира Лемпорта, Николая Силиса и Вадима Сидура. Это была как раз «Девушка, сидящая на камне». Но она была из обожженной глины, а потому со временем я обратился к знакомым скульпторам с просьбой перевести ее в бронзу Что и было сделано. И сейчас они обе – глиняная и бронзовая – сидят у меня на письменном столе. Они и дали идею «Романтики», а дальше все пошло само собой – и припомнилась «синяя» в Давосе.
Трое скульпторов – Лемпорт, Силис и Сидур – работали вместе почти 14 лет, что считается необычно долго для творческого союза. Их мастерская со знаменитым «Унифоном» (из деревянного сиденья от унитаза была сделана своеобразная «лира») была в подвальном помещении дома на Комсомольском проспекте неподалеку от станции метро «Парк Культуры». К ним часто наведывалась московская богема и творческая интеллигенция, практически все «шестидесятники». Больших заказов они не получали, но первая персональная выставка ЛеСС все-таки была организована в 1956 году.
Пабло Пикассо. 1881-1973
Голубая натурщица. 1903 (холст, масло)
В последнее время в моду вошли «Лубутены» – туфли, изобретенные французом Кристианом Лубутеном. На самом деле качественные туфли делают многие фирмы, но Кристиан оказался действительно «изобретателем». Однажды он рассматривал свои новые туфли, которые скоро должны были пойти в «серию» и в этот самый момент поодаль его секретарша красила красным лаком ногти. Скорее всего, просто их подкрашивала. Но Лубутен взял у нее пузырек и начал красить этим лаком… подошву (разумеется, он пообещал девушке, что купит ей новый пузырек, какой она укажет). Эффект оказался невероятным – цветовой удар потряс Европу, а затем и Америку. В России их называют «Лабутены» – так нам удобнее произносить имя дизайнера. Дело дошло до того, что в Питере даже сняли клип на тему «на Лабутенах». Группа «Ленинград» сочинила даже специальную мужскую версию, которая никакого отношения к туфлям не имеет.
Итак – красная подошва и высокий каблук – секрет успеха!
Многие из модниц научились весьма уверенно держаться на «шпильках» выше десяти сантиметров.
* * *
Гипсовую «Молодую Фемиду» я видел в мастерской московского скульптора Петра Манизера. К нему обратился знакомый адвокат, который захотел иметь у себя на столе статуэтку Фемиды, но попросил сделать богиню правосудия какой-нибудь «не традиционной». Традиционная богиня правосудия обычно сидит в кресле-троне, в одной руке у нее меч, а в другой – весы, к тому же обязательно с глазами, закрытыми повязкой. В общем – суд беспристрастный, приговор неотвратим.
А ведь по истории, основанной на легендах, Фемида была молодой, жизнерадостной, а обвиняемый, если приговор случался оправдательным, должен был получить от нее «рог изобилия», полный фруктов и всяких вкусностей. Вот скульптор и изобразил ее молодой – это видно по фигуре, в короткой тунике, которую сзади чуть приподнимает игривый ветер, с весами, с рогом изобилия подле правой ноги, без меча. Хотя можно было бы и вручить ей меч, рог-то рядом, так что выбор за Фемидой – карающий меч можно и в сторону отложить. И хотя она с закрытыми глазами, но весь вид – жизнерадостный.